Преамбула. Середина марта.  В Москве межсезонье: зима уже кончилась, а весна ещё не наступила. Начало третьего ночи, я вернулся из Яхромы с лыж. Паркуюсь, выхожу из машины, в одной руке несу лыжи с палками, в другой ботинки, на плече болтается вечно сползающий рюкзак. Вместе всё это носить неудобно, но я ленив аки панда, посему всегда уношу всё зараз.

Собственно, амбула. Подхожу к своему угловому подъезду и вижу женскую фигурку, прислонившуюся к двери. За три шага до лестницы слышу:

- А я ключи потеряла, - и всхлипывает.

Подхожу, смотрю что это за чудо такое. Молоденькая, лет двадцать. Весьма милая. Под правым глазом, правда, большой фингал.

- Щас зайдём, не переживай. На, ботинки подержи.

Отпираю дверь магнитиком, забираю ботинки, заходим в подъезд.

- У меня уже все спят давно, как я домой попаду?

И опять всхлипывает, только сильнее уже. 

- И с молодым человеком сегодня своим рассталась.

Тут я понимаю, что девочка, что называется, подшофе. Заходим в лифт. 

- А я на двенадцатом живу, - говорит.

- Ну жми на двенадцатый.

Смотрю на неё внимательней. Опа, так это ж не фингал - это тушь от слёз расплылась!

- Погоди, дай-ка тушь тебе сотру.

Слюнявлю палец и начинаю аккуратно этот грим стирать. Левой же рукой слегка её приобнимаю.  Лица наши  сближаются, сближаются, сближаются и... В общем, в момент, когда мы доехали до двенадцатого и створки лифта открылись,  глаза наши одновременно закрылись и понеслась звезда по кочкам.

Стоим, целуемся. Страсти нарастают, кровь закипает. Ботинки давно уже на полу, лыжи в углу. Уста с упоением гложат друг друга. Руки шарят везде, куда могут дотянуться. Снимаю жаркую и столь неудобную сейчас куртку и вешаю её на лыжи.

Трахаться в лифте, доложу вам, весьма сомнительное удовольствие. Кабина гуляет туда-сюда от вибраций, в шахте гулким эхом отдаётся трение металлоконструкций. Очень сложно на самом процессе сосредоточиться. Так что я, горьким опытом наученный, хватаю свою пассию, вытаскиваю её на площадку и, прижав к стене, продолжаю столь успешно начатый штурм.

Створки лифта, разумеется, с грохотом закрываются через пять секунд, и лифт, поглотив всю мою горнолыжную амуницию, кроме штанов,  а также документы и ключи от всей моей жизни, оставшиеся в куртке, с радостным гулом устремляется вниз.

Диллема, думаете? Ни разу. "Раздался громогласный зов звезды" - говорит в таких случаях один мой друг.

И не спрашивайте, откуда у меня в горнолыжных штанах контрацепция. Есть пара до сих пор нереализованных фантазий, вот и беру с собой, когда  на лыжах еду кататься. Верю, что однажды всё получится.

Сам таинственный ритуал соития занял не так много времени. Внезапная и неожиданно налетевшая страсть всегда как-то особенно возбуждает, и  проявить чудеса выдержки мне обычно не удаётся. Дыхание спустя пару минут выравнивается, и я вспоминаю про лифт. Вызываю его. Приезжает другой!!!

- Погоди,  я щас за вещами съезжу и вернусь.

Спускаюсь вниз. Выхожу, жму кнопку - лифт с лыжами не открывается. Открывается тот, на котором я приехал. Подрываюсь пешком на шестой - вызываю. Приезжает мой, с лыжами. Жму на 12, доезжаю, ботинки ставлю меж дверей, чтоб не уехал уже. Выхожу, а красавицы моей нет. Туда-сюда кинулся, на этаж ниже спустился - нету. Ни имени, ни телефона спросить не успел,  да и не до этого было. Один этаж только знаю и всё. Постоял, подождал, воздухом тем, что буквально пять минут назад  мы вместе вдыхали-выдыхали, подышал да домой спустился.

Вот так, на всё про всё - 20 минут от силы.

В начале сентября снова встретил её. Тоже ночью.

 - Привет, - говорит. И улыбается.

 - Привет! Сегодня с ключами?

 - Да, - отвечает.

 - Ну и славно!

Только на этот раз я на свой третий пешком пошёл. Мало ли что.