Название: Начать сначала
Автор: Neon_lights
Бета: к сожалению, пока справляюсь своими силами
Дисклеймер: очень жаль, герои не мои, и прав я на них не имею
Фендом: Наруто
Пейринг: Орочимару / Кабуто, хотя, инициатором всё же является второй
Рейтинг: думаю, что выше PG-13 не потянет
Жанр: Romance
Статус: закончен
Размещение: да где угодно, но с указанием меня, как автора
Сюжет: Как часто мы не замечаем, что судьба нам уже дала всё то, чего мы от неё так рьяно требуем. Лишь когда бывший ученик Сасори решает уйти из селения Звука, до змеиного санина начинает доходить, насколько для него был важен светловолосый медик.
Предупреждение: боюсь, что присутствует ООС, хотя, возможно, это лишь моё мнение (что-то это мнение у меня зачастило, но, что поделаешь…). Если сравнить разницу в возрасте, то, скорее всего, присутствует педофилия (хотя, Кабуто же всё же уже совершеннолетний, но это уже кто как считает)
От автора: данный пейринг люблю, но всё же больше предпочитаю Учихацест и СасоДей.

Начать сначала.

-Орочимару-сама, знаете, ещё немного общения с этим вашим Саске, и я уже буду готов окончательно поверить в то, что вашим новым телом почему-то всегда становятся маленькие назойливые парнишки со склонностями к тотальным свершениям и маниакальными намерениями на счёт окружающих! – светловолосый Кабуто гневно поправил очки и едва ли не упёр руки в бока, заставив меня невольно подумать о том, что в этом месяце я слишком мягко с ним обращался. Да, парнишка явно наглеет на глазах – в таком тоне разговаривать со мной! Впрочем… если он действительно только что от юного Учихи, то ничего необычного, наверное, сейчас он даже не высказал и сотую часть того, что там у него наболело. Мальчишка, тем временем окончательно забыв, с кем имеет дело, сузил глаза и почти что полностью перешёл на угрожающее шипение.
-Орочимару-сама, вы уверены, что хотите терпеть этого наглеца ещё целых два года? – с трудом сдерживаю ухмылку, вспоминая, что же у нас вытворял ты сам на последнем экзамене на чунина… Дай-ка вспомнить… этот необузданный вид, насмешливые кивки вместо учтивых обращений… Знаешь, Кабуто, а ведь меня действительно забавляют такие индивидуумы, как Саске… или же ты сам.
-Ну, тебя же я терплю, не так ли, Кабуто? – чуть вскинув брови, небрежно кидаю я, ты же, похоже, даже не заметив моей иронии, устало плюхаешься в кресло напротив и небрежно закрываешь бледной кистью руки темнеющие от злости глаза. Да, похоже, на этот раз маленький владелец шарингана здорово потрепал тебе нервы… Я чуть улыбаюсь, пользуясь тем, что сейчас ты всё равно этого не видишь – слишком занят своими лихорадочными мыслями, которые, я думаю, вполне возможно объединить одной-единственной темой: «Как нагадить самоуверенному Учихе». Странно даже, почему вы, оставаясь практически одинаковыми, никак не можете толком найти точку опоры, чтобы постоянно не раздражать меня своими спорами и руганью? Да, его волосы темнее воронова крыла, твои же похожи на струящийся летний свет, да по его строению сразу можно сказать, что паренёк – довольно сильный противник, тебя же никто с первого раза не принимает всерьёз… как правило, тебя забавляет это, ну а потом для удивлённой публики доходит, что лучше бы с тобой было не связываться. Ты выше его, но даже при этом Саске почему-то выглядит куда более внушительно, чем ты со своей неброской, но вполне достойной шиноби фигурой, возможно, в этом виноват Итачи. Уже тогда, когда я встретился с младшим Учихой в первый раз, я ни за что бы не поверил, что передо мной оказался обычный (насколько это определение вообще подходит под данную фамилию) двенадцатилетний парнишка. Слишком много невообразимой тоски в нём было уже тогда, а ведь с того времени прошло уже чуть больше года… Чёрт, Кабуто, неужели тебе никогда не приходило в голову, что по характеру этот хамоватый брюнет – вылитый ты? Действительно, он чертовски похож на тебя, когда сужает свои алые глазки, пытаясь хоть как-то избавиться от охватывающей его злости на всех подряд, когда он гордо вздёргивает подбородок, не желая казаться беспомощным даже в те мгновения, когда моя победа в наших тренировочных (риск смертельного исхода вполне реален) боях оказывается очевидной…
Ты издаёшь тихий стон, видимо, наконец-то избавившись от желания насолить своему сожителю по подземелью, и усталым жестом смахиваешь с лица упавшую на лоб прядь светлых волос. Невольно вновь искривляю губы в улыбке – ты такой забавный, когда пытаешься скрыть свою усталость, желание плюнуть на всё и забраться к себе в комнату, забыться в объятиях мгновенно пришедшего сна…
-Орочимару-сама? – ты так и не поднимаешь взгляда, упорно не желая встречаться со мной глазами. Хм… ну и что ты на этот раз задумал, Кабуто? Осознал, что ещё недавно едва ли не бросался на меня с кулаками? Или же у тебя есть ещё какие-то более шокирующие новости чем то, что ты опять что-то не поделил с Учихой?
-Да, Кабуто?- с неохотой отвечаю я. Признаться, мне не слишком нравиться чесать языками в те моменты, когда у тебя такое измождённое лицо, как будто бы ты вот-вот заснёшь прямо у меня на глазах. Знаю, когда-то меня раздражала твоя своенравность, твой упорный огонёк непоколебимости в глазах, эта высоко вздёрнутая голова и совершенно прямая спина, будто бы каждой своей чёрточкой говорившая о том, что сломить тебя так-то просто не удастся даже мне. Знаю, это было, но было уже так давно, что я едва ли помню, в какой именно момент что-то во мне изменилось, и я уже перестал мыслить моё существования без твоей упрямой искорки в глазах…
-Могу я немного развеяться, как вы считаете? – голос стал ещё тише, как будто бы он ожидал от меня какой-то бурной реакции, протестующих криков или чего-нибудь в том же духе. Что же, мой мальчик, ты немного переоценил странность звучания этого вопроса: я просто молча смотрю на тебя, ожидая дальнейших объяснений. Не дождавшись никаких наводящих вопросов или криков с требованием немедленно замолчать, ты неуверенно поднимаешь на меня взгляд и тут же вздрагиваешь. Я даже знаю почему, мой пепельноволосый мальчик, моя опора, настолько надежная, что иногда даже я сам не знаю, на что ты способен ради того, чтобы уберечь меня от очередной проблемы. Помнится, когда я спросил тебя, почему ты постоянно теряешься, когда смотришь мне в глаза, ты как-то подавленно ответил, что всё дело в том, что он не видит там абсолютно ничего, за что можно было бы зацепиться. «Бездонная пропасть, падать в которую скорее страшно, чем приятно» - кажется, именно так ты тогда выразился, мой мальчик?
