1. Притча в изложении Ошо

Одного льва поймали и поместили на большой двор, окружённый высоким забором. Скоро он познакомился с общественной жизнью других львов, которые были там уже долгое время.

Львы разделились на несколько клубов: политический, религиозный и другие, каждый со своими собственными деятельностью, философией, догмами, священными текстами, идеологией. Члены одной группы регулярно встречались, чтобы вместе ненавидеть и ругать захватчиков, что и было всей их деятельностью — как будто от ненависти и ругани захватчиков могло что-то случиться.

Члены другой группы встречались, чтобы петь сентиментальные песни о будущих джунглях без каких-либо заборов. Они, должно быть, были утопистами, существами с богатым воображением, жившими своими фантазиями. Они не жалели красок для описания джунглей будущего без всяких заборов, их песни и стихи об этом были прекрасны. Они были романтичными, утопичными существами с богатым воображением.

А члены третьей группы встречались для того, чтобы тайно разрабатывать планы насилия по отношению к членам других групп. Это были заговорщики. Они были не столько против поработителей, сколько против других групп львов.

Каждый клуб старался завлечь к себе новичка, но что-то удерживало его. Его колебания были вызваны наблюдениями за одним конкретным львом, который держался уединенно и который, казалось, всегда был в глубокой задумчивости и медитации. И этот лев, который всегда был один, привлекал новичка. Он обладал каким-то магнетизмом: некоторой властью, некоторой магической силой.

Новичок застенчиво приблизился к одинокому льву и попросил объяснить его обособленность. Сама эта обособленность придавала ему, видимо, обаятельные свойства, некоторый свет вокруг него. Ведь люди, которые живут в толпе, теряют свою индивидуальность и своё обаяние; люди, которые живут уединенно, всегда собирают вокруг себя ауру авторитета, величия. Этот одинокий лев выглядел как король. В нём было что-то величественное.

— Эти объединения не имеют никакого значения, — ответил медитирующий лев. — Эти глупые создания делают всё, кроме необходимого. Я делаю только самое существенное, так что однажды я выберусь отсюда. Я могу ознакомить тебя со всеми фактами, которые я обнаружил.

— Но что это за необходимые вещи, которые ты делаешь? — спросил новичок.

— Слушай внимательно, — сказал лев-одиночка. — Я изучаю природу забора. Это единственная существенная вещь в жизни: понять природу забора.

2. Джон Г. Беннетт (отрывок из II тома "Др. Вселенной")

Все возможные проявления Воли представлены тотальностью ситуаций, вместе составляющих все Существование. Все они даны в четырех законах - Экспансии, Концентрации, Тождественности и Взаимодействия. Пятый закон - Закон Порядка - не более и не менее как результат отделения возможного от невозможного; это "так" и "как" Существования.

В так сконструированной Вселенной нет возможности избежать законов - нет свободы. Если бы свобода буквально означала освобождение воли от ограничений законов, она должна была бы быть невозможной, поскольку нарушала бы космический порядок. И это было бы столь же справедливым для малейших действий свободной воли, как и для величайших.

Дилемма свободной воли и необходимости может теперь быть сформулирована в терминах космической картины, нарисованной выше. Цепь триад, составляющих все Существование, не дает никаких средств, с помощью которых сущность могла бы выбирать, находится ли ей под действием одного закона или другого. Нет, например, никакого указания на то, посредством чего могла бы быть инициирована триада концентрации, поскольку воспринимающая сила не может "выбрать" соответствующее утверждение. Вероятность того, что случайно произойдет благоприятное соединение, столь мала, что не могло бы быть никакой эволюции, и вся Вселенная была бы вынуждена двигаться посредством экспансии к конечному состоянию, в котором импульс утверждения истощил бы свои потенциальности, и только законы Тождественности и Взаимодействия остались бы действующими.

Такое заключение родственно той точке зрения, что Вселенная должна, в конце концов, придти к превращению всей энергии в инертные массы низкотемпературной теплоты.

Для избежания этой ситуации должно произойти нечто невозможное. Мы видели, что для невозможного есть место, поскольку полнота Существования содержит "пустоты", оставленные разделением Бытия (Порядок делит Бытие - т.е "совокупность вообще всего" на Возможное - т.е. Существование и Невозможное - прим. С.Ц.).

Следовательно, можно представить себе шестой закон, который допускает невозможные или "запрещенные" трансформации триад одного рода в триады другого рода. Ни утверждение, ни отрицание не может войти в "запрещенный" район без нарушения универсального порядка. Эта задача, следовательно, выпадает на долю согласующего импульса; и мы можем представить себе триады, инициируемые из "запрещенного" района, если только есть непредопределенная восприимчивость в их сердцевине. Такие триады не могут произвести никакого прямого результата в полноте Существования - иначе говоря, Универсальный Порядок не будет нарушен; но они изменяют отношения существующих сущностей к законам, которые ими управляют.

Таким образом, мы приходим к заключению, что подлинная свобода не может возникнуть в существующем мире, но может войти в него из "запрещенного" района невозможного, которым тайно проникнуто все Существование. Мы можем рассуждать далее, что свобода для сущности возможна, только когда она находится в состоянии чистой восприимчивости. Находясь в состоянии пустоты, Самость не предопределена и может выбрать подчинение действию более высокого закона.


[375x500]