http://gazeta.mirt.ru/?2-18-534 Кто лишь однажды раскроет наугад сборник старинных преданий Шотландии, тот навсегда останется добровольным пленником в этой чудесной стране — стране воинственных горных кланов и непревзойдённых мастеров игры на волынке, как добровольно остался в Эльфландии легендарный бард Томас-Рифмач, околдованный королевой эльфов. Шотландия — родина Джорджа Макдональда, достойного наследника безвестных сочинителей волшебных историй древности. Как полагают его биографы, род свой он вёл от одного из тех Макдональдов, которым в 1692 году удалось спастись от резни их клана Кэмпбеллами в Гленко. Прадед писателя был искусным волынщиком и в 1746-м сражался за принца Чарльза. Отец хозяйствовал и занимался белильным ремеслом в Хантли, где Джордж появился на свет, а мать покинула этот мир, когда мальчику было восемь. По окончании школы, он учился в Королевском колледже в Абердине. Ещё совсем юношей пробовал сочинять стихи, а его изысканные манеры и утончённая натура неизменно приводили в восхищение всех, кто был с ним знаком. Джорджу не сиделось на одном месте, его тянуло в столицу — в Лондон, куда он и отправился в 1845 году, устроившись домашним учителем в одно лондонское семейство. Работа была ему не по сердцу, и вскоре он бросил её, поступив в теологический колледж с намерением сделаться священником. В Лондоне состоялась и одна очень важная для него встреча. Он познакомился с очаровательной Луизой Пауэлл, дочерью торговца кожами, навсегда ставшей миссис Макдональд и родившей ему впоследствии одиннадцать детей. Став священником, Макдональд из-за присущего ему свободомыслия беспрестанно навлекал на себя гнев святых отцов церкви. Подумать только, в проповеди он говорил о том, что не только избранные, но все, то есть, вероятно, и язычники могут обрести спасение! За сии еретические речи ему грозили понизить жалованье, и Макдональд, не в силах долее сопротивляться ортодоксально мыслящему духовенству, решил отказался от сана и перебраться в Манчестер. Там он зарабатывал на жизнь, читая лекции по математике и английской литературе, и одновременно, продолжал проповедовать свои взгляды на устройство мира. Именно в то время он всерьёз занялся литературным творчеством: в 1855 году вышла его первая книга — объёмная драматическая поэма «Within and Without», заслужившая одобрительные отзывы Альфреда Теннисона, Чарльза Кингсли и леди Байрон. Два года спустя появился сборник стихов, написанных на шотландском диалекте. Вскоре Макдональд покинул Манчестер и переехал на южное побережье; здоровье его пошатнулось — возникли проблемы с лёгкими. И на новом месте он принялся писать «нечто вроде волшебной сказки… в надежде, что эта работа будет оплачена лучше, чем другие, несомненно, более серьёзные». Роман «Фантастес», полностью законченный за два месяца и опубликованный в октябре 1858 года, не принёс Макдональду ожидаемых барышей — его удалось продать всего-то за пятьдесят фунтов. Но успех был несомненным. Эту его книгу помнят до сих пор и называют едва ли не первым в английской литературе романом, написанном в столь популярном ныне жанре фэнтези. Вернувшись в Лондон, Макдональд стал профессором английской литературы в Бедфорд-Колледже. Готический роман «David Elginbrod» (1863 г.) упрочил его популярность как писателя — без преувеличения, книги его шли тогда просто нарасхват. Однако многочисленные дети ждали и требовали от своего отца не длинных поучительных романов, а волшебных сказок, которые он придумывал и рассказывал, по свидетельствам современников, с исключительным мастерством и талантом. Имея одиннадцать подрастающих отпрысков, можно ли не сделаться великим сказочником?! Одну за другой сочинял Макдональд чудесные сказки, вошедшие в золотой фонд британской детской литературы. Первоначально такие замечательные маленькие шедевры, как «Невесомая принцесса» или «Сердце великана», были вплетены в роман «Adela Cathcart» (1864 г.), а затем вместе с удивительной сказкой «Золотой ключ» переизданы в сборнике «Dealing with the Fairies» (1867 г.) — с изысканными рисунками Артура Хьюза, иллюстрировавшего и другие книги Макдональда. Как раз в то время судьба свела и сдружила писателя с блестящим знатоком искусства Джоном Рёскином и знаменитым Льюисом Кэрроллом. Правда, тогда профессор математики Чарльз Лютвидж Доджсон не был ещё так знаменит. В 1863 году он представил Макдональду рукопись своей бессмертной «Алисы» в надежде, что друг, чьё мнение для него значило очень много, сочтёт её достойной публикации. Сочиняя романы для взрослых («Alec Forbes of Howglen», 1865 г.; «Robert Falconer», 1868 г.), Макдональд не забывал и про детей. Он устроился редактором в новый журнал «Good Words for the Youth», где была напечатана одна из лучших его детских повестей — «Страна Северного Ветра» (1870 г.). И там же впервые увидела свет, пожалуй, самая популярная по сей день сказка Макдональда — «Принцесса и гоблин» (1871 г.), по которой через сто двадцать лет, после того как она вышла отдельным изданием, поставлен был красочный полуторачасовой мультипликационный фильм. Секрет долголетия созданных писателем волшебных историй легко объяснить. «Я пишу не для детей, — сказал однажды Макдональд, — но для тех, кто невинен и искренен как ребёнок, пять ли ему лет, пятьдесят ли, или семьдесят пять». «Волшебная сказка — не аллегория», — настаивал он. И предлагал читателям самим отыскивать заключённые в ней тайные смыслы. Переезжая с места на место, писатель и его семья всюду оставляли по себе добрую память. В Хаммерсмите, где им довелось жить некоторое время, Макдональд с женой организовали что-то вроде домашнего театра, в котором давали представления для малоимущих окрестных жителей. Помогали им в этом друзья — Джон Рёскин, Артур Хьюз и даже знаменитый художник сэр Эдвард Бёрн-Джонс. Миссис Макдональд переделывала для сцены народные волшебные предания. Но, вероятно, самой эффектной постановкой их самодеятельного театра был шекспировский «Макбет», в котором сам писатель исполнял заглавную роль, а его дочь Лилия блистала в роли Леди Макбет… В начале 1870-х годов Макдональд отправился с лекциями по Америке — выяснилось, что за океаном его популярность способна поспорить с диккенсовской! Во время этой поездки он приобрёл нового друга в лице великого Марка Твена, с которым несколько лет спустя они даже подумывали о совместном романе, и только разделявшая друзей бездна Атлантики помешала осуществлению их планов. Впрочем, у Макдональда и собственных планов было хоть отбавляй. Чтобы прокормить своё огромное семейство он работал буквально как каторжный, публикуя роман за романом, что, понятно, не лучшим образом сказывалось на их качестве. Из книг того времени поныне переиздаётся лишь сказочная повесть «Принцесса и Курди» (1882 г.), остальные же канули в Лету. Вдобавок ко всему на писателя обрушились несчастья: заболели туберкулёзом и умерли двое его детей, Мэри и Морис. Вскоре за ними последовала Лилия. Ухудшилось состояние здоровья и самого Макдональда — каждую зиму он с семьёй вынужден был проводить в Италии. Писатель преждевременно постарел и разочаровался в людях, а книги его погрустнели. Горечь утрат сквозит в поэме «Diary of an Old Soul» (1880 г.), в которой каждому дню года посвящена отдельная строфа. Главный герой последней детской книги Макдональда «A Rough Shaking» (1890 г.) — маленький мальчик, потерявший мать во время землетрясения… Близким казалось, будто жизненные силы Макдональда стремительно сходят на нет. Да, собственно, так оно и было. В конце своего земного пути он предпочитал бежать от окружавшего его мира: уходил либо в полное молчание, либо в им же созданные вымышленные миры, описанные в романе-фэнтези «Лилит» (1895 г.). Всё чаще его одолевали мысли о близящейся смерти. Впрочем, о быстротечности человеческого существования и о том, что рано и или поздно всему приходит конец, он размышлял всегда. http://www.fantlab.ru/autor3835

