оля не понравилась мне с самого начала. ее пиджак с цветочками, напоминавшими узоры на бабушкиной скатерти, нарочито шелковый голос и стремление навести порядок
Долорес Амбридж, собственной персоной.
я ей не понравился взаимно. и хвалить себя этим не хочется, но тихо помалкивать, пока она убивает все лучшее в том месте, где все было мне родным тоже не хотелось. однако, диалога не получилось
утром захватил с собой, как и обычно, сигареты, банку ред булла, шоколад.
едва ли не с порога андрей вручает мне приказ и ручку. почему? - без объяснения причин.
последняя фраза напомнила американского консула. напасть какая-то с этим вашим объяснением причин.

посидел в ступоре за баром. позвонил оле. безрезультатно. маразм. позиция - уволю всех, буду работать одна.
булат стоял за стойкой один и выглядел потерянным. андрей что-то говорил про очень жаль и про "жалуйся в ГТИ"
я выпил кофе, трудовая оказалась не заполнена. меня здесь не было.
полгода, столько новых людей, столько концертов, люди приходили, удивляясь почему я по ту сторону бара, спрашивали "отдыхаешь сегодня?", я помалкивал. это была самая лучшая работа, которую только можно было представить.

вечером разговаривал с Пашкой, у него теперь работа за компьютером и служебный крузак. ну, я найду себе место, со временем.

так со мной случился месяц май, без надежды на визу и потеряв работу, я радуюсь, что защита диплома в июне.

Я не вернусь, и снова не будет весны.
Я поднимусь, я уже не боюсь высоты.

Я не хочу, чтобы ты
Я не хочу, чтобы я
Дышали одной тишиной и не видели дня