Наконец-то закончила эту часть! Дела-дела... Эх!

… «Начался новый день», - подумал я с улыбкой. От недавно появившегося и доселе незнакомого мне чувства стало теплее. Лера… Не думал, что смогу вообще полюбить. Девочка моя, ты совершила чудо. Никому не позволю сделать тебе больно.
Я посмотрел на часы – опаздывать нехорошо. Тем более, мне не терпелось ее увидеть. Как пацан, честное слово. В каждом взрослом, состоявшемся мужчине есть черты мальчишества. Чем глубже, тем интереснее их находить…
… Практически сразу состоялся непонятный разговор с Филюриным. О том, что я якобы могу стать новым объектом переживаний Леры, принесу ей боль. О чем это он? Почему я? Правду говорят, все психиатры - сами немножко «того». Однако спустя некоторое время я понял всю суть его предупреждений. Тертель сказала, что меня вчера искали. Женщина. Я вспомнил: вчера, когда мы с Лерой уходили, я видел женщину, похожую на… Нет. Быть не может. Зачем? ...
… После утренней лекции я, как обычно, сидел в ординаторской. Дверь открылась, и вошла ОНА…
- Здравствуй, Саш, - тот же сладкий голосок.
- Здравствуй, Жень, - я внутренне собрался, ожидая «удара», который неминуемо должен был произойти. Почему сейчас, когда у меня все наладилось? Почему?
- Я вижу, ты не рад меня видеть, - «она, что издевается? Спустя 2 года я должен кинуться к ее ногам и рыдать? Или просто повалить на диван и…?»
- Зачем ты приехала? – сухо говорю ей. Спокойно, Гордеев, может, все обойдется.
Женя прошла и села напротив. Она почти не изменилась. Почти. Все та ехидная улыбка, блеск в глазах… Но только меня всем этим уже не купить…
- Я смотрю у тебя новая работа, новая жизнь. Возможно, даже новые романы, - «Почему она все время нарывается на грубость?»
- Тебя это не касается, - начинаю терять самообладание.
- Как низко ты пал, Гордеев – с медсестрами интрижки заводишь!
- Ну почему же: бери выше – врачи!
Она хотела еще что-то сказать, но тут вошла Нина.
- Саш… О, ты не один, - оценивающе смотрит на Евгению, - Извините, Александр Николаевич, я позже зайду.
- Нет, я не занят, - останавливаю ее, - Знакомься, Женя, Нина Алексеевна Старкова – терапевт. А это Женя… моя бывшая жена…
Обе женщины с нескрываемым интересом разглядывали друг друга. Мое прошлое и недавнее настоящее встретились лицом к лицу… Что я испытал в этот момент? А они похожи, я раньше этого не замечал…
Стук в дверь, входит … Лера. Нет, только не это… Я ухватился за нее, как за соломинку.
- Ну, вы тут поболтайте, а мы с доктором Чеховой, обсудим нового больного. Очень интересный случай! – я быстро ретировался из ординаторской, прихватив с собой свою девочку. Как мне ей объяснить? Что я ей скажу? Как она отреагирует? Мы шли по коридору подальше от ординаторской, которая сейчас напоминала логово змей.
- Саш, … я … - явно смущена всей этой ситуацией, но старается не подавать виду.
- Лер, я скажу тебе… - прерываю ее, довольно грубо, - Эта женщина, эта женщина – моя бывшая жена! … Ты ведь об этом хотела меня спросить??! – тяжело выдаю ей это и слежу за ее глазами. Никогда еще я не находился в таком смятении…
Она поднимает на меня глаза и… Что я вижу в них? Много всего…
- Я… я не это хотела спросить, но ….
Вот так ты разрушил свое хрупкое счастье, старик…
***
… Женя пригласила меня поужинать, и я согласился, потому что хотел выяснить для себя, что же я испытываю к бывшей жене. Утром выяснилось, что пока я гулял, моей пациентке стало плохо, и ей потребовалась срочная операция, так как вчера я ушел из больницы, не проверив рентгеновские снимки. Ковалец сделала мне серьезный выговор, и абсолютно заслуженно, к операции меня также не допустили. Я был зол на себя, в ярости за то, что я смог уйти, не проверив снимки, подвергнув жизнь пациента риску. Моя личная жизнь начинает идти во вред больным. А этого допускать никак нельзя.