"Я пишу не для детей, а для тех, в ком живет детство – будь им пять, пятьдесят или семьдесят пять лет", – писал Джордж Макдональд в предисловии к сборнику своих сказок. Детская душа наиболее восприимчива к тайнам мира. Для нее преображение, чудо – безоговорочная реальность. Христианская сказка рассматривает не просто чудо, а то, что за ним стоит. Надо заметить, что волшебная сказка, преобразившись под христианским пером, не становится нравоучением и не лишается своего вечного очарования. Она только приобретает отсвет личности, ее создавшей. Я увидел ее под блестящей луной, Ее грива сияла красой неземной. С гордо выгнутой шеей – ко мне... не ко мне? Она будто летела в серебряном сне. .................................................................. Не узнать никогда – это ты ли была, Или просто луна ко мне ночью пришла? И, утратив тебя, я молю об одном, – Чтобы помнить всегда о виденьи моем. * На самой высокой башне От самых первых времен В колоколах молчащих Скрыт таинственный звон. (Перевод Ольги Кельберт) Это стихи из удивительной повести-сказки "Белая лошадка", написанной английской писательницей Элизабет Гоудж в 1947 году. "Человечество можно разделить на три типа, – лукаво писала Гоудж, – тех, кто находит утешение в литературе, тех, кто находит утешение в украшении самих себя, и тех, кто находит утешение в еде". Думается, что среди тех, кто находит утешение в литературе, немало тех, кто находит его в сказке. Английская литературная сказка как нельзя более утешительна. Ее "таинственный звон" присутствует в жизни, даже если мы этого не подозреваем. Нам хорошо известны Льюис и Толкин. Но имена основателя жанра – Джорджа Макдональда (George Macdonald) (1824-1905), которого Честертон, Льюис и Толкин считали своим учителем, и замечательных сказочниц Фрэнсис Бернетт и Элизабет Гоудж были надолго забыты. А ведь без них знакомый нам фантастический мир был бы другим. Принцесса Айрин и ее друг и спаситель Курди из сказок Макдональда, Мария Мерривезер из "Белой лошадки" Гоудж, Мэри Леннокс из "Таинственного сада" Бернетт – пребывают в неустанных поисках, венец которых – преображение души. Шестисотлетние башни и лестницы соседствуют в этих книжках с викторианским антуражем и подробнейшими деталями домашнего быта. Герои проходят серьезные испытания, сталкиваются с неизбежным злом в различных его проявлениях. Но как гласит девиз рода Мерривезеров – "храбрая душа и чистый дух наследуют царство". "Я пишу не для детей, а для тех, в ком живет детство – будь им пять, пятьдесят или семьдесят пять лет", – писал Джордж Макдональд в предисловии к сборнику своих сказок. Детская душа наиболее восприимчива к тайнам мира. Для нее преображение, чудо – безоговорочная реальность. Христианская сказка рассматривает не просто чудо, а то, что за ним стоит. Надо заметить, что волшебная сказка, преобразившись под христианским пером, не становится нравоучением и не лишается своего вечного очарования. Она только приобретает отсвет личности, ее создавшей. На одном из камней сидел высокий человек, почти великан, с длинной бородой... Передо мной было божество, чисто духовное создание без возраста и порока. И в то же время я видел старика, продубленного дождем и ветром, как пастух, которого туристы считают простаком, потому что он честен, а соседи по той же самой причине считают мудрецом. Глаза у него были зоркие, словно он долго жил в пустынных местах, и я почему-то догадался, что их окружали морщины, пока бессмертие не умыло его лица... – ...