[409x598]
8 глава. Ветер перемен.
(от лица Берси)

Не прошло и пяти минут, как Софья робко открыла дверь нашего домика:
- Давид! Где ты?
Подруга зашла в дом, её трясло. Меня, если честно, тоже. Сердце билось, как сумасшедшее, воздуха не хватало.
Мы переглянулись и пошли по коридорчику:
- Давид!
Мы подошли к гостиной. Спиной к нам, на диване, сидел Бонк.
- Давид... - прошептала Софья. Я крепко сжала её руку в своей ладони, понимая, что если что-то будет не так, Соня просто упадет.
- Софья, прости меня, - откликнулся парень, не оборачиваясь.
Я облегченно вздохнула, подруга же моя всхлипнула.
- Не плачь, пожалуйста, - тихо попросил Давид. - Я был наказан за свой необдуманный поступок. Я ослеп.
Затем он повернулся, и я увидела его глаза - все те же серо-голубые глаза, только нет в них живого блеска, они тусклые и остекленевшие. Я вскрикнула и, отступив на шаг, стукнулась об стену. Софья, не сдерживая слез, кинулась к своему любимому и обняла его.
- Прости меня, - приговаривал он, целуя девушку.
Я осела на пол, наблюдая за воссоединением влюбленных. В голове - пустота, вакуум, ни единой мысли. Что же теперь делать?!
***
- Я надеюсь, все сделали вывод из рассказанного? - грозно уточнила я, затем рявкнула. - Никогда! Ни при каких обстоятельствах! Не сметь заключать сделки с темными! - и продолжила уже более спокойно. - Так как при совершении или расторжении сделки вас будет ждать неприятный сюрприз. Потерянное зрение - это ещё цветочки. У вас могут забрать жизнь, даже если сделка предполагала спасение этой самой жизни. У демонов своеобразное понятие оплаты услуг.
Давид сидел, опустив голову, не хотел, чтоб хоть кто-нибудь видел пустые, безжизненные глаза - всего лишь жалкое подобие тех, какими сейчас обладает Люцифер. Тимо сидел рядом с ним и сжимал его ладонь - это обстоятельство и заставляло губы Давида кривиться в слабой улыбке. Не знаю, кто из них страдал сейчас больше: то ли Бонк - от своей глупости, то ли Зонненшайн, переживающий за лучшего друга. Единственное, что я знала точно - Софья сейчас спала, и сон её был отнюдь не безмятежен.
Остальные парни были подавлены и иногда посматривали на Давида с сочувствием, но чаще смотрели в пол. Что надеялись там увидеть?
Я вздохнула и, порыскав по карманам своей толстовки, нашарила конфетку, которую тут же и съела, а уже потом задумалась о том, откуда она взялась. Пришла к выводу, что конфета лежала в толстовке ещё с прошлого Нового года. Ну хоть не отравленная...
- Да, и ещё: ходить по одному строго запрещается! - хладнокровно добавила я. - В лучшем случае вас просто убьют...
- В лучшем?! - переспросил насмерть перепуганный Фаби.
- В лучшем, - кивнула я. - В худшем сначала завербуют, а потом все равно убьют
- Прекрати пугать ребенка! - гаркнул Йоханнес, вскочив с дивана. Я скептично поглядела на "ребенка", который нервно грыз яблоко, затем на Йо:
- Я правду говорю.
- А тебе не кажется, что правда не всегда полезна? - прошипел парень.
- Правда полезна всегда, насколько бы она ни была горькой, - хладнокровно ответила я. - А эти твои заявления характеризуют тебя не с самой лучшей стороны!
- Да ты что! - заорал уже на весь дом Хальбиг-старший.
- Не смей на меня кричать! - я старалась не повышать голоса.
Парни с огромным интересом следили за разворачивающимся скандалом. Ещё б попкорном с колой запаслись.
