Сырников немного помолчал, обдумывая услышанное, а затем посмотрел Кириллу в глаза.                 

-Ну, тогда ладно. А то я уж собирался вставить Макару.

-Себе дороже – махнул рукой Соболев.

-Кирюх, а можно тебя спросить? – начал Лёша.

-Давай – отозвался Кирилл.

-Вчера когда мы ложились спать, я увидел у тебя кулончик с гравировкой IV (-). Откуда он у тебя?

-Это для меня Полина сделала. Пошла к ювелиру и заказала.

-А что он значит?

-Это значит, что у меня четвёртая группа крови и отрицательный резус.

-Но это же огромная редкость! А что значат 5 полосочек на твоём браслете?

-Что я  уже 5 раз был донором.

-А вот я для кого могу быть донором, если у меня вторая группа? – спросил Алексей

-Только для второй. Последние исследования доказали, что лучше всего донору и реципиенту быть людьми  одной группы крови.

-А это страшно? – снова спросил Лёша.

-Не страшнее, чем первый раз стрелять в тире – засмеялся Кирилл.

Соболев знал, что говорил. Несмотря на свой возраст, он уже 5 раз вытаскивал людей с того света.  Родителей  дома практически не бывало, и после школы Кирилл шёл в больницу, в которой работала Полина. Он присутствовал на многих операциях, и даже сам накладывал швы, когда это ему разрешала сестра. Когда же Кириллу исполнилось 15 лет, Полина научила его накладывать клеммы. Так что к  своим 16 годам Соболев умел  практически всё. Кирилл тряхнул головой и рассмеялся:

-Лёша, а знаешь, как я изучал анатомию?

-Как и я – в школе? – предположил Сырников.

-А вот и нет. В морге на вскрытиях под руководством Полины. И у меня в школе была твёрдая пятёрка.

Ребята ещё немного поговорили  и вернулись в казарму.

-Ну,  где вас носит? -  налетел на обоих Трофимов.

-В бытовке разговаривали – отмахнулся Лёша.

-Ага! Они там уроки делали, чтобы  завтра обоим получить 5  на  контрольной – засмеялся Макаров.

-Уроки, не уроки – не твоё дело, Макар! – завёлся Сырников.

Соболев слушал эту перебранку и снисходительно улыбался. Затем он подошёл к Сухомлину и предложил:

-Пойдём, выйдем!

Сухомлин ничего не ответил и не среагировал на предложение Кирилла. Он сидел и смотрел куда-то вдаль. И тут перед его глазами появилась совсем другая картинка. Казарма исчезла. Остался только он один. Он, всадник, скачущий по залитому Солнцем полю на чёрном коне. Тёплый ветер треплет его чёрные волосы. Навстречу ему летит ещё один наездник, но он разительно отличается от Эрика. Второй всадник одет в золотую тунику и  голубой плащ. Его вид излучает спокойствие и уверенность. На вид парню 12 лет. Эрику столько же. Незнакомец властным жестом останавливает коня и называет своё имя: «Мэлкен». Так вот как они  познакомились! А что дальше? Но, на этом видение оборвалось, и Сухомлин вернулся в реальность. Только тут он заметил, что возле него стоит Соболев.

-Пойдём, выйдем – повторил своё предложение Кирилл.

Сухомлин кивнул, и ребята пошли в бытовку. Кирилл закрыл дверь и посмотрев на Сухого, спросил:

-У тебя было видение?

-Оно самое. В самое неподходящее время – запаниковал Сухой.   

-Без паники! Я тоже сначала не умел контролировать свои видения: приходили, когда хотели. А потом научился. Это – вопрос времени и тренировки. Что тебе показали?

-Показали, как мы познакомились. И всё – грустно вздохнул Илья.

Соболев рассмеялся.

-Скажи мне на милость, что с тобой будет, если ты один съешь 2 кило торта?

-И так понятно. Мне будет плохо. Соболь, я же столько не съем – улыбнулся Сухой.

-Тоже самое  и с видениями. Ты только начинаешь вспоминать прошлое. Поэтому тебе дают небольшие  картинки, из которых потом сложится одна большая жизнь. Если тебе дать всё сразу – у тебя будет перерасход энергии. На физическом плане это проявится в лучшем случае усталостью и сонливостью в течение 3-4-х дней. Не паникуй. Всё нормально – подбадривающее улыбнулся Кирилл.