Посиди со мной, – сказал он. – Поговорим, – и он подвинулся, чтобы дать мне место на камне. – Мы не знакомы, – смутился я. – Меня зовут Джордж, – сообщил он. – Джордж Макдональд. – О, Господи! – закричал я. – Значит, вы мне и скажете. Уж вы-то не обманете меня. Сильно дрожа, я стал объяснять ему, что значит он для меня. Я пытался рассказать, как однажды зимним вечером я купил на вокзале его книгу (мне было тогда шестнадцать лет) и она сотворила со мной то, что Беатриче сотворила с мальчиком Данте – для меня началась новая жизнь. Я сбивчиво объяснял, как долго эта жизнь была только умственной, не трогала сердца, пока я не понял, наконец, что христианство не случайно. Я заговорил о том, как упорно отказывался видеть, что имя его очарованию – святость, но он положил мне руку на плечо. – Сынок, – сказал он, – мне ли не понять твою любовь и всякую любовь. Но мы сбережем время (тут он стал с виду истинным шотландцем), если я тебе скажу, что я все это знаю... (Перевод Натальи Трауберг.) Таким предстает Джордж Макдональд в притче К.С.Льюиса "Расторжение брака". Он родился в семье шотландского фермера. Был пастором, поэтом, писателем, философом, написал более пятидесяти томов сочинений: романы, фантастическую прозу, стихи, проповеди, сказки, рассказы, критические эссе. Но классиком не стал; его забыли на долгое время и обратились к его творчеству сравнительно недавно, как предсказывал его преданный почитатель Г. К.Честертон. Он называл Макдональда одним из трех или четырех величайших людей девятнадцатого столетия, а сказка "Принцесса и гоблин", по словам Честертона, изменила все его существование. Мы располагаем бесценным свидетельством жизни Макдональда – биографией "Джордж Макдональд и его жена", составленной его сыном Гревиллом. Биография во многом апологетическая, но думается, что сын не погрешил против истины, представив отца рыцарем идей, живущим именно той духовной жизнью, к какой он стремился в своих книгах. По мнению Гревилла Макдональда, ключ к пониманию его отца лежит в кельтском наследии. "Романтика никогда не умирала в кельтах, – пишет Гревилл, – даже тех, кто жил на равнинах, никогда не оставляла воображение, полное видений и духов, независимо от знаний и интеллекта". В Джордже Макдональде проявились характерные черты предков: свободолюбие, религиозное чувство, не нуждающееся в догмах, тяга к знаниям и благородный героизм. Детство его прошло среди шотландских гор и долин. Когда мальчику было восемь лет, умерла мать, но отец женился вновь. Мачеха стала второй матерью ему и его братьям. После школы, в 1840-1845 гг., Макдональд обучался химии и хотел заниматься медициной, но на это не хватило средств. Мысли о религии неотступно занимали его, и он поступил в конгрегационалистский Хайбери-колледж в Лондоне. В 1850 году получил место пастора в Арунделе, а в 1851-м женился на Луизе Пауэлл. Брак был счастливым, они прожили вместе более пятидесяти лет и родили шестерых сыновей и пятерых дочерей. Пасторское служение оказалось недолгим. Проповеди Макдональда шли вразрез с кальвинистской доктриной о предопределении, и ему вполовину уменьшили жалованье. Он продолжал отстаивать свое видение мира, считая, что спасение доступно всем и любовь Господня слишком велика, чтобы отстранять кого-то от себя. Это совершенно расходилось с догмами конгрегационалистской церкви, считавшей, что все в мире предопределено и спасутся немногие праведники. Макдональду пришлось выйти в отставку. С тех пор он всецело посвятил себя литературе, читая иногда независимые проповеди и, ради заработка, научные лекции. Долгое время семья пребывала в бедности и существовала благодаря денежной поддержке друзей. Но одна за другой выходили книги. Макдональд приобрел известность и очаровывал своей личностью всех, кто его знал. В число его близких друзей входили Джон Раскин и его преподобие Чарльз Лютвидж Доджсон, известный как Льюис Кэрролл, а также Марк Твен, с которым они познакомились во время поездки в Америку в 1872 году, куда Макдональда пригласили с лекциями по литературе. В этот период начали появляться знаменитые сказки "Золотой ключ" (1867), "На спине Северного Ветра" (1871), "Принцесса и