Прошу прощения за то, что заставила Вас так долго ждать этого продолжения. Мне действительно очень стыдно. Но были причины и довольно веские для прерывания работы над этой повестью. Еще раз прошу прощения и заверяю Вас, что работа возобновлена, и если ничего сверхъестесственного со мной не случиться, то она будет продолжаться до самого финала рассказа. 

Рейтинг: NC-17

Глава 17

[показать]

*Прошлое мертво,

как разбитая граммофонная пластинка.

Погоня за прошлым — неблагодарное занятие,

и если вы хотите убедиться в этом,

поезжайте на места ваших былых боев.*

Хемингуэй Э.

“Home sweet home”- крутилось в моей голове, когда я опустился в кресло 26, в купе 2 вагона поезда, направляющегося в Петерхед. Однако, эти, казалось бы, желанные для многих студентов слова, меня не радовали. И даже встреча с родителями, которых я не видел почти полгода, не придавала оптимизма, ибо сердце приглушенно болело от осознания долгой разлуки с любимым. Из груди вырвался неконтролируемый стон, как только мне вспомнились влажные глаза Нейтона, когда я только проснулся сегодня утром.

В первое мгновение я испугался, ведь видеть Хевета в слезах мне еще не приходилось, да и сложновато предположить, что должно было случиться, что бы этот железный человек пустил хоть крошечную слезинку. Хотя, вспомнив о том, что сегодня мы разлучимся на два долгих месяца, мне и самому захотелось истерично зарыдать в подушку. Поэтому я снова прикрыл глаза, чтобы спрятать начавшуюся панику от вылупившегося на меня парня, и глубоко вздохнул, пытаясь привести свое душевное состояние в норму.

- Ты меня гипнотизируешь чтоль? - хрипло осведомился я через пару минут, втягивая носом наполненный утренней свежестью воздух, с нотками аромата тела возлюбленного.

Нейт тем временем решил отойти от обычая хамить мне в ответ, и разродился неожиданным вопросом на вопрос:

- Чем займешься дома?

- Обязательно отвечать прямо сейчас? - капризно проныл я и лениво чмокнул своего любопытного парня в подбородок.

- Да, - однозначно ответил Нейт, все так же, не сводя с меня глаз.

- А поцеловать для начала?

- Эммм... - мой брюнет многозначительно почесал пальцем нос, - Только после того как ответишь.

- Че то раньше тебя не интересовали мои внепостельные занятия, - подозрительно прищурился я.

- Раньше ты постоянно мельтешил перед глазами, и я заранее знал, чем ты будешь заниматься весь день, - ухмыльнулся Нейт.

- Тоесть, ты хочешь сказать, что я предсказуем?

-  Не то чтобы... Но тут большого ума не нужно, чтобы догадаться, кем ты заполнишь свое свободное время.

-  Очень наглое и самоуверенное заявление, между прочим, - фыркнул я и попытался выбраться из-под одеяла внадежде, что сделать мне этого не позволят.

И не позволили. Дернув меня за руку, Нейтон подмял меня под себя и, вжимая мое несопротивляющееся тело в матрац, повторил свой дурацкий вопрос:

- Ну, так какие планы у тебя на каникулы?

- Блин, да никаких! - вспылил в свою очередь я, так как меня начинало доставать бессмысленное упрямство Нейта, тем более после волшебной ночи, что мы провели с ним сегодня вместе.

И вообще ситуация в целом меня не устраивала. Я и так-то жутко расстраивался из-за того, что придется расстаться с Нейтом и как минимум рассчитывал на самое романтичное утро, ну или хотя бы на фееричный прощальный секс. Но уж никак мне не хотелось обсуждать сейчас свои летние планы, тем более, что в дали от этого придурка, глядящего на меня взбудораженным, почти нервным взглядом, мне однозначно будет очень не сладко. Только вот объяснять это у меня не было никакого желания. Поэтому я вызывающе смотрел в серые глаза, ожидая каких-либо объяснений такого странного поведения своего возлюбленного, который упрямо молчал и лишь сверлил меня взглядом.

Наконец я не выдержал и, подумав, что не стоит из последнего совместного утра устраивать разборки, ласково зашептал:

 - Ну, что опять происходит в твоей пустой башке? Какие еще страсти на этот раз ты приписал мне?