-А почему ты всё помнишь? Всё и сразу? Тебе можно, а мне – нет? – Сухой начал злиться.

-Дело не в этом. В прошлом ты погиб от ножа. А я умер, отдав слишком много сил. Ведь нанося тот удар, я не только призвал силы всех стихий и острова, но и замкнул их на себе. Моя смерть не была насильственной. Поэтому я и помню – пояснил Соболев.  

-А зачем ты это сделал? Ведь можно было найти другой способ – предположил Сухой.

-Тогда – нет. Или сдайся, или погибни. Я выбрал второе. Лучше умереть свободным, чем жить рабом. Неважно кого: человека или религии.  

-И в этой жизни ты стал вице - сержантом только потому, что в прошлой не сдавался и шёл до последнего? Так вот, почему Василюк выбрал тебя! 

-Отчасти – да. Василюк не знал о моей прошлой жизни, но почувствовал во мне воина. Вот и доверил этот пост.

-И ты смог из незавидной должности сделать должность-мечту. Как тогда из незавидного римского парнишки сделал воина.

-Сухой, делай выводы сам – рассмеялся Кирилл.

-Мужики, о чём это вы тут? – в бытовку заглянул Макаров.

-О своём, о прошлом – неопределённо ответил Кирилл

-Макар, пришёл гладиться, так гладься. Ты всё равно не поймёшь. Лучше занимайся государственными делами – съязвил Илья. 

-Зря ты так обо мне плохо думаешь, Сухой – почти обиделся Макс.

-Я думаю о тебе нормально. Но в прошлых жизнях  ты вряд ли разбираешься – заявил Илья.

-Что правда, то правда. В этом я ни в зуб ногой – засмеялся Максим.

Он погладил свою форму, немного помолчал, а потом посмотрел на Соболева.

-Кирилл, а то, что ты отвечал историку – ты знал или вспоминал?

-В моём случае это одно и тоже. Я знаю данную тему  потому,  что помню свою прошлую жизнь.  

Макаров оделся, выключил утюг и пошёл на улицу. Он до сих пор не мог поверить в реальность происходящего. Через 5 минут к нему присоединился Трофимов. Судя по выражению его лица, он пребывал в том же замешательстве, что и Макс.  

-М-да, Трофим! Кто бы мог подумать – вздохнул Максим, садясь на парапет. 

-Точно. Он год наш вице – сержант, а мы о нём почти ничего не знаем.                                              

А тем временем Соболев и Сухомлин обсуждали текущее положение дел в буфете.

Нет. Ребята  ели ровно столько, чтобы не быть голодными. Просто сейчас им отчаянно захотелось чая и они решили не отказывать себе в этом маленьком удовольствии. Держа свой стакан обеими руками, Сухой говорил:

-До выпуска рукой подать, надо думать о поступлении, а ту эти проявления прошлого – Илья явно нервничал.

-И что? – усмехнулся Соболев.

И тут Сухомлина «понесло»:

-Тебе хорошо говорить! Ты с детства владеешь своими силами. Знаешь, что когда и как делать. Тебе не  перекрыли память, тебе всё гораздо проще даётся. Правильно Трофим зовёт тебя «Зорге»! Знаешь все тайны,  умеешь использовать секретные силы! Вот только почему-то не делишься с друзьями? Конечно! Кто я такой, чтобы мне рассказывать? Игрок, который не может остановиться? Да! Но ведь там, в казарме…Сухой разрыдался.

Внезапно его обняли чьи-то сильные руки. Открыв глаза, Сухой увидел, что плачет в объятиях Кирилла. Когда  Илья немного успокоился, Соболев принёс ещё 2 стакана чая и, держа в руках свой стакан, заговорил:

-В чём-то ты прав. Да, я со своими способностями на «ты». Но зря ты думаешь, что мне жалко что-то тебе рассказывать. Есть вещи, о которых мне говорить строго запрещено, а учитывая любопытство нашего взвода –  просто опасно. И для твоей жизни, и для моей. Да, я понимаю язык некоторых деревьев, но мне пока самому  трудно вспомнить язык омелы и падуба. Их нет в России. Насчёт Трофима: ему не понять, что так называемые «секретные силы» вовсе не секретные.  Они открыты для всех. Но, надо учиться ими пользоваться. А он не  хочет.  Он хочет всё и сразу.