Ещё с секунду мы с Йоханнесом злобно разглядывали друг друга, а затем разорались. Причем, я не могла разобрать ни своих, ни его слов, он, наверное, был в таком же положении.
Властный голос Софьи заставил нас обоих замолчать:
- Что здесь происходит?
Я, вместо того, чтоб ответить, сделала то, чего от себя и не ожидала: отвесила Хальбигу нехилую пощечину. Он с секунду пораженно смотрел на меня наивными, как у обиженного ребенка, глазами - больше я просто не могла выдержать и, как пуля вылетела из комнаты.
Пришла в себя я только у бассейна, опустила ноги в прохладную воду и разлеглась на плитке, прикрыв глаза. Солнце светило ярко-ярко, и я наслаждалась его лучами, медленно успокаивалась. Зачем же я ударила Йо? Он же был прав - нельзя было все так вот говорить Фаби... Опустила руку в воду, мокрой ладонью протерла лицо, уставилась на сверкающую гладь воды. И вдруг поняла: Давид этого не увидит. Он вообще ничего больше не увидит. Он, как потерянный ребенок, один, один в темноте. И никакого света... Нет даже возможности увидеть лицо любимого человека. Только по памяти, а она имеет привычку не сохранять все самое важное...
- Ты ведь ударила Йо, да? - тихо поинтересовался кто-то у меня за спиной. Я вздрогнула и обернулась: это был Давид.
- Да, - кажется, я даже покраснела, настолько мне было стыдно.
- Не могла бы ты помочь мне сесть? - слабо улыбнулся Бонк, протягивая руку немного левее меня. - Я ведь сейчас... не в форме.
От этой картины у меня сердце кровью обливалось, а на глазах выступили слезы. Я взяла Давида за руку и усадила рядом с собой:
- Ты не должен ходить один.
- Я не должен был совершать эту сделку - вот чего я не должен. И наказан сейчас.
- Не говори так...
- Я сделал так, потому что думал, что не нужен Софье... И теперь я ей действительно не нужен... Слепой и жалкий, - он проронил последние слова сквозь зубы.
- Не говори так, я тебя прошу! - уже не сдерживаясь, прокричала я, схватила парня за плечи и хорошенько встряхнула его. - Ты ей нужен! Нужен! Иначе стала бы она плакать?!
- Не стала бы, - сказала Софья, вышедшая из домика. Она неспешно подошла к нам, обняла Давика, чмокнула в макушку. - Идем, пора на обед.
Каждый её жест был полон нежности, и я просто постеснялась находиться рядом с ними в такой момент: попыталась встать, но подруга меня остановила:
- Да, я предупредила Хальбига, что если ещё раз он посмеет тебя так назвать, то я из него сделаю котлету.
- Как "так"?
- А ты не помнишь? - удивленно встрял в наш разговор Бонк.
- Вообще-то я просто не расслышала, - смутилась я.
- Ну ты даешь! - фыркнула Софья, помогая подняться своему жениху.
- А что он сказал-то? - я встала, надела свои шлепки.
- Неважно, - отмахнулась подруга.
Из домика потянулись на свежий воздух остальные - и мы пошли на обед. Впереди Соня, крепко держащая за руку Давида, с ними Тимо. Позади я, раздумывающая над тем, что же сказал Йоханнес. Позади - парни. Причем Йо плелся в самом хвосте и постоянно потирал больную щеку. Мне стало стыдно вдвойне.
Я специально отстала от всех и шла теперь рядом с Йоханнесом. Мы, наверное, выглядели в глазах прохожих идиотами: шли рядом, в ногу, оба уткнулись взглядом в асфальт и временами мрачно косились друг на друга, не зная с чего начать разговор.
Наконец, мое терпение лопнуло, я повернулась к нему, схватила за руку, заставив остановиться - Йо даже зажмурился (наверное, думал, что я снова ударю), но я так и не успела ничего ему сказать...