Нейт пару раз моргнул, видно выводя свой мозг из зацикливания  на каких-то идиотских, только ему известных мыслях и, слегка расслабившись, почти ровно, но с долей сожаления и капелькой ласки, проговорил:

- Я просто не могу поверить, что не буду видеть твою морду каждый день, что не буду слышать эти твои поросячие визги, когда зажимаю тебя в каком-нибудь углу учебки... Я не могу, нет сил, отпустить тебя черт знает куда! Там ведь меня не будет, и хрен его знает, сколько еще любовников за эти два месяца у тебя может появиться! А я... - судорожно вздохнул он, будто пытался не заплакать от отчаяния.

Я оторопел немного от неожиданного выступления Нейта, хотя и надеялся в глубине души, что он чувствует ко мне много больше, чем говорит на самом деле. Однако все сказанное сейчас для меня и было больше чем открытое признание в любви. Нейтон дорожит мной и тем, что между нами завязалось. Мало того, он почти смертельно боится это потерять, иначе, почему я чувствую, как он дрожит всем телом, а его стальные глаза снова блестят еле сдерживаемой влагой. У меня в груди потеплело от накатившего умиления и благодарности этому безрассудному и взбалмошному брюнету за неуклюжую демонстрацию своих настоящих чувств, но сам сопливиться по этому поводу не стал.

 - Ревнуешь чтоль? - напротив, едко уточнил я то, что и так было очевидно.

 - Представь себе! Сам, блин, в шоке, - так же мерзко передразнил меня Нейт.

 - Это, знаешь, ревность - плохое чувство. Можешь и язву заработать, - известил я его серьезно.

 - Я уже ее заработал. В твоем лице, - усмехнулся Нейтон и наклонился к самому моему уху, продолжая угрожающе шептать, - И для информации - если будешь шалавить, сучонок, то гарантирую тебе обеспечить огромный геморрой.

 - Прям вот огромный-преогромный? - захлопал я кукольно глазками.

 - Угу. Гигантский. Такой, что задницу свою без пластики не узнаешь.

Я уткнулся носом в шею Нейта и с упоением вдохнул аромат его кожи, заводясь при этом не шуточно и очень быстро. Все эти пустые угрозы сейчас проливались, будто сквозь меня и совершенно не задевали ни моего самолюбия, ни гордости. Даже желание хамить переросло в нетерпеливую дрожь вожделения. Кровь внутри будто закипала и щекотала все тело крошечными разрядами возбуждения.

- А мне и… не нужно ее… узнавать… - задыхаясь от нахлынувшей страсти, еле-еле изобразил я, при этом слегка покусывая мочку уха Нейта, - Лучше о себе… мммм… подумай…

Я бесконтрольно начал погружаться в сладкие воспоминания и, если бы не гулкий голос контролера, прогремевший, казалось как гром среди ясного неба на весь вагон, то через пару минут меня трясло бы в оргазме не менее сильном, чем тот, что я пережил сегодня утром. Тряхнув головой, тем самым выгоняя из нее все свежие еще постельные сцены с участием Хевета, я постарался сосредоточиться на приезде домой. Именно в этот момент я серьезно задумался о том, чем мне придется заполнить все свободное от учебы и общения с Нейтом время, и почувствовал, как начинаю паниковать. Приближение отчего дома, грозило мне пустым одиночеством, даже не смотря на то, что там с нетерпением ждали моего появления любимые родители. Но в еще больший дипрессняк вгоняла меня неизбежная встреча со своим прошлым, которое я всеми силами пытался вытолкнуть из себя все это время.

Однако, по прошествии каких-то пары часов, когда я спускался с подножки поезда на платформу, мне стало абсолютно ясно, что прошлая жизнь больше не потревожит меня, ибо ощущения были абсолютно другими.
Мама увидела меня на перроне первой и, бросив отцу что-то вроде «Вильям, наш мальчик!» практически бросилась мне на шею с объятиями и всякого рода материнскими причитаниями. Папа же был по-мужски сдержан в своей радости, но все же крепко обнял меня, слегка похлопав по спине.

