* * *
Меня уже сжигали на костре
Во Фландрии, в Бургундии, в Салеме.
И в проруби во вьюжном декабре
Топили, останавливая время...
Мне не прощали избранность мою.
Мне не прощали то, что я летаю.
Мне не прощали то, что я люблю,
Что я дарю удачу и караю.

Мне не прощали то, что я пою
И вызываю молнии и грозы.
Мне не прощали искренность мою -
Мой смех, тоску, молчание и слезы.
Мне не прощали, что в моих руках
Любое дело спорилось и пело.
Мне не прощали, что, скрывая страх,
Чуму и оспу я лечить умела.

Мне не прощали, что любой судьбы
Заранее я знала завершенье,
И то, что просто так, без ворожбы
Во всем читала тайные знаменья...
Мне не прощали, что в вечерний час
Меня виденья в поле посещали,
Что Гостя моего священный глас
В моей каморке много раз слыхали...

Мне не прощали, что, приняв коня,
Копье и меч, надев мужское платье,
Я шла на бой, и воины меня
Как полководца приняли в объятья.
Мне не прощали ярости побед
И мужества в минуты пораженья.
Мне не прощали, что предела нет
Ни силам, ни стремленьям, ни уменьям...

Мне не прощали юности моей,
Когда от старости товарки умирали,
И, счет теряя лет моих и дней,
От тихой злобной зависти сгорали...

Мне не прощали, что моя любовь
Бессмертье смертному избраннику дарила,
Что я свою ему вливала кровь,
Что я свои ему давала силы.

Испытывая леденящий страх,
За мной следили утром, днем и ночью.
Пророка моего в его крылах
Не раз видали пред собой воочью...

Да, я прошла и пытки, и костры,
Я всё прошла - и вновь не отступаю.
Я принимаю тяжкие дары -
И ничего в судьбе не отвергаю.

И корчатся мучители мои
На смертном ложе от ужасной хвори,
В последние мгновения свои
Испив до дна сосуд вины и горя...

... Но плачу я, не в силах уберечь
Их, палачей моих, от неизбежной кары.
Из рук Судьбы не выбьют грозный меч
Прощающие всё моей судьбы фанфары.

Меня уже сжигали на костре... (с) - Джемма Фирсова

[369x273]