интервью опубликовано на shoord.ru

СВОЕЙ ЦЕЛЕУСТРЕМЛЕННОСТЬЮ НАТАЛЬЯ БОНДАРЧУК ОБЯЗАНА РОДИТЕЛЯМ. «Я ВСЕ ВРЕМЯ РАБОТАЮ, СТАВЛЮ ПЕРЕД СОБОЙ МИЛЛИОН ЗАДАЧ», - ГОВОРИТ НАТАЛЬЯ. НЕ КАЖДЫЙ МУЖЧИНА СПОСОБЕН СВЫКНУТЬСЯ С ТАКИМ РИТМОМ ЖИЗНИ.

Наталья Бондарчук принадлежит к большой киносемъе режиссера Сергея Бондарчука. У Сергея Федоровича было четверо детей. Первый сын, Алексей, от первого, еще довоенного брака. Дочь Наталья - от брака с Инной Макаровой. Федор и Алена - от третьей супруги, Ирины Скобцевой. Актриса и режиссер Наталья Бондарчук убеждена, что всех членов семейства, носящих фамилию Бондарчук, прежде всего объединяет одно:
- Вся наша большая семья служила и служит культуре и искусству. И мы будем... Ведь не так длинна человеческая жизнь, чтобы тратить ее по пустякам. Тем более если мне она дана такими родителями, каждый из которых был великой личностью.
Наталья Бондарчук появилась на свет, когда ее маме, Инне Макаровой, было чуть больше двадцати, папе, Сергею Бондарчуку, не было еще тридцати, но они уже успели стать настоящими звездами кино. Правда, большинство поклонников их фамилий тогда еще не выучили, окликали на улице по именам персонажей - Любки Шевцовой и товарища Валько - героев популярнейшего фильма «Молодая гвардия». В московской квартире молодых звезд, где выросла Наталья, регулярно собирался весь цвет советского кинематографа тех лет.
Вы помните свое детство на Новопесча¬ной улице?
Это был настоящий проходной двор. Я с детства помню всех, кто к нам приходил, - особенное папе. Потому что они все брали меня на руки и подбрасывали под потолок, чего я жутко не любила. А еще всегда сюсюкали, говорили: «Деточка, ты хочешь стать артисткой?» Я всегда говорила: «Ни за что!» В то время я была очень героической личностью. Потому что я знала точно по фильмам папы и мамы, что они были героями. Значит я непременно должна была соответствовать. Мне было четыре года, я подпоясывалась ремнем со звездой, обязательно надевала военную шапку-ушанку и воображала себя мальчишкой. Мне очень не нравилось, когда меня называли девчонкой. Я создавала во дворе тимуровские команды, играла в шпионов. Лет в пять я вытащила из маминой сумочки все документы, которые смогла найти, выдрала из них «лишние» страницы, а на оставшихся написала везде, где только можно: «Пароль - «Апчхи». Мама до сих пор в театральном обществе восстановиться не может, все бумаги были уничтожены мной.
Сколько вам было лет, когда ваши родители расстались?
Мне было всего 8 лет, и, конечно, для меня это был большой удар, потому что до этого папа уделял мне очень много времени. Он час¬то сидел со мной, рисовал красивые парусники. В то время мало было цветных фотографий, и он краска¬ми раскрашивал мои детсадов¬ские снимки. И еще он рисовал мои портреты. Когда родители разошлись, я не общалась с папой ровно пять лет. Для ребенка, который привык видеть отца ежедневно и вдруг расстается с ним на такой срок, это ужасно.
Разлад в знаменитой актерской семье никак не повлиял на выбор Натальей будущей профес¬сии. Она поступила во ВГИК на актерский и оказалась в мастерской Сергея Аполлинаръевича Герасимова.
-Ваши родители ведь тоже учились у Герасимова?
- Да, и когда Сергей Аполлинарьевич взял меня на свой курс, пришло около тысячи писем, что он сделал это по блату. Он тогда мне об этом ничего не сказал, лишь год спустя проговорился, когда уже понял, что я стану актрисой. Герасимов относился ко мне по-отечески, как и к моим родителям. Я и в этом благодарна своему отцу - те, кто любили его, передали свою любовь и его детям. То, что отца любили мно¬гие, я это хорошо прочувство¬вала на себе. Когда начались гонения на папу, очень многие просили меня примерно следу¬ющее: «Передайте ему, чтобы он не переживал, мы так его любим!» Но у меня и мама такая. Я ей часто говорю: «Мам, ты не забывай, ты у нас народное достояние». Когда она входит в зал, зрители встают.