-Могу я… - ты отводишь взгляд. Чёрт, Кабуто, чего ты там мнешься, как будто бы хочешь сказать что-то, за что потом тебе придётся расплачиваться? – Могу я на некоторое время уйти и… мне нужно немного проветриться, отдохнуть от этой тёмной дыры, от этого постоянного давления над головой, и от него, кстати, тоже.
-Ты хочешь уйти? – похоже, в моём голосе столько же удивления, сколько и во всём моём облике. Ты осторожно киваешь, так и не удостоив меня ещё одним затравленным взглядом. Я невольно пробегаюсь по тебе глазами и с неохотой отмечаю про себя то, что выглядишь ты действительно не важно. Обычно идеальная во всём одежда сегодня сидит на тебе как-то небрежно, будто бы никогда не приходилась тебе в пору, эти тёмные круги под глазами, довольно бледный цвет кожи, которая и так-то едва ли была здорового румяного оттенка…
-Орочимару-сама, я… - твой голос вдруг срывается и ты, явно злясь на себя за то, что не смог сдержать этот порыв, яростно закусываешь нижнюю губу. Впрочем, ты, глубоко вздохнув парочку раз, тут же вновь приобретаешь облик пусть усталого, но всё же моего достойнейшего на данный момент ученика. Ученика, в чьих доводах я не привык сомневаться, а чьи советы иногда приносят больше пользы, чем иные мои собственные домыслы. – Мне необходимо немного отдохнуть, вы же сами понимаете, если это будет продолжаться и дальше, то вам не будет от меня никакого толку, а я… - мне показалось или в твоём голосе промелькнула горечь? – А я не хочу быть для вас обузой, Орочимару-сама.
-Как долго ты будешь прохлаждаться? – пытаюсь не пустить в интонацию голоса слишком уж много чувств, которые вызвала у меня твоя просьба, но ты, наверное, не обратил бы внимания, если бы у меня это не вышло. Да, Кабуто, тебе действительно нужен отдых, но…
-Я не знаю, просто чувствую, что если уйду ненадолго, то это поможет мне восстановиться, - чуть прикрываешь глаза, и мне почему-то начинает казаться, что… Чёрт! Что за мысли?! Конечно же, ты не можешь… или же всё-таки?..
-Хочешь уйти прямо сейчас? С собой ничего брать не будешь? – добавляю в голос побольше стали и безразличия, пытаясь усыпить твою бдительность. Ну же, мальчик мой, выдай себя хоть чем-нибудь, эта недоговорённость просто сводит меня с ума…
-Нет, мне ничего не нужно и… да, пожалуй, я отправлюсь прямо сейчас, - в твоём голосе проскользнула радость оттого, что я не стал слишком уж тщательно выяснять твои планы на твоё неопределённое будущее, но в тоже время я услышал и какую-то тупую обречённость, покорность судьбе, необходимость этого принятого тобой решения…
-Что же, не смею тебя задерживать, Кабуто, но слишком уж не позволяй себе расслабляться, - внимательно смотрю, как ты встаёшь на ноги и, глядя только на пол, подходишь к выходу из комнаты. Наконец, уже почти что, перешагнув порог и находясь одной ногой в тёмном коридоре, ты оборачиваешься и как-то странно смотришь на меня. Жадно, почти, что с маниакальной страстью впитываешь каждую мою чёрточку, каждую частицу лица, глубину глаз, которая всегда была тебе не приятна… Ксо… почему-то у меня усиливается ощущение того, как будто бы ты прощаешься со мной навсегда, как будто бы уже никогда не вернёшься в эти стены, но… ты же не можешь этого сделать! Верно ведь, Кабуто?
-Не скучайте, Орочимару-сама, - пепельноволосый едва заметно улыбнулся, поправляя пальцами очки на переносице. – Прощайте, - чёрт, почему ты сказал именно так? Хотел намекнуть на свои изначальные намерения или же просто не смог правильно подобрать слова? Ты вновь становишься каким-то рассеянным, усталым и… ксо, ну почему же у меня такое ощущение, как будто бы в твоих планах нет пункта «Возвращение назад»?
-Не задерживайся слишком сильно, Кабуто, - мой голос приобретает довольно тёплый оттенок, но это как-то странно на тебя влияет: ты вдруг бледнеешь и отводишь взгляд, по телу твоему пробегает нервная дрожь, и ты закусываешь нижнюю губу. Чёрт, что же с тобой происходит?
-Конечно, Орочимару-сама, - голос едва заметно дрогнул, но я всё же уловил это. Зря говорят, что змеи глухи. Ты вновь пытаешься устало улыбнуться, но это выходит у тебя не сразу, вдруг вновь вздрагиваешь и, уже полностью выйдя из комнаты, через плечо небрежно бросаешь вслед: - И ещё, Орочимару-сама, у меня в комнате вариться зелье, позволяющее на некоторое время притупить физическую боль – Кимимару и так довольно слаб, незачем мучить его болью в последние минуты жизни. Через три дня в него нужно будет добавить очередную порцию ингредиентов, так что не могли бы вы…
-Три дня, - согласно киваю головой, замечая на твоём лице тень досады. Странно, ты недоволен тем, что я согласился выполнить твою просьбу? – Можешь идти, Кабуто, я запомню, - разворачиваешься и поспешно углубляешься в темноту подземного коридора. Зелье, значит? Задумчиво смотрю в потолок, пытаясь понять, что именно в твоей просьбе меня насторожило. Впрочем, какая мне разница? Да, похоже, старею – подозреваю непонятно в чём даже тебя, впрочем… кто сказал, что ты не можешь придать меня?
Весь день я почему-то не мог выкинуть из головы твой уход и ту тоску в твоих глазах… Странно, не думал, что я настолько привык к тебе, что это твоё отсутствие так выбьет меня из колеи… Невольно вздрагиваю, когда понимаю, что ноги мои сами принесли меня к твоей теперь уже пустующей комнате. Что же, если уж пришёл, то… резко открываю дверь и невольно издаю тихий вскрик удивления – без тебя пустующая комната кажется странно тёмной и неприветливой. Поборов внезапное желание выругать твоё решение взять «отпуск», вхожу в пустую комнату и подхожу к небольшому столу. Хм… и где же твоё зелье, Кабуто? Внимательно пробегаю взглядом по гладкой деревянной поверхности стола, но замечаю только лишь клочок какой-то бумаги. Что?! Невольно ощущаю какое-то беспокойство, торопливо беру записку в руки и…

«Уважаемый Орочимару-сама!
