отрывок из текста "для Е.

сам рассказ вышел короче, чем хотелось бы, намного короче... но, тобою был выставлен крайне короткий срок.

И всё же, используй с умом, если ты понимаешь, о чём я."

надеюсь, ты не против, что я это выложу тут. Самое сладкое так и останется только твоим.

 

 

 

Не думай, что у меня есть сердце. Лучше не о ком так не думать... Разочарование - зубчатый нож, которым в итоге ковыряешься сам в себе. Не думай, что я хоть что-то делал для тебя. Нет, никогда и ни единого раза. Я долго шёл за тобою по следу. По обжигающим пескам, по раскалённым острым камням. Под палящим солнцем и проливным дождём. Тропические муссоны истрепали, высушили всего меня, разнесли по песчинкам... Но и тут не было ничего ради тебя. Только в угоду собственному эгоизму, в угоду собственным желаниям был сделан каждый мой шаг. 

 

Твоё породистое тельце в греховных трущобах манило меня, безродного, с высоты буржуазных вечеров. Я на столько ослеп от собственной жажды, желания заполучить тебя вопреки злодейке-судьбе, что стал спотыкаться, чего раньше со мною не случалось. Каждый раз спотыкаясь на ментальном пути - вы раните чьё то сердце, черните чью то душу. У меня столько всего было, и всё это я возненавидел, ибо всё это было столь отлично от тебя... 

Я тайком наблюдал через глазок в маленьких душных комнатах... За тем, как твой язык трио с твоими губами и руками усмиряли страсть мужчин и женщин, которым я платил, чтобы они платили тебе. Платил за то, чтобы они брали тебя или отдавались тебе, чтобы смотреть, видеть, слышать, даже чувствовать запахи всего этого. Чтобы выть, стонать ночами, закусывая собственное запястье в исступлении. С уверенностью, что если сам коснусь тебя - никогда уже не смогу вернуться к прежней жизни. Никогда уже не смогу подняться обратно, однажды рухнув в тебя. 

Сотни моих агентов окружили тебя невидимыми, молчаливыми и безучастными херувимами. Фотокарточки в желтых папках забили мой стол. Я будто бы был тенью, но в самом деле, на некоторый момент, стал и Богом и Дьяволом. Вертел тебя от одной ситуации к другой, а ты и не замечал... Смешно. Сейчас...Как же ты был наивен... Как  же ты...

 

Душные комнаты, пропахшие плесенью, потом, другими, более сакральными жидкостями, с единственным источником света и жизни - отверстием в стене на уровне глаз сидящего... На какое-то время они стали моими храмами, святилищами. Как фанатики ходят в святые места дабы приблизиться к Божественному... Так же и я ходил туда, забыв, что Бог живёт в сердце и разуме. 

 

Ты врятли помнишь, но однажды тебе случилось заснуть с одним из клиентов. Да, и это было моих рук дело. Снотворное, подмешанное в твой алкоголь. Ты не представляешь, как я чувствовал себя тогда, выйдя из моего временного одиозного обиталища, и войдя в соседнюю комнату, где твои тонкие руки обнимали подушку, а волосы отражали неоновые переливы. Готов поклясться, в этот момент музыка играла в моих ушах, но та, что не сыграть ни на одном существующем ныне инструменте... Мы остались вдвоём. Я сел на влажные одеяла и долго-долго смотрел на тебя в бархатной полутьме. Я тянул дрожащие пальцы и закусывал губу. зубрил каждый синяк, шрам, каждую родинку на твоей коже. Медленно стягивая одеяло и обнажая твою пошлую суть...Думал тогда - сгрести бы тебя в охапку и запереть в одной из комнат моего дома. Посадить на цепь/под ключ и никому не показывать отныне, никому не давать касаться, слышать, чувствовать. Впервые мне захотелось, чтобы какая-то вещь вдруг стала принадлежать мне целиком и полностью. Никогда я не испытывал такого сильного желания обладать чем-то в столь полной мере. Сделать что-либо поистине своим... Этот тонкий шрам на пухлой нижней губе, эту родинку на левой скуле. Запах твоих волос за мочкой уха... С рассветом я опомнился. Брёл тогда по улицам, приказав водителю отогнать машину к дому. Не чувствовал холода, не слышал гудения людского муравейника/пения птиц... Будто остекленел изнутри. Будто выгорел... Кажется, глаза долго-долго сочились ртутью. Суставы будто скрежетали, как несмазанные петлицы... Я думал о том, как ты просыпаешься, потягиваясь как кошка. Открываешь окно, подставляя еще летнему солнцу своё обнаженное тело. Как щуришься, как твердеют твои соски, а по коже поднимаются мурашки...

 

Знаешь, однажды мы виделись. Ты не вспомнишь уже. Но я навсегда запомню твой взгляд. Взгляд, будто преисполненный насмешкою Создателя и презрением Искусителя. Он врезался острою иглою в моё мясо. Пронзил насквозь и застрял. Мне стоило сделать лишь один звонок - чтобы заполучить тебя. Но я бы врятли смог изменить твой взгляд . Мне стоило выложить лишь пару-тройку бумажек из кошелька, чтобы коснуться тебя. Но я бы уже не смог вернуться, отравленный. Эти фальшивые взгляды, слова жесты, что были подарены тобою моей наёмной армии твоих любовников... Во снах у них было моё лицо. В горячечных снах я сжимал твои хрупкие плечи в своих объятиях, а твои развратные руки и губы пытали моё тело. Я мысленно вселялся в тела тех мужчин и женщин, оставляя своё тело в наблюдательных комнатах. Грезил о трагической случайности, плетя очередную паутину. Чужими руками лакомил тебя всевозможными наркотиками, дорогими блюдами, экзотическими вещичками. Ставил опыт за опытом, лаская твои желания, удовлетворяя собственные потребности...

Нет. Сердца у меня нет, как ты видишь. Уже давно оно остановилось и высохло, сначала став черносливом, потом изюминкой, а потом и вовсе песчинкой. Пыль бывает разной. Отмершие клетки человеческого тела, пыльца и мелкие ракушки, чешуйки мотыльков. Или же человеческие сердца...

 

 

Я больше не могу спать.

Безучастно, неосознанно, я начал опускаться вниз.

В Ад. 

В твой мир...