Тщательно сверяясь с картой, чтобы не сбиться с пути, отряд медленно продвигался к центру королевства Мовэрия, намереваясь покинуть в скором времени владения короля Джо. До Крэйна предстоял еще неблизкий путь. После ночного разговора с рыцарем, Диана еще больше к нему привязалась. Да и Трой перестал ее сторониться, понимая, что той нужно внимание. Монах понимал что девочке тоскливо в походе, она боится, поэтому и придерживается того, кто сильнее. Лорд Дэцимус спокойно относился к общению сэра Троя и его воспитанницы.
Съестные запасы, взятые у разбойников таяли как снег на солнце. По мере надобности Трой, а иногда и монах, отправлялись в деревни чтобы купить немного провизии. Останавливаться в гостиницах было равносильно самоубийству, так что приходилось терпеть неудобства под открытым небом спать на земле. От этого все недосыпали и уставали, но продолжали ехать дальше. Их разыскивали повсюду, в этом Трой убеждался почти в каждом селении, где разживался едой. На столбах у таверен и гостиниц висели портреты Троя, Марвиуса и лорда Дэцимуса. Цена за них была назначена довольно высока. Рыцарь понял, что они все еще нужны живыми. Но покоя не давал факт того, что о детях ничего не было слышно. Возможно, Джо вознамерился поймав их, просто убить… От Узурпатора можно было ждать всего.
Почти целыми днями путники продвигались вглубь страны, обходя города и деревни. До границы с Крэйном по самым приблизительным подсчетам оставалось не менее тридцати дней.
В отличии от сэра Троя, который постоянно находился в хлопотах, у монаха было время подумать о той стороне, куда посоветовал направиться. Ныне он размышлял над правильностью выбранного пути. Может безопаснее было бы отправиться к бывшим врагам южанам, чем в неведомый загадочный Крэйн? Ведь о короле Санти на самом деле не известно почти ничего. То, что он был другом, или назывался другом короля Эдинга, ровным счетом ничего не значит. Монах боялся что путники могут попасть из огня да в полымя, убежав от одного людоеда, попасть в пасть еще более опасного чудовища.
Пока Трой находился на разведке, Марвиус вспоминал что он знал о правителе Крэйна. Санти Х был не просто королем, а именовался Богом. Его династия называлась Священной Божественной Династией. В своем королевстве он правил единовластно, не имея кабинета советников, как в Мовэрии или на Юге. Когда какой-то смельчак сказанул Санти, что неплохо бы утвердить такой кабинет, разъяренный Бог приказал немедля четвертовать наглеца на Площади Боли и Утех. Народ тогда натешился на славу, а смельчак умирал с криками истерзанной дикарями шлюхи. Санти создал в Крэйне настоящую религию. Его отец Маркус V и не помышлял называть себя богом, но сын переплюнул папу. Он укрепил монархию названием Божественной. В стране ширились жертвоприношения, любая религия кроме веры в бога Санти жестоко притеснялась. Монах помнил известия о том, что Санти Х приказал сжечь как иноверцев всех, кто стремился основать там Церковь Ночи. Тогда было сожжено порядка трех сотен человек, хотя верить этой цифре и не следовало. Марвиус делал предположения, что число сожженных гораздо больше. Он не хотел думать как примут сторонника этой церкви в стране, где ненавидят эту религию. Точно также пресекалась вера в Ворга, и других божеств, которым поклонялись в мире.
Монах хотел поделиться своими соображениями с рыцарем, но тот еще не вернулся. Во время отсутствия Троя монах оставался за старшего. С высоты своего коня он проверил все ли члены отряда на месте, по солнцу определил не пришло ли время обеда, и снова погрузился в свои размышления.
Санти очень любил казнить, при чем придумывал на столько изощренные казни, что их вписывали в книги. Что нашел общего Эдинг и Санти, монах не мог понять. Эти люди были такими разными, как южанин и северянин. Тем не менее что-то поддерживало среди них дружбу. Монах не помнил чтобы Эдинг отправлялся в гости к Санти, и наоборот. Санти действительно не оказал никакой помощи Мовэрии для борьбы с южанами. Если бы Санти отправил пару тысяч своих бессмертных воинов, враг был бы отбит с гораздо меньшими потерями. Хотя с другой стороны факт того, что неприятель был выгнан своими силами, придал уверенности и сил Эдингу.