Если вы читаете эту записку, то значит, что я ушёл от вас уже три дня назад, и мне удалось сделать всё так, как я и планировал изначально. Дело в том, Орочимару-сама, что никакого зелья я вам не оставлял – Кимимару осталось жить всего-то около недели, к тому же он и сам предпочитает чувствовать хоть что-то, чем ощущать себя безвольной куклой. Не беспокойтесь, Орочимару-сама, в вашей лаборатории я оставил некоторое количество особо полезных зелий и снадобий, чтобы на первое время вы могли протянуть без меня, ну а потом… потом вам всё же придётся найти нового молодого парнишку, который чертовски хорошо разбирается в медицине.
Знаю, сейчас вы наверняка злитесь на меня, но я очень надеюсь на то, что вы всё же сможете побороть свой гнев и не станете искать меня. Если же вы всё же захотите отомстить за мой уход, то боюсь, что вы выбрали для этого не совсем нужное время. Помните, ведь я ушёл из убежища три дня назад, так, что время пока что на моей стороне. К тому же не забывайте о том, что я – один из ваших лучших учеников, а это значит, что прохлаждаться все эти три дня где-нибудь неподалёку я не намерен. Честно говоря, даже я сам не знаю, куда направлюсь… да, и мне придётся на всякий случай сделать всё возможное, чтобы запутать свои следы. Очень надеюсь на то, что когда-нибудь вы простите меня за это, впрочем, надеюсь, что ни в одном из последующих дней мы с вами не встретимся.
С (строчка зачёркнула несколько раз) глубоким уважением, ваш ученик и верный соратник, Кабуто Якуши.

Первые несколько секунд я просто стоял и смотрел на аккуратные строчки, мелким почерком лёгшие на бумагу благодаря твоей руке. «…Вы наверняка злитесь на меня…» - что же, мой самый лучший ученик, ты опять немного недооценил ситуацию. Нет, мой дорогой Кабуто, я не злился, я просто хотел немедленно догнать тебя и, предварительно вызвав кого-нибудь из семейки Манды, медленно и методично разрывать все твои связки, ломать кости, стереть эту улыбку, вечно самодовольную, независимую… Ксо, кто же мой подумать, что ты сбежишь вот так?! Я разъярённо отбросил в сторону ненавистный клочок бумаги и издал крик ярости, мигом прокатившийся по всему подземелью, перевираемый эхом в нечто столь жуткое, что даже маленький Учиха, которого ты так ненавидишь, вряд ли смог бы сдержаться от лёгкой паники. Мысли метавшиеся в голове были дикими, но столь желанными, что будь я даже более вменяемым в этот момент, то и тогда не смог бы отказаться от их исполнения… Но почему ты ушёл вот так?! Прячась от меня, скрывая то, что обрываешь между нами все договорённости, которые были обговорены между нами ещё когда тебе было не больше пятнадцати лет?! В груди что-то клокочет, воздуха явно не хватает, а голова готова вот-вот разорваться от негодования и злости. Бросил меня, значит? Не пожелал сказать о выходе из игры мне в лицо? Что же, мой пепельноволосый ученик, кто сказал, что тебе удастся так легко уйти? Чувствую, как мои тонкие губы разъезжаются в злорадную улыбку, но не смей расслабляться, Кабуто, для тебя этот жест ничего хорошего не означает…
«…Если же вы всё же захотите отомстить за мой уход, то боюсь, что вы выбрали для этого не совсем нужное время… я ушёл из убежища три дня назад…» - ты немножко недооценил меня Кабуто, так, что я не стал бы надеяться на то, что время – твой помощник. Несколько часов, которые тебе удалось выиграть могут стать лишь кратковременной заминкой, за которой, можешь не сомневаться, последует самое жестокое наказанное из всех возможных. Поспешным шагом выйдя из своей комнаты, лишь на мгновение забегаю в лабораторию, в которой действительно оказались припрятаны оставленные тобой склянки с какими-то жидкостями и мазями (ты ведь хотел этим ещё больше уязвить меня? Что же, не могу сказать, что это тебе не удалось, Кабуто…) и беру несколько свитков с собой. Незачем делать твою смерть быстрой и безболезненной – всё же твоё предательство является чем-то вроде ножа в спину…
…На твоё несчастье, мой ученик, я нашёл тебя далеко не сразу, впрочем, поиски всё же свелись к нескольким часам, за которые я успел более-менее остыть и оставить в голове лишь холодную расчётливость мести. Если бы я нашёл тебя хотя бы через полтора часа после того, как прочитал ту злосчастную записку, то просто порвал бы тебя на кусочки, теперь же ты будешь умирать медленно и мучительно. Но не смей молить о пощаде, ведь трусов и предателей в одном лице я ненавижу даже больше, чем всех жителей Конохи вместе взятых, а уж им-то я никогда не дам спуску.
-Кабуто, - единственное слово, которое я небрежно выбрасываю в твоё удивленное лицо наполнено таким количеством отрицательной энергии, что глаза твои невольно расширяются от ужаса. Боишься меня? Что же, нужно было раньше думать об этом, до кого, как надумал продавать меня… хм… странно, а я ведь до сих пор не знаю, кому же ты решился меня выдать. Да, становиться интересно, ведь если ты не скажешь мне об этом сразу, то мне придётся тебя заставить, а ты же знаешь, насколько убедительным я иногда могу быть…
-Оро… - ты даже не пытаешься сделать попытки убежать или хотя бы отклониться в сторону, так, что мой меч моментально пробивает насквозь твоё плечо, прижимая твоё чуть подрагивающее тело к одному из окружающих нас деревьев и лишая способности договорить до конца моё имя. С довольной улыбкой подхожу ближе и до ужаса медленно начинаю двигать меч, тем самым, заставляя тебя беззвучно извиваться от охватывающей всё твой тело боли. Не понимаю тебя, Кабуто, ты же понимал, что если бы я зашёл в твою комнату чуть раньше чем через три дня, как рассчитывал ты, то твои шансы на беззаботный побег сравнивались к нулю, в то время как умереть, так и не дождавшись своего следующего дня рождения, ты, безусловно, мог. Так о чём же ты думал, когда решился поступить так, как поступил?!
