Часть 4.
Лера открыла глаза. Она лежала на диване в полутемной комнате.
«Господи, что со мной было?.. Мне показалось…»
Она повернула голову, и чуть не потеряла сознание снова. За столом, повернувшись к ней спиной, сидел человек. Она не могла увидеть его лица, но его спину она видела не раз. Такая знакомая поза… Нет, это невозможно…
- Глеб…
Он резко повернулся.
- Лера?..
Да, это был он – ее сводный брат, хам и негодяй, ныне покойный Глеб Лобов.
- Глеб… - Лера села на диване, чувствуя, как ее крыша стремительно уезжает в сторону.
Глеб встал, подошел к ней и сел на край дивана.
- Глеб… Скажи, это правда ты, или я с ума сошла?..
Глеб улыбнулся.
- Да нет, Лер, думаю, это все-таки я.
- Но ты же…
- Умер, я знаю. Ну не веришь, можешь потрогать, - он протянул ей руку.
Лера протянула руку и коснулась его ладони. На удивление, Глеб не пропал и не растаял. Его ладонь была теплой…
- Глеб…
Лера сжала его руку, и, подвинувшись ближе, порывисто обняла его, прижавшись к его плечу. По ее щекам потекли слезы.
- Глеб… как же так? Мы думали, что ты утонул…
- Если честно, я и сам так думал…
- Но почему, Глеб?.. Как?...
Глеб вздохнул. Лера оторвалась от его плеча и посмотрела ему в глаза.
- Лер… Я не буду называть причину, по которой я пошел топиться. Я думаю, ты сама ее знаешь…
Лера хотела ответить, но не смогла. В горле словно застрял ком колючей проволоки.
- Если честно, я смутно все это помню… Иван меня где-то нашел, выходил. Разрешил остаться в его доме.… И я решил: раз уж не получилось распрощаться с прошлой жизнью в прямом смысле, то попытаюсь хотя бы в переносном. В другом месте, среди других людей, с другим именем… и я сказал ему, что меня зовут Женя. Попросил не спрашивать, как я оказался в реке. Он меня понял. За этот год он ни разу ни о чем не спросил. Да и я, в общем, тоже. Если бы я знал, что он брат Машки Капустиной… - Глеб усмехнулся.
- Новиковой, - машинально поправила Лера.
- Уже? Ну что ж, я рад, что два рыжика нашли друг друга, - Глеб засмеялся, но Лере было не до шуток.
- Глеб… Ну как ты мог?! Мы же думали, что ты погиб! Олег Викторович чуть с ума не сошел, а Аллу с инфарктом в больницу клали! А я?! Я же себе простить твоей смерти не могла! А Дениска?!
- Лер, успокойся…
- Да как я успокоюсь?! Почему ты не сказал никому, где ты?!
- Лер, ты не поймешь, - Глеб встал с дивана и подошел к окну. – Я не хотел жить. И я умер. Правда, только фигурально, но умер. Освободил всех, да и себя, от своей надоедливой личности. Начал все с чистого листа…
- А о своих близких ты не подумал!
- Лер, да о вас я и думал! Кому я нужен таким, какой я был?! Злобный, эгоистичный хам и неудачник! А тут я хотя бы дрова колоть научился… - Глеб попытался пошутить, но обстановку это не разрядило. – Лер, - он повернулся к ней. – Я не прошу, чтобы ты меня простила. Просто попытайся меня понять…
Он развернулся и вышел из комнаты.
* * *
Сидя на крыльце, Глеб нервно курил. Первый раз за этот год.
- Дай закурить, - раздалось сзади.
Глебу не понадобилось оборачиваться, чтобы узнать Ивана.
- Ты же не куришь, - сказал он, протягивая ему зажигалку.
- Так ты тоже, - парировал Иван. – Да, брат, заварил ты кашу. И как же мне теперь тебя называть? Глеб? Или все-таки Женя?
- Называй как хочешь, мне все равно.
- Все равно… - Иван опустился рядом на ступеньку. – Мне Машка такую историю про вас рассказала… Но хотелось бы услышать объяснения из первых уст.
- А что тут рассказывать?.. Машка наверняка ничего не приукрасила. Истории она мастер рассказывать… Лера моя сводная сестра… и я всю жизнь ее любил. Она вышла замуж, а я пошел и утопился. Только ты меня зачем-то спас. Вот вкратце и все.
- Понятно… А чего ж сразу топиться-то? Женщин завоевывать надо.
- Вань, семь лет мы под одной крышей прожили, а я только гадости и мог ей делать. А сейчас она замужем, и наверняка счастлива…
- А ты ее любишь?
Глеб помолчал.
- Да.
- Ну и что ты теперь будешь делать?
- Я не знаю… Не знаю.
* * *
- Ой, Лера! – Машка сидела на диване и раскачивалась наподобие китайского болванчика. – Я когда Глеба увидела, я сначала решила, что у меня ум за разум зашел! А Ванька вообще, стоит, головой вертит, ничего понять не может!
- Маш… скажи, как он мог? Почему он не сказал, не сообщил?..
- Лер… ты лучше у него спроси. Откуда ж я знаю…
- Вот и я не знаю, хочу с ним говорить или нет…
- Лер, ну что ты?! – Маша была поражена до глубины души. – Да ты плясать должна! Это ж счастье такое, что он не того, ну… Ну ты понимаешь.
- Ничего я не понимаю! Понимаю только, что поступил он по-свински!
- А когда он поступал по-другому? Это ж Глеб! Он всегда таким был.
- Не знаю, Маш… Не знаю.
- Ну ты все-таки подумай.
Маша вышла из комнаты.