Сухой внимательно слушал Соболева. Кирилл продолжал:

-Ты сейчас тоже ноешь не по делу. Если бы ты заново учился нашему ремеслу – тогда да, было бы сложнее и времени ушло бы больше. А ты вспоминаешь. Это гораздо легче, да и времени занимает меньше. Тебе всего 17. Маразм и потеря памяти тебе не грозят. А насчёт прозвища – да хоть горшком зовите!

Сухой рассмеялся. Да, Соболев умел успокоить друга. И это при том, что самому Кириллу было далеко не до смеха. Его родители были за тысячу вёрст от него – на Крайнем Севере. Связь с теми местами была  отвратительной. И только сестра Кирилла Полина была в это время в Твери, рядом с братом.

Полина Соболева, майор уголовного розыска, представитель Интерпола, да ещё и врач. Она работала в Твери по направлению, и время её пребывания в городе зависело от того, как скоро ей найдут замену. У неё в столе уже лежало заявление о переводе в Тамбов с открытой датой. В Интерполе такие заявления рассматривались за  5 дней до предполагаемого события, поэтому времени у Полины было достаточно. Думая об этом, Кирилл рассмеялся.

-Ты чего? – удивлённо спросил Сухой.

-Помнишь, я рассказывал о своей старшей сестре? – спросил Соболь.

-О Полине? Помню. А что?

-А я тебе говорил, что Поля – центральный воин нашего трио? – Кирилл посмотрел на Илью.

-Нет – ошарашено ответил тот.

-Полина – самый старший и опытный воин. В той жизни она была хранителем Авалона. И, кстати, тоже моей сестрой.  Так мы с ней и кочуем  из жизни в жизнь, как брат и сестра. А уж в этой жизни, не будь Полины, я бы точно сошёл с ума. Она – единственный человек, в присутствии которого я могу плакать. Поля спокойно относится к этому. Знаешь, что она говорит по этому поводу? «Слёзы – это показатель того, что у человека есть душа»

-Повезло тебе с сестрой – улыбнулся Илья

-Не то слово – откликнулся Соболев

-А она знает, что Трофим зовет тебя «Зорге»?

-А то нет! Она давно в курсе.

-И что говорит?

-Говорит, что прозвище можно частично использовать. Кстати, её во время Второй Вьетнамской враги прозвали ведьмой, даже не подозревая, что Поля – реальная ведьма.

Сухомлин допил свой чай и спросил

-Кирилл, а помимо того, что ты – отличник нашего взвода, чем ты ещё от нас отличаешься?

-Физиологически – ничем. В остальном – я умею накладывать швы и клеммы, управлять вертолётом и на всё  имею своё мнение. 

-Ну, насчёт последнего – давно понятно, а  вот первые 2 твоих таланта для нас загадка.

Соболев вздохнул:

-Когда я только поступил в Суворовское, Полина научила меня управлять своим вертолётом. Между прочим – он у неё боевой. Просто с него сейчас оружие снято.

-И как он? – спросил Сухой.

-Зверь! Сухой, это не вертолёт, это просто мечта!!! – восторженно отозвался Соболев.

Внезапно воздух вокруг Соболева стал плотнее, его кольцо засверкало, в глазах появился особый боевой блеск.Повинуясь инстинкту наставника, Кирилл приказал Илье уходить. Сухомлин вышел во двор, но решил посмотреть, что происходит. Тем временем небо заволокло тучами, сверкнула молния: начиналась гроза. Или битва? И тут в небе появились два неопознанных объекта. Сухой в изумлении наблюдал, как с рук Кирилла сорвались потоки огня! Но Соболев развернул руки и направил потоки на объекты! Секунда – и всё  закончилось. Дышать стало легче, небо прояснилось, грозы как не было!  Через 3 минуты на улицу вышел  Кирилл. Он сел на ступеньки и разрыдался. Сухой подошёл к нему и сев рядом, обнял своего друга. Соболев, казалось, ничего не чувствовал. Сухой слышал каждый удар сердца своего вице - сержанта. Соболев тихо  вздохнул и, щурясь от яркого солнечного света, заговорил:

-Всё, как  тогда,  на том островке. Только вместо объектов там были чужие всадники. Опять вся жизнь пролетела перед глазами.  Но, не бери в голову – привыкну. Не первый раз. 

