Название: Моё жаркое лето.
Автор: Я.
Жанр: Мэрисью. Наглое и откровенное мэрисью.
Рейтинг: Невинный. Для тела безопасно. Почти. За душу не отвечаю.
От меня: Вот решила и здесь свой старый фик выложить. Он большой, так что здесь выложу первую главу, а дальше читайте по ссылке.

«Моё жаркое лето»


Урони меня в траву,
Раз уж нет у нас постели.
Поцелую, обниму,
Словно мой на самом деле!
И никто не будет знать,
Отчего в травинках платье.
Никому не угадать,
В чьих лежу сейчас объятьях!
Фотокамеру свою
Ты оставь на полке, дома,
Чтоб не выдала она,
Что не просто мы знакомы.
Кожей в коже растворись,
И прижми меня к планете.
Упадём с тобою ввысь:
В небо, солнце, лето, ветер…

1.

Лето выдалось на удивление жарким, до отпуска оставалось ещё две недели, и я была совершенно вымотана. Наверное, поэтому я и согласилась поехать на выходные в Кириллов с подружкой. Она жила в другом городе и решила приехать в Вологду отдохнуть. Ну а чем тут ещё можно заняться, как не осмотром местных достопримечательностей? Кириллово-Белозерский монастырь и был одной из них. Вообще-то, я уже была там несколько раз, но мне нравилась его величественная умиротворяющая атмосфера. К тому же я ещё и устала, как собака: несмотря на лето (вроде бы люди должны по дачам-морям разъехаться), поток пациентов на приёме не иссякал. Хорошо ещё, в училище мои лекции уже закончились.

Добравшись на моей машине до Кириллова, мы направились к монастырю. Он давно уже превратился в туристический комплекс, довольно известный, поэтому там всегда можно было увидеть несколько групп туристов, иностранных в том числе. Правда, была отгорожена территория, где жили настоящие монахи – обычно не больше двух-трёх.

Побродив по комплексу, мы несколько раз пристраивались то к одной, то другой группам с экскурсоводами. Просто так гулять по территории монастыря тоже было интересно, но на экскурсии ещё узнаёшь что-то новое. В планах у нас было ещё купание в Сиверском озере, которое омывало берег у подножия крепостной стены.

Солнце между тем совершенно распоясалось: было жарко, как пекле. Я предложила забраться на монастырскую стену – там, по крайней мере, прохладнее. Татьяна, та самая подруга из Архангельска, согласилась. Рядом с входом (нужно было пройти через узкую дверь и забраться по лестнице) располагались лавки с товарами местных умельцев. Подружка застряла у торговых рядов, дотошно рассматривая сувениры. Мне стало скучно: я это уже много раз видела, и кое-что даже покупала.

- Слушай, я пойду наверх, а ты потом приходи, ладно? А то я сейчас изжарюсь.

Она кивнула, сосредоточенно рассматривая очередную безделушку.

Я забралась на самый верхний этаж. «Стена» - широкие трёхэтажные галереи, по которым можно прогуляться и увидеть через большие окна без стёкол внутренний двор монастыря. С наружной стороны только маленькие окошечки-бойницы. Широкие перекрытия создавали прохладу. Я направилась к самому дальнему концу стены: оттуда открывался прекрасный вид на озеро. Галерея в этом месте заканчивалась тупиком: вход туристам отгораживала стена с широкой низкой дверью, которая обычно была заперта на амбарный замок. Народу на стене было немного, а на верхнем этаже и вовсе никого. Или почти никого. Я не сразу заметила, что у дальнего пролёта, на том самом моём любимом месте, кто-то стоит. Это был парень, а вернее сказать, молодой мужчина, который стоял, облокотившись, и смотрел на озеро. Парень как парень: лёгкие джинсы, кроссовки, синяя футболка. Не смотря на жару, поверх футболки ещё и расстёгнутая рубашка с короткими рукавами. На голове бейсболка. В левой руке - солнечные очки.
Я невольно замедлила шаг. Ну вот, а я-то хотела отдохнуть в одиночестве…

Под древними сводами гулко раздавался стук моих босоножек: я без высоких каблуков и платформы чувствую себя неполноценно из-за своего роста. Парень обернулся как-то, как мне показалось, затравленно, быстро нацепил на нос очки и надвинул на глаза бейсболку. Отвернулся к озеру.

