Флешбеки
02-05-2008 22:10
к комментариям - к полной версии
- понравилось!
Здесь идет пов Саске. Что то вроде исповеди. Не спрашивайте меня почему))
История Первая.
У меня всегда был образец для подражания, идеал к которому надо было просто стремиться, некий стандарт которому непременно нужно соответствовать. Это намного проще чем решать для себя, каждый раз мучительно сверяясь со своей совестью и чутьем, что верно, а что нет, что хорошо, а что плохо. надо было просто свериться с эталоном. А эталоном был брат.
Всегда такой успешный, всегда правильный...
Это стало привычкой - принимать все, что он говорил и делал за истину. Поэтому мне было легко пойти против родителей, было легко лгать и притворяться. Именно отец заставил меня поверить, что брат во всем лучше и мне стоит стремиться походить на него. В конце концов, это обернулось против него.
Это началось, когда мне было одиннадцать, брат попросил помочь ему с домашним заданием по химии. Я тогда увлекался фотографией, и родители выделили мне старый подвал, для проявки негативов и печати фотографий. Брат велел мне приготовить какой-то раствор, в процессе его надо было варить некоторое время, а потом смачивать тетрадные листы и вешать их чтобы они высохли.
Я потом сидел в подвале и аккуратно складывал квадратики по четыре и разрезал, так чтобы было ровно. Я и подумать не мог, что это никакое не задание по химии, а наркотик. Может, слышал, ЛСД.
Возможно, я бы догадался... но брат очень быстро перестал этим заниматься, сказал мне где-то через два месяца, что получил наивысший бал за свою работу и в благодарность хочет сводить меня в парк развлечений.
Я был счастлив. Мой идеальный старший брат хотел сходить со мной в парк. О таком можно было только мечтать. Мы целый день провели вместе, катались на американских горках, ели мороженое, потом я выиграл большую фиолетовую крысу в тире. Она была такая смешная, что мы решили ее оставить себе, хотя ни я ни брат не любили мягкие игрушки.
А потом мы вечером гуляли по улицам города и он взял меня на руки, потому что устал. Я помню, как мы ехали домой на такси, а мой старший брат держал меня на руках, нежно перебирая мои волосы. Мне было так хорошо, тепло и спокойно... Город, огни, плавное движение машины и руки, которые перебирали пряди моих волос... я уснул.
Утром, когда я проснулся, я понял что опоздал в школу.
Родители спрашивали меня, почему я так поздно проснулся, а я только и мог, что виновато смотреть в пол и лепетать что-то про сломанный будильник.
История Вторая.
Моя семья была уважаемой и влиятельной, нас знали в городе и к моему отцу часто приходили за советом или даже с просьбой разрешить спор, но у нас никогда не было много денег. А я хотел фотоаппарат. Дорогой хороший фотоаппарат с отличной оптикой. Больше чем фотоаппарат я, пожалуй, хотел быть таким как брат. Но просить это на день рождения было как-то глупо, поэтому я попросил фотоаппарат. И даже предложил родителям отдать им все накопленные мной деньги, чтобы они купили мне его. Это было конечно очень мало, но я надеялся, что они поймут, как для меня важно поучить на 13-тилетие именно этот подарок. Я бы мог делать фото для газеты и вернул бы им деньги. Но отец сказал, что я слишком маленький, а наша семья недостаточно богата и мне подарили новую куртку.
Утром я нашел на столе большую коробку, в которой был тот самый фотоаппарат. А рядом была маленькая записка: "Моему любимому брату".
Я был счастлив, по-настоящему счастлив. Я побежал в комнату итачи и запрыгнул на него, еще сонного, крича что-то о том, как сильно я его люблю и что он самый лучший брат на свете.
Он гладил меня по спине и улыбался. А потом в комнату зашел отец, и взгляд брата сразу стал колючим и холодным. Но я это не сразу заметил, я принялся рассказывать отцу, какой подарок сделал мне итачи и что я теперь обязательно стану знаменитым фотографом.
И только через пару минут я понял, что никто из них меня не слушает, что я вообще лишний в этой комнате. Отец приказал мне уйти и я, посмотрев на брата и не найдя на его лице ни одной эмоции, вышел из комнаты. Я думал, что буду счастлив, получив такой подарок, на деле же я бы отдал все свои подарки только бы мои родители и брат никогда не сорились. Тогда я еще не знал, что не имею к этом никакого отношения. А много лет спустя, я понял, что именно я и был виноват.
