Лера невинно скучала в реанимации, уже в сотый раз, разглядывая окружающую обстановку. Как же это всё-таки трудно вот так целый день просто лежать и ничего не делать. Даже встать и подвигаться нельзя.
Вдруг дверь операционной тихо открылась и вошла Маргарита Гордеева. Трудно было представить, как она обрадовалась, узнав, что Лера очнулась. На её лице сразу появилась светлая мягкая улыбка.
Лера повернулась на шорох и на мгновение её глаза от испуга расширились. Она привстала на кровати и насторожилась. Но Маргарита Юрьевна, на удивление, лишь устало качнула головой, говоря этим «Не надо».
Лера опасливо нахмурилась. Да и было с чего. В последний раз мать её жениха пыталась её убить.
- Лера, - тихо произнесла женщина, даже не присев, - я знаю, что ты вправе ненавидеть меня, поэтому просто послушай. Я недолго. Я просто хочу … попросить прощения. На этот раз это правда. Без какого-либо лукавства или посторонних мыслей. Я больше не стану мешать вам с Сашей. Я уйду из твоей жизни и жизни сына.
Появившиеся на лбу Валерии складки медленно разгладились и она, сама не заметив того, расслабленно легла обратно на койку. Но смятение не покинуло её. Скорее оно сменилось изумлением и некоторым непониманием. Не то, что сейчас у Маргариты было совершенно другое лицо, а даже её голос изменился, и Лера не могла поймать ни одной прежней грубой, агрессивной, высокомерной нотки. Женщина говорила мягко и искренне. А её лицо даже как-то разгладилось, приняв сглаженные, мягкие очертания.
- Ма …
- Подожди, - остановила Гордеева будущую невестку рукой. – Я совершила чудовищные поступки в прошлом и поняла это слишком поздно. Но я раскаиваюсь. Я была слишком слепа. Не видела ничего вокруг! Хотела, чтобы все играли по моим правилам. Я должна была задуматься еще, когда Саша пошлее против моей воли, поступив в медицинский! Но я оказалась ещё слепее слепцов от рождения. Единственное, что могу сказать в своё оправдание – это то, что в меня это заложили с юности, Лера. Мама постоянно долбила меня тем, что любовь ничего не стоит. Главное, деньги. Да и когда я выходила замуж ни мои родители, ни Коли не спрашивали нашего мнения. Это была выгодная сделка, - в какой-то момент Лера нахмурилась и ей стало жалко Гордееву. Она говорила действительно открыто и честно, а в её глазах блестела тяжелая грусть и печаль, которую Лера никогда у неё не видела. Маргарита не монстр, просто убирающая со своей дороги всех, кто ей не нравится. Её озлобленность на весь мир вызвана очень глубокой и кровоточащей раной в душе, которая появилась очень много лет назад, и обезболивающее только заглушало её вой, но не лечила. Перед Лерой стоял разбитый человек, который просто был лишен любви. И кроме жалости, к этим людям испытывать нечего. Необдуманное и равнодушное решение родителей стоило их детям исковерканной жизни. – Но вы с Сашей … Вы любите друг друга! По-настоящему! – продолжала Маргарита с большим невероятным воодушевлением, словно какая-то невероятная сказка сошла со страниц книжки. – Это видно! Вы … так смотрите друг на друга! Саша не может жить без тебя! Даже … даже если на кону стоит его жизнь …
- Я тоже, - сдавленно произнесла Лера.
Маргарита на минуту умолкла.
- Я очень горжусь сыном. И я рада, что у меня будет внук, - впервые за много лет Гордеева улыбнулась настоящей искренней, мягкой улыбкой. Впервые Лера увидела в ней женщину, а не ревнивое бесчувственное существо, готовое на самые ужасные поступки. – Я прошу только об одном, - для Леры этот день определенно был моментом открытий, потому что в эту секунду произошло то, что она и в снах не могла предположить – из глаза Маргариты Юрьевны скатилась одинокая слеза. – Простите …
У Леры сердце сжалось. Никогда она не слышала в человеке столько боли и раскаяния.
- Я вас прощаю, - тихим и дрогнувшим голосом произнесла Лера спустя несколько беззвучных секунд.
Маргарита благодарно и светло улыбнулась.
- Спасибо, - тихо сказала она. – Обещаю, больше я вас не потревожу.
- Куда вы уезжаете? – спросила Лера, когда Гордеева была уже в дверях.
Почему-то Чехову грызло желание что-то сказать, что могло бы остановить Маргариту. Она чувствовала, что женщина не должна этого делать. Теперь. Когда всё по-другому, она нужна Саше.
- Молиться, - только слегка улыбнулась Гордеева и ушла.
Лера отвернулась и почувствовала беспокойство на душе. Да, теперь всё было хорошо и им больше никто не и ничто не угрожает. Но Лера чувствовала, что всё не должно закончиться так.