Что-то громыхнуло, сверкнуло, затем последовал сильный удар, и сознание отключилось.
***
- Настя, Настена... - чей-то голос доносился до меня как через слой ваты.
- А она вообще жива? - поинтересовался кто-то.
- Типун тебе знаешь куда, Тимо?! - в разговор вклинился кто-то третий, крайне злой и недовольный.
- Не при Фаби! - буркнул обладатель первого голоса, ласково убирая волосы с моего лица.
Я открыла глаза и тут же сообразила, что я лежу на коленях у Йоханнеса, вокруг меня столпились остальные.
- Жива? - уточнила Софья.
- Вроде бы, - прохрипела я. - Что произошло?
- Все домики подорвали.
- Все?! - я подскочила и огляделась: все было в пыли и огне.
Учуяв опасность, наши с Софьей чемоданы выскочили наружу, а вот парням придется устроить шоппинг. В общем, стало понятно, что оставаться здесь на более долгий срок не представляется возможным. Поэтому, пообедав, мы тут же отправились в аэропорт.
Софья наложила на самолет защитные чары, и добрались мы благополучно. Подъезжая к дому, мы поняли, что возвращаться так же некуда.
- О, Господи! - воскликнул Тимо, медленно переступая через недогоревшие балки. - Этот дом стоил столько денег, и на тебе!
Мы стояли на пепелище и оглядывали его, надеясь, что хоть что-то не погибло в огне.
- И что теперь делать? - поинтересовался Тимо, заметив среди пепела и всяких расплавившихся железок что-то на его взгляд стоящее. Парень поднял с земли рамку с фотографией и стряхнул с неё золу.
- Точнее, где теперь жить? - уточнил Фрэнки, взял у Зонненшайна из рук фотографию и вдруг улыбнулся. - Это Новый год, да?
- Я уже не помню, - отмахнулся Тимо.
- Пить надо меньше, - посетовал Циглер.
Я задумчиво сидела на асфальте и изучала свои ногти. Большая часть моих вещей была с собой - остальное на нашей с Соней квартире. Но туда возвращаться было бессмысленно: во-первых, одиннадцать человек не поместятся в трехкомнатной квартире с одной ванной и одним туалетом, а во-вторых, там уже наверняка поставлена засада. Если дом вообще цел.
- Жить негде, - хмыкнула Софья. - Мы теперь без определенного места жительства.
- Бомжи, короче, - нервно захихикала я. Н-да, нервы пора лечить...
- Но вы же где-то жили, до тех пор пока сюда не переехали? - спросил Тимо.
- А думаешь, в нашей квартире сейчас безопасно? - невесело усмехнулась Софья. - Оставаться на одном месте нельзя. Сначала они подожгли наши дома, затем подорвали домики в Турции... О, как нам повезло тогда!
- То есть за нами гоняется стадо демонических созданий, которые сделает все что угодно, лишь бы нас убить? - уточнил Тимо.
- Именно, - кивнула Софья. - Поэтому я предлагаю устроить путешествие по Европе. Посетим Париж, Лондон, наберемся сил, и к намеченному сроку все будет готово.
- На какие шиши? - недовольно буркнул Тимо.
- Естественно, на твои личные, - парировала Соня. - Или живи себе на помойке и питайся фаст-фудом.
- А что ты имела в виду, когда говорила о намеченном сроке? - поинтересовался Фрэнки.
Софья пропустила этот вопрос мимо ушей. Значит, это действительно важно. Надо будет потом уточнить.
- Итак, куда мы сначала отправляемся: в Италию или в Швейцарию?
- Конечно, в Италию! - тут же высказалась я. - Там пицца, спагетти и мороженое!
***
Софья настояла на том, чтобы первым делом мы посетили Венецию. Вообще я была не против, зато парни упирались, как могли - уверели, что в этом городе нет ничего стоящего. Как я потом узнала, там просто некоторые жители имеют привычку выливать помои в окно. Естественно, в тот момент, когда кто-либо из парней шел внизу.