Сухомлин смотрел на Кирилла и ничего не понимал. Как? Как он пропустил его? Почему сразу не почувствовал в нём родную душу? Почему позволял Макарову смеяться над Соболевым? Какой он после этого друг? 

Сухомлин начал отматывать воспоминания назад. Он вспомнил, как в первый же день, когда Кирилл только появился у них, ему захотелось сказать: «Не  волнуйся. Я  с  тобой. Я  тебя  люблю». Почему не сказал? Почему пошёл на поводу у Трофима? Стоп! Трофим. И тут  перед глазами Ильи пошли кадры из прошлого. Вот он  защищает островок, последнее их  пристанище. Перед ним возникает всадник, но Эрик не успевает нанести удар – римлянин оказывается сильнее. Что-то неуловимо знакомое промелькнуло в его взгляде. Сухомлин  просматривает «ленту времени и перевоплощений». Сейчас это…Трофимов!

-Соболь! В  прошлом  меня  убил  Трофим – Сухой посмотрел на своего вице-сержанта, ища у него поддержки.

Кирилл послал своему другу взгляд, полный любви и сочувствия.

-Я знаю. Вчера я тоже посмотрел ленту перевоплощений – отозвался он.                                      

-И что теперь? – спросил Сухомлин.

-Он ничего не помнит. Веди себя с ним, как обычно. Сейчас он для тебя абсолютно не опасен.

-Так! Что это тут за диспут? – перед суворовцами возник Василюк.

Он посмотрел на обоих подопечных и, помолчав, сказал:

-Соболев, зайди ко мне!

-Есть! – отозвался вице-сержант.

Василюк сидел за столом и просматривал текущие бумаги. Перед ним стоял Соболев.

-Садись, Кирилл – произнёс подполковник.

Соболев сел, пытаясь понять, за что его вызвали. Василюк отложил документ и посмотрел на Кирилла:

-Сегодняшнее событие – твоя работа?

-Какое событие, товарищ подполковник – слегка растерялся Соболев.

-Два сбитых вертолёта? – напомнил Василюк.

-Так точно – тихо ответил Кирилл.

-Скажи, Кирилл, как ты понял, что это враги? Можешь говорить правду. Я всё знаю о твоём прошлом.

-Даже не знаю, с чего начать, Пал Палыч. Воздух стал плотнее, мне стало жарко. Я чувствовал, что ещё секунда и на мне загорится форма. Так я себя чувствовал только один раз – когда защищал тот маленький островок. Это состояние возникает у меня всегда, когда приближаются враги. Я не задаю вопросов – я просто вступаю в бой. Простите за выражение, но в таких случаях мне по фигу, что будет со  мной. У меня просто напрочь исчезает  чувство опасности – Соболев вздохнул.

Василюк встал из-за стола, подошёл к Кириллу и крепко, как отец, обнял его.

-Спасибо тебе, Кирилл. Ты спас нас всех.

-Разрешите идти? – спросил Кирилл.

-Свободен – ответил Василюк.

Соболев был уже в дверях, когда Василюк окликнул его:

-Запомни, Кирилл: с сегодняшнего дня вице - сержанта Соболева больше нет. Есть старший вице - сержант  Соболев. Новые погоны – завтра утром.

-Есть! – по привычке отозвался Кирилл.

Он вышел из кабинета и пошёл в бытовку. Там он сел на подоконник и ушёл в свои размышления.

«За что это повышение? Как Василюк не поймёт, что я это делаю не ради звания, а ради того, чтобы просто жить? Ради тех, с кем учусь, ради спокойной жизни?»