Сердце у меня ухнуло куда-то, потом вернулось на место и заколотилось с бешеной скоростью: Господи, какой красавчик! И как же он похож на…

Я на ходу уставилась на него во все глаза, открыв рот. Парень снова повернулся и посмотрел на меня сквозь очки. У меня подкосились ноги, я споткнулась о неровный пол, и полетела вперёд, замахав руками, чтобы не упасть. Столкновение со стеной впереди меня уже казалось неизбежным, когда незнакомец развернулся и выставил вперёд правую руку, поймав меня за талию. Врезавшись в его так любезно подставленную конечность, я затормозила, но инерция моего летящего тела («хорошо, что похудела к лету» - мелькнуло у меня в голове) развернула и его, и меня, так что я оказалась прижатой спиной к его груди. Спаситель обхватил меня обеими руками и пробормотал испуганно:

- Stop, miss! Easy, Easy!

О Господи, у него и голос, как у…

Потом развернул меня на сто восемьдесят, отстранил от себя, и, держа за плечи, наклонился и спросил, глядя в глаза:

- You all right?

Я кивнула, пролепетав:
- Спасибо…

Парень отпустил меня, улыбнулся и сказал:

- По-жауста. Be careful!

Он кивнул мне и отвернулся снова к озеру. Надо было уходить, но я окончательно обнаглела, иначе не назовёшь, потому что встала рядом с ним и спросила:

- Красиво, правда? Нравится?

Парень с досадой обернулся, покачал головой и сухо произнёс:

- I don’t understand.

Я вздохнула:

- Sorry.

Потом, собрав в кучу все мои знания, продолжила уже на английском, откуда что и взялось:

- Я мешаю, извините. Но… это моё любимое место.

Он повернулся ко мне, снял очки, вздохнул. Потом внимательно посмотрел, видимо, решив, что опасности я не представляю, улыбнулся:

- Вы говорите по-английски?

- Пытаюсь, - честно ответила я.

- Хорошая попытка.

- А вы откуда? Из Англии? – я всё ещё не верила, что это Он.

- Нет. Я американец, - с нескрываемой гордостью ответил тот.

Ну и дела! Неужели…

Сняв очки, он сказал:

- Можно вопрос?

- Конечно.

Показав на узкие окошечки у самого пола, спросил:

- Это что? Для чего?

Я подумала, что он, наверное, плохо историю знает, но подошла к противоположной стене. Он следом. Мы склонились над одной из бойниц.

- Ну… Во время войны монастырь превращался в неприступную крепость. А эти окна использовались против врагов. Защитники лили в них горячую жидкость, не воду, а… - я понятия не имела, как будет смола по-английски, поэтому попыталась объяснить по-своему, - ну, горячая жидкость, выглядит, как… эктоплазма, – подняла голову и посмотрела ему в глаза. Честно говоря, я вовсе не была уверена, что монахи лили на головы врагам горячую смолу, но надо же было что-то говорить. Причём «эктоплазму» я специально упомянула. Ну, вы понимаете!

- Эктоплазма?! – поразился он, брови подскочили вверх, глаза округлились.

- Не эктоплазма, а выглядит, как эктоплазма. Ну, помнишь, в серии «Нет выхода»?

Дженсен (у меня уже не было сомнений, что это он) выпрямился и слегка попятился. С подозрением глядя на меня, он растерянно пробормотал:

- «Нет выхода»? Что за…

- Ну да, в «Сверхъестественном».

- Ты знаешь «Сверхъестественное»?!