- Какой высоченный! Ты посмотри, Вильям! Он, наверное, скоро тебя перерастет, - сыпала мама стандартными комплиментами в мой адрес, что меня неизбежно вгоняло в какое-то глупое состояние смущения.

- Вики, перестань позорить парня, - одернул ее отец, что по большому счету немного успокоило мою родительницу, но она упрямо продолжала держать меня за руку, как любимого малыша, - Как экзамены, Кайл? - в свою очередь поинтересовался папа.

- Да, все хорошо, - сухо ответил я и, хотел было добавить подробностей, как тоненький голосок матери, тут же прекратил начало рассказа.

-  Вильям, что за допрос?! Ребенок устал и голодный, наверное! Скоро, приедем домой, поужинаем. Элен тоже с нетерпением ждет возвращения нашего мальчика. Ты ведь устал, мое солнышко? Да?

Я, молча, кивнул и взглянул на отца, который понимающе улыбался, глядя на заботливые щебетания своей обожаемой супруги и по совместительству моей мамы.

Несмотря на ту неловкость, что обеспечила мне мама прилюдно на Вокзале, я люблю ее и отца конечно тоже. Даже глотнув сполна свободной жизни, я тяготел к ним какой-то тайной нежностью, описать которую невозможно, просто потому, что не хватит словарного запаса и таланта. Да и зачем пытаться говорить об этом, такие вещи нужно чувствовать всем сердцем и никогда их не предавать, чтобы не случилось. И я готов слушать вечно причитания мамы по поводу того, что я сильно похудел и совершенно не забочусь о своем здоровье или рассказы отца о работе на винокурне и о ремонте моего старенького велосипеда, который по большому счету нужно было бы выбросить еще лет пять-шесть назад. Все это для меня было одним большим и теплым словом «Семья», которое я не променяю ни на что в мире.     

Только вдаваться в подробности своего приезда я не буду, так как думаю, что они известны всем, кто рано или поздно возвращался домой из долгого путешествия. Скажу только, что Дома ничего не изменилось с момента моего отъезда в Университет. Да, собственно не так уж и много времени я отсутствовал, чтобы наблюдать существенные перемены. И да, я снова стал «центром вселенной» под названием «Семейство Минц», потому что с момента моего появления на лужайке перед домом, жизнь всех без исключения его обитателей, закрутилась вокруг меня. Я практически не был один ни минуты, что конечно было и неплохо, учитывая, что тоска по Нейтону усиливалась с каждым днем, а особенно мучительно становилось ночами.

Оставаясь в одиночестве в собственной постели, я все чаще вспоминал потрясающе сильный взгляд Хевета, который бесконтрольно подчинял меня себе, заставляя совершать невообразимые вещи, даже вопреки инстинкту самосохранения. Никогда бы не подумал, что я смогу кому-то добровольно позволить истязать свою сущность такими извращенными способами, к каким прибегал частенько мой возлюбленный. Наши отношения начались с боли и прочно держатся на ней по сей день. Однако, мне доставляет удовольствие получать эту боль как физическую, так и душевную, потому что ее дает мне любимый человек. И как бы я не понимал, насколько со стороны это может показаться глупым, отказываться от Хевета я не собирался.

Но, было в моем пребывании дома еще кое-что отравляющее душу. Это давно забытые чувства, старательно замаскированные сегодняшней любовью. Я боялся снова окунуться в них, теряя рассудок и возвращаясь в холодную темницу одиночества, где даже Хевет своими ежевечерними звонками не смог бы мне помочь раз и навсегда вырезать из памяти первое лето «Любви». Иногда, мне даже казалось, что все вокруг только и ждет, чтобы я наконец открыл тайную дверцу в своем сердце, за которой прятал самые дорогие и одновременно причиняющие страшные мучения воспоминания. И я как мог, противостоял всем этим провокациям вроде предложений отца о совместной поездке на винокурню. Но в один прекрасный день, прошлое взяло над моей защитой верх.
Шла третья неделя каникул. Казалось, ничто не предвещало каких либо непредвиденных событий, однако это утро оказалось более неожиданным, чем хотелось бы.

