Перевод братьев LiRiRe
http://blogs.privet.ru/community/sopor_aeternus/47377290


Жером: Это приводит меня к выводу, что для вас секс и болезнь – это одно и то же.

Анна-Варни: Разве это не так?

(Жером смотрит в свой блокнот и пытается заставить себя весело улыбнуться. Результат, правда, выходит довольно плачевный).

Жером: Есть ли на этом альбоме что-то наподобие центральной вещи? Одной композиции, которая отражала бы ядро содержания, концепта?

Анна-Варни: Хммм… да… я уже спрашивала себя об этом. Я думаю, что, по всей вероятности, мой выбор остановился бы на «In der Palästra».

Жером: В самом деле, очень интересная вещь.

Анна-Варни (огорченно): «Интересная»?! Что, извините меня, значит «интересная»?

(Жером смущенно смотрит вниз)

«Интересная» - это не более чем убогий эвфемизм (замена грубых или резких слов и выражений более мягкими – прим. пер.) сапожников, которых считают тряпками, которые слишком трусливы, чтобы описать, что они действительно думают о какой-то вещи.

(Как бы в подтверждение этого высказывания в тот же самый момент звучит низкий «Вуф!» по ту сторону витрины, сопровождающийся оглушительным грохотом упавшего на пол серебряного подноса).

Возможно, у вас есть что-нибудь поточнее.

Жером: Этим я хотел сказать…

Анна-Варни: Да?

Жером: Ну… если быть честным, то, собственно, я абсолютно не понял эту песню. Я думаю, музыка действительно прекрасна, но…

(Жером заглядывает в свой блокнот и начинает считывать с него):

В типичной SOPOR-манере музыка неожиданно меняется от невинной вдохновенной игривости к драматичности и темноте, и умелое сочетание юношеского и мужского пения более, чем захватывающе… - но все же у меня иногда возникают, вдобавок ко всему остальному, немного противоречивые ассоциации. Кроме того, несмотря на красоту и поэзию, хотя я и осознаю, что, как посторонний слушатель, абсолютно не в состоянии расшифровать значений языка символов, однако, я думаю, что несомненно…

(Он поднимает глаза).

Ну, да… прослушивается презрение к мужскому роду.

Анна-Варни: Правда?

Жером: В самом деле. Что, однако, учитывая вашу своеобразную биографию, до некоторой степени… понятно.

Анна-Варни: Неужели?

Жером: Я думаю, что, в конечном счете, не все мужчины одинаковы.

(Анна-Варни мастерски возводит глаза к потолку, выпячивает губы вперед (дословно «заостряет губы» (spitzt die Lippen; в английском варианте интервью - points her lips), так что представляем соответствующе – прим. пер.) и при этом неторопливо кивает).

Анна-Варни: О-к-е-й.

(Она поворачивает свое лицо к окну, смотрит 3 секунды наружу, и, в конце концов, мимоходом показывает указательным пальцем правой руки на невзрачного мужчину, который, очевидно, ждет следующий трамвай).

Видите парня на остановке? Того, который с сигаретой.

(Жером поворачивает голову и смотрит в указанном направлении)

Жером: Тип в темной куртке?

Анна-Варни: Mm-hm.

Жером: Да. И что?

Анна-Варни: Как вы думаете, что может произойти в последующие 20 секунд?

Жером (смущенно): Без понятия. Вероятно, сейчас приедет трамвай.

Анна-Варни: Да, возможно. Но я не это имею ввиду.

Жером: Я не знаю. Что Вы хотите?

Анна-Варни: Я утверждаю, что он сейчас будет чесать свои яйца.

(Жером удивленно вытаращивает глаза).

Жером: Как, простите?!

Анна-Варни: Да, он проверит, там ли все еще его «штучка».

Жером: Что?! Откуда вы, извините, это знаете?!

Анна-Варни: Потому что это как раз то, что делают мужчины.

Жером: Но это же просто смешно!

Анна-Варни: Ах, да?

(Анна-Варни наклоняется вперед, кладет локти на крышку стола, складывает руки перед лицом, слегка наклоняет голову в сторону и кладет подбородок на руки. Она смотрит в окно и начинает тихо отсчитывать секунды).

Раз… два… три…

Жером (качая головой): Надеюсь, Вы не серьезно?

Анна-Варни: Четыре… пять… шесть…

Жером: Честно, вы сейчас поступаете так, как если бы все мужчины были шимпанзе!

(Анна-Варни поворачивается к нему).

О, я никогда не стала бы этого утверждать! Я всего лишь нейтральная наблюдательница.

(Она поворачивается к окну и продолжает медленно считать дальше).

Семь, Миссисипи… восемь, Миссисипи…

Жером: Это же полное безумие!

Анна-Варни: Ах, да?

Жером (раздраженно): Да, точно… черт возьми!

Анна-Варни (улыбаясь): Хорошо. Посмотрим.

(Жером, качая головой, откидывается на спинку стула, скрещивает руки на груди, но все-таки смотрит в окно. Анна-Варни продолжает свой неторопливый отсчет).

Девять… десять… одиннадцать…

(Жером раздувает ноздри и энергично выдыхает через нос. Снаружи становится все громче Tatütata (имитация звука сирены, в транскрипции звучит как [татютата] – прим. пер.) приближающейся кареты скорой помощи, которая мчится по противоположной улице по направлению к центру города. Анна-Варни считает дальше).

Двенадцать…тринадцать…

(Мужчина на остановке оборачивается и смотрит вслед удаляющейся машине скорой помощи. Анна-Варни считает).

Четырнадцать… пятнадцать…

(Мужчина подносит левый кулак ко рту и кашляет. Затем поворачивается в сторону ожидаемого трамвая, проводит тыльной стороной ладони по губам, правой рукой выбрасывает свою сигарету, и затем хватается… за промежность).

Жером: Дерьмо!

(Анна-Варни ухмыляется и весело кивает в сторону витрины).

Анна-Варни: Как насчет кусочка торта?

(Жером берет карандаш и записную книжку и притворяется, что что-то записывает. Анна-Варни лукаво улыбается).

Жером (подчеркнуто профессиональным тоном): В буклете к альбому дополнительно к тринадцати песням из CD напечатаны еще и тексты к «Architecture II», «Consider this» и Collision. Также в комиксе есть иллюстрации, относящиеся к ним. К этим текстам была написана музыка или же речь идет только о стихах?

Анна-Варни: О, а как же... естественно, для этих вещей была написана музыка. Правда, к сожалению, для них не хватило места на звуковом носителе. Что не так уж и страшно, так как я и без того была не вполне довольна результатом.