Исходя из всех прочитанных книг в обширной библиотеке магистра Отуя, монах смог для себя нарисовать определенную картину жизни в Крэйне. В самом Крэйне имелись древние руны, оставшиеся от строителей королевства времен легендарного Крэйна-Строителя. Эта страна была на столько территориально обширна, что занимала четверть Юга. Когда-то Южное Королевство и Крэйн были одной державой. В следствии раздора между сыновьями короля Джарэда XVII в Южном королевстве началась гражданская война, а старший сын короля отрекся от отца и ушел со своими сторонниками прочь. Крэйн I основал свое королевство на пустынном месте поблизости Южного и назвал его своим именем. Таким образом, история двух королевств тесно связана не только территориально, но и кровными узами. Не смотря на то, что правители Южного королевства и Крэйна ненавидели друг друга, время от времени они объединяли свои силы в мощную коалицию и разбивали неприятеля.
До обожествления Санти Х народ Крэйна верил в разных богов, в том числе и Ночных… Подавляющее большинство верили в бога Ашана, в которого веровали в Южном королевстве. Придя к власти молодой и энергичный король Санти, которому тогда исполнилось двадцать, стремился к славе и увековечиванию. Не долго думая, он решил сам назвать себя Богом и основателем новой божественной династии Санти. Сперва народ роптал, не понимая как можно отказаться от веры, которой придерживались веками. Были попытки восстаний, но Санти жестко придушил их в зародыше. Было пролито много крови, но свое государство и новую религию он сохранил. Люди приняли Санти как Бога, и многотысячная толпа на Площади жертвоприношений, приветствовала божество. В тот день для народа было организовано зрелище, которое помнили до сих пор. На площади были принесены в жертву пятьсот человек, среди которых были иноверцы, невольники и преступники. Они умирали очень долго, привязанные к столбам, терпя муки от ударов копьями, стрелами, вонзающимися в плоть, и в завершении познавшими огонь. До сожжения доживали не многие. Народ тогда также ликовал, как и тогда, когда на Площади боли и утех было массовое сожжение приверженцев Ночных богов.
Ныне Богу Санти шел пятый десяток, он все еще был очень строен и красив. Его лица не коснулась ни одна морщинка, и волосы оставались черны как смоль. Каждую ночь он посещал свой гарем, насчитывающий тридцать наложниц. Часто Санти выходил из шатра лишь под утро. Не стоит и говорить о том, что в гареме были самые красивые девушки Крэйна.
Армия Крэйна именовалась «Бессмертными». Свое название солдаты заслужили преданной службой и отсутствием страха к смерти. Санти лично посвящал каждого достойного в звание Бессмертного, поэтому каждый в войске стремился к этой благодати. В армии Бессмертных самих Бессмертных насчитывалось порядка пятидесяти процентов, остальные же до крови истязали себя тренировками и службой, чтобы стать полноценным воином. Ведь Бессмертному шла повышенная плата. Для того чтобы тебя взяли в армию, нужно было обладать атлетическим телосложением, дабы не позорить славное имя Бога во время сражений. Слабаков в армию не брали. Специальная комиссия проводила тщательнейший отбор среди желающих вступить в ряды Бессмертных, и далеко не все были удостоены такой чести.
Климат в Крэйне ничем не отличался от Южного. Днем было очень жарко, в основном круглый год светило солнце, опаляя королевство и окружающую его пустыню, а ночью становилось довольно прохладно, иногда даже были заморозки. Народ одевался очень легко, но не без вкуса. В моде были красочные накидки, в которые укутывались и мужчины и женщины. Если мужчинам было не зазорно оставлять открытым верхнюю часть тела, то женщины себе такого позволить не могли. В Крэйне действовали жесткие законы, установленные богом. Санти запретил женщинам показываться на людях с открытыми частями тела, разрешалось чтобы только руки были голыми и то по кисть.
Когда с разведки вернулся Трой, монах подождал пока тот поговорил с принцессой, и лишь потом подъехал к другу. Марвиуса терзали сомнения в правильности своего совета касательно Крэйна. Лицо рыцаря не выражало ничего, из чего можно было сделать хоть какие-то выводы о его настроении. Трой был бесстрастным.
- Все в порядке? – поинтересовался монах. Рыцарь что-то хмыкнул, но понять что он этим хотел сказать, было нельзя. Монах не стал ломать себе голову и перешел сразу к делу. – Тебе известно, что Санти сжигает иноверцев?
Трой нахмурил брови. Идея отправляться в Крэйн принадлежала именно монаху, а сейчас его друг вновь сомневается?
- Он убивал неугодных, Трой, - продолжал монах. – За время своего правления он отправил к богам тысячи людей.
- Что ты предлагаешь? – Трою не нравилась эта никому не нужная дискуссия, которая не имеет ни начала ни конца. Он считал, что если путь выбран, то нужно двигаться по нему, и уже не важно куда тот заведет.