Но и недруги были всегда. Нашлись люди, которые даже Андрея Тарковского обвиняли, что он меня взял в «Солярис» только из-за того, что я дочь Бондарчука и ставленница Герасимова.
-Как проходило ваше утверждение на роль Хари?
- Однажды Андрей Арсеньевич пришел на наш экзамен. А потом пригласил меня на пробы в свой новый фильм, «Солярис». Пробовались мы вместе с Донатасом Банионисом, все прошло хорошо. Вдруг Тарковский говорит: «Наташа, ты прекрасно играешь. Я тебя не утверждаю». Я говорю: «Почему?!» - «Ты слишком молода для Баниониса». А мне было 18 лет. Банионис обиделся, я расстроилась. Тогда же замечательный режиссер Лариса Ефимовна Шепитько увезла меня в Норильск на съемки в фильме «Ты и я». По возвращении я узнала, что Тарковский перепробовал всевозможных актрис на роль Хари в «Солярис», но так и не нашел подходящей. Лариса Ефимовна, которая была дружна с Тарковским, по моей просьбе показала ему материал своей картины. Андрей Арсеньевич посмотрел и спрашивает: «А кто это?» Шепитько говорит: «Так это подарок твой, Бондарчук! Ты ж мне ее подарил». - «Отдавай подарок обратно!» - сказал Тарковский. И утвердил меня в «Солярис», судьбоносную картину в моей жизни.
-Тарковский был режиссером жестким и принципиальным. Как вы ладили с ним?
- Работалось и сложно, и прекрасно, и тревожно. Я его, конечно, побаивалась вначале. Он меня, как потом выяснилось, тоже поначалу опасался. Помню, мы поехали на съемки в Ялту. Он меня водил по городу, то иудино дерево показывал, то стихи читал. «И вы прошли сквозь мелкий, нищенский, нагой, трепещущий ольшаник. В имбирно-красный лес кладбищенский, горевший, как печатный пряник». Я тогда спросила: «Это вы написали?» «Дурочка! Это Пастернак, - сказал он и добавил: -Если бы я такие стихи писал, то этой хренотой не занимался». Наши прогулки были довольно романтичные, постепенно у нас сложились очень тесные отношения.
-У вас с Андреем Тарковским был роман?
- Был, и сейчас я этого не скрываю, потому что ушли все те люди, для которых это было бы немножко больно. Хотя все об этом знали. Наши отношения вылились в ужасную ситуацию, из-за которой я ушла от первого мужа (киноопера¬тора Элика Караваева) и даже хотела уйти из жизни... Я была молодая, и все это резко навалилось на меня. Тогда я познакоми¬лась с Николаем Бурляевым, который меня буквально спас, вытащил из этого состояния обреченности. Коля тоже имел отношение к Тарковскому (еще мальчиком Николай Бурляев сыграл в картине «Иваново детство»), и первые темы наших бесед были, разумеется, о нем. Мы были как бы «детьми Тарковского».
[200x300] Свой дуэт Бондарчук и Бурляев весело называли «бурбонд». Гремучая смесь. Талантливые, резкие, любознательные, самоуверенные. Этот «бурбонд» в советском кино оказался не к столу. Яркий образ в фильме «Игрок» по Достоевскому закрепил за Бурляевым «рефлексирующего» героя. А таких снимать не рекомендовалось. Не брали Бурляева - от съемок отказывалась и Бондарчук. Когда терпение, силы и семейный бюджет оказались на исходе, пара решила: не снимают их, так будем снимать сами.
-Вы тогда представляли, насколько может быть сложной профессия режиссера?
- Как говорил Михаил Ромм, режиссура - это на 90% организаторские способности. Тут не просто надо выстроить кадр, необходимо построить еще и всю кинематографическую жизнь, а в ней участвуют иногда до тысячи человек. Это и водители, и осветители, и так далее. Иногда надо уметь гаркнуть и даже выругаться, потому что по-другому не по¬нимают. Тем не менее мы пошли снова учиться во ВГИК, на режиссерский факультет.