Но спокойно подумать Кириллу не дал Макаров. По какой-то непонятной логике ему тоже понадобилось пойти в бытовку, хотя делать ему там было совершенно нечего! Кирилл обернулся, посмотрел на Макса, и снова отвернулся. Он смотрел на заходящее Солнце и пытался собраться с мыслями.

«И что теперь? Может, досрочно сдать выпускные, и уехать в Тамбов? Нет. Не вариант. Ребятам всего я всё равно рассказать не смогу. Если только Лёшку посвятить в эти дела. Нет, не надо. Он поступает в Рязань, и будет нечестно путать ему карты. Ладно, переживу»

Соболев спрыгнул с подоконника, и уже собрался уходить, как вдруг услышал:

-Мэлкен! Послушай! Звание вице - сержанта сейчас – это ступень барда тогда.

-А старший вице - сержант – друид? - догадался Кирилл.

-Именно. Всё в порядке. Не волнуйся.

-Спасибо, Мерлин! – улыбнулся Соболев.

Он облегчённо вздохнул и пошёл в казарму. По пути ему встретился всё тот же Макаров. Кирилл посмотрел Максу в глаза и спросил:

-Не можешь простить мне повышения?

-Ты о чём, Кирюха? Я сам не знаю, зачем тогда зашёл. А твоё повышение – нормально. Ты же его не просил, тебе его дали.

-Не знаю, поймёшь ли ты это, но моё прежнее звание – это ранг барда в прошлом. Поэтому не обижайся. Я знаю ты хочешь, чтобы повысили тебя, но…

Соболев не договорил. Его глаза снова засверкали, он осмотрелся, определяя источник опасности. Так и есть: аэропорт. Да что же это такое?!  Вторая тревога за день! Кирилл закрыл глаза и попытался проникнуть на территорию: самолёт в воздухе, двигатели работают, одно неосторожное движение и – всё! Решения Кирилл принимал быстро: он послал своего астрального двойника в разведку, а сам приготовился к атаке. Спустя 3 минуты, он уже знал, что делать. Кирилл поднял руку и протянув её по направлению к  самолёту, отдал приказ:

-Арм! Андва!

Из кольца и с руки Соболева вырвались синие лучи и умчались куда-то вдаль. Макаров с отвисшей челюстью наблюдал за всем происходящим.

Тем временем, выйдя в астрал, Кирилл подключился к экипажу и пассажирам. Одних он успокаивал, другим  оказывал помощь. Всё, что он делал, проявлялось и внешне. Макс долго наблюдал за происходящим, но когда на руках Соболева показались шрамы, а на лбу появилась кровь, Макаров бросился вперёд:

-Кирюха, остановись!

Он хотел подбежать к Кириллу, схватить его за руки, остановить и привести в себя, но  наткнулся на невидимый барьер. Отступив назад, Макс начал думать, что происходит. Тем временем Кирилл закрыв глаза и сосредоточившись, подсказывал пилотам, что им делать. Можно было сказать, что он «взял управление на себя». Невероятными усилиями воли Соболев заставлял себя не терять сознание. Макаров обречённо наблюдал  за всей  этой работой.

-Кирюха, братишка, не сдавайся! Ну, ещё немного – умоляюще прошептал Макс, глядя на Соболева

Не было ни злости, ни чувства соперничества, только симпатия и безграничная жалость к этому темноволосому  кареглазому старшему вице-сержанту, который второй раз за день принял такой жестокий бой. Макаров поймал себя на мысли, что лучше бы он был на месте Соболева. Он наблюдал, как Кирилл, закусив губу, посылал в бой  одну молнию за другой, один поток за другим. Кольцо Соболева искрилось и играло самыми разными  оттенками.

-Так! Что тут происходит? – в коридоре появился Ковалёв.

Он хотел было подойти к Соболеву, но наткнулся на тот же невидимый барьер, которым был остановлен Макаров. Он посмотрел на Макса:

-Суворовец Макаров, что происходит?

-Товарищ подполковник, Кирилл пытается спасти захваченный самолёт и посадить его.

-Звони в «Скорую», пусть едут в аэропорт. Чем быстрее пострадавшим окажут помощь, тем быстрее Кирилл  придёт в себя, если я правильно понимаю то, что он делает – сказал Ковалёв.