В тот день Итачи ушел из дома.
История Третья.
Нетрудно догадаться, что мой первый раз был именно с моим старшим братом. Впрочем, мы пришли к этому не сразу. Итачи любил разговаривать со мной, единственный из моей семьи кто воспринимал меня всерьез и интересовался моим мнением. А я был единственным кому он правдиво рассказывал о себе. Когда я впервые заинтересовался что же такое "секс" и с чем его едят, я пришел не к родителям и не к друзьям, я пришел к Итачи. Это была волшебная ночь. Нет, ничем таким мы не занимались, просто брат рассказывал мне то, что знал сам. А еще именно он сказал мне что когда целуешь человека в губы общаются ваши души и что целовать можно только того в ком ты абсолютно уверен что этого человека можно впустить в свою душу. Я тогда попросил его поцеловать меня, а он рассмеялся и сказал, что его душа и так принадлежит мне. И что поскольку он мой брат, то быть моим избранником он не может.
Другое дело секс. Тело просто инструмент, говорил мне Итачи. В ту ночь он целовал меня. Всего... почти.
я продержался несколько дней, тело буквально горело там где он касался меня. Я не мог сосредоточиться на уроках - стоило мне прикоснуться к шее, в том месте где он целовал меня и весть мир переставал существовать. Я хотел чего-то, сам не понимал толком чего, но желание не угасало, скорее наоборот.
И я пришел к нему в квартирку, которую он снимал через несколько кварталов от нашего дома. Сбиваясь и краснея я пытался объяснить ему, что со мной происходит, хоть и сам не понимал что это такое. А вот он понял. Сразу. Правда отреагировал как-то слишком серьезно, похоже тогда его сильно беспокоило то, что мы с ним родные братья. Меня же это не волновало никогда.
Я был у своего брата несколько часов, мы в основном разговаривали и трогали друг друга, как бы изучая, каждый раз интересуясь реакцией друг друга. Для меня это была интересная игра в которую я мог играть с братом, который всегда был слишком серьезен для того чтобы играть со мной, когда я был ребенком. А для него... для него это было тяжелым испытанием, но он не показывал своего желания и ни разу не поторопил меня. Хотя сейчас я не представляю, чтобы я сам смог сделать для кого-то то, что сделал для меня брат. Прошла наверное целая вечность, прежде чем я попытался проявить инициативу по отношению к нему. Несколько недель так точно. Я позволял ласкать себя, сначала руками, потом языком.
О да, этого я не забуду никогда. Итачи часто помогал мне руками и это было гораздо приятнее того, что я делал сам, но все же не шло ни в какое сравнение с моим первым минетом.
Именно после этого я задумался, а как сам Итачи справляется с возбуждением, он ведь никогда не раздевался больше чем до пояса, когда мы были вместе.
Мне потребовалось несколько дней, чтобы решиться заговорить об этом, а потом... Что касается моего брата, то мне всегда было приятнее доставлять удовольствие, чем получать его. С тез пор когда я сделал это впервые.
Почему?
потому что это была власть. Власть над моим кумиром, над идеалом. Впрочем после того как он впервые задыхаясь от возбуждения кончил мне в рот, он перестал быть кумиром. А потом... Мы экспериментировали каждый день, точнее экспериментировал я, а он позволял.
Наверное, окончательно я сверг своего брата с пьедестала, когда смог его превзойти. Когда он это признал, пусть и в шутку, но после его слов "ты наверняка делаешь это лучше меня", я перестал его боготворить.
Обожание сменилось нежностью. Или страстью. Я не знаю.
История четвертая.
В отношениях между людьми всегда бывают проблемы, особенно если эти отношения близкие. Кроме очевидной проблемы с поцелуями в губы, была еще одна. Точнее не одна, их было много. Друзья Итачи.
Хотя уже тогда, в тринадцать лет, я понимал, что никакие это не друзья, скорее напарники.
Итачи никогда не говорил со мной на тему своего бизнеса, но я знал, что раз отец не одобряет, значит, это что-то незаконное. Мне было все равно. Я любил итачи просто так, независимо от того, чем он занимался. А может, я просто не хотел этого знать. Не знаю. Мы никогда не говорили об этом. Мы занимались сексом.