Я отпустил студентов с лекции, боюсь, что сегодня ничему не смогу их научить… Лера подошла ко мне, хотела успокоить. Милая моя детка... К счастью, операция прошла успешно, и пациент был вне опасности. На этот раз все закончилось хорошо. А дальше?...
***
Мне не хватало общения с Лерой, но на это не было времени, какой-то наплыв больных. Весенняя эпидемия… Я видел, что она подавлена, и от этого мне было еще больнее. Я не знал, как подойти к ней, как утешить. Евгения буквально «достала» меня непрерывными звонками и «дежурствами» в ординаторской. Даже Тертель сделала ей не одно замечание.
***
… Лобов вызвал к себе. Будет выговор, даже скандал, все из-за моего «головотяпства». Вполне заслуженно… Но выслушивать крики начальства, сейчас… для меня это слишком… Лучшая защита – нападение, с этой мыслью я бесцеремонно распахнул дверь в кабинет О.В. и начал свою самокритичную тираду. Каково же было мое удивление, что Лобов вызывал меня не за этим! «Эх, Ирина Васильевна! Мировая женщина, но… как зав.отделением…»
К нам в клинику приехал американский врач Джеймс посмотреть на нашу работу, и Олег Викторович рекомендовал ему меня как высококлассного специалиста. «Надо же!!!!! Лобов меня признал!» Джеймс оказался отличным хирургом и просто хорошим собеседником. Ему нравились все женщины в нашей больнице, но реально я почувствовал в себе укол ревности, когда он провожал Леру многозначительным взглядом, и сразу дал ему понять, что это мое. Уж что, а ревности я никогда за собой не замечал…
***
… Я много думал и решился все-таки поговорить с Лерой. В свете последних событий наши с ней отношения смотрятся со стороны, мягко говоря – неоднозначно: хирург Гордеев – взрослый мужик, снискавший себе славу бабника, Валерия Чехова – молоденькая девочка, неопытная. А этот мужик, еще оказывается женат, но внаглую пользуется несчастной девушкой. К тому же приемной дочерью главврача. Это взгляд со стороны.
А что касается меня: да, я - опытный мужчина, она – молодая девушка. Разница в возрасте… Но меня к ней тянуло, черт возьми!! Лишь с ней я живу по-настоящему! Я люблю ее! Мне плевать на всех. А она? Гордеев, ты подумал о ней? Как она к тебе относится?
Мы никогда не говорили о чувствах. Некогда, да и не надо – все и так понятно. Да, моя девочка любит меня, так же как я ее. Что же нам делать, любимая? Как нам не потеряться?
Ни одна из женщин не была счастлива со мной… стоит ли делать несчастной еще одну? Может отказаться от нее ради ее же блага? Нет… Один я решить не смогу… Нас двое, значит и решать обоим…
***
Мы встретились в коридоре.
- Ну как настроение, Лера? – начинаю непринужденно
- Нормально.
- Вот и у меня тоже также. Так и хочется сказать кому-нибудь пару ласковых. Но как назло, никто под руку не попадается. Ты, разумеется, не в счет.
- Ну, все знают, что перед сложной операцией ты на взводе, вот и прячутся. Ну, хочешь, на меня наори.
- Ты свое сполна получишь.
- Крючки опять держать?
- Доктор Чехова, сейчас ведь допросишься, точно наору.
Лера прекрасно меня понимает, что даже удивительно, учитывая ее возраст. Хотя у нее уже достаточный жизненный опыт. Мне даже кажется, что она знает меня лучше Жени. После операции нам удалось с Лерой немного поговорить. Я сидел в ординаторской, когда она вошла.
- Кофе хочешь?
- Да, если можно.
- Да конечно можно. Вот чего-чего, а кофе у нас обпейся. Держи.
- Саш, а может, сходим сегодня куда-нибудь вечером? Ты был в боулинге?
