***

Он прикрыл дверь и наконец-то выдохнул. Голова кружилась, тело потяжелело. Сил хватило только на то, чтобы прислониться к косяку. Но ноги все-таки не выдержали его. Глеб тихо опустился на пол и, уперев локти в колени, уронил голову. “Она сказала это. Моя девочка…Люблю…” Он понимал, что она сказала правду, правду, в которую хотела верить. Но Глеб был не уверен в том, что она готова нести ответственность за эту любовь, не врать самой себе. А, может, он не поверил сам себе, потому что так долго ждал этих слов. Он тяжело поднялся и добрел до кровати.
Она стояла и смотрела на дверь его комнаты не в силах поверить в то, что произошло. “Он не поверил. Все напрасно”. Он зашла в свою комнату и тяжело опустилась на пол. “Я верю в то, во что он не верит. Впервые я говорю себе правду…Любимый”
Беспокойная ночь, утро, ожидание.
- Лерочка! У меня к тебе просьба, - Олег Викторович посмотрел на Леру. – Не можешь сесть вперед? Шею что-то прихватило…- он поморщился. – Хоть отдохнуть.
- Конечно, - бесцветным голосом согласилась она. Приоткрыв дверцу машины, скользнула внутрь и сразу отвернулась к окну. Мелкий озноб пробежался по ее коже, когда она почувствовала рядом движение.
- Ну все! Едем! – скомандовал Олег Викторович, и Глеб тронулся с места.
В молчании доехали до границы, в молчании пересели ее. На выезде Глеб вдруг заговорил, словно наконец-то заметил Леру.
- Чехова! Мы сегодня в брюках? А где та миленькая юбочка?
Лера вздрогнула и тяжело откинула голову назад, оставив его вопрос без ответа.
- Решила вдруг стать скромницей?
Она молчала.
Глеб поморщился. Он сам не понимал, зачем он все это делает.
- Напомнить тебе, что раньше ты была, куда более раскованной?
Лера распахнула глаза и повернулась к нему.
- О чем ты?
Он рассмеялся.
- Как? Мы уже не помним выпускной?
Она вся съежилась. “Зачем он вспоминает сейчас это?”
Глеб закусил губу. “Зачем я вспоминаю сейчас это?”
- А что там на выпускном? – поинтересовался Олег Викторович. – Жаль, нам с матерью не удалось на нем побывать.
Глеб подмигнул Лере.
- Еще как жаль! Сестренка там зажигала. По всяким темным коридорам, пыльным углам в том самом развратном платье!
Лера прикусила губы. “Почему?”
- Эээээ…- Олег Викторович неловко покосился на Дениса, но, убедившись, что тот слушает плеер и не слышит разговор, вздохнул.
- Глеб…Это только дело Леры. Нам обсуждать это ни к чему…
- Ну отчего же папа? Ведь с этих грязных сцен началось все остальное, - Глеб с иронией взглянул на Леру. – Тогда только благодаря мне она одумалась, а то бы… “Господи, зачем я это делаю?”
- Глеб! – Олег Викторович чувствовал все более неуютно.
Лера прикрыла глаза, и первая слеза покатилась по ее щеке.
Глеб продолжал наносить удар за ударом.
- Ты знаешь, она таким образом решила заставить меня ревновать. Глупо, да, папа? И так разозлилась от своей неудачи, что решила мстить мне - Глеб ухмыльнулся. “Ну почему она не защищается?! Ведь я же вру!”
Горячие горькие слезы бежали по ее лицу. Но он их не видел. Его все больше раздражало ее молчание.
Олег Викторович напрягся.
- Глеб! Хватит! Прекрати!
- Она лишила меня тебя, сыграв ту сцену с пощечиной, лишила меня друзей, подставив меня. И это наша скромница Чехова!
- Все! – не выдержал Лобов-старший. – Остановись! Я не желаю этого слушать!
Олег Викторович тяжело задышал, как будто не хватало воздуха.
Глеб тормознул машину возле какой-то забегаловки.
- Наша последняя остановка перед Челябинском. Прошу!
Все кроме Леры, вышли из машины. Она спала.
- Лера! – Олег Викторович обеспокоено подошел к ее двери.
- Папа! Не буди ее! Я сам. Идите!
Лобов с тревогой посмотрел на сына.
- Что ты еще задумал?
- Ничего, - спокойно ответил Глеб. – Не беспокойся. Я тебя понял. Идите!
- Ну хорошо! – сдался Олег Викторович и взяв Дениса за плечи развернулся, и они пошли по направлению к кафе.
Глеб, помедлив несколько секунд, обошел машину и осторожно приоткрыл дверцу с Лериной стороны. Слезы давно высохли, но маленькие ручейки оставили свой след. Он тихо опустился на краешек сиденья, не желая ее пока будить. Глеб смотрел на столь любимое лицо и не понимал самого себя. Зачем он это сделал. Медленно приблизившись к ней, чуть нерешительно губами прикоснулся к ее щеке и провел ими по нежной коже. Прижавшись щекой к ее виску, он прошептал:“Прости…” И тотчас ощутил на свое шее горячее дыхание и услышал тихий голос: “Не разрушай, прошу тебя…” Он посмотрел в ее глаза, в которых была видна вся накопившаяся за это время боль. Они вдвоем сейчас были настолько близко. Ее губы снова прошептали: “Не оставляй…” И тут он не выдержал и усмехнулся.
- Оставишь тут тебя! – он вылез из машины и протянул ей руку. – Пойдем!