Часть 17.
Сидя в приемном покое, Вика ждала подругу.
Наконец Лера появилась из кабинета с какими-то бумажками в руках и с абсолютно отрешенным лицом. Она едва не прошла мимо Вики, но та вовремя ее остановила.
- Лер, ну что? Лера, ты меня слышишь, Лер?
- Что?.. – Лера подняла на подругу глаза.
- Я спрашиваю, что врач сказал?
- А-а…
- Что «а-а»? Лер, да что с тобой?
- Вот… - Лера протянула ей слегка измятые бумажки.
Вика выхватила их, долго рассматривала, а потом наконец посмотрела на Леру.
- Лерка… Ну ты чего?
- Вик, я не знаю, что мне делать…
- Ну по-моему, вариант тут один. И очень, кстати, хороший вариант.
- Вик, ты помнишь, что я развожусь, а Глеб пропал?
- Ну-ка сядь, - Вика усадила подругу на лавочку и села рядом. – Ты сейчас поняла, что сама сказала? Это счастье! А ты такую чушь несешь! Разводится она… ну и слава Богу! А Глеб найдется, вот увидишь!
Лера вздохнула.
- Вик, спасибо тебе большое. Ты… ты просто мой ангел-хранитель.
- Ну вот еще выдумала! – засмеялась Вика. – Ты для меня сделала бы тоже самое, или я не права?
- Права, конечно!
- Ну вот! Значит, все прекрасно.
Лера улыбнулась.
- Вик, у меня еще одна просьба.
- Какая?
- Будешь крестной матерью моему ребенку?
Вика улыбнулась.
* * *
Лера сидела на диване в доме Лобовых. Сейчас ее горе было не таким глубоким, и на губах то и дело проскальзывала улыбка.
Она беременна…
Лера обняла живот, в котором сейчас находилась новая жизнь. Ее ребенок…
Ее… и Глеба.
Вика права. Теперь все будет хорошо. Глеб вернется. Он не может не вернуться, ведь он скоро станет отцом.
Он должен это почувствовать. Ведь этот ребенок – это часть его самого.
Если, конечно, он…
Лере снова стало страшно.
«Нет», - сказала она сама себе. – «С ним все хорошо. Он жив. Он в порядке. Господи, ну где же он?!»
Пытаясь как-то отвлечься от страшных мыслей, Лера вытащила фотоальбом и принялась разглядывать яркие прямоугольники, запечатлевшие ее прошлую жизнь.
Некоторые страницы были пустыми. Это Алла перед отъездом в Москву вытащила из него почти все фотографии с Глебом.
Лера торопливо перелистывала страницы, пытаясь найти хоть одну фотографию. И в конце ей улыбнулась удача.
Непонятно, почему Алла не забрала эту фотографию. Наверно, просто не заметила.
Улыбающийся Глеб с сигаретой в руке. В полосатой майке, так что он отдаленно смахивал на кота Матроскина.
Увидев такую родную улыбку, Лера тоже улыбнулась. На душе стало легче.
«С ним все в порядке»
Вытащив фотографию из альбома, Лера легла на диван и положила ее на стол.
Теперь он как будто был рядом…
Она закрыла глаза.
* * *
- Во, так и знал, что ты снова здесь сидишь.
- Вань, хочу и сижу. И пожалуйста, прекрати так подкрадываться! Я думаю, мои похороны не входят в твой бюджет на месяц!
- А чего ты злой такой? – Иван опустился рядом с ним на ступеньку.
- Кто злой? Я злой? Да я счастлив просто! Ура! Эге-гей! Люди, какая радость!
Иван отодвинулся на край ступеньки.
- М-да, дело хуже, чем я думал. Пациент лечению не подлежит.
- Вань, иди отсюда, а? Дай сдохнуть в одиночестве.
Иван вздохнул.
- Снова та же песня? Год назад ты тоже причитал: «Зачем ты меня спас, зачем… Мне жить надоело… Уйдите все, видеть вас не могу! Дайте веревку и мыло, я застрелюсь!» И ничего, жив до сих пор! Так что говори, что за очередной бред пришел тебе в голову.
Глеб вздохнул.
- А-а, я сам понял. Ты жалеешь, что заставил меня сказать, будто тебя здесь нет. Я прав?
- А вдруг правда она меня искала? А я… идиот я, вот и все.
- Знаешь, друже, как это называется? За что боролся, на то и напоролся. Хотел – получай.
Глеб молча встал и ушел в дом.
Зайдя в комнату, он упал на кровать, уткнувшись в подушку.
«Ванька прав… что хотел, то и получил. Да и вообще, с чего бы ей меня искать?! У нее своя жизнь, у меня своя. У нее есть муж… А я… А что я? А я – минутная слабость. Гордеев – любовь, а я – радость, что брат жив. Зачем только Капустина звонила, так и непонятно. Да какая мне в общем разница! Я – тень. Я умер год назад. И нечего тут надеяться на реинкарнацию»
Глеб повернулся, уставившись в потолок.
«Лера… Лерочка… я так люблю тебя… И пусть ты любишь его, ты всегда в моем сердце. Я никогда не смогу разлюбить тебя. Мне просто некуда бежать… И я никогда не смогу убежать от себя»
Глеб встал с кровати и снова вышел на крыльцо. Ивана там уже не было.
Спустившись по ступенькам, Глеб вышел за ворота и пошел по проселочной дороге.
Он шел и шел, пока не послышалось тихое журчание воды. Глеб свернул с дороги на едва заметную в темноте тропинку. Он столько раз ходил здесь, что мог найти дорогу с закрытыми глазами.
Ни разу не споткнувшись, он спустился с горки.
И – вот оно.
То самое место, где год назад Иван его подобрал.
Стянув кроссовки, Глеб подошел к берегу и зашел в воду.
Вода тихо бежала мимо.
Здесь, на этом месте, он начал новую жизнь. Он думал, что в этой жизни не будет ее.
Но, очевидно, его жизнь без нее невозможна.
Глеб по колено в воде медленно пошел против течения. Пройдя несколько метров, он остановился. Вздохнув, он вышел на берег.
Сидя на влажном песке, он смотрел на текущую воду, словно пытаясь выпросить у нее счастья…