Итачи обещал, что когда мне исполниться четырнадцать мы сделаем это по-настоящему. И я был чертовски рад своему дню рождения.
Я праздновал его дома с родителями. Отец никогда не спрашивал, вижусь ли я с братом. Наверное, он понимал, что запрещать мне это бесполезно, а говорить на эту тему самому мне не хотелось.
После ужина дома с родственниками я соврал, что пойду ночевать к другу у которого родители уехали и разрешили нам устроить вечеринку по случаю моего дня рождения. Странно, но родители поверили, хотя и позвонили уточнить так ли это. Хорошо, что я подстраховался.
Приятели, которые помогали мне представить все это правдоподобно, потом долго расспрашивали меня как оно было, в первый раз. Я соврал, что великолепно.
Хотя на самом деле было больно. Было чертовски ужасно больно, хотя брат очень долго и тщательно готовил меня. Все равно. В первый раз всегда больно, кто бы, что не говорил.
Тебе повезло, что ты был под кайфом.
Но я все равно был счастлив. Это было начало моей взрослой жизни.
Радость была не долгой - утром пришли друзья моего брата, поздравить меня, как они сказали.
Я был недоволен, Итачи, похоже, тоже, но погонять их мы не стали. Впрочем, некоторые мне даже нравились. Например, Дей - высокий светловолосый юноша, который постоянно таскал за собой паренька лет тринадцати, я даже пытался подружиться с ним, но он общался неохотно, а я не из тех, кто навязывает свое общество.
А вот огромный, метра два ростом, мужчина – кажется, его звали Кисаме - мне не понравился сразу. Если честно, я просто ревновал. Мне всегда казалось, что в их компании он самый главный. В то утро я понял, что это не так.
Они вели себя довольно шумно, особенно Дейдара который питал какую-то странную страсть в пиротехнике и постоянно взрывал петарды, кидая их с балкона под ноги прохожим. Когда брат ушел на кухню готовить завтрак, его друзья прямо на журнальном столике в зале сделали себе по кокаиновой "дорожке". Я был в шоке. Я, конечно, знал, что это такое, но еще никогда ни брат, ни его друзья не делали такого в мое присутствии. Видимо заметив мой растерянный и заинтересованный взгляд, Кисаме предложил и мне самому попробовать.
Я согласился. А вот дальнейшее я помню с трудом.
Было так странно легко и ... мне казалось, я могу абсолютно все. Я был почти счастлив. Мир вокруг двигался со страшной скоростью, и мне казалось, я обязательно должен за ним успеть...
Когда я пришел в себя, в комнате уже никого не было, а из коридора доносились приглушенные голоса - моего брата и его друзей.
Вот когда я понял, кто же главный в их компании. Когда услышал растерянный и извиняющийся голос Кисаме и тихое яростное шипение своего брата. Он был явно недоволен. Но мне не сказал ни слова.
TBC (всего флешек будет9)
вверх^
к полной версии
понравилось!
в evernote
Здесь идет пов Саске. Что то вроде исповеди. Не спрашивайте меня почему))
История Первая.
У меня всегда был образец для подражания, идеал к которому надо было просто стремиться, некий стандарт которому непременно нужно соответствовать. Это намного проще чем решать для себя, каждый раз мучительно сверяясь со своей совестью и чутьем, что верно, а что нет, что хорошо, а что плохо. надо было просто свериться с эталоном. А эталоном был брат.
Всегда такой успешный, всегда правильный...
Это стало привычкой - принимать все, что он говорил и делал за истину. Поэтому мне было легко пойти против родителей, было легко лгать и притворяться. Именно отец заставил меня поверить, что брат во всем лучше и мне стоит стремиться походить на него. В конце концов, это обернулось против него.
Это началось, когда мне было одиннадцать, брат попросил помочь ему с домашним заданием по химии. Я тогда увлекался фотографией, и родители выделили мне старый подвал, для проявки негативов и печати фотографий. Брат велел мне приготовить какой-то раствор, в процессе его надо было варить некоторое время, а потом смачивать тетрадные листы и вешать их чтобы они высохли.
