Они мчались на лошадях до самого рассвета. Все понимали, что остановка будет означать неминуемую гибель. Убийство такого человека как сир Лай, даже во время честного поединка, не пройдет незамеченным.
- Ты только что сделал первый шаг к виселице, - как бы про между прочим сказал сэр Трой стражнику, когда они остановились у какой-то захолустной деревеньки, насчитывающей никак не более тридцати домов.
- Лучше помоги монаху слезть с коня, а я найду нам место для отдыха, - бросил Гаюс, отдавая поводья своего коня сэру Трою. Сэр Трой понял, что Гаюс не жалеет ни о чем. Значит, стражнику можно верить. Теперь они все в одной яме. Сэр Трой привязал коней к дереву и помог другу спуститься вниз. По выражению лица монаха, сэр Трой понял, что тому очень больно. Марвиус присел на траву, зажимая плечо рукой. Рана все еще сочилась кровью. Сэр Трой удивился как монах вообще управлял лошадью.
- Сейчас Гаюс найдет нам убежище, - сказал сэр Трой. – Отныне мы беглецы.
- Это точно, - прохрипел сэр Марвиус. – Все-таки этот Лай сражался как лев даже с одной рукой.
- Благородный Марвиус. Только ты можешь отдавать дань врагу, который чуть тебя не прикончил.
- Он тоже человек. Пусть и паршивый, но человек…
Сэр Трой плюнул на землю, бессловно высказывая свое мнения по поводу сира Лая и той передряги, в которой они все оказались. Сэр Трой прислушался, но никаких звуков, говорящих о погоне, не было. Пока еще их приезд в деревушку остался незамеченным для жителей. В такую рань все еще спали. Только в одной хибаре зажгли свет, хотя уже и так было видно. Сэр Трой понял, что Гаюс направился туда. Через некоторое время оттуда вышел сам стражник в сопровождении пожилого довольно упитанного плешивого коротышки. Вид у коротышки был испуганным. А когда он подошел к раненому Марвиусу, глаза чуть не вылезли из орбит. Он начал заикаться и нервно махать руками.
- Он немой что ли? – спросил сэр Трой стражника.
Гаюс зыркнул на мужика, что значительно подействовало. Коротышка подхватил монаха с одной стороны, сэр Трой взял с другой – и они затащили Марвиуса в дом. Гаюс возглавлял это шествие, указывая и без того известную для Троя дорогу.
Снаружи дом представлял собой однотипный одноэтажный особнячок. Хотя Трой назвал его про себя просто лачугой. Монах же про себя благодарил Богов за то, что они ниспослали им это пристанище. Внутри же дом имел зеленоватые от плесени стены, грязный пол, паутину на потолке, в которой жил здоровенный паук. Дом имел три комнаты. Монаха втащили в самую просторную, в которой находился столик, два стула и кровать.
Монаху было очень больно. Марвиус еле сдерживался чтобы не застонать. Его положили на кровать, осторожно сняли с него латы и увидели немалых размеров рубаную рану.
- Ему нужно выпить, - распорядился сэр Трой. Мужик бросился в другую комнату, откуда явился с бутылкой вина. Сэр Трой откупорил бутылку, дал монаху немного глотнуть, после чего плеснул на рану. Монах не сдержался и застонал от боли. Сэр Трой сразу же вернул ему бутылку. Коротышка притащил какие-то тряпки. Сэру Трою не понравился этот грязноватый материал, но кровь нужно было остановить. Он смочил тряпки в вине (для этого пришлось еще раз отобрать от священника бутылку), после чего наложил повязку.
- А теперь отдохни, друг, - сказал сэр Трой и жестом приказал всем убраться из комнаты.
Стражник, сэр Трой и коротышка разместились в другой комнатушке, поменьше. Там находился старый ободранный диван, которому было лет так пятьдесят.
- Тебя как звать? – спросил сэр Трой у мужика.
- Меня все тут зовут старостой, - ответил коротышка не без гордости. Очевидно, он очень гордился этим званием. Только сейчас сэр Трой рассмотрел, что староста был одет в самые настоящие обноски. Должно быть для него гости выглядели как короли.
- Хорошо, староста. О нас никому не говори. Если кто-то из твоих соседей скажет что что-то видел или слышал – скажешь что ничего не знаешь, - сказал сэр Трой.и его тон не предвещал ничего хорошего для коротышки, если бы тот вздумал перечить. Сэр Трой полез в свой карман и извлек оттуда несколько золотых. При виде золота глаза у старосты разгорелись огнем.
- Получишь столько же, если будешь хранить молчание, - пообещал сэр Трой. – А теперь неси что-нибудь поесть. Мы голодны как стая диких зверей.
Староста побежал выполнять приказы. Сэр Трой прилег на диване, а стражник расположился на стуле.