-Ты предал меня, не так ли, мой верный Кабуто? – шепчу тебе в самое ухо, всё сильнее нажимая на рукоятку своего меча. – Решил уйти, а попрощаться как следует забыл? Ну что же, я вот специально решил догнать тебя, чтобы хорошенько проучить тебя за то, что ты…
-Орочимару-сама, я… - пытаешься поймать мой взгляд, но меня больше не интересуют твои лживые глаза. Не обращая на тебя совершенно никакого внимания, достаю из складок одежды парочку кунаев и резко, без всякого сожаления вгоняю тебе в другое плечо, с какой-то нездоровой радостью вбирая в себя твоё хриплое дыхание и тихие ничего не значащие для меня слова. Ксо, как же ты красив, когда пытаешься не поддаться искушению и не закричать от адской боли – не зря же все мои клинки смазаны ядом Манды, постепенно разъедающим плоть неприятеля.
-Молчи, Кабуто, - почти, что ласково завожу за точёное ушко мягкую прядку светлых волос и только теперь с презрением смотрю тебе в глаза. – И кому же ты продался, мой ученик и соратник? Какова была цена твоего предательства, мой мальчик? Скажешь мне всё, что меня интересует, и я не буду слишком уж долго держать тебя на краю между жизнью и смертью, ну а если же нет, то… - невольно начинаю выкручивать рукоятку одного из кунаев, с наслаждением упиваясь твоим бледнеющим лицом, в котором, впрочем, теперь я почему-то не вижу явного страха.
-Я не собирался вас предавать, я никому ничего бы не рассказал, - твой голос охрип и вот-вот готов оборваться, но ты изо всех сил пытаешься сделать вид, что говорить спокойным тоном тебе удаётся легко, что тебе не нужно прилагать для этого особых усилий. Храбрый мальчик, невольно думаю про себя. Впрочем, я знал подобных тебе достаточное количество, чтобы понять, что храбрость – отнюдь не всё, что ценится в противнике. Ты тем временем, немного переведя дух, ровным тоном продолжаешь: - Я сказал, что уйду от вас, но ничего не говорил, что уйду к кому-то из ваших недоброжелателей. Верно, я решил покинуть вас, но собирался сделать это по-хорошему.
-Глупец, - позволяю себе ничего не значащую улыбку и, не смотря на то, что мне неприятно смотреть тебе в глаза (слишком уж я привык, что с ними у меня связаны теперь лишь довольно приятные воспоминания – а это, уж поверь мне, мешает сосредоточиться на отстранённости и жестокости), направляю свой взгляд тебе в лицо и пытаюсь что-то рассмотреть в твоих зеркалах души. – Неужели ты подумал, что тебе удастся просто отказаться от меня? Забыл, что с того момента, как тебя подарил мне дурак Сасори, ты стал моей собственность, которая всегда должна быть при хозяине?
-Собственность… - твой голос вдруг становиться отдалённым, чуть приглушённым, будто бы, не смотря на то, что ты находишься так близко, твой дух оказался от меня на предельно далёком расстоянии. Всё ещё смотришь в мои глаза, даже не пытаясь прервать эту невидимую связь, что только что возникла между нами, но сейчас мне почему-то кажется, что то, что я говорю, ранит тебя куда больнее, чем яд, медленно стекающий по окровавленной рваной ране на левом плече.
-Ты мой, Кабуто, и, как бы ты не хотел избавиться от моего присутствия, ты принадлежишь мне безраздельно, мой мальчик, - вновь приближаюсь к твоему уху и чувствую, как твоё дыхание стало не ровным. Да, мой Кабуто, яд медленно начинает действовать, так, что уже через пару минут ты не сможешь не только язвить мне, но и просто хотя бы держать глаза открытыми…
-И вам даже не интересно, почему я ушёл? – твой голос становиться тихим и расслабленным, но я-то прекрасно знаю, что теперь это уже не твоя упрямая гордость, а действие отравы, медленно распространяющейся по организму. Ещё пару минут и ты потеряешь сознание, но не надейся, что я дам тебе так просто и безболезненно умереть. Нет… действие яда заключается в том, что человек, в кровь которого попадает яд, засыпает на некоторое время, проваливается в обморок, что, впрочем, не мешает ему вполне трезво ощущать всю ту боль, что в данный момент испытывает его тело… Забавно, мой мальчик, не так ли? Расскажи я об этом яде всего-то несколько недель назад (наверное, именно за этот срок у тебя в голове созрела глупая идея покинуть наше «уютное» убежище), и ты бы самолично с радостью подсуетился бы для того, чтобы найти подобающего подопытного, на котором можно было бы его опробовать… Что за ирония бытия!
-Ну почему же, мой мальчик, именно это я сейчас и хочу услышать! – чуть отодвигаюсь от тебя и всматриваюсь в твои черты лица, пытаясь заранее заметить в твоих глазах желания соврать мне. – Итак, почему же ты решил убежать? Только не говори мне, что во всём виновато хамство мальчишки Учихи, я не поверю, что тебя смог сломать этот паренёк!
-О нет, Орочимару-сама, он здесь практически не причём, - как-то странно смотришь на меня, и на губах твоих расцветает чуть насмешливая улыбка. Браво, ты ещё способен управлять мышцами лица! Впрочем… разве я мог бы ожидать от тебя меньшего? – Всё дело в вас… - твоё дыхание прерывается, и ты вынужден в отчаянии хватать воздух ртом, пытаясь хоть на несколько минут отсрочить неизбежный обморок.
-Неужели? – не сказал бы, что для меня это стало неожиданностью – я, конечно же, беру многих заблудших душ под свою опеку, но это ещё не значит, что при этом я ставлю условие нянчить их как слепых котят! Жизнь вообще довольно жестокая штука, я же пытаюсь хоть как-то подготовить их к тому, что, вполне возможно, попадётся им на временном пути. Впрочем, меня мало заботит тот факт, что кто-то не сможет выдержать моей поддержки и либо сам загнется где-нибудь в тёмном углу, либо будет убит при попытке заслонить меня от сюрикена… Но чтобы ты не выдержал и сдался, трусливо поджав хвост? Мой мальчик, неужели я чем-то смог пробить твой щит самовлюблённости и своенравия? – И чем же я не угодил тебе, Кабуто? Слишком часто давал тебе понять, кто из нас властен над судьбой другого?
