Часть 6.

Глеб вернулся в деревню довольно поздно, когда уставшее за день Солнце уже клонилось к линии горизонта. Серебристая машина подъехала к старому неровному забору, сердце в груди у водителя бешено стучало.
"Так... и что за паника? - пытался выяснить у самого себя Глеб, - Просто приехал с кое-какими подарками... просто хотел сделать приятное, отвлечь как-то, наверное... Почему теперь сомневаюсь? Это уже скорее по инерции... ведь я с трудом могу вспомнить, когда мои сюрпризы тебе, Лера, имели успех... только если в детстве... Да еще и эту бандуру с собой притащил...глупость какая... за три года я, наверное, и забыл как это все делается... и что меня черт дернул вспомнить об этом... Ладно... была не была!" - и, выбросив последний окурок в открытое окно машины, он, захватив с собой сумку и пакеты с провизией, двинулся по тропинке, ведущей к дому.

Лера сидела на лавочке около дома и задумчиво наблюдала за тем, как на соседском участке важно прохаживался петух, присматривая за своим пернатым гаремом. Она сидела здесь уже довольно давно. Вышла, чтобы подышать свежим воздухом, полюбоваться закатом, который вот-вот должен был раскрасить небо, и еще, наверное, зачем-то... Пустой дом нагонял мрачные мысли, а здесь, на улице, было как-то легче, эта деревенская глушь возвращала спокойствие. За целый день девушка переделала кучу дел: сначала она совершила небольшую прогулку по лесу, во время которой впервые увидела живого зайца, такого смешного, серенького с очень длинными ногами и не менее длинными ушами, затем, вернувшись из лесу, она перемыла весь дом, перетрясла старые покрывала и занавески, выбив из них многолетний запас пыли, навела уют, теперь заброшенный дом приобрел жилой вид. После этого Лера приготовила ужин из оставшихся продуктовых запасов, но есть в одиночестве ей не очень-то хотелось, и вот она решила скоротать ожидание "брата", сидя на улице. Услышав звук подъезжающего автомобиля, Лера встрепенулась и пошла навстречу Глебу.

- Привет! Тебя так долго не было, я даже успела генеральную уборку сделать. Знаешь, я столько пыли в жизни не видела. - Лера подошла к "брату" и чмокнула его в щеку, от чего тот слегка вздрогнул, забыв, что все, что собирался сказать. - Ого, сколько ты всего набрал. Мы и за месяц все это не съедим. Кстати, ты ведь наверняка голодный? Пойдем, я там приготовила кое-что, еще не успела поесть. - и она поспешила в дом, разогреть уже подостывший ужин, а Глеб еще несколько минут постоял на улице, пытаясь собраться с мыслями. Но вот Лера выглянула в окошко и жестом позвала его, он послушно поплелся внутрь, решив поговорить с ней после ужина.

***

Солнце уже практически закатилось за линию горизонта, и, будто стремясь придать больше пафоса своему уходу, на прощание разожгло в вечернем небе яркий малиново-красный огонь заката. Лера вышла на улицу, держа в руках поднос с грязной посудой. Поставив свою ношу на небольшой столик около умывальника, она замерла, любуясь завораживающей красотой неба. В городе такой закат вряд ли можно было увидеть, яркий уличный свет приглушил бы краски, путающиеся в высотных домах, бесконечных проводах и неоновых рекламах. Здесь же все небо, вся палитра в своей первозданной яркости и многогранности были открыты взору. От этого зрелища у Леры перехватило дыхание. Глеб вышел на улицу вслед за ней и несколько минут молча наблюдал за ее восторгом. Ему казалось, что он видит, несмотря на сумерки, как блестят ее глаза, и даже слышит, как быстро бьется ее сердце. Наконец Лера заметила на себе его взгляд и, повернувшись лицом к Глебу, сказала:

- Правда это потрясающе! Такая красота!
- Да, красота... - тихо повторил он. Лера подошла ближе, и он увидел ее глаза, они, действительно, блестели. В голове пронеслось: "Пора!", и он сказал - Лера, я тут привез тебе кое-что, знаю, что ты давно забросила это занятие, но тут и время есть, и виды такие, и делать нечего все равно... - он забежал в дом, оставив заинтригованную Леру во дворе, и через минуту вышел с большим пакетом в руках. - Вот, держи. Сам я в этом ничего не понимаю, мне продавцы помогали, надеюсь, что не надули...- Лера с интересом заглянула в пакет и изменилась в лице, на нем отобразилась смесь из удивления, печали и радости. В пакете лежали различные атрибуты художника: альбомы, карандаши, мелки, краски и кисточки. Этот пакет был словно частичкой ее прошлого, осколком мечты, разбившейся о болезнь брата. С тех пор, как Лера решила поступать в медицинский, она забросила рисование, с головой углубившись во врачебные заморочки. В тот год она выбросила все свои альбомы, все старые рисунки, все, что напоминало ей о мечте стать художником, она распрощалась с этой мечтой, как ей казалось, навсегда. И вот теперь прошлое смотрело на нее из огромного белого пакета и звало, манило, умоляло вернуться... На несколько минут воцарилась тишина, слышно было только как большой мотылек изо всех сил бьется в стекло, пытаясь проникнуть в залитую светом комнату. Лера оторвала взгляд от пакета и перевела его на Глеба, который все это время неотрывно смотрел на нее, с замиранием сердца ожидая ее реакцию.