Можно подумать, он в Буркина-Фасо какое-нибудь приехал (хотя, может, и там телевидение и Интернет есть?). Я тоже выпрямилась и, уставившись на него, произнесла:

- Конечно, я знаю «Сверхъестественное»! Мне нравится «Сверхъестественное»! И я люблю… твоего Дина!

- О! – он побледнел так, что даже веснушки ярко выделились на лице, и отодвинулся ещё. - Мисс, это ошибка. Я не…

- Дженсен! Я знаю, что это вы.

Он изменился в лице:

- Чёрт! Так ты знала! Ты специально меня здесь нашла?

Я почти обиделась:

- Ага! Я супершпионка! И «летала» тут с риском для жизни тоже специально?

Потом, посмотрев на его сумрачное лицо и вспомнив всё, что писали об Эклзе в Интернете, попыталась его успокоить:

- Не бойся! Я вовсе не безумная фанатка, кидаться на тебя не буду, как та, в Лондоне.

Дженсен вздохнул:
- Если бы только в Лондоне…

Потом ещё раз пристально посмотрел на меня (я чуть не умерла, честно), видимо, прикидывая степень моего фанатизма, (я постаралась сделать невозмутимый вид, хотя всю колотило, несмотря на жару) решил, что бояться не стоит. Подошёл снова к последнему пролёту, устроился поудобнее, опершись спиной на окно. Я в нерешительности стояла у другой стены. Дженсен кивком показал – иди сюда, мол. Я на дрожащих ногах подошла поближе.

- Ты здесь живёшь?

Я покачала головой:

- Нет, конечно. Здесь я туристка. А живу не так далеко отсюда – в Вологде.

Дженсен кивнул головой:

- Я это название, кажется, уже слышал, - он наморщил лоб, вспоминая, - А, точно! Мы будем в Во-ло-где.

- Ты здесь с друзьями?

- Нет, с туристической группой, - он вздохнул, - Это было моей большой ошибкой.

- Почему? Тебе не нравится Россия?!

- Нет, дело не в этом.

Он скривился, махнул рукой: не спрашивай, мол.

- А где твоя девушка?

Экклз помрачнел ещё больше. Я прикусила язык.

Он нахмурился и отвернулся к озеру. Я испугалась: ну вот, только разговор завязался, и всё испортила своими вопросами…

С монастырского двора послышался громкий женский смех, потом крики: кажется, кто-то назвал имя Дженсена.

Он отпрянул от оконного проёма вглубь галереи.

- Чёрт! Они меня нашли!

- Кто?

Я высунулась из окна: три девушки стояли на траве под стеной, довольно далеко от того места, где находились мы, и вертели головами во все стороны, упоминая Экклза. Я повернулась.

- Они ищут тебя.

- Вот именно, - глухо ответил недовольный Дженсен, всё ещё прячась.

- Они тебя не заметили. Но если они решат подняться на стену, то встречи тебе не миновать, - я повернулась и посмотрела на него, - И почему ты от них прячешься?
- Это из моей группы. Я думал, меня не узнают, поехал инкогнито, а они…

Я с удивлением уставилась на Дженсена. Он что, такой наивный? Если сменил имя, так и не узнают?

Он истолковал мой взгляд правильно.

-Да-да, я знаю, что ты сейчас думаешь, что я идиот, но об этом потом поговорим.

«Потом? И когда же это? В следующей жизни? Он, наверное, издевается», - подумала я. А Дженсен продолжал:

- Сейчас-то мне что делать?

- Если ты будешь стоять здесь, то они тебя рано или поздно найдут, так что надо действовать!

Я огляделась. На верхний этаж вело несколько узких лесенок в разных концах галереи, которая проходила по периметру монастыря и была открыта для туристов с трёх сторон. Я рассчитывала на то, что девчонки будут подниматься по центральной лестнице, а потом уже обходить второй и третий этажи. Так что был шанс проскочить вниз незамеченными. Правда, была опасность столкнуться с ними на втором уровне.

Я выглянула во двор. Туристки уже заходили внутрь галереи, покупали билеты (для иностранцев вход на стену платный).

- Они уже идут! Пойдём!