-Н-нет, Орочимару… сама… - твоё дыхание становится всё более рваным, видимо, действие яда даже тебе, мой лучший ученик, не удастся побороть. Слова становятся всё более тихими, так, что чтобы расслышать твои бессвязные объяснения, мне приходится наклониться к тебе так близко, насколько это вообще возможно. – Просто… я не хочу, чтобы всё так… мне больно оттого, что… я всегда буду ваш, но вы… - прикрываешь глаза, чтобы полностью сосредоточиться на том, чтобы во чтобы то ни стало договорить нужную фразу. – Вы никогда… моим не будете… - на твоих губах по-прежнему сияет эта странная грустная улыбка, но ты, похоже, проигравшим себя не чувствуешь… Отстраняюсь от тебя и невольно трясу головой… мне показалось или ты сказал, что… Вновь смотрю на тебя, но ты уже, похоже, не осознаёшь происходящего с тобой. Твои ресницы чуть дрожат, в то время как тело уже начало постепенно обмякать, как бы намекая на то, что пытку уже пора бы и начинать, но… чёрт победи, Кабуто! Зачем ты сказал мне всё это так не вовремя?!
Долгое время смотрю в твоё расслабленное лицо, затем, мысленно выругавшись, осторожно вынимаю из тебя лезвие меча и кунаи, стараясь как можно меньше причинять вреда твоим и так довольно глубоким ранам. Чёрт, мальчишка, как ты посмел сказать мне то, что сказал перед тем, как окончательно уйти в себя?! Ксо… Закусываю губу и раздражённо смотрю на твоё тело, которое я несколько мгновений назад бережно приложил к тому самому дереву, около которого и состоялся наш разговор. Ты довольно хорошо сложен, хоть фигурка твоя и не отличается особой внушительностью, впрочем, тебе никогда это не мешало быть одним из лучших в моих рядах, если вообще не вторым после меня. В голову вдруг приходит странная мысль: а почему я, собственно, не решился применить твоё тело в качестве нового сосуда? Зачем мне этот вспыльчивый Саске, чьи выходки придётся терпеть ещё два года? Зачем призрачный Итачи, овладеть которым оказалось так нереально? Зачем мне геном клана Учиха, если и с твоим телом я вполне смогу и дальше изучать все техники, известные миру? Да, конечно же, для этого потребуется куда больше времени и труда, но кто сказал, что время для меня что-то значит? Невольно замечаю на своих губах жёсткую усмешку. А ведь и вправду, почему бы не взять именно твоё тело, Кабуто? Помниться, ты и сам был не против, когда узнал о том, что глупцы, которые должны были привести Саске почему-то задержались?
Вдруг трясу головой и с досадой понимаю, что все эти только что нахлынувшие на меня мысли так и останутся для меня невоплощёнными в реальность идеями, планами, которые я никогда не смогу привести в исполнение. Почему? Да потому, что тогда мне придётся поработить тебя окончательно, Кабуто, сломать, стереть с лица земли твоё пребывание, а ведь сердце почему-то судорожно сжимается при мысли о том, что после того, как я овладею твоим телом, мне придётся встречаться с твоими глазами взглядом лишь в зеркале. Ксо… что же ты сделал со мной, глупый и своенравный мальчишка? Снова опускаю на тебя взгляд и тут же вспоминаю твои слова. «Мне больно оттого, что я всегда буду ваш, но вы никогда моим не будете…» - хотел ли ты сказать этим, что испытываешь ко мне нечто больше, чем просто уважение и почтение? Или же я просто что-то не так понял или вообще не расслышал часть твоих слов? Впрочем, в любом случае желание убить тебя у меня исчезло, так что когда ты очнёшься – а ты очнёшься, ведь действие яда весьма кратковременно (всего-то около двадцати минут, хотя этого вполне может хватить, ведь чтобы жертва умерла от болевого шока много времени и не нужно), я смогу извлечь из тебя всё то, что ты не успел договорить.
Усмехаюсь твоим мыслям и отхожу на приличное расстояние – твоё безвольно тело производит на меня какое-то гнетущее впечатление. Осторожно опускаюсь на траву и спокойно закрываю глаза. Даже если я не сразу замечу твоё пробуждение, то это всё равно не поможет тебе скрыться – после того, как я ввёл в тебя яд, твоё тело ещё некоторое время будет медленно разрушаться, пока он окончательно не выветриться из организма. Вновь не могу согнать с лица усмешку. Надо же, как будто бы я заранее знал, что не смогу убить тебя, Кабуто, ведь если бы я решил использовать действительно смертельный яд, то тебе бы уже не посчастливилось очнуться…
Тихий стон и беспомощная возня возле дерева, где я тебя оставил, заставила меня порядком удивиться – прошло всего-то несколько минут (едва ли больше десяти!), а ты уже приходишь в себя! Мой мальчик, а твои способности действительно были бы очень полезны, если бы ты, конечно же, не попытался убежать. Это надо же! Даже находясь без сознания, избавиться от этого своеобразного сонного зелья, да ещё и так быстро! Даже я не смог полностью заметить твой потенциал, мой мальчик. Хм… да, ты меня приятно удивил…
-Орочимару-сама… - слабый хрип заставил меня наконец-то открыть глаза, мгновенно очутиться рядом с тобой и осторожно, пытаясь не свалиться и в тоже время не задеть твои раненые плечи, опуститься на корточки. На твоих губах вновь застыла твоя эта недавняя слабая улыбка. Похоже, действие яда всё же не дали тебе полностью вернуть силы, да и потеря крови… я окинул взглядом раны и невольно поморщился – вся твоя рубашка была залита ещё не совсем высохшей кровью. – Я всё ещё жив… почему? – с трудом сдерживаю раздражение. Вот уж действительно не знаю почему, Кабуто! Едва сдерживаюсь оттого, чтобы персонально для тебя не озвучить эту фразу, но тут же одёргиваю себя, всё же показывать подобные признаки психической слабости для меня не свойственно. Поэтому с губ срываются куда более прохладные слова:
-Сможешь исцелить себя? – голос холодный и расчётливый. Ни малейшего признака на то, что сейчас твориться у меня внутри. Ты сидишь, прислонившись к шершавому стволу, и внимательно смотришь на меня. Чего-то ждёшь, Кабуто? Хм…
-Да, смогу, - вяло бросаешь ты несколько секунд спустя, видимо не совсем поняв причину моего вопроса. – Но разве это в ваших интересах, Орочимару-сама?
-В моих, - небрежно отвечаю я. – Не хочу нести тебя на руках из-за того, что у тебя болит всё тело.
