Когда взрослем мы с годами,
Когда становимся умней,
Все чаще мы грустим о маме,
Все больше думаем о ней.
Её любовь нам в жизни светит,
Она для счастья нам дана
Друзей не много есть на свете,
А мама все-таки одна.
Любите мать!
Любите как святыню!
Любите крепче самого себя!
Она нам жизнь дала и воспитала.
ЛЮБИТЕ МАТЬ,
ОНА У НАС ОДНА!!!
Среди привычного обмана,
Среди словесного тумана,
Я вдруг почувствовал, как много
Для человека значит мама.
Когда вперед иду упрямо,
Идти мне помогает мама.
Когда проваливаюсь в яму,
Протягивает руку мама.
Мне нужно много или мало,--
Готова поделиться мама.
Живу я криво или прямо,--
Меня все так же любит мама.
Когда тот день далекий длился,
Наверно, я не весь родился.
Наверно, часть меня -- в тебе...
А может часть тебя -- во мне?
Посеяла как-то года свои в поле пшеницей,
планету одела в цветущее буйство садов,
И всех ключевою она напоивши водицей,
Украсила землю густым разноцветьем цветов.
Развесила шторы из утренних свежих туманов,
Детей научила, как путь свой найти средь дорог,
Внучатам сказала, как жить на земле без обмана,
Вздохнула свободно, и тихо пошла за порог.
-- Куда же ты, мама? -- испуганно слышно из хаты,
-- Куда ты, бабуля? – и внуки бегут до ворот.
-- Пора мне, родные, туда, где уходят закаты
За море, за горы, за дальний крутой поворот…
-- Но как без тебя мы, и что ты надумала, мама?!
-- А с кем мы, бабуля, по сказкам пойдем в своих снах?
-- Так я вам оставлю все запахи летнего сада,
Хрустальные росы и золото на колосках!
-- Но нам без тебя не нужна никакая дорога!
Не надо нам злата, пусть бедность нас ждет впереди!
Лишь только бы ты нас встречала всегда у порога,
Работу твою переделаем... не уходи!
Она улыбнулась, сверкнули на солнце сединки,
И стала туманом, росою, цветком на лугах…
На детских глазах ветерком подсушила слезинки,
Растаяла, словно снежинка на теплых руках…
Я в детстве думала, что взрослые не спят.
Совсем не спят. По меньшей мере – мамы.
Они стирают или шьют, когда мы
ложимся с сонмом плюшевых зверят…
Проснувшись, локоны рассыпав по подушке,
уж чуем носиками мамины блины…
Так было. Но состарились зверюшки,
а мамы всё прислуживать должны.
Мы яблоки. У нас нежны бока.
А яблонька – что сделается с нею?
Пишу… И, словно яблочко, краснею…
Я ангелок на маминых руках.
Но нужно с Мамы рисовать иконы!
Ей шестьдесят иль снова двадцать пять?..
Я рядом с нею – как слеза мадонны…
В сорочке детской, в слониках, до пят…
Я стала взрослой – не познав искусство
держать в руке стихи, как альпеншток,
а, научившись, маме щедро, вкусно
дарить святое слово, в коем – Бог…
Я свой вопрос на языке наитий
задам, хоть не хочу к вам в душу лезть:
--Вы матери “спасибо” говорите? –
За каждый жест, за то, что мама есть!
Нам с мамой было одиноко:
Она - работала, я - ела.
Я поступала с ней жестоко:
Я двадцать раз в году болела.
А папа жил не за горами.
Такой веселый и прекрасный...
Но между нашими мирами
Ходил пустой трамвайчик красный.
Я маму мучила родную:
"Верни мне папу поскорее!"
Она ждала, когда засну я
И ночью плакала, старея.
Она звала с портрета маму.
А мама все не возвращалась.
И в эту жизненную драму
Моя любовь не помещалась.
Теперь закон мной обнаружен -
Мы все в любви своей блуждаем
И с теми, кто нам очень нужен,
Во времени не совпадаем.