Я сегодня смеюсь над собой:
Мне так хочется счастья и ласки,
Мне так хочется глупенькой сказки,
Детской сказки наивной, смешной.
Я устал от белил и румян,
И от вечной трагической маски,
Я хочу хоть немножечко ласки,
Чтоб забыть этот дикий обман.
Я сегодня смеюсь над собой:
Мне так хочется счастья и ласки,
Мне так хочется глупенькой сказки,
Детской сказки про сон золотой...
[показать]
Безноженка
Ночью на кладбище строгое
Чуть только месяц взойдет,
Крошка — малютка безногая
Пыльной дорогой идет.
Днем по канавкам валяется,
Что-то тихонько скулит,
Ночью в траву забивается
И меж могилками спит.
Старой забытой дороженькой
Между мохнатых могил
Добрый и ласковый Боженька
Нынче во сне приходил...
Ноги большие и новые
Ей принести обещал,
А колокольцы лиловые
Тихо звенели хорал...
Боженька, ласковый Боженька,
Ну, что тебе стоит к весне
Глупой и малой безноженке
Ноги приделать во сне...
Маленький креольчик
Вере Холодной
Ах, где же Вы, мой маленький креольчик,
Мой смуглый принц с Антильских островов,
Мой маленький китайский колокольчик,
Капризный, как дитя, как песенка без слов?
Такой беспомощный, как дикий одуванчик,
Такой изысканный, изящный и простой,
Как пуст без Вас мой старый балаганчик,
Как бледен Ваш Пьеро, как плачет он порой!
Куда же Вы ушли, мой маленький креольчик,
Мой смуглый принц с Антильских островов,
Мой маленький китайский колокольчик,
Капризный как дитя, как песенка без слов?..
Ваши пальцы
Ваши пальцы пахнут ладаном,
А в ресницах спит печаль.
Ничего теперь не надо нам,
Никого теперь не жаль.
И когда Весенней Вестницей
Вы пойдете в дальний край,
Сам Господь по белой лестнице
Поведет Вас в светлый рай.
Тихо шепчет дьякон седенький,
За поклоном бьет поклон,
И метет бородкой реденькой
Вековую пыль с икон.
Ваши пальцы пахнут ладаном,
А в ресницах спит печаль.
Ничего теперь не надо нам,
Никого теперь не жаль.
То, что я должен сказать
Я не знаю, зачем и кому это нужно,
Кто послал их на смерть недрожавшей рукой,
Только так беспощадно, так зло и ненужно
Опустили их в Вечный Покой!
Осторожные зрители молча кутались в шубы,
И какая-то женщина с искаженным лицом
Целовала покойника в посиневшие губы
И швырнула в священника обручальным кольцом.
Закидали их елками, замесили их грязью
И пошли по домам — под шумок толковать,
Что пора положить бы уж конец безобразью,
Что и так уже скоро, мол, мы начнем голодать.
И никто не додумался просто стать на колени
И сказать этим мальчикам, что в бездарной стране
Даже светлые подвиги — это только ступени
В бесконечные пропасти — к недоступной Весне!
Доченьки
У меня завелись ангелята,
Завелись среди белого дня!
Все, над чем я смеялся когда-то,
Все теперь восхищает меня!
Жил я шумно и весело - каюсь,
Но жена все к рукам прибрала.
Совершенно со мной не считаясь,
Мне двух дочек она родила.
Я был против. Начнутся пеленки...
Для чего свою жизнь осложнять?
Но залезли мне в сердце девчонки,
Как котята в чужую кровать!
И теперь, с новым смыслом и целью
Я, как птица, гнездо свое вью
И порою над их колыбелью
Сам себе удивленно пою:
"Доченьки, доченьки, доченьки мои!
Где ж вы, мои ноченьки, где вы, соловьи?"
Вырастут доченьки, доченьки мои...
Будут у них ноченьки, будут соловьи!
Много русского солнца и света
Будет в жизни дочурок моих.
И, что сомое главное, это
То, что Родина будет у них!
Будет дом. Будет много игрушек,
Мы на елку повесим звезду...
Я каких-нибудь добрых старушек
Специально для них заведу!
Чтобы песни им русские пели,
Чтобы сказки ночами плели,
Чтобы тихо года шелестели,
Чтобы детства забыть не могли!
Правда, я постарею немного,
Но душой буду юн как они!
И просить буду доброго Бога,
Чтоб продлил мои грешные дни!
Вырастут доченьки, доченьки мои...
Будут у них ноченьки, будут соловьи!
А закроют доченьки оченьки мои -
Мне споют на кладбище те же соловьи.
Все, что осталось
Это все, что от Вас осталось.
Ни обид, ни смешных угроз.
Только сердце немного сжалось,
Только в сердце немного слез.
Все окончилось так нормально,
Так цинично жесток конец,
Вы сказали, что нынче в спальню
Не приносят с собой сердец.
Вот в субботу куплю собак,
Буду петь по ночам псалом,
Закажу себе туфли и фрак,
Ничего, как-нибудь проживем!
Мне бы только забыть немножко,
Мне бы только на год уснуть,
Может быть, и в мое окошко
Глянет солнце когда-нибудь.
Пусть уходит, подай ей, Боже,
А не то я тебе подам
Мою душу, распятую тоже
На Голгофе помойных ям.