-Нести? – ты, кажется, не совсем понимаешь, о чём идёт речь. Да, честно говоря, я тоже не совсем себя понимаю. Только что хотел разорвать на куски, причинить боль, заставить тебя кричать и извиваться, а теперь смотрю на твою чуть подрагивающую фигурку и ощущаю где-то глубоко сидящее искушение прижать тебя к себе и сказать, что всё плохое уже позади, что я больше не причиню тебе вреда. Невольно морщусь, вызывая у тебя ещё большее удивление – обычно я не проявляю подобных эмоций на виду у присутствующих подчинённых. Ксо…
-Мы возвращаемся вместе, Кабуто. Считай, что все твои тёмные делишки на время забыты, и ты пока что прощён, - встаю на ноги и смотрю на тебя сверху вниз. Ну, и как же ты на это отреагируешь, мой мальчик?
-Но Орочимару-сама, я… - на мгновение мне кажется, что ты сейчас поддашься искушению и наконец-то расплачешься, как маленький ребёнок, но, видимо всё же справившись с собой, ты лишь гордо вскидываешь голову и хладнокровно смотришь мне в глаза. – Я уже всё решил, я не хочу возвращаться туда, где так ничего и не измениться… - тут ты вдруг вздрагиваешь и, видимо, только сейчас вспоминаешь, что перед тем, как уйти в себя, ты открыл мне свой маленький секрет. Свою маленькую слабость. Свою привязанность ко мне, перешедшие все допустимые границы.
Маленький, бедный мальчик, который окончательно запутался. Мальчик, который хочет взаимности, который решил даже окончательно измениться, лишь бы постоянно не утыкаться носом в стену между ним и его недостижимым идеалом. Что-то во мне сжимается и я, больше не сдерживая своих мимолётных порывов, вновь опускаюсь до уровня твоих глаз и осторожно прижимаю тебя к себе. Сказать, что ты удивлён, значит не сказать ничего, но не бойся, на этот раз в моих действиях нет подвоха. Просто я хочу, чтобы ты наконец-то окончательно пришёл в себя, начал здраво мыслить и, само собой, прекратил ломаться. Ты же знаешь, как много значишь для меня, глупый светловолосый мальчишка. Знаешь, что без твоих вечно насмешливых глаз мне станет одиноко и неуютно в нашем подземелье.
-Орочимару-сама… - ты безвольно виснешь у меня в объятьях, и я едва сдерживаю снисходительную улыбку. Глупый маленький мальчик, думаю я, осторожно распуская твои пепельные волосы и нежно зарываясь в них рукой. Твоё дыхание участилось, но ты, похоже, решил это скрывать, явно мысленно ссылаясь на действие яда. Но меня тебе не провести, Кабуто, я прекрасно знаю, что отрава здесь не при чём. – Что?.. – похоже, ты считаешь, что вопрос и так будет мне понятен, а потому даже не пытаешься его закончить. Да, наверное, ты прав, вот только на твой вопрос я и сам себе не могу ответить, а потому лишь мягко отстраняюсь от тебя и, оценивающе осмотрев твои раны, что-то тихо шепчу и складываю многочисленные печати. Наконец, замираю и с удовлетворением смотрю, как твоё тело быстро заживает, оставляя вместо кровавых дыр в плоти, лишь маленькие едва заметные шрамики. Ты удивлённо смотришь на меня, будто бы не веря своим глазам: и действительно, я никогда не позволял себе тратить свою личную чакру на подобные мелочи. К тому же, ты и сам бы мог исцелиться, но… Я вновь прижимаю тебя к себе, и осторожно приблизившись к твоему ушку, тихо шепчу:
-Так нужно, Кабуто, - чуть прикусываю мочку и с удовольствием отмечаю про себя тот факт, что ты невольно застонал и крепче прижался ко мне. Маленький глупый самоуверенный мальчик, и когда я успел так привязаться к тебе? Привязаться так, что теперь и сам не знаю, кто из нас сейчас хочет всего этого больше, чем другой. – Хочешь этого, Кабуто? – ты лишь проворно извиваешься в моих объятьях, пытаясь принять наиболее удобное положение, и тихо шепчешь моё имя, явно не понимая, почему я медлю и мучаю тебя ожиданием большего. Позволяю себе мимолётную улыбку: ты ещё не знаешь, Кабуто, на что я могу пойти, чтобы заставить тебя вернуться ко мне по собственной воле. Когда моя рука осторожно залезает тебе под рубашку и мягко начинает массировать грудь, ты чуть отстраняешься от меня, предоставляя мне наиболее обширный угол для ласк. Одно неуловимое движение и ты сидишь передо мной уже с оголённым торсом, твои глаза удивлённо смотрят на меня, будто бы до сих пор не осознавая, когда же я успел сдёрнуть с тебя рубашку, а тело как-то невольно сжалось. Пытаешься отстраниться, зажаться? Думаешь, тогда мой интерес к тебе угаснет? Глупый мальчишка, я мягко улыбаюсь и требовательно притягиваю твою голову за светлые волосы. Не нужно бояться меня, по крайней мере, тебе. Тебе, мой мальчик, мне больше не хочется делать больно. Ласково провожу холодным языком по твоим пылающим губам, но когда ты сам уже тянешься ко мне, чуть отстраняюсь и внимательно смотрю на тебя. Ты хотел что-то сказать, ведь, не так ли, Кабуто? Ты, похоже, поняв причину остановки, опускаешь глаза и тихо шепчешь тот самый вопрос, который тебя так волнует:
-Вы уверены, что хотите этого, Орочимару-сама? – голос глух, хотя твой организм уже не должен ощущать слабость, впрочем, похоже, я и так знаю, в чём дело…
-Глупый, разве не я должен спрашивать это у тебя? – ксо, какой же ты ещё наивный! С усмешкой наблюдаю за тем, как на твоих щеках распространяется очень даже заметный румянец смущения (тут же невольно отмечаю, что это – первый раз, когда мне удалось сбить тебя с толку и заставить смутиться того, что ты сказал!). Похоже, я буду для тебя первым, не так ли, Кабуто? И это при том, что тебе уже перевалило за двадцать? С всё более нарастающим интересом смотрю на тебя: довольно привлекательные черты лица, изящные светлые брови, густая копна пепельных волос, чуть пухлые губки, в которые так и хочется впиться страстным поцелуем… Хм… не сказал бы, что твоя внешность не может заинтриговать и разжечь желание обладать тобой, но тогда в чём же дело? Ты мог бы стать обладателем большинства красоток страны, ну а если тебя всё же привлекают мужчины, то и здесь у тебя, скорее всего, проблем бы особых не возникло. Тогда к чему весь этот обряд целомудрия, к чему весь этот твой… Невольно издаю хриплый стон, когда в голове моей каким-то непонятным образом вновь возникают мои же собственные слова, озвученные не так уж и давно. «… ты принадлежишь мне безраздельно, мой мальчик!» Ксо, как же я раньше не понял, что ты всё это время… ждал меня?!