Кивнув Дженсену: «иди за мной», я спустилась по ближайшей лесенке на второй этаж. На первом уровне располагались кельи, так что туда лестниц не было. К счастью, дверь в конце галереи (такая же, как на третьем этаже) оказалась заперта не на замок, как обычно, а лишь на деревянный засов. Ну и ещё вход охраняла табличка на двух языках, русском и английском: «Не входить!».

Подёргав за перекладину, я поняла, что мне не справиться. Дженсен к тому времени тоже спустился, подошёл ко мне. Я обернулась:

- Вот, попробуй ты.

Он нерешительно потоптался у двери, вопросительно посмотрел на меня, нерешительно спросил:

- А разве это можно делать? Это законно?

Я пожала плечами. Дженсен вздохнул, но, вспомнив о приближающейся опасности, решительным рывком открыл засов. Тяжёлая деревянная дверь отворилась, и мы проскользнули внутрь.

И как раз вовремя. Только Эклз затворил дверь, подперев её спиной, в конце галереи появились те, от кого он удирал. Дженсен облегчённо вздохнул:

- Успели! И что теперь?

Я никогда не была в этой части монастыря: туристам и посетителям вход сюда был заказан. Здесь находились подсобные помещения, инструменты реставраторов. Внизу – хозяйственный двор, и даже разбитый кем-то огород. Я пошла вперёд, шепнув Дженсену:

- Попытаемся выбраться, здесь где-то должен быть выход.

Он попытался отлепиться от двери: не тут-то было! При первой же его попытке отойти она начала со страшным скрипом открываться. Дженсен в испуге прислонился к двери обратно, чтобы, не дай Бог, его не заметили с той стороны.

«Боже, как же его достали, бедный парень!» - мелькнуло у меня в голове, но задумываться о грустной стороне славы было некогда – надо было спасать любимого… гм… актёра.

Я огляделась. В этой стороне галереи я была впервые. Окна, выходящие во двор в доступном для туристов коридоре, здесь были частично заложены кирпичами, частично забиты досками – уж зачем и кому это понадобилось, не знаю, но в этой части монастырской стены царил полумрак. Солнечные лучи пробивались сквозь заколоченные досками оконные проёмы, освещая висящую в воздухе пыль, так что создавался интересный оптический эффект «солнечных дорожек». Я огляделась: чем бы подпереть дверь? Отошла немного, и наткнулась на массивный деревянный стул - о, кажется, подойдёт! Стул, зараза, оказался очень тяжёлым. Сделав усилие, я постаралась подтащить этот предмет мебели к двери. Пока я корячилась со стулом, Дженсен стоял, подперев спиной дверь, лицо у него было такое… отрешённое, что ли. Он как раз попал в солнечный пыльный луч, и я загляделась на него, опять… чуть вместе со стулом не упала, когда обернулась к нему.

А если честно, то упала. Он очнулся, посмотрел на нас со стулом (я как раз выкарабкивалась из-под его массивных ножек), и рассмеялся. Потом спохватился, что его могут услышать по ту сторону двери, и зажал рот рукой. Но беззвучно ржать не перестал: видимо, вид моих барахтающихся ног в босоножках на офигенной платформе с каблуками привёл его в восторг. Хорошо ещё, что сегодня я надела сарафан с расклёшенной юбкой, и она не сильно задралась, когда я была погребена под ужасной массивной штуковиной!

Я справилась с ситуацией и перетащила этот тяжёлый стул (он, наверное, килограммов двадцать весил, не меньше – и зачем такую мебель раньше делали?) к двери. Эклз, сдерживая смех, перехватил у меня раритет и приставил его к двери.

Потом повернулся ко мне:

- Свобода

Я отреагировала соответственно:

- Ура!

Потом рассудительно спросила (надо же быть кому-то умнее):

- И что дальше? Нам надо теперь отсюда выбираться. Хотя можем пересидеть и через эту же дверь удрать.

Дженсен выглянул в щёлочку:

- Не-а. Они тут надолго застряли.