- Не знаю, - пожал плечами Марвиус. Золотая цепь на его кирасе купалась в солнечных лучах и слепила Троя. Не смотря на жару, кирасу монах не снимал, ожидая в любое мгновение возможной битвы. Трой также жарился на солнце в полном боевом облачении. Лишь шлемы не красовались на их головах.
- Марвиус, раз уж мы выбрали эту стезю, то давай идти по ней.
Монах внимательно посмотрел на друга и вытер потное лицо платком.
- Оставь все сомнения, как это сделал я перед штурмом Даркена. Нам покровительствуют боги, - сказал Трой.
- С чего ты так решил?
- В противном случае лежать нам мертвыми в Даркене, - бросил Трой и пришпорил коня вперед. – Поверь в силу богов, друг.
Разговор был окончен.
День подходил к концу. Через каких-то пару часов солнце сядет и все окутает тьма. Ночью было жутковато в неизвестной местности. Путники не имели возможности отоспаться на нормальной кровати, постелью служила им трава. Сама мысль о ночевке раздражала их. Никому не хотелось спать на холодной земле. Трою, Марвиусу и Дэцимусу было не привыкать к неудобствам, да и Гаюсс знал что такое служба при любой погоде. А вот для королевских детей это приключение становилось невыносимым. Виргиний изо всех сил сдерживался чтобы не пожаловаться на изнуряющую жару, въедливую мошкару, плохую еду. Все-таки в Даркене была не плохая регулярная кормежка, не что здесь. Никак не сравнить с вяленым мясом и сырой водой, взятых у разбойников. Остальную еду берегли, как и вино. Всем распоряжался Трой. Виргиний поглядывал на сестру, ожидая что именно она первая начнет проявлять возмущение и сыпать жалобами, но не тут-то было. Диана уставала как все, но старалась выглядеть бодро. Порой она подшучивала над братом, но Виргинию было не до забав. Тогда она начинала осторожно утешать брата, чтобы не задеть его мужской гордости. После этого Виргиний на какое-то время становился веселым, но этого заряда бодрости хватало не на долго.
Марвиус не переставал думать о будущем, ждущем их в Крэйне. Мысли пугали, было желание от них избавиться раз и навсегда. По ночам монаху снился Бог Санти, сжигающий монахов на кострах под улюлюкающие звуки толпы. А иногда и сам Марвиус был привязан к столбу и испробовал на себе пламя. В нескольких снах его посещал магистр Отуй, грозящий кулаком и называющий Марвиуса похабными словами. От кошмаров монах просыпался в холодном поту. Как правило после этого заснуть не удавалось, да он и не пытался. Во время вынужденной бессонницы Маривус размышлял над смыслом жизни и своей роли в игре богов. Было так много вопросов, но ни на один не был дан ответ. Можно было поступить так как советовал сэр Трой, просто идти вперед и не забивать голову глупостями. Но ведь эти мысли никак не глупости. Для того чтобы идти вперед нужно знать что может ожидать в конце пути.
Троя отвлекать по таким вопросам он не хотел. Последнее время монаху очень редко удавалось поговорить с другом. Сэр Трой или был в разведке, или беседовал наедине с Дианой, или просто ехал понурив голову с закрытыми глазами. Спал Трой или нет, но монах не имел права беспокоить друга. Но рыцарь не спал. Хоть глаза его и были всегда прикрыты, но Трой предавался слуху. Он слышал каждый шорох, спиной ощущал, где находится каждый член отряда, и слышал их разговоры.
Во время одного такого «отдыха», Трой услышал приближающийся топот коней. Впереди ехало не меньше четырех человек. Слепящее солнце мешало рассмотреть дорогу. Рука рыцаря мгновенно легла на рукоять меча, готовая в любой момент вытащить оружие. Второй рукой Трой дал знак отряду о возможной опасности. Путники остановились и сбились в шеренгу, пряча детей за спины. Монах не стал ждать клича: «К оружию!» и обнажил свой меч. Его примеру последовал лорд Дэцимус и Гаюс. Трою пришлось вытащить на солнце и своего Зальберга.
Кто-то приближался. Трой хотел проехать вперед, чтобы разведать ситуацию, но решил что целесообразнее остаться с отрядом и принять бой, если это будет необходимо. Стражники это, разбойники или авантюристы, ищущие легкой наживы, кто угодно мог попытаться наброситься на них. Добра ожидать все равно не приходилось. Но Трой решил не быть легкой наживой для приспешников Узурпатора. Когда солнце зашло за облака, Трой различил пятерых мужчин в серых накидках. В руках одного был флаг с изображением рычащей полусобачьей-полуволчьей морды Ворга. На боку у всех болтались ножны. Их лица скрывали кожаные маски, напоминающие морду Варга. Смотреть в такие лица было жутко.
