вокруг военкомата ходил мужичок бомжеватого вида, одетый наполовину в камуфляж, наполовину в какое-то дерьмо и жаловался вслух на погоду. свернув направо, я прошел через кпп, где меня встретил еще более унылый вид
в центре двора стройно стояли в один ряд четыре пузатых мусорных бака, вокруг которых с носилками сновали бойцы - в шапках-уебанках и сапогах-луноходах. нет, нам америка не страшна
все было очень убого. прямо за мусоркой был вход в отдел отбора на службу по контракту, туда я и пошел.
там было тускло, на стендах желтели богом забытые образцы документов, все что висело на стенах было обклеено красной пленкой с желтыми, пляшущими буквами и расплющенным орлом посередь. мастерили это наверняка те же бойцы, ну, по-крайней мере память моя напомнила мне именно об этом.

я прогулялся до конца длинного коридора туда и обратно. у дверей громко разговаривал по телефону какой-то подпол. наконец, я попал к инструктору - сержанту с лицом настолько непроницаемым, что мне было бы сложно представить выражение удивления на нем.
он слушал внимательно, потом сказал
- Слушай ты вроде парень то нормальный, так что я скажу как есть - стрелком в мотострелковую бригаду поедешь? Должность рядовая.
- А больше ничего нет?
- Неа. Хочешь, езжай по частям. Либо водилой можно, бэ-цэ есть?
- Бэ - соврал я, нету у меня прав, я слишком тормоз для этого. - а мне сказали, что отсюда могут отправить еще на офицера...
- На кого? - о, кажется я добился от непроницаемого сержанта подобия удивления.
- Ну, на офицерскую должность, у меня вышка..
Он усмехнулся и поведал мне что некоторые служат уже по десять лет и не видят таких должностей, а про меня говорить и не приходится. По-моему он говорил про себя.
Я подумал, ну и хуй с ним. Значит родина не хочет, чтобы я ее защищал.
В длинном коридоре был все тот же подпол, который спорил с кем-то, что "это нужно прямо сегодня, иначе нас всех тут в очко выебут", на улице были все те же бойцы, убиравшие мусорку, солнышко светило.

Вечером я лежал вверх ногами на наклонной скамье и изучал ровные квадраты потолка спортивного зала. Из колонок неслось что-то невыносимо популярное. Это как у Бука где-то было - american schoolyard has beat me again.
У меня это не лезло из головы - моя неспособность устроиться на приличную работу начинала переходить в патологическую. В общем и целом, я чувствую, будто проваливаюсь в яму, медленно, но верно. И если хвататься за края, чтобы выбраться, увязаешь только сильнее.

Я спускался с горки к остановке, солнце уже садилось, в наушниках страдала лана дель рей, к дороге бежали ручейки, на стене гаража было написано "верните кокаин в coca cola". Мир ухмылялся мне лицом непроницаемого сержанта.