весеннее почти-полнолуние далось мне с коллосальным трудом.
вечером казалось, что я вот-вот свалюсь без сил, но как только легла в кровать - сон, гад такой, куда-то сбежал, только пятки засверкали. долго-долго ворочалась с боку на бок, смотрела в потолог. все-таки это тяжело, когда в человеческий двадцатый год тащишь на себе жуткий балласт жизненного опыта. наверное, я действительно родилась взрослой. или где-то по дороге жизни убила в себе ребенка. не знаю, не помню.
мое внимание привлекла белая полоска на стене. долго гадала, откуда она могла взяться, да еще такая яркая посреди ночи, потом вспомнила - луна. вздохнула, осторожно, чтобы не разбудить, вылезла из кровати, поправила на спящем коте одеяло. наверное, к лучшему, что ты меня забрал. наверное, я просто привыкла, но эта привычка - она дорогого стоит. наверное, кто-то, может быть, я сама, прописала тебя себе в судьбу. не знаю. теперь это уже не важно. не играет никакой роли.
я подошла к окну, откинула светлую прозрачную штору и окунулась в льющийся с неба серебряный свет. с трудом взобралась на подоконник. все-таки физическое истощение дает о себе знать. долго сидела так, словно наполняясь этим серебром, смотря на небо, на ярчайшие в эту ночь звезды, на пустынную зелень, дышала веющей в открытую форточку прохладой, несущей новую жизнь и новый рассвет. не знаю, сколько я так просидела, но сама не заметила, как замерзла.
на кухне - шорох, невнятные шепотки, легкие шаги. завернувшись в пушистый плед, пошла посмотреть, что происходит.
оказалось, что на кухне уже все. фетчи, хранители, просто те, с кем общалась, и большая часть покровителей. зажгла свечи, присела за стол. кто-то устроился у ног, кто-то приобнял за плечи. кто-то поднес бокал чего-то густого и бордового, похожего на загустевший шерри. сил что-то говорить у меня не было. воцарилась тишина. и редкое, крайне редко случающееся состояние покоя, мира и равновесия.
об ноги потерся фенек. почесала за большим ухом, улыбнулась, когда звереныш зафырчал.
-как ты, родная?
-не знаю , наверное, все так и должно быть.
-это весна, моя девочка. это весна.
раскинула плед на широком подоконнике, удобно устроилась, подложив руки за голову. мне было отлично видно небо, и лунный свет осколками падал на израненую, уставшую, покрытую рубцами и шрамами душу, потихоньку очищая ее и излечивая от накопившегося мусора.
-ты прекрасная женщина, Лира, ты многое можешь, много сумеешь, через себя перешагнешь, но это не сможет продолжаться долго.
-не переживай. у меня в запасе - вечность.
лунный свет весной - он всегда теплый. если бы еще увидеть зелень листвы, почувствовать запах липовых почек и распускающегося под окном жасмина, но пока этого нет...
а еще я помню, что в детстве верила, что звезды - это ангелы, смотрящие на нас из окон...
а еще в далеком Городе-на-Волге, розе ветров моей жизни, я хотела достать звезды ладошкой, а Милорд боялся, что я обожгусь...
а еще я помню, как в почти такую же лунную весеннюю ночь, только на три числа позже, и много времени назад, мной была сказана самая важная фраза моей жизни. "прости, я ухожу". и четыре ручья слез, и его стальные глаза, разом потерявшие весь блеск и платину, и безвольно опустившаяся смуглая рука... "уходи. если ты не уйдешь сейчас, я тебя никуда не отпущу". может, и стоило остаться, ведь говорят, что браки заключают на небесах, но увы, теперь поздно жалеть.
не помню, что еще из воспоминаний и терзаний лезло мне в голову, но за окном уже совсем посветлело, а в комнате зазвенел первый будильник. значит, уже шесть.
осторожно скользнув с подоконника, вернулась в кровать. свернулась калачиком, почувствовав сильную, уверенную руку, притягивающую меня к себе. легий шепот "ты холодная. значит, ты все таки любишь летать по ночам."
усмехнулась горько. "только не вверх, а вниз". спать мне оставался ровно час.