Начнем с самого начала, когда я, еще не открыв глаз, счастливо улыбнулся, ибо в голове медленно ползли воспоминания о сне, в котором главной действующей фигурой был Нейтон Хевет. Думаю, не нужно рассказывать в каком возвышенном состоянии я тогда прибывал, а если учесть то, что вся моя постель была мокрой от того удовольствия, что я получил в своем ночном видении, то все становится совершенно ясно. Да, за три недели, я начал привыкать к такому пробуждению и даже стал меньше стесняться этого, но простыни все равно стирал сам, ибо объясняться с матерью у меня не было никакого желания. Так вот после ежеутренних процедур, я наконец спустился в гостиную, где суетилась мама, накрывая на стол, а отец увлеченно читал утреннюю газету.

- Доброе утро, Вишенка, - вдруг послышалось за моей спиной, и я обернулся, улыбаясь на это приветствие няне.

- Доброе, - кивнул я, вдруг замечая в руках миссис Макаллан ту самую простынь, которую я пару минут назад аккуратно развесил в своей ванной комнате после того как чуть было не стер пальцы от стирки.

Наступил момент, во время которого я готов был провалиться сквозь землю, и чувствовал, как беспощадно краснеет мое лицо. Миллион оправданий закружились вдруг в голове, но все они звучали бы глупо. Ощущение было не из лучших, так как я чувствовал себя не меньше чем вором, укравшим ценную вещь у лучшего друга. Мне было стыдно еще и от того, что няня как-то уж слишком понимающе рассматривала меня с головы до ног. Однако после небольшой паузы именно она решила сгладить всю неловкость ситуации, за что ей огромное спасибо.

- Я поменяла белье, миссис Минц! - сообщила она моей матери и прошла мимо, не забыв потрепать мою взъерошенную шевелюру, - После завтрака отправлю Николаса в прачечную. А то совсем заплесневеет старик от безделья.

«Спасибо, Элен» - мысленно выдохнул я и вздрогнул, когда мама практически передразнила меня:

- Спасибо, Элен! - озвучила она нашу общую, так сказать семейную, благодарность и, бросив быстрый взгляд на меня, поторопила, - Кайл, малыш, давай скорее за стол. Папа сказал, что сегодня ты едешь вместе с ним.

Я икнул от удивления - «Интересное начало дня. Такое, что я боюсь не дожить до вечера!..»

- Ему нужна твоя помощь, в каком-то вопросе, - продолжила мама, разливая ароматный чай по чашечкам, - Вильям,  Вильям! Прекрати прятаться за своей макулатурой и лучше расскажи сам мальчику о своей проблеме.

Папа нехотя отложил газету в сторону и, удобнее устраиваясь в своем излюбленном кресле, многозначительно замычал, видимо придумывая вескую причину для того, чтобы, наконец-таки затащить меня на винокурню.

- Понимааааеешшшь, сын... эммм... нуууу... вобщем... кхе...

- Так, все, хватит болтать, а то вы опоздаете, - прекратила мучения отца мама и сунула мне в руки вилку, будто я не в состоянии был взять ее сам.

Задумчиво ковыряя омлет, я судорожно пытался придумать хоть какую-то стоящую отговорку, чтобы избежать поездки на винокурню. С одной стороны было очень некрасиво так сопротивляться желанию отца показать мне новое оборудование, о котором он прожужжал мне все уши с самого моего приезда, но с другой... Я жутко боялся сломаться, ведь мне все еще хорошо помнились те страдания, из которых я с огромным трудом выбрался. А теперь прошлое буквально пожирало меня, заставляя огромный тошнотворный ком сильнее сдавливать горло.

- Ох, я совершенно забыла тебе сказать, Вильям! - прозвучал голос матери, будто в другой реальности, - Миссис Нелсон умерла на прошлой неделе в клинике Эдинбурга. Ты помнишь миссис Нелсон, Кайл?

- Кто? Ч-что? - как-то уж совершенно сдавленно просипел я.

- Ты когда-то дружил с ее внуком, Ричардом. Помнишь? - уточнила мама, не понимая, как больно она делает мне своей настойчивостью, - Я так радовалась, когда вы подружились, потому что переживала, что тебе не хватало общения с ровесниками. Но Ричард оказался замечательным мальчиком! Мне казалось, что он заботился о тебе, Кайл, как о младшем братике. Разве ты не помнишь своего друга, малыш?

