Это цитата сообщения gaarik Оригинальное сообщение

Юмор, стёб по Бличу



НЕ МОЁ
Взято отсюда: http://matsuei.beon.ru/1776-242-a-ter-real-no-jaoixddd.zhtml


С момента прихода в Уэко Мундо Гину не давала покоя одна мысль, ставшая со временем навязчивой идеей. Айзен на все вопросы об интересующих его способностях арранкаров отвечал одно и то же:

– Не знаю. Я не планировал использовать их так. Это было бы нарушением субординации.

В конце концов, Гину удалось достать владыку. Он получил долгожданное предложение – поймать первого встречного арранкара и лично выяснить пригодность его к употреблению в эротическом плане.

***

По стечению обстоятельств, первым встречным оказался Гриммджо. То есть, на самом деле им стал Ями, но Гин, оценив масштабы задачи и сопоставив их с масштабами арранкара, благоразумно сделал вид, что его не заметил. Джаггерджек, в отличие от своего товарища, его требованиям вполне отвечал, более того – судя по темпераменту, подходил идеально.

Недолго думая, Гин затащил свою добычу в первую попавшуюся комнату и объяснил, что провидит исследование с ведома Айзена-сама. Дабы избежать непонимания, первым делом он спросил, представляет ли Гриммджо процесс размножения у живых.

Арранкар посмотрел на него, как на идиота, и ответил, что да, процесс он себе представляет. Но если Ичимару приспичило обзавестись потомством, то он обратился слегка не по адресу. Ответ на секунду сбил Гина с толку – как ни крути, насчет потомства Гриммджо был прав. Впрочем, он быстро нашелся.

Информация о том, что самцы-живые используют секс как способ установления первенства, вызвала живейшую реакцию – правда, не совсем такую, на которую рассчитывал Гин. Гриммджо оскалился, сверкнул глазами, прорычал «Улькиорра!» и выскочил за дверь.

Вторым подопытным стал Заэль Аполло. Оглядев арранкара с головы до ног и оставшись довольным результатом, Ичимару многообещающе ему улыбнулся и предложил поучаствовать в небольшом, но любопытном эксперименте.

Идея была встречена с полным восторгом. Гин не успел опомниться, как его уже вели в лабораторию, по пути увлеченно объясняя, что ход исследования надо обязательно зафиксировать, чтобы потом проанализировать, сопоставить, и… Он очнулся вовремя лишь благодаря жутким завываниям, доносившимся из соседней комнаты – причем по голосу завывавший подозрительно напоминал Гриммджо. Гин успел вырыться в последний момент, когда одна из его рук уже была зафиксирована на стенде. Сославшись на то, что ему срочно нужно уточнить важные для проведения опыта данные, он смылся из лаборатории под тоскливые вопли: «Шиффер, гад, я ж еще ничего не сделал!».

Следующей жертвой гиновского любопытства оказался Улькиорра. Слегка поколебавшись (повторить судьбу Гриммджо не хотелось) Гин все же решился.

Арранкар отреагировал на его приказ совершенно спокойно. Узнав, что так распорядился Айзен-сама, он без возражений последовал в спальню, разделся и беспрекословно улегся в постель. Впрочем, через полчаса Ичимару понял, что рано обрадовался. Если вызвать некоторую физическую реакцию ему все же удалось, то в эмоциональном плане дело было глухо. Улькиорра развалился на кровати, с редкостным пофигизмом уставившись в потолок, и категорически не собирался участвовать в процессе. Заподозрив, что арранкар не вполне понимает смысл происходящего, Гин осторожно поинтересовался, что тому известно о сексе вообще и однополых отношениях в частности.

Это было колоссальной ошибкой. Полторы страницы медицинских терминов, безупречно процитированных ровным замогильным голосом Улькиорры, произвели на Гина неизгладимое впечатление. Услышь он подобное в более юном возрасте – ему грозили бы нервный срыв и неизлечимая импотенция. Кисло улыбнувшись, он похвалил Шиффера за любознательность и отпустил, размышляя над тем, а) почему ему так не везет; б) где старый номер «Плейбоя», который Тоусен по ошибке купил в мире живых вместо журнала по педагогике.

Последней надеждой Гина был Арониэро. Порывшись в памяти, тот подтвердил, что да, воспоминания Шибы Кайена у него имеются, в том числе и по интересующему Ичимару-сама вопросу. Причем, судя по энтузиазму, с которым арранкар затащил его в ближайшую подсобку, Кайен-доно это дело любил и явно предпочитал быть сверху – впрочем, обрадованный Гин ничуть не возражал.

Все испортил Ноитра. Что ему понадобилось в подсобке – осталось неизвестным, но, судя по всему, найти это без света было невозможно. Вопль Гина, увидевшего над собой вместо двойника покойного Кайена девятку Эспады в его натуральном виде, слышал весь Лас-Ночес…


***

Айзен укоризненно покачал головой.

– Ну и зачем это нужно?

– Мне интересно, – упрямо процедил Гин. Он уже совершенно успокоился, а трясло его исключительно от холода.

– Ладно, – владыка со снисходительной улыбкой покосился на Хогьеку. – Я попробую задать нужные параметры в следующий раз. Чего бы тебе хотелось?

У Ичимару заблестели глаза в предвкушении.

– Давно бы так. Значит, он должен быть красивым…

– Это я уже понял.

– И обладать необходимыми инстинктами.

– Само собой. А какие-то особые пожелания будут?

Гин задумался на секунду и торжествующе произнес:

– Знаю! Тентакли. Пусть будут тентакли, – он мечтательно улыбнулся. – И чем больше, те лучше.

На следующий день в Лас Ночес появился Люппи.