Он был тяжело болен. Ему поставили такой страшный непроизносимый диагноз, знаете, как любят врачи? Прочитать его тоже было трудновато, знаете же, верно, как врачи пишут. Мальчик заболел, когда ему было два. И весь его мир состоял из белых стен, запаха лекарств, приятного голоса врача, периодических визитов матери и еще нескольких мелочей. А еще в его палате было Окно. Большое. Белое. С широким подоконником, на который ни в коем случае нельзя было залезать. Это было окно в новый мир. Огромное Окно в огромный Мир За Окном. Он очень любил окна. Любые. Окном могла быть какая-нибудь книга, или рассказы врача о том, что происходит там, за той белой дверью, или…Мирта.
Он был тяжело болен.
Ему постоянно твердили об этом. Его мать, каждый раз глядя на него, не могла сдерживать слезы. На нее, бледную и измученную, ему было невыносимо больно смотреть. Поэтому он не любил ее визиты.
Шли годы. Ничего не менялось.
Но, вдруг, внезапно в его жизни появилась Мирта. И теперь-то он точно знал, что не один. Теперь-то у него был самый настоящий друг. Теперь, когда мать навещала его, он отвлекал ее разговорами о ней.
« Ко мне снова приходила Мирта. Она смеялась и рассказывала мне о своей жизни… А еще от нее пахнет замечательными духами. Она носит цветные юбки и звонко смеется. И взгляд у нее такой..лукавый-лукавый. Когда я выздоровею, то женюсь на ней. И мы будем счастливее всех счастливых,» - восторженно рассказывал он.
Мать лишь бледнела и тихо шептала: «Когда ты выздоровеешь…»
Она очень хотела познакомиться с Миртой, но ей все никак не удавалось ее застать.
«Да у нее дел всегда невпроворот. Она не может здесь долго задерживаться. Но когда-нибудь вы обязательно встретитесь,» - уверял ее он.
«А гостинцы она не приносит?»
«Да она рассеянная просто очень. Все время либо забывает, либо что-то случается с ней по дороге…» - отвечал он, уже со вздохом.
А затем выпроваживал мать, садился к окну и продолжал рисовать на нем Мирту, своего самого лучшего друга. Была одна замечательная девушка с именем «Мирта» в одной из книг-окон. А раз персонаж такой книги замечательный, то, значит и имя замечательное, а это значит, что и та девушка, которую он нарисовал тоже замечательная. И вот, каждый раз он рисовал ее на запотевшем стекле. И она оживала прямо на глазах. Нарисованная Мирта приходила к нему, звонко смеялась и рассказывала истории о своей жизни. Он рассказывал о ней тем немногим людям, которые навещали его: врачам, медсестрам и матери. Он вообще очень любил о ней рассказывать. Врач и медсестра не верили ему, но понимающие кивали, так, что, казалось, будто бы они верят и все понимают. Ведь он чуть ли не со слезами на глазах рассказывал им о ней. «Он врал» скажете вы. Но разве можно назвать враньем то, во что он искренне верил? Для него – это была самая настоящая правда. Хорошо, почти_правда. Совсем немного «почти».
Он всегда ждал зимы. Для того, чтобы каждый день рисовать ее на стекле и разговаривать с ней. И слышать ее звонкий смех. И Зима, конечно же, была его любимым временем года. Он вспоминал свои два года, когда он делал снежных ангелов на снегу и, казалось, будто бы это было сто лет назад. Но мечтать о том, как он сделает снежного ангела еще раз, было бы бессмысленным. Он и не мечтал. Ведь он был тяжело болен.
Врачи уже опустили руки, поняв, что не в их силах вылечить его. Совсем скоро он должен был умереть. Его об этом, конечно, предупредили. Честно говоря, он был даже немного рад. Рад тому, что все это томление взаперти вскоре закончится. Обязательно закончится. Ведь он тяжело болен. И вот, наконец-то, умрет.
И вот, ему оставалась последняя ночь жизни. А он? А он просто уснул или же, может у него началась лихорадка, он не помнил. Он видел только лишь какой-то чудесный парк, зеленые лавочки, тепло, солнце и Мирту рядом. И все было прекрасно, только совсем чуть-чуть болела голова.
«Мы больше никогда с тобой не увидимся,»- говорил он ей.
«Почему?»
«Потому что я умираю.»
« Почему ты умираешь?»
«Я тяжело болен.»
«А…Точно. Совсем забыла. Ты хочешь выздороветь?»
«Конечно же, хочу.»
«Не похоже. Ты уже смирился с тем, что умрешь. Ты попросту не хочешь жить.»
«Я хочу.» - упрямо повторил он.
« Ты говоришь так потому, что так хочет твоя матушка. Так хочет врач. Так хочу я. Ты говоришь это потому, что любой нормальный человек ответил бы именно так, а ты хочешь казаться таковым. Ты ответил так только поэтому. Ну же, побудь эгоистом! И ответь. Прошу, ответь мне! Ты. Хочешь. Жить?»
«Ради чего?»
«Ты хочешь жить просто так? Ради чего-то. Ради бессмысленности. Хочешь?»
Он никогда раньше не задумывался об этом. Но, чтобы еще раз увидеть Мирту…Чтобы вдохнуть полной грудью весь этот Мир За Окном. Пробежать босиком по зеленой траве. Долго изучать облака. Сделать снежного ангела. Попробовать всю-всю-всю еду на свете. Прочитать миллион книг! Поболтать с ветром за жизнь. Найти себя. О да, он хотел этого. Он безумно этого хотел. «Неужели нет никакого шанса? Почему, почему они говорили мне так часто о том, что меня нельзя вылечить, почему они не кормили меня иллюзиями хотя бы иногда? Почему они не верили в меня? Как могли они в меня не верить? Я. Хочу. Жить.» - только подумал он.
«Ну вот и все.»- засмеялась она.
Перед глазами – туман. В голове – сумбур. В ушах – сердце. Душа – в пятках.
Он открыл глаза. Мать. Врач. Медсестра. Все, со слезами на глазах…Глаза широко распахиваются. Мать обнимает его так крепко, как не обнимала никогда. «Жив! Жиив!» - кричит она, рыдая.
Спустя неделю, врач удивленно говорит о том, что совершенно не понимает в чем дело и что, по всей видимости, их лекарства все же помогли. Они выбрали правильный метод лечения, несмотря на то, что не было никакой надежды. Это какое-то чудо. Он почти здоров и… может. Жить.
***
Спустя три года какой-то молодой человек, который провел все свое детство в больнице, шел по улице и вдыхал запах весны. Кто-то брызнул на него холодной водой. Он обернулся. Какая-то девушка прыгала по лужам, пускала мыльные пузыри и звонко смеялась. От нее пахло какими-то замечательными духами. А цветная юбка вся была заляпана в весенней грязи…
«Ой, простите, я не хотела, правда. Простите, прошу, простите. Это все весна.»- и засмеялась.
Какие-то винтики вдруг повернулись у него в голове, как будто бы он вспомнил что-то, как будто бы увидел какую-то цветную картинку в альбоме «Воспоминания».
«Да нет, ничего страшного. Да. Это все весна. Вы любите весну? Простите, а как вас зовут?»
«Меня? Мирта. А вас?»
«Я вас нарисовал.»
«Нарисовали?»
Они еще долго стояли посреди улицы, по уши в весенней грязи, болтая о разностях.