Каждый человек стремится к счастью, высматривая в окружающем хаосе прозрачные намеки на собственные идеалы. И он был таким же, да, он ничем не отличался от многих других, потерянных в суете, родившихся не в свое время, не способных игнорировать очевидны изъяны мира, недолюбленных в детстве, не услышанных в зрелости, одиноких людей.

Сначала он верил, что счастливым его сделает только одно - возможность целый день есть одно мороженое и играть на компьютерной приставке. Но мать строго и укоризненно смотрела ему в затылок и отправляла заниматься уроками, делая глубоко несчастным. Но тогда, в далеком детстве он еще умел быстро забывать все свои невзгоды и добираясь до желанных игр и сладкого, забывать обо всем, упиваясь славным временем, которое еще не имело сроков и, казалось, будет длиться вечно.

 В студенческие годы, когда строгий материнский взгляд заменила разнузданность жизни в общежитии, когда мороженое и игры потеряли былую привлекательность, он решил, что счастливым его может сделать только женщина. Он с легкостью влюблял в себя самых симпатичных однокурсниц, быстро поняв, что женщины любят ушами и научившись долго и красиво говорить такие слова, как "единственная", "самая", "такая, как есть", "не как все", "люблю" и "навсегда". И первое время он действительно был счастлив, но со временем его бесчисленные подруги переставали обходится одними словами и начинали требовать чего-то еще, похожего на внимание. Начинались ссоры, иногда перераставшие в настоящие скандалы, от чего он очень быстро уставал от отношений и терял всякий интерес к своим пассиям.

Решив, что женщины не удовлетворяют его высокодуховной и разносторонне развитой личности, он переключил свое внимание на иные ценности, к которым стремились многие из его знакомых. Успех, достаток, карьерный рост и, возможно, где-то там, в ближайшем будущем, трехэтажный особняк, голубой бассейн, личный лимузин и устремленные на него восхищенные взгляды всех и каждого. Он решил, что только в богатстве и всемирном признании он, наконец, обретет долгожданное счастье. Бросив институт, он устроился в одну из быстроразвивающихся фирм-однодневок, которые любят обещать потенциальным работникам все и сразу. Естественно, это работа не принесла желаемого результата, а отсутствие высшего образования в итоге привело его к съемной комнате в неухоженной квартире и ежедневному труду на малооплачиваемой должности без каких-либо перспектив в будущем.

Нет, он не сдался и не опустил руки, он решил, что судьба просто толкает его к настоящему призванию. Он купил старенькую подержанную печатную машинку и начал писать стихи, решив найти долгожданное счастье в самовыражении. Благородство затеи приятно холодило виски, он уже видел толпы страждующих вечного, разумного, светлого. И себя с воздетой рукой, щедро раздающим людям великую мудрость. Он увлеченно печатал стихи о превратностях жизни, все чаще высказывая в них собственную неустроенность и обиду на человечество, незаметно уходя в долгую жалобу на все, начиная от погоды и заканчивая правительством. Готовые произведения он складывал в папочки и носил по местным издательствам. Сначала он заходил в них как царь, принесший своим поданным благополучие и процветание. После первых отказов он стал скромнее, в словах, движениях, взгляде появилось что-то заискивающее, почти умоляющее, но издатели так же скептически бросали взгляд на разложенные перед ними стихи, едва заметно морщились и, вежливо улыбаясь, либо прямо отказывали, либо обещали обдумать и позвонить. Увы, ни один так и не позвонил.

Ирония судьбы, человек, прошедший обратный путь "из князи в грязи", старик у разбитого корыта. Человек, который всю жизнь искал счастье. Он сидел в своей маленькой комнате, курил в форточку тайком от соседей по коммуналке, убрав на антресоли печатную машинку и рассматривая рубрику вакансий в газете бесплатных объявлений. Но буквы мешались перед глазами и никак не хотели складываться в слова. Наверное, он плакал, этот уставший человек, не нашедший своего счастья. Он вспоминал свою жизнь, пытаясь понять, что же важное, что же такое необходимое он упустил, краем глаза наблюдая за прохожими на улице, безусловно, очень счастливыми людьми и тихо завидуя каждой случайной улыбке. Он вспоминал свое творчество, находя в нем непоправимое уродство, он вспоминал свои попытки разбогатеть, сейчас казавшиеся ему невероятно наивными и необдуманными, он вспоминал свои юношеские влюбленности, когда ему казалось, что весь мир у его ног, и отчасти так и было.

 Больше всего он вспоминал одну девчонку, сероглазую и смешную, которая прощала все его выходки, которая молча смотрела на него своими огромными глазами и было в них что-то, что никак не давало ему сказать, что она ему надоела и им пора расстаться. С удивлением он обнаружил, что еще помнит ее телефонный номер. Тогда он встал, медленно подошел к телефону и набрал на затертых кнопках семь не стирающихся из памяти цифр. Сначала телефон хрипел, потом раздались долгие гудки, от которых все внутри неприятно сжалось, и, наконец, женский голос сказал "алло". И сердце его с такой силой стукнулось в ребра, что дыхание перехватило и на лбу выступил пот.

- Алло.- сказал он.- Это я, помнишь? Из института...

На том конце провода повисло долгое молчание, за время которого им овладели ужас и отчаянье, хотелось одновременно бросить трубку, умереть и судорожно начать объяснять все, что он понял. А потом трубка ответила слегка севшим женским голосом: "Помню. Не думала, что когда-нибудь услышу тебя снова, но... все же ждала." И он заплакал. Не стесняясь, не скрывая слез, мямля что-то несуразное, спрашивая как дела и, не дожидаясь ответа, предлагая встретиться прямо сейчас.

После разговора он еще какое то время сидел в своей комнате, глядя перед собой, потом улыбнулся, встал, накинул на плечи куртку и пошел. Он шел жить заново, не искать счастья, а учиться любить, не стремится покорить и исправить весь мир, а принять его таким, какой он есть, не страдать, но быть счастливым. А счастье.. Да вон же оно, выглядывает из карманов его куртки. И похоже на то, что оно всегда было с ним, даже тогда, когда в погоне за идеалом ему было некогда это увидеть. И, по-моему, мы с вами знаем, кому именно он его подарит.

(с) Аль Квотион