"Эти буржуазные дураки, - с горькой злостью писал Бодлер, - которые без конца вопят: "аморально", "бесстыдно", "безнравственно", все эти тупорылые ничтожества напоминают мне пятифранковую шлюху Луизу Виледье, с которой я как-то был в Лувре. Она попала туда впервые, и каждый раз, проходя мимо бессмертных картин и статуй, краснела, закрывала лицо руками, отворачивалась от изображения нагого тела и, дёргая меня за рукав, беспрестанно вопрошала, как можно выставлять напоказ этакую непристойность..."