Если уж мне выпало выступать тут о фильмах про женщин и мужчин, то совершенно некуда будет деться от «Касабланки». А если некуда, то можно начинать прямо сейчас. «Касабланка» - это не только гениальный фильм, но и общественно-социальное явление, влияние которого выходит далеко за традиционные рамки синематографа. Триумфальный успех «Касабланки» является убедительной демонстрацией важных феноменов, широко применимых в жизни и бизнесе. Ведь начиналось всё очень даже банально и скучно. В 1942 году крупнейшая голливудская студия получила «социальный» заказ от Вашингтона создать военно-политическую драму, изображающую простого американца, не генерала и даже не героя, в борьбе с мировым злом нацизма. Эдакий Антон Палыч Чехов в контексте Второй Мировой войны. Студия поручила работу своему лучшему режиссёру, который долго отказывался, но ему обьяснили, что это его поведение может вызвать непонимание не только у руководства киностудии, но и у людей «наверху», вплоть до президента Рузвельта, который пока ещё очень любит его фильмы о ковбоях. Хитрюга режиссёр всё-таки отвертелся от задания, перекинув его на своего коллегу, который исторически ненавидел фашистов немного больше и оттого всё-таки согласился поработать на агитационным материалом. Режиссёр спустил разнарядку лучшему артисту студии, который тоже сначала было наотрез отказался, но был образумлен весомыми доводами. С женщинами, как всегда, получилось сложнее – на лучшую звезду студии не подействовали никакие доводы, вплоть до самых весомых (меня всегда поражала и радовала способность женщин не прислушиваться к аргументам), поэтому на женскую роль пришлось брать молодую девочку откуда-то из тьмутаракани (из Швеции). Она и по-английски-то ещё говорить не выучилась… Но другого выбора не было. Снимали на минимальном бюджете, без единого выезда из павильона, в спешке (за два месяца!) и почти «на коленке».
[700x525]
Так почему же "Касабланка" стала лучшим фильмом двадцатого века? У меня есть два обьяснения: организационное и социальное. Организационное обьяснение выходит за рамки этого блога, поэтому я сообщу его одной фразой: если собрать в одном месте много крепких профессионалов, замешать их с молодым дарованием и заставить их сообща трудиться, пусть даже под кнутом, то чудо практически неизбежно. Тем не менее, этого обьяснения явно недостаточно. Если бы это было единственной тайной, то шедевром должна была стать, например, «Африканская королева», которая была снята почти теми же людьми и почти в таком же контексте и почти на ту же тему, но на гораздо большем пафосе и бюджете. Уж и рекламировали её до тошноты, и «Оскарами» всю обвешали. Ан нет, шедевром она не стала. А «Касабланка» стала… Поэтому переходим ко второму объяснению. Мне кажется, что главный секрет успеха «Касабланки» заключается в том, что на пуританской и до боли скучной в плане отношений почве Голливуда середины двадцатого века неожиданно для всех вырос цветок невиданной свободы нравов и их оценки. А как известно, дети от межрасовых браков выходят самыми красивыми. В Голливуде середины двадцатого века было немыслимо обсуждать вопросы адюльтера, а уж тем более полигамии. Героиня любого фильма тогда была обречена на высоконравственную позицию, а уж если её и совращал какой-нибудь Вронский, то путь ей был только либо на рельсы, либо в исповедальню и оттуда прямо обратно в обьятия любимого супруга со слезами раскаяния повсюду на теле. А тут вдруг красивая молодая женщина на протяжении всего фильма выбирает между мужем и любовником, причём зрителю, к его изумлению, абсолютно очевидно, что любовник выигрывает по всем статьям. Такая постановка вопроса не могла не возбудить аудиторию, а уж крепкие профессионалы довели эффект до сногсшибательного. Причём сделали они это, наверняка, неосознанно. Они просто блестяще выполняли своё служебное задание. Хэмфри Богарт играл настоящего мужчину в непростой жизненной ситуации – играл как всегда блистательно. Ингрид Бергман вовсе даже и не играла, а просто искренне изображала именно то, что на её месте делала бы любая молодая красивая девушка в реальной жизни. Не будучи искушённой в голливудских делах, она совершенно не догадывалась, что показывать эту правду людям строжайше запрещено! Нельзя демонстрировать, что у женщины есть выбор между мужем и любовником! Этим, кстати, она напрочь загубила свою карьеру в Голливуде… А режиссёр просто строгал свой двадцатый с хвостиком фильм, не задумываясь о деталях, и потому не уследил за молодой шведкой. Он, вероятно, только лет через пять понял, что произошло…
[700x525]
Итак, попробуем разложить магию на составные части. Обычно это дело достаточно бессмысленное и даже вредное, поскольку эту же магию убивает, но в случае «Касабланки» магии хватит на всех. Первые кадры фильма представляют собой достаточно стандартную завязку достаточно стандартного голливудского фильма. По завязке совершенно неясно, что будет дальше, но зато зритель чётко понимает, что он попал в координаты Голливуда и скоро увидит «плохих парней», «хороших ребят», а также неизбежную победу последних над первыми. Потом появляется Хамфри Богарт и сразу становится понятным, что даже если фильм окажется полным дерьмом, то наслаждение фигурой Богарта всё равно позволит считать время на просмотр не зря потраченным. Но фильм пока продолжает быть вполне голиивудским. Потом появляется Ингрид Бергман и зрителя первый раз ёкает сердце – ему показывают не безликую политкорректную курицу типа подруги воина из «Рио-Браво» (которая одна чуть не загубила этот шедевр), а женщину, в глазах которой скрывается какая-то мысль. Когда зритель узнаёт, что же это за мысль, он вздыхает облегчённо и с пониманием. Ну да, она изменила мужу с Богартом. Ну да, она крайне об этом сожалеет и декларирует, что это больше не повторится… Понятное дело, такому красавцу трудно не отдаться, особенно если муж большой человек и редко бывает дома. Вроде бы всё становится на свои места и фильм направляется к поучительной моральной развязке… Но чу! Именно тут-то и начинается магия. На словах Ингрид Бергман говорит, что роман прекращён, а телом и глазами показывает, что она сама лично в этом вовсе не уверена. А мужики вокруг смотрят с уважением и ждут, когда же она решит, чего хочет. И сами при этом тоже кумекают, что и как они хотят разрулить в этой житейской ситуации… Вот тут-то зритель садится на крюк, с которого не может слезть до последней минуты фильма, пока наконец не выяснится, кто, кого и как выбирает... При этом, несмотря на всю новизну постановки вопроса, он, зритель, по-прежнему остаётся в стилистике и контексте понятной и приятной ему голливудской мелодрамы. А ведь ещё древние сказали, что секрет успеха – это смешать что-то очень знакомое с чем-то очень незнакомым в интересном контексте. От результата захватывает дух! Приятного просмотра, даже если это десятый просмотр!