- Что будем делать? – спросил Гаюс.
- Я еще не решил, - ответил сэр Трой. – Нужно подать весточку графу. Он должен быть в курсе на всякий случай. Долго находиться здесь тоже опасно. Я не доверяю этому старосте. Скоро за наши головы будет объявлено вознаграждение и я не сомневаюсь что наш коротышка сдаст нас только так за сто золотых. Так что будем здесь до ночи.
- А потом?
- Пустимся в странствие. Не знаю. Как говорит Марвиус – Боги укажут нам путь. Кстати, никаких имен при этом холопе не называй. Для него мы просто путники, которые сбежали от шайки разбойников. Это ясно?
- Да. И не нужно со мной разговаривать как с ребенком. Я не первый год живу и не один месяц посвящен во все.
- Во что же ты посвящен? – заинтересовался сэр Трой. – Что тебе рассказывал лорд?
- Мне ничего не нужно рассказывать. Я все видел своими глазами. Видел детей, которые заперты в замке, видел лорда, который находится при них. У меня есть глаза, уши и ум, чтобы кое-что понять самому, сделать определенные выводы. Вы мне не верите, сэр Трой, я понимаю…
- Верю. Теперь верю. Ты рискнул всем чтобы помочь нам. За это я тебя благодарю, - сказал сэр Трой, протягивая стражнику руку.
- Я сделал это ради справедливости, - ответил стражник, крепко пожимая руку рыцаря.
Появился староста с двумя тарелками. Он принес картофель с луком. В этой деревеньке мясо было редкостью. Сэр Трой был очень голоден, так что про мясо даже не заикнулся. Впрочем как и стражник. Коротышка принес им немного эля, который помог протолкнуть в глотку сухую картошку. После завтрака сэр Трой навестил монаха. Тот не спал. Марвиус лежал, уставившись в потолок. Сэр Трой посмотрел туда, куда смотрел друг и увидал паука. Черный паук плел паутину. В ней уже было множество мошек, комаров и прочих насекомых. Кое-какие были еще живы. Они пытались вырваться из паутины, но паук подползал к особо активному насекомому и парализовал его ядом.
- Вот так же и мы с тобой попали в паутину, - проговорил сэр Марвиус, не отрывая взгляда от паутины и паука.
- Дружище, мне не нравится твой тон, - попытался пошутить сэр Трой. – Мы вырвались из львиной пасти, а это уже кое что. Твоя рана затянется до ночи и мы медленным шагом тронемся в путь.
- Куда бы мы не отправились, паук нас достанет. Он уже идет по следу. Мы в паутине как эти мошки.
- Твои Боги нам помогут снова. Они ведь добрые Боги?
- Хватит меня раздражать, - монах взглянул на сэра Троя. – Ты всегда мог вывести меня из равновесия.
- Не теряй веру в жизнь. На поле боя мы не теряли. А ведь видали там всякое – и кровь, и куски мяса, и как люди заживо сгорали в горящей смоле, и как на колу умирали… Я все это тебе напоминаю только затем, что мне не понравилось твое настроение. Что тебя тревожит?
- Я вот тут лежал и думал над тем, отчего я отказался… и о том кого я подвел, - вздохнул сэр Марвиус. Сэр Трой понял, что монаху тяжело не из-за физической раны, а скорее из-за душевной.
- Кого же ты подвел? – поинтересовался сэр Трой присаживаясь рядом с другом.
- Магистр Отуй видел во мне своего преемника. Может быть, я был для него единственным смыслом жизни, кроме веры конечно, человеком, на которого он мог оставить Церковь. А я тогда был не готов для служения Богам… Я не был готов полностью посвятить свою жизнь служению вере.
- И сейчас ты думаешь, не совершил ли ошибку? – подытожил сэр Трой, который не очень любил длинные философские разговоры, в которых почти ничего не понимал.
- Я задаю себе вопрос – может Боги меня наказали? Возможно, я совершил ошибку, выбрал не тот путь.
- Ты ведь сам мне постоянно говорил, что Боги делают все к лучшему. Если ты отказал Отую – это к лучшему. Значит, так было угодно твоим Богам.
Монах улыбнулся.
- Ты постепенно начинаешь превращаться из воина в фаталиста, хаха… Возможно, ты и прав. Все решают Боги… Что ты сказал хозяину дома?
- Ничего не сказал. Дал ему пару золотых чтобы молчал, - сказал сэр Трой. – Рана не болит?
- Вроде бы немного легче, - ответил монах и закрыл глаза. – Я немного посплю.
- Поспи. Я посижу рядом. И выброси дурь из головы. Нам предстоит еще борьба…
Но монах уже не слышал последних слов сэра Троя. Рыцарь понял, что его друг уснул.