- Адепты, - произнес пораженный Марвиус. Он давно не встречался с этими особами. Да и не горел желанием видеть и сейчас. В отличии от ночных монахов, которые имели право воевать за свою страну, воргины не принимали участия в государственных делах. О них вообще мало было известно, при том что король Эдинг верил в Ворга. При его дворе находился лысый жрец, возраст которого не знал никто. Когда Эдинг умер, жрец исчез так же таинственно как и появился. Но Эдинг доверял этому старику.
Когда адепты вплотную остановились возле вооруженного отряда, никто не проронил ни слова. Члены отряда сидели на лошадях с мечами наголо, готовые спешиться в любой момент. Адепты не спешили вытаскивать оружие из ножен, довольствуясь тем, что держали руки на рукояти мечей. Первым заговорил один из адептов, по виду ничем не выделяющийся от остальных. У него был хрипловатый голос, по которому трудно было определить возраст говорившего.
- Кто вы и что делаете на этих тропах? – спросил адепт, очевидно являвшийся главным среди пятерки.
- Я не обязан давать отчета перед воргинами, - произнес Трой, вложив все свое презрение в слово «воргин».
- Среди вас есть ночник, двое детей, воин, старый вельможа и стражник, - размеренно сказал адепт, обращаясь не столько к отряду, сколько к своим единоверцам. – Необычная компания. Я не узнаю ваших гербов, сэр рыцарь, а вот ваши, монах, мне хорошо знакомы.
На лице «старого вельможи» лорда Дэцимуса не дрогнул ни один мускул. Адепт назвал его старым, хотя лорду было не больше чем Трою или Марвиусу. За годы заточения он сильно состарился.
- Мы спешим, и если вы не уступите нам дорогу, я изрублю вас на куски, - грозно проговорил сэр Трой.
- Что вам известно? – безразличным тоном спросил монах. Его слегка задели слова адепта, и он захотел узнать, что же известно воргинам о нем.
- Нам известно все и ничего, монах из дома Марвиус, - отозвался тот же адепт. – У вас были все возможности стать магистром, но вы выбрали путь воина.
- Одно не мешает другому, адепт, - в голосе монаха появилась нотка злости. – Итак, вы знаете меня, но я не удостоен чести знать вас.
- Для начала спрячьте ваши мечи в ножны, а затем продолжим разговор, - прохрипел адепт.
Секунду Трой колебался, но спрятал свой меч. То же сделали все остальные. Дети Эдинга как затравленные зверьки наблюдали из-за спин своих защитников. Адепты не убирали рук с рукоятей своих мечей, будучи настороже.
- Я старший адепт Турах.
Конь, на котором сидел Турах, нетерпеливо бил копытом. Остальные адепты безмолвствовали точно так же как и их лошади. Что побудило адептов Ворга появится среди людей, пусть даже на малоизвестных тропах? О верующих в Ворга ничего не было известно после смерти короля Эдинга. В день его смерти адепт Храма Ворга, находившийся при Эдинге, бесследно исчез. Как бы Джо не стремился найти его, адепт как под землю провалился. Сразу вслед за этим Узурпатор начал гонения на всех воргцев. Он приказал разрушить все Храмы этого божества и призвал всех уверовать в Ночных богов. В последнее время стали поговаривать, что Джо намерен отречься от веры в Ночных богов и призвать к себе воргцев. Но это были лишь неподтвержденные слухи. Хотя эта делегация адептов, гордо неся свой стяг, вполне могла сойти за переговорщиков, направляющихся к королю.
- Мы наслышаны о ваших подвигах в Даркене, - продолжал говорить адепт. – Вы сделали то, на что не решились мы. Теперь я вижу кто перед нами. Сэр Трой, сэр Марвиус…
Турах не договорил, быстро спрыгнул с лошади и направился к отряду Троя. Рыцарь не зная, как ему реагировать в данной ситуации вновь выхватил свой меч и принял боевую стойку. На этот раз он вознамерился скрестить оружие с этими воргцами.
- Что вам нужно? Еще один шаг, и я убью вас, - резко бросил Трой. Краем глаза он заметил как монах обнажает свой меч.
- Расступитесь, - холодно бросил адепт Турах, - мы хотим лицезреть детей нашего покровителя Эдинга.
Сэр Трой окаменел. Адептам известно очень много, если не все. Крепко сжимая в руках меч, Трой немного отошел, давая возможность адептам посмотреть на детей. Эффект был произведен колоссальный. Турах склонил голову и начал что-то монотонно петь. Пение подхватили его единоверцы, слезающие со своих коней и присоединяющиеся к своему старшему. Виргиний смотрел на все происходящее широко раскрытыми глазами. Он поглядывал на Троя, но воин не мог ничего ответить, потому что и сам не понимал что происходит.