В пыточной камере царил зловещий полумрак. Помещение было довольно просторным. В печи горел огонь, в котором закалялись щипцы. Плотный высокий мужчина в белом балахоне заковал лорда Грэйва в кандалы и натянул цепи, так что узник оказался в подвешенном состоянии. Писарь склонился над листом бумаги с пером в руке, ожидая информации. Более в камере никого не было. Атмосфера была жуткая. Где-то в стороне были слышны крики людей. Кричали от боли и мужчины, и женщины. Все это заставило смелого лорда Грэйва вздрогнуть. Его бросили в камеру пятеро стражников, которые не удержались от того чтобы не избить лорда и не связать его. Если бы сир Джуд узнал об этом, стражникам не поздоровилось.
Больше всего лорд беспокоился не за себя. С ним все было ясно. Он был уверен в том, что живым отсюда не выйдет. Еще ни один человек не покинул темницу живым. В Королевстве никого не оправдывали, тем более в деле о государственной измене. Лорд Грэйв даже не хотел думать над причиной свое нахождения в темнице. Для короля Джо не нужна причина бросить человека в камеру, а после этого казнить.
- Вас зовут лорд Уильям Грэйв? – поинтересовался палач. Лорд кивнул, хотя рот завязан не был. Тут можно было кричать свободно. Никто не поможет, только еще с большим усердием продолжится пытка.
- Вы уведомлены в обвинении против вас?
- Да, - ответил лорд.
- Вы признаете свою вину? – продолжал палач. Все это тщательным образом записывал маленький мужичонка обросший волосами и бородой, отчего его лица не было видно.
- Нет, - ответил лорд Грэйв.
- Вы отрицаете свою связь с беглым низложенным монахом Марвиусом и бывшим рыцарем Троем?
- Я знаю этих людей, встречал их при дворе. Но никаких дел с ними не имел.
- Значит, отказываетесь сознаваться, - заключил палач и изобразил на своем лице нахальную улыбку убийцы и мучителя. На это лорд ничего не сказал, полагая что за этим последуют действия.
Палач разорвал на груди лорда белую рубаху. Щипцы к тому времени уже были раскалены до предела. Специальными перчатками палач медленно поднес орудие к груди лорда Грэйва.
- Если будет больно – кричи, - прошептал палач, приступая к своему делу. Нежное тело лорда содрогнулось от невыносимой боли. Щипцы впились в его сосок, разрывая и одновременно зажаривая плоть. Воздух и без того спертый наполнился запахом горелой плоти. Лорд Грэйв крепко сжал рот, чтобы не закричать.
- Ну что, по-прежнему будем отпираться? – спросил палач. – Одно ваше желание подписать признание освободит вас от боли. Все в ваших руках.
- Я ни в чем не виноват, - прошептал стиснув зубы лорд.
На месте соска был ужасная паленая рана, от которой поднимался дымок. Палач вернул щипцы обратно в огонь, и взял в руки тонкий длинный стилет. Этим оружием палач срезал с пленника штаны, снял полностью остатки верхней одежды. Лорд оказался полностью обнаженным перед своим мучителем. Ни слова не говоря резким движением палач воткнул стилет в ногу лорда. Пленник невольно вскрикнул. Стилет остался в ноге, из которой начала струиться кровь. А палач тем временем взял еще два стилета. Их он вогнал в другую ногу и в ладонь право руки, пробив ее насквозь. Из раны текла кровь. Лорд Грэйв кривился от боли, к которой начал привыкать. Еще один стилет пробил вторую ладонь лорда. Следующим этапом пыток палач выбрал отсечение пальцев. Для этого дела он использовал небольшие стальные садовые ножницы. Сперва он остриг все пальцы на левой руке, которая превратилась в кровавое месиво. К этому времени лорд потерял сознание.
Деревянная дверь, обильно оббитая металлом с двух сторон, со скрипом отворилась, и в каземат ввалился король Джозеф. Он находился в изрядно пьяном состоянии, но это не мешало ему передвигаться, хотя и затормаживало речевые функции. От его величества исходил запах вина и какого-то салата. Увидев короля, палач уважительно поклонился.