Я подошла и встала рядом с ним. И не надо сейчас ехидничать, так само собой получилось. Я вовсе ни о чём таком не думала. Ну, почти…

Стоя рядом с Эклзом плечом к плечу, я выглянула в дверную щель. Действительно, эти девчонки, от которых он прятался, прочно устроились прямо в соседнем с дверью оконном пролёте. Так что путь был один – через монастырскую епархию, через их огород…

Я, вообще-то, законопослушный гражданин, и если, честно трусиха. Но рядом с Дженсеном мне было всё равно.

Я тронула Дженсена за плечо. Он так резко ко мне обернулся, что я отпрянула, подняв руки (как под прицелом пистолета):

- Ой, извини!

И отодвинулась. Если он такой недотрога…

Дженсен улыбнулся, потом зачем-то заключил меня в дружеские объятия. У меня чуть глаза не выпали от неожиданности. Я уж не говорю обо всём остальном, так что на его «обнималки» я ответить не смогла (была в шоке). Только моргала. А он, тем временем, отстранился и, продолжая держать руки на моих плечах (я думала, у меня ожоги останутся), произнёс:

- Нет, это ты извини. Ты мне помогла.

- Слушай, можно вопрос?

- Давай.

- Какой смысл бегать от этих девушек? Вам всё равно придётся встретиться.

- Да, но у меня есть три часа свободного времени, и я хотел бы побыть один.

«Один? А я, значит, не считаюсь?» - подумалось мне, но уточнять не стала. Дженсен спросил:

- Так что будем делать дальше?

- Знаешь, я здесь, как и ты, в первый раз. Ничего не знаю. Так что давай искать выход.

Он согласно кивнул головой, и пошёл вперёд. Причём как-то само собой получилось так, что моя ладонь очутилась в его руке. Так что теперь он меня вёл, как маленькую, за собой. Я, не привыкшая к такому обращению (обычно сама за себя отвечаю), на этот раз даже не пыталась сопротивляться. Ситуация сама по себе нереально-нелепая, так что у меня, привыкшей к рациональному объяснению каждого события в жизни, просто никаких мыслей в голове не было. Я просто шла за Дженсеном, даже не пытаясь осознать, на каком свете я сейчас вообще нахожусь. Метров пятьдесят мы крались по пыльно-солнечному коридору. В конце этой части галереи была такая же лестница, как и те, что в основной, но ведущая на первый этаж.

Весь второй уровень мы преодолели без приключений, если не считать спотыкания в полумраке о какие-то скамейки и другие предметы древней утвари. Причём периодически я налетала на Эклза, каждый раз замирая в ступоре. Не считая того, что мою правую руку и так жгла его ладонь, это путешествие мне доставило невообразимые впечатления. К тому времени, как мы подкрались к злополучной (благословенной?) лестнице, я окончательно перестала чувствовать: кто я, где я…

Эклз осторожно ступил на ступеньки, потом остановился, обернулся, не выпуская моей руки из своей ладони. И не надо ржать! Для него-то это было приключение, а я чуть не умерла.

- Что внизу?

- Ну, я думаю, там комнаты для братьев.

Дженсен нахмурил брови в недоумении, заморгал часто – их группе что, не сказали о монахах? А я продолжала:

- И подсобные помещения, - думаете, так просто было это по-английски сказать?- Я думаю, что там сейчас никого нет.

- Почему?

- Я такой грохот устроила со стулом, да и потом мы шумели. Так что кто-нибудь услышал бы и поднялся наверх.

Он согласно покивал, и начал спускаться вниз. И, наконец, отпустил мою руку. На узкой лесенке держаться за руки было просто невозможно. Я вздохнула с облегчением, потёрла ладонь. Что теперь, неделю руки на мыть?! Поймите меня правильно: не то, что бы я была рада, что он, наконец-то отпустил мою руку, просто так было спокойнее. Но грустнее.

