в последнее время полюбил дымить зеленую под звуки электронного органа. Не уверен, вообще-то, что это зеленая... Но сочетая правильно различные печенюхи - можно услышать их голоса между клавишными и струнными, ловко вплетенные сознанием. Я истосковался до повышенного слюноотделения по опавшим звукам, заиндевевшим чувствам. Хоть раз услышать падение звука - хватит на всю жизнь для запоминания. Тупыми куплетами фраз ласкающие голоса. Глумливые к человеческому виду. В чем резон называть демонами тех, кто не ведал ни зла ни добра, у кого нет гендерных разделений, чувств, эмоций... И в этом их могущество, потому они и напугали однажды своего создателя и были низвергнуты в коробку-ловушку. Но толку от всего этого представления, если я не знаю их языка. Разве что... в те дни, когда приходишь Ты, когда твой голос сплетается с оргАном, белым шумом и радиопомехами, разве что в эти дни я не жалею. Закрываю глаза и вижу своеобразный Ангкор-Ват, выстроенный Тобою для нас, где мы можем вести свои беседы, блуждая среди оставленных камней, Вишну играет с умирающим солнцем, не ведающим о том, что творится под самым его брюхом. А потом мы пересаживаемся на поезд, несущийся сквозь тьму и свет, где просто молчим, и я так и слышу чаек, кричащих над поверхностью серой воды твоих глаз.

Ведь только в этом месте, в этой минуте, мы можем быть в одной пространственной параллели, и я могу не понимать, что тебя уже не вернуть. И я могу не болеть от тоски...Не знать о существовании твоего могильного камня, твоих оголенных костей. Цветов, растущих из земли, пропитавшейся Тобою. Важность всего этого...

Ликорис Радиата распускается на моей спине, вгоняет корни глубже в мой позвоночник, пробираясь прямо через белесый шрам, разделивший мою спину почти-что ровной полосой. Ураганная лилия, пылающая в закате. Хиган, цветок разлуки, неразрывно вросший в меня жужжанием машинки и путавшейся в краске иглы...

Он снова вернулся из Холодной страны. И поселился на несколько дней у меня. Курит паровозом, гипнотизируя небо за окнами, подолгу молчит, смотрит на меня с укором, но все же здесь. Следит, чтобы я ел... Как глупо, как будто мне это нужно. Как будто его молчание не сводит с ума, а его лицо без эмоций не раздражает нового меня. Но еще несколько дней, и мой старый знакомец сорвётся обратно к Холодным Водам и Скалистым Берегам, оставив во мне чувство опустошенности и тоски, внезапно выросшей с его последним словом хриплым низким голосом и с его последним шагом по моему паркету. А я додымлю остатки, прощаясь с Тобою в очередной раз, но не по-настоящему, а потом, через день, возможно, Бестия вернётся в облюбованное гнездо, утопив меня в заботе и позитиве, и ненависти, моей же.

Только к кому...