- Ну как тут дела? – развязно поинтересовался король. – Что наш ллордишка?
Язык у Джозефа сильно заплетался, он делал паузы, растягивал слова, буквы, и, в добавок ко всему этому, часто икал.
- Молчит, ваше величество, - с готовностью верного пса, отчеканил палач.
- А чего это он так хорошо выглядит!? – возмущению его величества не было предела. – Куда смотрит Джуд! Разве он не сказал, что признание мне нужно немедленно? Дело.. важности государ… ик.. важности!
- Я пока начал с малого, ваше величества, чтобы он был в состоянии что-то сказать… - оправдывался палач, потирая руки. – Да вы не волнуйтесь, к закату он расскажет все. Даже может признаться в убийстве покойного короля Эдинга.
Лицо короля при словах палача стало пунцовым. Глаза раскрылись как у совы.
- Что ты сказал, смерд? – прокричал король в лицо палачу. – Я тебя за это сгною вместе с ним, собака ты подлая! Не упоминай Эдинга, сволочь ты продажная. Выполняй что тебе поручено!
- Извините, ваше величество, - потупил взор палач, переступая с ноги на ногу словно конь.
Король увидел что у лорда отрезаны пальцы и возмутился еще больше:
- Ты что сделал, кретин? Совсем ум потерял, тварь ты ничтожная? Мне же нужна его подпись под бумагой! Нахрена ты его покалечил, быдло ты деревенское! Я тебя отправлю гнить в твою дыру откуда ты родом, псина ты облезлая! Язык ты у него еще не догадался вырвать, падальщик ты вонючий?
- Нет, язык на месте.
- А ты куда смотрел, писарчук? Не мог подсказать этому дебилу что мне нужно от этого лорда письменное признание? Вот прикажу вас повесить на площади как ослушников приказа королевского… тогда холуи на вас поглядят…
Писарь в испуге отбросил перо и вскочил с места, вжавшись в угол. Темнота на время укрыла его от глаз короля, пока тот не вытащил писаку и не врезал кулаком в нос. Раздался хруст, из поломанного носа немедленно хлынула кровь, а писарь повалился на колени, прижимая сломанную часть руками. Но королю уже не было дела до писаря. Он увидел щипцы позади палача. Решительно оттолкнув палача, шатающейся походкой Джозеф взял из печки раскаленные щипцы. Не успел палач опомниться, как король уже терзал половой орган лорда Грэйва. От боли последний пришел в себя и дико закричал. Джозеф ехидно рассмеялся ему в лицо и смачно плюнул в него, продолжая свое дело. Половой орган лорда превратился в сплошную рану, части члена и яички с неприятным звуком шлепнулись на пол. Туда же начала капать кровь. Под лордом и так была уже лужица из ран покалеченных рук, сейчас же добавлялась очередная порция крови из гениталий.
- Сознавайся, лордишка, где твои дружки? – орал обезумевший король на бесчувственного Грэйва.
- Ваше величество… - пытался что-то сказать палач, но его величество полностью проигнорировал жалкие словечки палача.
- Сознавайся, изменник! – неистовствовал король. – Говори, скотина!
После гениталий Джозеф увлеченно занялся глазами лорда, выколов их одним из стилетов, который он вытащил из кровоточащей ладони. Грэйв продолжал кричать, но уже не так громко. Он истекал кровью. Когда король Джозеф распорол ему грудь и порвал там все, мужественный лорд Грэйв умер, тихо прошептав одно слово: «Убийца». Когда тело лорда содрогнули предсмертные конвульсии и оно обмякло, король удовлетворенно крякнул и поглядел на палача.
- Учись, кретин! – прорычал он. – А теперь ты, писарь, быстренько запиши что лорд Грэйв сознался в измене, и в соучастии с Троем и Марвиусом. Пусть Джуд принесет документ в мои апартаменты на подпись. А это ничтожество вывесите на площади для устрашения быдла. Пусть знают как короля раздражать…
После этого твердой, но все еще шатающейся походкой, Джозеф покинул пыточную камеру, находясь в веселом расположении духа. Больше всего он хотел сейчас рассказать, как умер лорд Грэйв своей ненаглядной королеве, после чего взять ее сзади.