Черт! Теперь я боялся сорваться и еле сдерживался, чтобы не швырнуть тарелкой с омлетом в противоположную стену! Но вместо того, чтобы дать волю своим настоящим чувствам, я как мог безразлично ответил терпеливо ожидающей моей реакции матери:

- Помню... конечно...

- Как жаль, что мы не смогли быть на панихиде, - не обращая внимания на мою перекошенную болью физиономию, продолжила мама, - Прекрасная была женщина, миссис Нелсон. И тебя очень уважала, Вильям. Она всегда говорила, что ты вдохнул новую жизнь в этот городок. А в нашем мальчике она души не чаяла. Вот уж действительно, большое сердце было у женщины не смотря на возраст, - мама вдруг поднялась со своего места и подошла ко мне, начиная заботливо приглаживать мои еще нерасчесанные локоны, - Ричард, помнится очень любил свою бабушку. Он так заботился о ней, переживал, когда она болела. Бедный парень. И какого ему сейчас?

Вопрос видимо предназначался мне, поскольку я всем своим существом ощущал, к чему ведут эти несвоевременные воспоминания о Ричи. Понятия не имею чего добивалась от меня мама, но я, не долго думая, резко поднялся из-за стола и поспешил в свою комнату, желая только одного — больше никогда не слышать имени своего первого, но теперь далекого, возлюбленного. Хлопнув со всего размаха дверью, я упал на кровать, утыкаясь лицом в подушку.
Мыслей было столько, что я легко мог сойти сума от их ежесекундных атак на больно пульсирующий мозг. Я прогонял тысячу раз ту неожиданно увиденную сцену у дуба, которая разбила мне сердце. Снова и снова возникал перед глазами испуганный образ Ричи, будто не прошло с того момента и секунды, а знакомое чувство предательства со скоростью света начало заполнять все мое существо, обрадовавшись новой встрече со своей жертвой. Не знаю уж почему я не разрыдался, хотя был почти на грани истерики, только помню, что в какой-то момент в голове пронеслись слова Нейтона, сказанные после нашей последней грандиозной ссоры «Ты мне нужен... Пока не знаю зачем, но мне теперь без тебя нельзя...». И все внутри меня затихло... Сердце будто замерло на мгновение, а затем размеренно продолжило свою работу, наполняя все тело уютным теплом, а все образы, так больно терзавшие меня, превратились в один спасительный, который действовал волшебным образом. Я вдруг понял, что прошлое не такое уж и страшное, когда смотришь на него другими глазами. Когда знаешь, что есть на свете человек, который ждет и может даже как-то по своему любит. Я осознал, что от своей истории не скроешься и рано или поздно все, что происходило в моей жизни, накроет меня с головой и нужно встретить это с достоинством и благодарностью. Теперь я видел совершенно другие сцены давно ушедших дней, которые были наполнены светом, любовью, радостью и заботой. Как оказалось их было гораздо больше чем тех, что доставляли неимоверные страдания моей душе. Они сверкающим водопадом обрушились на меня, смывая черноту и страх потерь. В конце концов, я понял главное, что с прошлым нужно жить и жить в мире и согласии.

Почувствовав невероятное спокойствие, я улыбнулся, пару раз все-таки всхлипнув, и решил, что пришло время, посмотреть в глаза своим страхам и этим, покончить с ними навсегда.

Робкий стук в дверь прервал мой аутотренинг, который, кстати, завершился очень положительно, а после тихие шаги заставили меня оторваться от подушки. Мама стояла в дверях и, нервно теребя край блузки, озабоченно позвала меня:

- Кайл? С тобой все в порядке, малыш?

- Да, мам, - честно ответил я, - Теперь все хорошо. Папа все еще хочет, чтобы я с ним поехал?

Мать удивленно моргнула и как-то неуверенно произнесла:

- М-дааа. Но ты же не хотел...

- Пусть подождет меня пару минут, - попросил я, выкарабкиваясь с кровати и направляясь к стенному шкафу, - Я только куртку захвачу и спущусь.

Мама, молча, удалилась, так и не поняв, как могли произойти такие существенные перемены с ее малышом за каких-то пару-тройку минут. А я облегченно выдохнул и, доставая из шкафа куртку, уверенно произнес в никуда:

- Ну что ж, попробуем разворошить свое прошлое...