Мы нашли жилье в районе Кастелло, у милой женщины-вдовы. Дом был староват, маловат для всей нашей оравы, но мы остались довольны. Четырех небольших комнат оказалось предостаточно. Правда, я оказалась в комнате с братьями Хальбиг. Единственное, что обнадеживало - малютка Фабиан, в присутствии которого Йо меня и пальцем не тронет. Мы ведь так и не помирились.
Я сидела на своей кровати у окна, копалась в чемодане, поминутно вытаскивала какие-то вещи, разглядывала пару секунд и складывала обратно. Йоханнес сидел на кровати у самой стены и, иногда все же отвлекаясь на тощую сумку со своими шмотками, глядел на меня мрачно и, по-моему, даже кровожадно. Наверное, такой же страх, что и я, почувствовала Красная Шапочка при встрече с Серым Волком. Между нашими койками находилось место Фаби - на мой взгляд, самая приличная кровать во всем доме, если не считать двуспальную кровать Софьи и Давида, которые, естественно, поселились вместе.
Фаби валялся и поглядывал на вещи, которые я доставала из чемодана, иногда комментировал. Когда я вытащила и критически оглядела летнее шифоновое платье, мальчишка аж подскочил:
- Красивое! Может быть, ты его наденешь сегодня на прогулку?
- Я подумаю... - удивленно ответила я, глядя на чуть покрасневшего Фабиана.
- Мороженое принесли! - донесся снизу задорный крик Макса. Фаби тут же подскочил и вылетел из комнаты, заскрипела лестница.
И тут наши с Йо взгляды пересеклись.
Меня словно током дернуло, пробормотав что-то вроде: "О! мороженое!", я выбежала из комнаты. Все сокровища мира - но только не остаться в спальне один на один с Хальбигом.
Мороженое действительно оказалось безумно вкусным - его принесла хозяйка дома из ближайшего кафе. Она вообще относилась к нам очень хорошо, постоянно называла Давида Пташкой, постоянно вздыхала о его потерянном зрении и о том, какой маленький Фаби, "это в пятнадцать-то лет"!
Меня напрягала скорее не излишняя забота милой вдовы (хотя это достаточно странно), а то, что она назвала Бонка тем прозвищем, которое отражало его суть и которым пользовалась Софья в наших с ней разговорах. Может быть, это просто совпадение, но я пообещала себе приглядывать за этой женщиной и не оставлять ни Давида, ни Фаби наедине с ней.
- А Вы не могли бы подсказать, какие достопримечательности Венеции надо посетить прежде всего? - спросил любознательный Юри.
- Прежде всего? На мой взгляд, вы должны посетить Сан-Марко - это центральный район города, - сообщила вдова, моя посуду за парнями. Я подошла к раковине с грязной чашкой из-под мороженого.
- Давай вымою, деточка, - мило улыбнулась хозяйка дома.
- Нет, спасибо, я сама.
И только я ответила так, женщина смерила меня полным ненависти взглядом и обратилась к сидевшим в тесной кухоньке с жизнерадостной речью о достопримечательностях Венеции.
Итак, по совету вдовы, мы направились на площадь Сан-Марко на гондолах - причем понадобилось целых четыре гондолы для нашей перевозки. Я никак не могла успокоиться и перед выходом сунула в свою сумочку пару зелий. Парни пораженно рассматривали мое платье, а заметивший это Фаби довольно сообщил:
- Разве я был не прав?
- Конечно, прав, - улыбнулась я.
Мы с Фабианом тут же задержались у Собора Святого Марка, чтобы сфотографировать и насмотреться вдоволь на эту неописуемой красоты базилику. Не успела я сделать первый кадр, как в спину уперлось что-то холодное, стальное, похожее на... дуло пистолета. Мы с Фаби медленно обернулись: за нами стоял мой недавний знакомый - демонический красавчик.