- Лер, а, сколько тебе лет? 20? 21? – внутри меня все сжалось. Трудно…
- Какое это имеет значение?
- Поверь, имеет. Просто пока ты этого не понимаешь. А с моей стороны было бы свинством этим пользоваться.
- Саш, я… - в замешательстве…
- Лер, ты прекрасно знаешь, как я живу. Я сутками торчу на этой работе, дома меня практически не бывает, кроме работы меня ничего не интересует. Да, я люблю свою работу. Это моя жизнь. Я не собираюсь ее менять, не говоря уже о том, что я вообще малопривлекательный субъект с очень непростым характером.
- Саш, а зачем ты мне все это говоришь? – замешательство сменилось отчаянием. Все бы отдал сейчас, за то, чтобы прижать ее к себе и не отпускать…
- Так исторически сложилось, что ни одна женщина не была еще со мной счастлива, Лера.
- Значит, кому-то когда-то должно повезти. – «упрямая моя…»
- Ты меня совсем не слышишь.
- Я не хочу тебя слышать, Саш. Ты на себя наговариваешь, и я не понимаю, зачем. Для меня это все неважно. Мне от тебя ничего не нужно.
- Когда так говорят, это пугает.
- Хорошо, если хочешь, я скажу, я… Саш… я…
И в этот момент в ординаторскую ворвалась Женя. Я чуть не задохнулся от накатившей ярости. Лера убежала, так и не сказав, что хотела. Я догадываюсь, о чем она хотела мне сказать, может и к лучшему, что так вышло, все равно мне сейчас нечего было бы ей ответить. Я действительно тяжелый человек, у нас 15 лет разница в возрасте, она очень ранимая, и, как мне кажется, ей нужен другой человек. Все говорят об этом… Вечером Лера зашла ко мне, как потом я догадался, после разговора с Ниной.
- Лера, хорошо, что ты зашла. А то у нас какой-то странный с тобой разговор получился. Неправильный.
- Саш, скажи, а ты до сих пор жену любишь?
Я промолчал. Промолчал, потому что у меня нет ответа на этот вопрос, не могу сказать ни да, ни нет.
- Спасибо за честный ответ! – и вышла.
Я остался сидеть на диване, раздавленный, собственными мыслями. После этого Валерия стала меня избегать. У нее было в жизни много всего, она пережила смерть своих родителей, в ней установился некий внутренний стрежень, позволяющий преодолевать проблемы. А ведь еще недавно я говорил Филюрину, что не буду являться источником ее переживаний.
Я попросил Леру ассистировать мне на операции, она отказалась, хоть я уговаривал ее не смешивать личные и профессиональные дела. После операции я договорился о встрече с Лерой в кафе, чтобы выяснить, наконец, наши отношения. Однако в кафе вместо Леры пришла Женя…
***
Затем у меня состоялся разговор с доктором Лобовым, который сгоряча попросил меня уволиться по собственному желанию. До него дошли грязные сплетни. Рад за себя, что мне удалось тогда проявить выдержку и спокойно все ему объяснить. Но уехать мне, правда надо, ото всех, хотя бы на несколько дней. Однако Ковалец сказала, что таким способом я не разрешу свои проблемы, и не отпустила меня в отпуск. Пришлось опять общаться с доктором Лобовым и опять выслушивать от него, что я не подхожу Лере. Все, достали все! Лера не желает со мной общаться, она просто меня игнорирует, значит, она все-таки поняла, что я неподходящая партия, и решила со мной не связываться. Что ж, это ее выбор, я не буду ей в этом препятствовать. Все они правы в той или иной степени. Ненавижу давление обстоятельств. Остаться здесь я мог бы только при уверенности, ЧТО ЛЕРА МЕНЯ ЛЮБИТ. Однако ее поведение и слова ее приемного отца говорят об обратном. Мне действительно стоило уехать подальше, я приношу всем только несчастья…
***
…Я сказал Жене, что поеду в Москву. Ее это обрадовало, она загадочно улыбнулась. Улыбайся, улыбайся я еду не к тебе. Я уезжаю от себя…