гоблин" (1873) и, позднее, "Невесомая принцесса" (1875), "Принцесса и Курди" (1882). Макдональд прожил долгую жизнь, полную трудов, забот и болезней, и непрерывно писал. Всю жизнь его мучили недуги: астма, экзема, туберкулез, от которого умерли два его брата, две сводные сестры и четверо детей. Несмотря на это, все отмечали его подлинный оптимизм и готовность к радости; он жил силой своего духа... Слабые легкие его нуждались в южном климате. Полученная от королевы Виктории в 1873 году годовая пенсия в 100 фунтов (по тем временам довольно большие деньги) позволила Макдональдам большую часть времени проводить в Италии, в городке Больдиньера. Там он продолжал писать вплоть до 1898 года; в 1900-м тяжело заболел и скончался в 1905 году, через год после своей жены. Конечно, Макдональд – главным образом сказочник. Его крупные произведения перенасыщены рассуждениями и трудны для чтения. В нем преобладал дар проповедника, а не художника. Но недаром, по словам сына, он любил подолгу рассматривать драгоценные камни. В его книгах среди неудобных и тяжелых пассажей мы встречаем россыпи драгоценных мыслей, подобные самоцветам из двойной сказки о принцессе Айрин. Макдональд не любил объяснять свои сказки. "Если в моем читателе есть музыка – я буду счастлив пробудить ее". Хорошо известно, что Джорджу Макдональду мы обязаны появлением в печати "Алисы в стране чудес". Льюис Кэрролл, будучи другом семьи "дядей Доджсоном", опробовал свою "Алису" на детях Макдональда. Дети были в восторге, и книжку решили печатать. Забавно и то, что Гревилл Макдональд в пятилетнем возрасте позировал другу отца скульптору Манро для статуи "Мальчик с дельфином" в лондонском Гайд-парке (1860). Не ее ли имела в виду писательница Памэла Трэверс, придумывая мальчика-статую Нелея в "Мэри Поппинс"? Перекличка сказок еще более причудлива, чем кажется. "Золотой ключ" Макдональда отдается слабым эхом в "Буратино", вечные розы английских садов – предмет заботы и восхищения героев – становятся Розой Маленького Принца, а в связи с белой лошадкой как не вспомнить чудесного "Ежика в тумане"! Так, сказочные образы живут в своем мире, то и дело оборачиваясь к нам и освещая пути в нашей непростой детской жизни. http://www.religare.ru/article49722.htm

http://www.logrys.net/Books/LitF/MacDonald/Personal.htm Джордж Макдоналд, поэт, романист, критик, переводчик, лектор, теолог и проповедник, сын Джорджа Макдоналда и Элен Маккей родился и вырос на небольшой ферме на севере Шотландии. Маконалд, как и большинство шотландцев тех лет, был кальвинистом. После окончания в 1854 году Королевского колледжа в Абердине он несколько лет проработал в Лондоне преподавателем, но затем, почувствовав в себе призвание к религиозной деятельности, поступил в Теологический колледж в Хайбэри, по окончании которого получил сан священника и приход в Арунделе. Но это продлилось недолго. Вызвав недовольство у церковной власти и влиятельных прихожан широтой своих взглядов и терпимостью, молодой священник, который в своих проповедях утверждал, что язычники и животные также могут попасть в рай и что после смерти небеса могут дать нам еще один шанс, через три года был вынужден уйти в отставку. Женившись на Луизе Лоуэлл, он переезжает в Манчестер, где начинает свою литературную карьеру. Макдоналд твердо верил, что литературный талант — это дар Божий и что печатное слово имеет власть подвигать людей на добрые дела. Поэтому, сменив кафедру священника на жизнь литератора, он не перестал всячески стремится донести свою веру до читателей, а перейдя в лоно Англиканской церкви, продолжал время от времени проповедовать не только пером, но и устным словом. Дж. Макдоналда наряду с Дж.