То есть Вы поэтому так рано ушли из дома? Билл: Как я уже говорил, мы едва выносили жизнь в маленьком городке. А здесь, в Гамбурге, находится студия, в которой мы много работаем. Том: Поначалу мы ещё часто ездили домой, но уже примерно четыре года мы живём на сто процентов здесь. Мы делим студийную квартиру, коммуналка на двоих парней, с нашими четырьмя собаками.
Мы не можем представить себе другой жизни. Я не уверен, что один из нас когда-нибудь переедет.
Для посторонних это всё равно звучит странно. Разумеется, братья держатся вместе - но то, что они никогда не ссорятся и делят на двоих практически всё, как-то... Билл: (перебивает).. Стойте, в ситуации с братьями, мне тоже это сложно представить. Нельзя забывать, что мы однояйцевыевые близнецы. Это та самая особенность, в которой заключается разница. Том: Никогда не было такого, чтобы я сидел и думал: "Сейчас мне нужен час без Билла". У нас в квартире достаточно места, чтобы не встречаться -
но, не смотря на это мы, в общем то, целый день зависаем вместе в гостинной, когда у нас есть время. Вообще-то, мы только спать идём в разные комнаты.
Вы оба вегетарианцы - это тоже было совместное решение? Билл и Том: (абсолютно одновременно) Да! (смеются) Том: По-другому бы не получилось: для одного это было бы невыносимо, если бы другой продолжал есть мясо. Билл: Это было решение в плане животных. При этом я раньше любил мясо! Я ведь питался практически Бургерами. Но есть очень хорошие альтернативы. Том: Но не думайте, что мы проходим оздоровительный курс! Мы по-прежнему целыми днями едим пиццу, хот-доги, бургеры - но теперь всё вегетарианское.
По-прежнему так же замечательно неполезно. Только без мяса.
Столько гармонии, пусть даже между близнецами, всё равно невероятно. Вы никогда друг друга не ненавидили? Билл: Да, было время. Когда нам было 13 мы целый год жили в состоянии войны. Это был период взросления, когда каждый проверял свои границы на прочность.
Тогда у нас недолго были свои компании, и мы оба проводили много времени каждый со своей девушкой. Мы действительно немного отдалились друг от друга. Том: Теперь случилось так, что у нас даже одни и те же друзья.
Была ли музыка тем, что вас снова свело вместе? Билл: Этот совместный проект - действительно единственное, что оставалось стабильным на протяжении всех лет. Даже когда мы в остальном не слишком хорошо
друг друга понимали. Мы всегда воспринимали группу крайне серьёзно. В этом Георг с Густавом тоже отличались, для них это было сначала больше как хобби. Георг чаще прогуливал репетиции.
Том и я в этом были намного более обязательные и упорные. И нельзя забывать, что мы ведь сначала частенько играли толко перед десятью людьми в Доме Молодёжи. Том: Таким всё осталось и по сей день. Иногда всё становится невероятно напряжённым, потому что мы действительно хотим контролировать всё, не важно, насколько мы этим всё усложняем.
Каждое фото, которое выходит, одобряется нами лично. Пока мы что-то решим, проходит очень много времени, потому что каждый вставляет свои пять копеек. Билл: Мы редко когда бываем действительно довольны. Мы настоящие контрол-фрики, абсолютные перфекционисты. Я, правда, с некоторых пор стараюсь больше расслабиться, с этой точки зрения.
Но отпустить, передать дела в чужие руки - намного сложнее, когда речь заходит о нашей группе.
Это и есть болевая точка братьев Каулитц? Том: мы не взваливаем на себя общие вопросы, по поводу которых мы бы не хотели, чтобы к нам обращались. Билл: Когда мы спускаемся со сцены, а на концерте что-то пошло наперекосяк, то мы молчим все. Никто ничего не говорит.