-Орочимару-сама, я не хочу, чтобы потом вы жалели, что пошли у меня на поводу и… - тут ты наконец-то осмеливаешься поднять глаза и едва сдерживаешься от того, чтобы не вскрикнуть от удивления. Готов поклясться, мальчишка, что такой нежности в моих глазах ты не видел ещё никогда!
-А кто сказал, что я буду жалеть об этом? – резкий рывок, широко распахнутые от удивления глаза и вот я уже крепко прижимаю твои запястья к земле, осторожно устраиваясь на тебе поудобнее, пытаясь всем своим весом не наваливаться на тебя. Поняв по твоим глазам, что сопротивляться ты пока что не намерен, осторожно освобождаю твоё левое запястье и свободной рукой снимаю с тебя очки, небрежно откидывая их куда-то в сторону. Хм… наверное это я зря: если мы их потом не найдём, то наше обратное путешествие будет слегка осложнено твоим отнюдь не стопроцентным зрением и вялыми попытками казаться полноправным здоровым человеком…
-Орочимару-са… - ты смотришь на меня снизу вверх, из-за чего твой, и без того беззащитный без стёкол, взгляд становиться едва ли не жалким. Чёрт, а я ведь никогда не задумывался, как ты невинно выглядишь без очков, Кабуто…
-Ну что опять? – с едва скрываемым раздражением окидываю тебя с ног до головы и невольно подавляю возбуждённый стон. Чёрт, а ведь это так удивительно, почему я не пожелал взять это тело раньше? Неужели не смог рассмотреть того, что вижу сейчас? Ксо, Кабуто если я сейчас же не начну, то просто сойду с ума…
-П-пожалуйста, я… - твой голос становиться ещё более хриплым, а хрупкое тело начинает бить нервная дрожь. Боишься? Невольно хмурюсь, замечая явный страх в уголке твоих глаз. Чёрт, ты что, действительно до сих пор девственник?! Так… с этим определённо надо что-то делать, иначе ты тут умрёшь от разрыва сердце у меня на руках!
-Всё хорошо, слышишь? – ласково дотрагиваюсь языком до синеватой венки на шее, затем чуть прикусываю кожу, и, подбадриваемый твоими тихими стонами, осторожно покрываю всю шею быстрыми поцелуями. Чуть отстраняюсь, чтобы вновь заглянуть в твои глаза. – Не надо меня бояться, Кабуто, если ты доверишься мне, то я всё сделаю практически безболезненно, хорошо? – чёрт, мальчишка, ты что, решил довести меня до оргазма, так ни разу не насладившись твоим телом?! Чувствуя, что ты опять захотел посветить меня в какие-то свои патетические речи, резко наклоняюсь и нежно целую тебя в чуть дрожащие губы… Не встретив никакого сопротивления, осторожно раздвигаю твои губы и быстро, не давая тебе опомниться, врываюсь в твой рот языком. Изучая тебя, пересчитываю ровные зубки, дразня, касаюсь нёба, затем нахожу твой тёплый язык и осторожно провожу по ему своим. Ты подаёшься мне вперёд, пытаешься обнять, активно отвечая на поцелуй, но я вновь прижимаю твои запястья к земле своими руками, тем самым чётко давая понять, кто будет ведомым в том, что сейчас между нами случиться. Наконец, понимая, что поцелуй слишком уж затянулся (но так не хочется прекращать эту сладость!) и, ощущая, что ты вот-вот потеряешь сознание от нехватки воздуха, неохотно отстраняюсь, удовлетворённо наблюдая за тем, как ты бурно пытаешься вобрать в себя кислород своим раскрасневшимся от поцелуя ротиком. Давая тебе небольшую передышку, но в тоже время не найдя сил оторваться от тебя ни на секунду, вновь принимаюсь ласкать твою шею, заставляя тебя извиваться подо мной и томно стонать моё имя. Медленно спускаюсь чуть ниже, ласково лизнув подбородок, прикусываю небольшой сосок, поняв, что это прикосновение тебе очень приятно, нежно сжимаю вторую алую ягодку пальцами, всё так же придерживая твои сведенные над головой запястья уже одной рукой. Наконец-то добираюсь до живота, оставляя после себя влажные следы от поцелуев, обвожу языком впалый пупок, слушаю твои едва сдерживаемые стоны, перемешанные с испуганными всхлипами, и понимаю, что просто так без подготовки ты вряд ли сможешь получить удовольствие, ведь… Стоп! С каких это пор мне хочется, чтобы ты тоже запомнил этот раз как минимум на месяц? Какая мне разница, что будешь чувствовать ты, ведь я-то своё уже всё равно получу? Ксо… Перевожу взгляд на твои затуманенные от удовольствия глаза, на эти ещё влажные от поцелуя губы, на светлые волосы, разметавшиеся по земле…
-Сейчас будет ещё лучше… - хрипло шепчу я и одним резким движением полностью освобождаю твоё стройное тело от остатков одежды. Хм… очень даже не плохо, Кабуто. Скольжу взглядом по стройным ногам, аккуратным бёдрам, плоскому животу… Ты сразу освобождаешься от пелены наслаждения и испуганными глазами смотришь на меня, будто бы не ты сам ещё недавно признавался в том, что хочешь меня. Замечая в моём взгляде какой-то животный восторг от увиденного, пытаешься встать, сжаться, дотянуться рукой до отброшенной одежды, но я вновь вжимаю тебя в землю, заставляя смотреть мне в глаза. – Тише-тише, - касаюсь языком твоей скулы и одними глазами требую от тебя полностью расслабиться.
-Орочимару-сама, я не… - встретившись со мной взглядом, судорожно пытаешься сказать что-то ещё, но язык явно не хочет тебя слушаться, так, что чтобы ты там сейчас не хотел сказать, думаю, мне не удастся это услышать. Нежно целую тебя в висок и в мгновение ока оказываюсь возле твоей напряжённой плоти, так и не оборвав зрительный контакт.