А потом у нас с Колей родился сын Ванечка, затем дочь Машенька. Ну, в общем, семнадцать лет бурной совмес¬тной жизни и бурного творчества. Я принимала участие во всех его фильмах, а он - в моих. Но из-за наших характеров - все время с шашками наголо - мы разделяли обязанности и сферы влияния. Договаривались, я ему буквально говорила: ты у меня будешь только актером, а режиссер - я. Или наоборот. И даже если ты видишь, что что-то не то, или какие-то недочеты, то нельзя делать замечания.
Так же мы договаривались и по поводу воспитания детей. Один день занимался ими он, другой день - я. Денег было мало, пеленки иной раз не на что было купить. Нанять кого-то, чтобы силе ли с детьми, мы тоже не могли. Поэтому крутились как умели, делили хозяйство. Коля великолепно воспитывал детей. Он вообще детишек очень любит. Хоть мы и расстались, но творчество и дружба связывают нас до сих пор. Я снимаю его в кино, а иногда мы вместе проводим новогодние праздники, с его женой, с нашими и их детьми.
Сын Николая Бурляева и Натальи Бондарчук Иван еще ребенком снимался в картинах матери «Детство Бемби» и «Юность Бемби». Таким образом, и дело делалось, и сын был под присмотром. Режиссерский эксперимент Натальи Бондарчук, где люди исполняли роли животных, советская публика приняла на ура. Юному Ване Бурляеву всем миром предрекли большое актерское будущее. Всем миром и ошиблись.
-Как случилось, что Иван стал композитором?
Мы все в семье очень любим музыку. Мой папа безумно любил музыку. Он был одним из первых, кто слушал Ванины сочинения. Причем ребенку было четыре года, он еще не знал нотной грамоты, но уже играл свои произведения. Папа слушал и спрашивал: «Это что?» -«Это называется «Восставшие из мертвых»». -«А это что?» - «Это «Война миров». Отвели Ваню к композитору Георгию Свиридову. Он похвалил Ваню за первое произведение «Парус» и сказал: «Ванька, ты вот этим местом не будешь брать, то есть ты не будешь усидчивым. Бери душой! «Такая вот «заповедь от Свиридова». Только мы совершили ошибку - не учили ребенка музыкальной грамоте. Мы поняли это, когда Ване было шесть лет, и кто-то, послушав, как он играет, нам сказал: «Вы что, сумасшедшие? Срочно отведите ребенка в Центральную музыкальную школу!» И мы повезли Ваню на экзамен. Его спрашивают: «Что будешь играть?» - «Свои произведения». И сыграл. Они гармоничные. У него абсолютный слух. Всем понравилось, но ему говорят: «А теперь по ноткам сыграй, что ты выучил, приготовил». А Ваня спрашивает: «Это как?» Преподаватели решили, что он разволновался, предложили пропустить вперед другого мальчика, а потом сыграть. Вышел другой шестилетний мальчик и исполнил «Полонез Огинского». Ванька увидел ноты и заплакал. Ему никто не объяснил, что эти крючки-закорючки означают. Все это увидела старейший педагог школы и условно взяла его учиться в ЦМШ. За год он выучил нотную грамоту и даже обогнал сверстников.
Сегодня Иван Бурляев - уже признанный композитор, пишет музыку для кино. Фильмы матери - прекрасное поле для начинаний. Правда, с остальными кинородственниками отношения не задались. О бое Ивана с «9 ротой» писали очень много: про то, как дядя Федор Бондарчук заказал племяннику саундтрек, как племянник с воодушевлением за работу взялся, сочинил главную тему, а потом собственную фамилию в титрах не обнаружил.
-Как. вы отнеслись к конфликту племянника и дяди?
- Ваня очень хотел сотрудничать с дядей и написал, на мой взгляд, хорошую музыку. Но, видимо, у моего брата были уже серьезные отношения с другим компози¬тором. Наверное, Федор каким-то образом дал послушать ему эту музыку, и в фильме появилась тема, написанная Ваней. Ване, конечно, было очень обидно, ведь он сочинил музыку для человека, которого очень любил. Это была его мечта, мечта молодого композитора, выступить в союзе с дядей в таком фильме. Он очень сокровенно относится и к памяти Сергея Федоровича, и к Феде. И когда он услышал эту музыку, он, конечно, очень расстроился. Я ему сказала: «Перестань! Пусть музыка звучит, и все». Но нет. Он же Бурляев. В полном смысле этого слова. Человек с характером. Да еще плюс гены Бондарчука. Ваня мириться с этим не захотел... В общем, отноше¬ния слегка испортились. Сей час уже наладились. Да и Ване это все пошло на пользу. Музыка, написанная им, потом легла в основу фильма Андрея Малюкова «Грозовые ворота». Ведь композитор, создав мотивы, потом может пользоваться ими и дальше.