М. Барри, Дж. Рёскином и Ч. Кингсли можно по праву считать одним из основоположников английской авторской сказки. Возрождение жанра сказки началось в Великобритании в XIX веке. Романтики противопоставляли ее распространенной в то время нравоучительной повести для детей, провозгласив народную сказку тем источником чистого вдохновения, к которому и должен припадать подлинный художник. Большая часть сказок для детей была создана Макдоналдом в 60—70-е годы XIX века, в пору его дружбы с Л. Кэрроллом. С 1868 года писатель сотрудничал с детским журналом «Задушевные слова для юношества» (Good Words for the Young), а с 1869 по 1872 г. даже был его редактором. Поэтому все его сказочные повести, прежде чем выйти в свет отдельной книгой, появлялись сначала на страницах этого журнала. И хотя романы и детские книги Макдоналда были успешны, денег, чтобы обеспечивать семью, постоянно не хватало и в 1877 по приказу королевы Виктории ему было назначено содержание. Никогда не обладавший хорошим здоровьем, писатель передал эту свою слабость детям, одна из его дочерей умерла во время оздоровительной поездки в Италию в 1877 году. Всего же чета Макдоналдов имела шесть сыновей и пять дочерей. Позже Гревилл Макдоналд последует по стопам отца и станет автором его биографии. Джордж Макдоналд прожил долгую и плодотворную творческую жизнь: за 46 лет он создал свыше 50 различных произведений. Под конец своего жизненного пути ему пришлось перенести одну из самых горьких утрат. В 1902, через год после их золотой свадьбы, умирает его жена, сам Макдоналд пережил ее всего на три года. Перенеся удар, он долго и мучительно болел, и, так и не сумев оправиться от его последствий, умер в сентябре 1905 году в небольшом городке Эштедт в графстве Суррей. Г.К.Честертон назвал Джорджа Макдоналда одним из величайших умов XIX столетия, а К.С.Льюис и Дж.Р.Р. Толкин считали этого человека своим духовным учителем. Джордж Макдоналд, признанный классик английской литературы XIX века, в той или иной степени действительно был для каждого из них духовным и литературным наставником. Макдоналд любил повторять вслед за своим кумиром Новалисом: «Наша жизнь не похожа на мечту, но она в состоянии стать ею... и, возможно, станет».

"На одном из камней сидел высокий человек, почти великан, с длинной бородой… Передо мной было божество, чисто духовное создание без возраста и порока. И в то же время я видел старика, продубленного дождем и ветром, как пастух, которого туристы считают простаком, потому что он честен, а соседи по той же самой причине считают мудрецом. Глаза у него были зоркие, словно он долго жил в пустынных местах, и я почему-то догадался, что их окружали морщины, пока бессмертие не умыло его лица… – …Посиди со мной, – сказал он. – Поговорим, – и он подвинулся, чтобы дать мне место на камне. – Мы не знакомы, – смутился я. – Меня зовут Джордж, – сообщил он. – Джордж Макдональд. – О, Господи! – закричал я. – Значит, вы мне и скажете. Уж вы-то не обманете меня. Сильно дрожа, я стал объяснять ему, что значит он для меня. Я пытался рассказать, как однажды зимним вечером я купил на вокзале его книгу (мне было тогда шестнадцать лет) и она сотворила со мной то, что Беатриче сотворила с мальчиком Данте – для меня началась новая жизнь. Я сбивчиво объяснял, как долго эта жизнь была только умственной, не трогала сердца, пока я не понял, наконец, что христианство не случайно. Я заговорил о том, как упорно отказывался видеть, что имя его очарованию – святость, но он положил мне руку на плечо. – Сынок, – сказал он, – мне ли не понять твою любовь, и всякую любовь. Но мы сбережем время (тут он стал с виду истинным шотландцем), если я тебе скажу, что я все это знаю…" http://gazeta.mirt.ru/?2-18-534

Очень интересно всё! Спасибо огромное. Только вот придется и комментарии цитировать - они по-совему, самостоятельны и интересны

йа - неуч деревенский :( из шотландцев тока Киплинга знаю да Бёрнса. ещё Блейк, по-моему... а от слова "макдональд" у меня срабатывает рвотный рефлекс :)

спасибо за рекомендацию, как раз ищу сейчас интересное чтиво для души.

ОГРОМНОЕ СПАСИБО