- Зачем, Глеб? Ты же знаешь, я больше не рисую... - ее голос еле заметно дрожал, выдавая бурю эмоций, вызванных неожиданным подарком.
- Знаю... а еще я знаю, что ты хотела и хочешь рисовать... я видел твои книги и конспекты, ни одной страницы без маленькой картинки в углу. Ты можешь говорить и делать что угодно, но это живет в тебе, ты художник... и ты должна рисовать! Неужели ты сама этого не понимаешь? - он собирался сказать что-то еще, но Лера не дослушала, она вошла, почти вбежала в дом, оставив Глеба одного.

"Вот дурак! - подумал он, - И что полез? Не твое это дело... "- и он бросился за ней. Войдя внутрь, он положил пакет из лавки художника на стол и хотел было пойти к Лере, попытаться как-то загладить свою вину, до конца не понимая, в чем именно она заключается, но взгляд его упал на спортивную сумку, лежавшую у двери. Из нее торчал черный футляр, тот самый, который он с таким трудом нашел-таки на чердаке. Он наклонился и достал его из сумки. Мысли путались в голове, руки от волнения дрожали, он открыл футляр и, кажется, понял, что чувствовала сейчас Лера... перед его глазами одна за другой проплывали давнишние картины, моменты жизни, который все дальше и дальше уводили его от желанного пути, от мечты, от того, что он на самом деле хотел... это было очень тяжелое чувство, которое сложно описать словами, смесь боли, обиды, страха, разочарования и надежды на то, что все еще можно вернуть, переписать все заново, с чистого листа. На негнущихся ногах он снова вышел на улицу, положил футляр на лавочку и вытащил его... своего друга, с которым его так жестоко разлучили три года назад. Осторожно смахнув пыль с металлической поверхности, он привычным жестом расположил саксофон в руках, набрал полную грудь воздуха и, обхватив губами прохладный эбонитовый мундштук, зажмурился и заиграл... Он играл так, будто и не было этого трехлетнего перерыва, пропуская каждую ноту через свое сердце, растворяясь в этих плавных, тягучих звуках, таких родных и любимых. С непривычки немного покалывало в груди, но он не обращал на это внимания, по телу бегали мурашки, он не замечал ничего вокруг, словно сливаясь с музыкой, заполнявшей вечернее пространство.

Лера сидела на кровати, погруженная в свои мысли. Она вовсе не сердилась на Глеба, просто его подарок очень взволновал ее, всколыхнул эмоции, воспоминания, надежды, с таким трудом запрятанные в самый дальний уголок души. Она понимала, что он был прав, она всегда хотела рисовать и хочет по сей день, но, почему-то боится. Так давно она перестала быть собой, перестала следовать своим желаниям, вступив на путь самой себе придуманного долга... Но кому теперь нужен этот долг? Кому и что она должна сейчас? В голове стучали слова Глеба: "...ты художник... и ты должна рисовать! Неужели ты сама этого не понимаешь?"
"Может, он прав... чего я так испугалась... он, наверное, обиделся... хотел же сделать мне приятное, а я так вот убежала... дура неблагодарная! Нужно пойти и извиниться..." - ее мысли прервала музыка, доносившаяся, кажется, с улицы. - Это еще что? Откуда музыка? Может, из машины?... это же... саксофон... странно... как будто... нет, не может быть..." - она тихонько вышла из комнаты и буквально на цыпочках пошла к выходу.

Дверь на улицу была открыта, Лера вышла на крыльцо и остолбенела, не веря зрению и слуху. Глеб, закрыв глаза, не замечая ее присутствия, с упоением извлекал из изогнутого латунного инструмента прекрасные звуки. Волна воспоминаний накрыла Леру с головой. Времена, когда они с Глебом еще учились в школе, живо предстали ее взору. Девушка вспомнила, как вечерами, сидя в своей комнате за очередной книгой или рисунком, она заслушивалась игрой "брата". Уже тогда их отношения были, мягко говоря, далеки от идеальных. Но, когда он брал в руки саксофон, Лера забывала, что это тот самый Глеб, который всего несколько часов назад подкалывал ее и всячески издевался, язвил и придуривался. Мягкие звуки, доносившиеся из его комнаты, трогали до глубины души, часто доводили ее до слез, настолько они были проникновенными. Вот и теперь слезы выступили у нее на глазах, в сердце приятно щемило, по коже пробежал холодок. Она внимательно следила за каждым его движением, впервые Лера видела как он играл, ведь он всегда запирался ото всех, оставаясь наедине с музыкой. Взгляд ее упал на руки Глеба, так резво перебирающие металлические клапаны. Лера изумилась, никогда раньше она не замечала, насколько его руки красивы... длинные, тонкие, но сильные пальцы, будто созданные для игры на саксофоне... ей безумно захотелось запечатлеть эти руки на бумаге, поймать их тонкую работу, заковать в карандашные линии. Повинуясь велению сердца, она схватила, лежавший на столе пакет, выудила оттуда альбом и жестяную коробку с самыми разными карандашами и вышла на улицу, стараясь не шуметь. Она уселась на лавочку так, чтобы ясно видеть руки "брата", залитые последними лучами уходящего в ночь Солнца. Несколько минут она просто смотрела на него, а затем, глубоко вздохнув, провела первую линию...

кто-то сказал, что не представляет Глеба музыкантом... а я вот просто вижу его с саксофоном, залитого мягким вечерним светом... сегодня весь день слушала соответствующую музыку и этот образ еще больше укрепился в моем воображении...
жду ваши комментарии =) как всегда =)