-Попробую тебя на вкус, ты не против?.. – вряд ли это звучит как вопрос, скорее, как довольно собственническая констатация факта, но мне это и не важно, главное, что сейчас я заставлю тебя испытать то, что ты никогда ещё не чувствовал. Требовательным движением провожу прохладным языком по возбуждённой плоти, чувствую, как от приятного прикосновения ты пытаешься принять более удобную позу, но я держу тебя крепко, не позволяя тебе скорчиться или отстраниться. Мягко массирую языком головку, наслаждаясь твоими тихими стонами, затем прохожусь поцелуями по твёрдому стволу, особо страстно приложившись к основанию, вижу, как твои глаза вновь заволакивает туманной дымкой, а стоны становятся всё громче и требовательнее. Чёрт, кто бы мог подумать, что такой самоуверенный мальчишка как ты может так стонать! Не выдерживаю и резко вбираю в рот плоть мальчишки, затем медленно отстраняюсь, наблюдая за тем, как парень невольно сам тянется ко мне, не желая прекращать сладостную муку. Вновь затеваю причудливую игру языком, выводя на головке замысловатые узоры, стоны становятся почти что оглушающими, похоже, ты уже подошёл к своему пределу, упрямец? На этот раз резко захватываю плоть до самого основания, и в тот же момент ощущаю, как вся твоя страсть выплёскивается мне в рот. Неплохо для начала, мой мальчик. Проглотив всё семя, осторожно отпускаю обмякший член и нависаю над тобой, с интересом наблюдая за тем, как ты вновь беспомощно хватаешь ртом воздух.
-Ну и как? – грубо сминаю твой рот поцелуем, уже даже не пытаясь сдерживать своё желание овладеть тобой. Наконец, отрываюсь от тебя, чтобы всё-таки услышать ответ.
-Это было… я ещё никогда… - так, похоже, нормально мыслить ты не сможешь ещё долго. Самодовольно улыбаюсь этой мысли, мягко провожу рукой по растрёпанным светлым волосам. Ты чуть прикрываешь глаза и наблюдаешь за мной, наверное, думаешь, что я не вижу?
-Не думаешь же, что это уже конец? – мягко накрываю твои губы своими, но почти что тут же отстраняюсь: на мой взгляд, пора переходить к кое-чему более существенному. К тому же я и так что-то увлёкся тем, чтобы сделать тебе приятно, пора уж и мне раствориться в долгожданном оргазме. Твои глаза вновь испуганно распахиваются, а блаженная полуулыбка неестественно застывает на лице безжизненной маской. Мальчик мой, ну когда же ты наконец-то перестанешь так реагировать? Хищно провожу языком по своей нижней губе и, подхватив твои ноги, уверенным движением заставляю тебя обхватить ими меня за талию. – Больно не будет, - тихо шепчу тебе, но всё же испытываю некоторую досаду на то, что в первый раз «не больно» просто не получается. Без лишних разговоров кладу тебе в рот тонкий палец, ты, видимо, поняв, что я собираюсь сделать, обречённо смачиваешь его слюной и крайне неохотно отпускаешь вместе с заманчивой надеждой отказаться от продолжения «банкета». Не могу удержаться от ухмылки, когда ты вздрагиваешь, ощущая возле своих аппетитных округлостей чужой палец. Жалобно смотришь на меня, будто бы молчаливо требуя прекратить назревающие действия, но я уже не уверен, что для меня это важно. Я просто хочу, чтобы… Просто хочу тебя, Кабуто. Аккуратно надавливаю на колечко мышц, не отрывая взгляда от твоих постепенно расширяющихся глаз. Ты открываешь рот в беззвучном крике, но я, не желая мучить тебя долгой болью, резко ввожу палец.
-Н-не надо… нет… - извиваешься подо мной, пытаясь вывернуться из крепких объятий, но я лишь добавляю палец, затем ещё один, наконец-то, внимая твоим жалобным крикам, страстно целую тебя в шею и нежно дотрагиваюсь кончиками пальцев до простаты. Ты тут же начинаешь громко стонать, едва ли не сам насаживаясь на мои пальцы, твои губы что-то безостановочно шепчут, но я уже не способен разбирать твои слова. Понимая, что моё напряжение вот-вот перерастёт в ноющую боль, резко вытаскиваю пальцы и грубо врываюсь в тебя, предварительно буквально разорвав в клочья свою одежду, с упоением наблюдая за тем, как твоё расслабленное лицо вновь приобретает напряжённые оттенки. Внутри тебя горячо и довольно узко. Настолько тесно, что мне приходится с силой проталкиваться внутрь, да ещё при этом из последних сил стараться причинить тебе как можно меньше боли. Пытаясь хоть чем-то отвлечь тебя от, безусловно, пока ещё неприятных ощущений, уверенно начинаю ласкать твой член незамысловатым «вверх-вниз». Ксо, какой же ты узкий, Кабуто, с упоением наблюдаю за тем, как ты, пытаясь отчаянно заглушить жалобные крики, упрямо кусаешь губы, почти что, прокусывая их насквозь.
-Сейчас, подожди ещё немного, - длинным языком ласкаю твою шею, всё сильнее стискивая твои изящные бёдра, на которых, скорее всего через несколько минут будут обозначаться яркие синяки. Чёрт, кто бы мог подумать, что ты такой сладкий, Кабуто? С протяжным стоном кончаю в тебя, доводя и тебя до пика почти, что в тоже мгновение. Ты жалобно всхлипываешь от удовольствия и куда более ощутимой боли и наконец-то замираешь подо мной, потеряв сознание от нахлынувших ощущений. – Ну, вот и всё, всё закончилось, - устало выхожу из тебя и осторожно ложусь рядом с тобой, внимательно наблюдая за твоим лицом. Капельки пота на лбу, растрёпанные волосы закрывают почти, что весь лоб, по подбородку струятся капельки крови из покусанных губ, но готов поклясться, никогда ещё не думал, что подобный вид будет так приятно отзываться у меня где-то в области сердца!
Ещё некоторое время понаблюдав за твоим бессознательным лицом, чуть улыбаюсь и устало прикрываю глаза, ловя себя на мысли, что теперь-то всё должно измениться. Теперь ты точно останешься со мной: слишком многое нас теперь связывает, слишком много нам ещё предстоит пережить. Конечно же, мне по-прежнему придётся уделять время этому вспыльчивому юному Учихе, но не думаю, что теперь мальчишка может встать между нами… Ах, да! Когда ты очнёшься, надо будет спросить, в каком теле я буду смотреться для тебя наиболее оптимально… и если ты только заикнёшься о том, что в теле Учихи я буду тебе противен, то… Наверное, действительно этот чёртов шаринган для меня не так уж и много значит… Но об этой я спрошу тебя потом, к тому же, почему-то мне это не кажется таким уж важным.
Главное, что теперь ты действительно только мой, Кабуто, и, кто знает, может быть, спустя некоторое время, и я тоже стану только лишь твоим…