- Рад видеть Вас, прекрасная леди, - оскалился он. Врать я не стала, потому лишь спросила:
- Что у Вас с глазом?
Вместо левого глаза я видела лишь повязку, тогда как правый глаз трусливо бегал из стороны в сторону.
- Я пришел отблагодарить Вас и Вашу подругу за ту милую записку. Получатель был приятно удивлен в отличие от моего хозяина. Вы не представляете, как больно, когда лишают глаза, - прошипел демон. Мне стало не по себе.
- Фаби! Настя! - окрикнул нас подошедший Линке. - Вы чего застряли?
Демон вздрогнул, повернулся и пустил пули обоих пистолетов в Криса. Я вскрикнула, а воздух, ставший, словно желе, не пропустил звука.
Мне показалось, или солнечный свет исчез, а небо заволокло тучами? Стало пасмурно, небо начало темнеть, словно приближался вечер, люди замерли в своих нелепых позах. Вдали изумленная моя подруга и остальные парни пытаются бежать - но движения их медленны и неуклюжи. Отдача от выстрелов, и демона откидывает назад, а пули застывают перед Кристианом. Он зловеще улыбается и произносит несколько фраз на мертвом языке, глаза его становятся невыносимо яркими и светят, словно фонари, а затем легкий взмах руки - и пули мчатся обратно, вспарывают демона, и кровь того - черная и жуткая - заливает плиты. Тело темного посланника медленно опускается на землю, темнеющее небо рассекает яркая серибристая молния, которая освещает лицо демона, искаженное болью, раздается оглушительный гром, и должен на землю хлынуть спасительный дождь, но... все возвращается на круги своя. Солнышко припекает, и так светло и хорошо, венецианцы и туристы разгуливают по площади, не обращая внимания на труп, лежащий в сердце Венеции. Оборачиваюсь, а там, где лежал демон, ветер раздувает кучу песка. Ноги подкашиваются, но подбегаю к растерянному, испуганному Крису, который рассматривает свои ладони, как будто они в крови. Наверное, сейчас ему так и казалось. Побегают и остальные.
- Что? Что это было? - тихо спрашивает Линке, глядя на нас полными ужаса глазами. Я и сама хотела бы знать.
***
Вдова приготовила нам на ужин спагетти и, сев с нами за стол, начала доканывать рассказами о своей молодости. Мы терпели из последней вежливости. Если б за столом сидела Софья - сейчас она с женихом уединилась в спаленке - то хозяйки дома здесь уже давно не было. За окном гремел гром, молния рассекала вечернее небо, ливень бил по крыше - и мне было хорошо и спокойно.
- А где Линке? - шепотом спросила я у Фаби.
- Сказал, что будет спать... Сама понимаешь... Такое пережить... - услышала я от мальчишки. - Его больше поразило, что он не мог себя контролировать. И Линке ведь так и не вспомнил, что за слова сказал, перед тем как... демон погиб.
Я вздохнула и посмотрела в окно, выходящее во дворик нашего домика. Холодные капли с остервенением били по яркой зелени листвы. Дождевые прохлада и свежесть чувствовались даже в доме. Я чуть подвинулась и теперь могла разглядеть, как в проеме выхода из дворика бушевал канал, принимающий в себя воду с небес. Божественный запах спагетти, горящая лампа, надоедливая, но тем не менее такая необходимая сейчас болтовня вдовы, смех парней - наконец-то я чувствовала себя в безопасности. Пусть и ненадолго.
Поднялась в свою комнату, чуть приоткрыла окно, высунула руку и, поймав несколько холодных капель, спряталась обратно. Ветер завывал, на меня, лежащую в кровати под окном, нещадно дуло. Капли отбивали ритм о крышу дома - и я быстро заснула под теплым одеялом и на холодненькой подушке. Так хорошо я ещё не спала.