Третьим мужем Натальи Бондарчук стал Игорь Днестрянский, человек, как она говорит удивительных способностей и качеств, оператор, актер, режиссер, продюсер, художник по костюмам, а также личный секретарь Натальи, хранитель ее идей и воспитатель ее детей. Она называет этот брак «мое окончательное супружество».
- Игорь взял на себя эту ношу больше пятнадцати лет назад, хотя официально мы супруги десять лет. Жизнь со мной - это ужас. Даже больше чем ужас. Потому что я никогда не отдыхаю. Все время работаю. Я ставлю перед собой миллион задач. А еще есть дети, быт, и надо, чтобы все это не мешало нам оставаться художниками. Мне кажется, если бы у меня не было рядом такого духовного товарища, как Игорь, возможно, я бы сошла с этой дистанции.
-Вы очень давно, как будто целенаправленно, снимаете фильмы о Пушкине. Почему именно эта тема?
- Передо мной никто не ставил задачу - снимать о Пушкине. Я хочу сказать, что и я не ставила такой задачи. Просто однажды вы¬яснилось, что молодое поколение вообще ничего не знает о Пушкине. Спрашивала детей из интеллигентных фамилий: «Назовите мне, как зовут жену Пушкина». Кого только не называют. А один мне сказал, что секундантами Пушкина были Лермонтов и Толстой. Этих знаний не дает сейчас школа, не дают родители, занятые добыванием денег. И ребенок эти знания может получить сегодня только через кино.
Наталья Сергеевна начала с документального кино, посвященного поэту, продолжила телевизионной трилогией о нем и наконец сняла полнометражный фильм на ту же тему. Съемки получились очень трудными.

-Объясните, почему Сергей Безруков в последний момент решил отказаться от роли Пушкина?
Когда за пять дней до начала съемок он отказался от проекта, я испытала настоящий шок. Тут же накинулась «желтая пресса» - запестре¬ли заголовки: «Безруков предал учителя!» Какой я ему учитель? У него другие учителя - его отец Виталий Сергеевич, великий актер Олег Павлович Табаков. Мне тогда позвонил агент Безрукова, говорит: «Вы, Наталья Сергеевна, с ума сошли? Что это пресса пишет?» Я сказала, что с ума не сошла и прессу не читаю. А Безруков своим отказом сорвал мне съемки.
В итоге Сережа, конечно, приехал ко мне домой, посмотрел материалы, подготовленные для фильма, и решил, что сниматься все-таки должен именно он. Только попросил не говорить никому, что будет у меня сниматься. Это для того, чтобы «желтая пресса» не привязалась. И мы подпольно начали снимать Безрукова. Ну а как можно снимать Безрукова тайно? Разумеется, на второй день об этом узнал весь Питер, затем вся Мос¬ква. А играл он гениально. Но у нас было мало съемочных дней с Сергеем, случались перерывы в съемках, и, возможно, поэтому мы поставленную задачу недовыполнили. Иначе это получилась бы феноменальная картина. Но все же мне кажется, что мы вышли из этого положения с победой.
-Правда, что картину о Пушкине мечтал снимать ваш отец, Сергей Бондарчук?
- Вообще, желание снимать про Пушкина появилось откуда-то свыше. Уже потом, по папиным дневникам, я поняла, что он хотел снимать о Пушкине. Еще был один совершенно мистический момент: в 1999 году я сидела на премьере своего фильма «Одна любовь души моей», потом пошла в директорский кабинет, чтобы посмотреть, как расскажут о премьере по те¬левидению. Села в кресло и вдруг вижу - папа смотрит на меня с экрана еще не включенного телевизора. Я поежилась, обернулась и увидела сзади его портрет, который отражался в экране телевизора. Подумала - ну вот, папа пришел на премьеру вместе со мной.