Рассуждали мы про возможный конец всей истории ТОриблы, и я решил написать Каиновскую версию окончания.

Название: Армагеддон
Автор понятен
Примечание: АУ, поскольку речь пойдёт о ненаписанном.

Смотри, начался отсчет,
может быть нам снова повезет
В океане звезд и других планет.
Прощай, кладбище надежд,
вечный страх и торжество невежд,
Здесь у нас с тобой будущего нет!
(с) Ария. "Смотри"

Предисловие: в этой сказке мы пойдём накадзиминым путём. Писалось под впечатлением от этого арта и этого фанфика

Ангел рухнул вниз, ломая крылья и распластался по грязному полу часовни.
- Я не проиграю, Авель, - прошептали его тонкие губы. Характерная причёска медленно рассыпалась, золотые волосы отпадали клочьями, точёные черты лица странно плыли, тело трансфомировалось, грозя распасться на части, крылья конвульсивно подёргивались, роняя легкие ажурные перышки. Демон замер, подняв аспидно-чёрную косу, внимательно глядя на умирающего. О да, Ноль-Второй учёл поражение на Альбионе и схватку в Византии, обдумал, проанализировал и нашёл слабое место. И, как результат, победил, взяв выносливостью. Ангелу просто не хватило сил и времени.
- Прощай, Ноль-Первый, - осенним дождём прошелестели слова чудовища и коса, с неотвратимостью гильотины, упала вниз.
- Нет!- взвизгнул лежащий, вскинув руку, словно пытаясь укрыться. И вдруг сквозь плывущие черты ангела проступили другие, на лбу повилась татуировка, а в лицо демону глянули медовые глаза, широко раскрытые от ужаса.
- Ли… Лилит??!! - взвыл, отшатнувшись, демон. Коса ударила рядом с шеей лежащего, глубоко уйдя в древнюю кладку. Мысль об обмане пришла слишком поздно, рука ангела, внезапно удлинившись, рванулась вверх и вонзилась в живот противника, секундой позже к ней присоединились обратившиеся в пики крылья. И всё тело Ноль-Первого, быстро меняя форму, стало вливаться внутрь, оставляя на полу одежду. Словно сброшенный кокон. Ноль-Второй заревел, рев перешёл в стон и оборвался. Колени Авеля согнулись, и он ничком рухнул на пол, подминая под себя то, что осталось от Ноль-первого.
Солнечные лучи робко заглянули сквозь пролом в куполе, обласкали лежащего в позе эмбриона молодого священника. Казалось, светило хотело сказать - «Вставай, что ты разлёгся, соня, день давно». Человек вздрогнул, дернулся, потом выпрямил длинные ноги, приподнялся на локте и сел. Убрал спутанные серебряные волосы, закрыл глаза и повернулся к солнцу, позволяя тёплым лучикам гладить себя
- Как хорошо снова быть живым, пошептали его губы, складываясь в довольную улыбку. Он никуда не торопился – некуда больше спешить. Он выполнил задуманное. Юноша со вкусом, до хруста, потянулся, разминая затекшие мышцы, и встал на ноги. Постоял, привыкая, потом шагнул вперёд, и с удивлением поглядел на босые ступни.
- Ого!- весело заметил он, и поводил пальцами ноги по шершавым плитам, радуясь их холоду и шероховатости. Потом провел руками по бокам и сунул в карманы. Его сутана превратилась в лохмотья, однако брюки более-менее прикрывали тело. И то хорошо, ибо найденного в карманах вряд ли хватило б на новые. Закрутив волосы на затылке и перевязав лентой, священник деловито подошёл к груде белого тряпья и поворошил его ногой. Затем наклонился, брезгливо, двумя пальцами, приподнял и встряхнул - на пол глухо шмякнулось нечто коричневое, неопрятное, на поверку оказавшееся чудом уцелевшим бумажником. Священник даже не стал его открывать, а просто сунул в задний карман. Что-то блеснуло на полу, юноша присел и подобрал крохотную серебряную серьгу-колечко, присмотрелся и увидел ещё несколько , рассыпанные неровным полукругом. Охотясь за маленькими блестящими штучками, он наступил на шип и выругался, но, подняв с пола колючую вещь, заулыбался.
- Здравствуй, старый знакомый, - массивный золотой крест, подцепленный за обрывок цепи, зло сверкнул, словно желая ослепить недруга.
- Даже не надейся, - рассмеялся юноша, - Я тебя не выброшу, нет.
Он задумчиво поглядел на серьги в другой руке, сел на пол и воткнул в левое ухо, одну за другой, морщась всякий раз, когда игла проходила сквозь плоть. Затем слизнул кровь с пальцев, нацепил крест на пояс и вышел прочь из часовни. Вдохнул полной грудью тёплый весенний воздух, полюбовался солнечными бликам на листве.
- Прощай, Ноль-Первый, вечно больной, слабый и несчастный калека. Теперь у твоих ног лежит весь мир, мир с одним-единственным крусником, ну разве это не прекрасно?
- Разве это не прекрасно? - спросил он у солнца, и то испуганно спряталось за тучу. Юноша рассмеялся, помахал светилу рукой и направился вниз по склону холма. Его путь лежал на Альбион, к Эстер.