Мы спустились на первый этаж. Лесенка была крутая, почти отвесная. Спустившись первым, Дженсен обернулся и помог мне, причём вовремя. Я сегодня уже несколько раз спотыкалась, так что немного растянула лодыжку и с этой лесенки тоже чуть не загремела. Он меня поймал. Снова.

- Ты решила сегодня покончить жизнь самоубийством? – усмехнулся он, держа в объятиях на весу.

Я помотала головой, сдавленно пискнула:

- Спасибо, - на другое у меня просто энергии не хватило.

Дженсен снова усмехнулся и наконец-то поставил меня на пол.

- Да, раз уж мы были так близки, может, скажешь, как тебя зовут?

- Я думала, ты не спросишь. Меня зовут Инна. А тебя Дженсен. Будем знакомы.

Он повторил моё имя несколько раз, запоминая.

Я огляделась. Первый этаж ничем не напоминал древний монастырь. Скорее, он был похоже на коридор дешёвой гостиницы или рабочей общаги. Обклеенные дешёвыми обоями стены коридора и множество дверей по обеим его сторонам дополняли впечатление.

Дженсен продолжал идти по коридору, видимо, немного успокоившись. Я топала вслед за ним. Казалось уже, что мы без приключений минуем запретную территорию, но не тут-то было!

У меня заорал сотовый. Я, как настоящая фанатка, научила и свой компьютер здороваться голосом Эклза, и, конечно, на сотовый поставила пение Дженсена из «Сверхъестественного». Он, услышав свой голос, остановился как вкопанный, потом обернулся и уставился на меня, нахмурившись и поджав губы. Я выхватила трясущимися руками телефон и побыстрее нажала «ответить». Звонила Татьяна – я совсем о ней забыла!

- Ты где?

- Да я тут… Слушай, давай встретимся позже на озере, я тебе перезвоню.

- Так ты где, что случилось?

- Потом объясню.

Кажется, она обиделась. Пока мы разговаривали, Дженсен стоял и смотрел на меня, сложив руки на груди. Вид его не предвещал ничего хорошего. Я на голубом глазу подошла к нему:

- Дженсен, пойдём дальше.

- Почему у тебя на телефоне мой голос?!

Это что, он ещё картинок не видел! Но лучшая защита – нападение, так что я невозмутимо ответила:

- Ну, во-первых, голос не твой, а Дина Винчестера! А, во-вторых, я же сказала, что люблю его!

- Дина?

Я энергично закивала. Не признаваться же ему, что я…

Эклз усмехнулся, покачал головой. Потом вздохнул, закатил глаза и спросил:

- Ну и как же можно любить вымышленного персонажа?

- Как-как. Сильно. Ты не понимаешь

- Ты права, не понимаю. Вы все сумасшедшие.

- Мы все?

- Да. Фанатки.

Мне стало грустно. А Дженсен продолжал:

- Вбили себе в голову чёрт знает что!

Он двинулся дальше, по пути ворча о сумасшедших фанатках.

В конце концов, мы упёрлись в тупик. Коридор заканчивался… ничем он не заканчивался, в том-то и дело. Двери были слева и справа, но не в торце, который, как я рассчитывала, выведет нас к озеру.

Дженсен повернулся и спросил:

- И что теперь?

- Ну, вообще-то, мы должны выйти через двор. Снаружи точно выхода нет.

Он кивнул и направился к ближайшей двери направо, которая и должна была, по идее, вывести нас во двор.

Расчет оказался правильным. Через эту дверь мы попали в очередной коридор, который был намного короче предыдущего, и наконец-то попали во двор. Причём это произошло довольно неожиданно, потому что дверей в этом коридоре оказалось штук пять, и за каждой я ожидала увидеть солнечный свет. Но это оказывалось очередной перегородкой.

И вот, наконец, открыв очередную (он даже уже перестал осторожно выглядывать из-за каждой), Дженсен вылетел на свет божий. А я вслед за ним. Причём, поскольку он, оторопев, неожиданно остановился, то я налетела на его спину, ткнувшись в неё носом.

ДАЛЬШЕ:   docs.google.com/View