Я потом сидел в подвале и аккуратно складывал квадратики по четыре и разрезал, так чтобы было ровно. Я и подумать не мог, что это никакое не задание по химии, а наркотик. Может, слышал, ЛСД.
Возможно, я бы догадался... но брат очень быстро перестал этим заниматься, сказал мне где-то через два месяца, что получил наивысший бал за свою работу и в благодарность хочет сводить меня в парк развлечений.
Я был счастлив. Мой идеальный старший брат хотел сходить со мной в парк. О таком можно было только мечтать. Мы целый день провели вместе, катались на американских горках, ели мороженое, потом я выиграл большую фиолетовую крысу в тире. Она была такая смешная, что мы решили ее оставить себе, хотя ни я ни брат не любили мягкие игрушки.
А потом мы вечером гуляли по улицам города и он взял меня на руки, потому что устал. Я помню, как мы ехали домой на такси, а мой старший брат держал меня на руках, нежно перебирая мои волосы. Мне было так хорошо, тепло и спокойно... Город, огни, плавное движение машины и руки, которые перебирали пряди моих волос... я уснул.
Утром, когда я проснулся, я понял что опоздал в школу.
Родители спрашивали меня, почему я так поздно проснулся, а я только и мог, что виновато смотреть в пол и лепетать что-то про сломанный будильник.
История Вторая.
Моя семья была уважаемой и влиятельной, нас знали в городе и к моему отцу часто приходили за советом или даже с просьбой разрешить спор, но у нас никогда не было много денег. А я хотел фотоаппарат. Дорогой хороший фотоаппарат с отличной оптикой. Больше чем фотоаппарат я, пожалуй, хотел быть таким как брат. Но просить это на день рождения было как-то глупо, поэтому я попросил фотоаппарат. И даже предложил родителям отдать им все накопленные мной деньги, чтобы они купили мне его. Это было конечно очень мало, но я надеялся, что они поймут, как для меня важно поучить на 13-тилетие именно этот подарок. Я бы мог делать фото для газеты и вернул бы им деньги. Но отец сказал, что я слишком маленький, а наша семья недостаточно богата и мне подарили новую куртку.
Утром я нашел на столе большую коробку, в которой был тот самый фотоаппарат. А рядом была маленькая записка: "Моему любимому брату".
Я был счастлив, по-настоящему счастлив. Я побежал в комнату итачи и запрыгнул на него, еще сонного, крича что-то о том, как сильно я его люблю и что он самый лучший брат на свете.
Он гладил меня по спине и улыбался. А потом в комнату зашел отец, и взгляд брата сразу стал колючим и холодным. Но я это не сразу заметил, я принялся рассказывать отцу, какой подарок сделал мне итачи и что я теперь обязательно стану знаменитым фотографом.
И только через пару минут я понял, что никто из них меня не слушает, что я вообще лишний в этой комнате. Отец приказал мне уйти и я, посмотрев на брата и не найдя на его лице ни одной эмоции, вышел из комнаты. Я думал, что буду счастлив, получив такой подарок, на деле же я бы отдал все свои подарки только бы мои родители и брат никогда не сорились. Тогда я еще не знал, что не имею к этом никакого отношения. А много лет спустя, я понял, что именно я и был виноват.
В тот день Итачи ушел из дома.
История Третья.
Нетрудно догадаться, что мой первый раз был именно с моим старшим братом. Впрочем, мы пришли к этому не сразу. Итачи любил разговаривать со мной, единственный из моей семьи кто воспринимал меня всерьез и интересовался моим мнением. А я был единственным кому он правдиво рассказывал о себе. Когда я впервые заинтересовался что же такое "секс" и с чем его едят, я пришел не к родителям и не к друзьям, я пришел к Итачи. Это была волшебная ночь. Нет, ничем таким мы не занимались, просто брат рассказывал мне то, что знал сам. А еще именно он сказал мне что когда целуешь человека в губы общаются ваши души и что целовать можно только того в ком ты абсолютно уверен что этого человека можно впустить в свою душу. Я тогда попросил его поцеловать меня, а он рассмеялся и сказал, что его душа и так принадлежит мне. И что поскольку он мой брат, то быть моим избранником он не может.
Другое дело секс. Тело просто инструмент, говорил мне Итачи. В ту ночь он целовал меня. Всего... почти.
я продержался несколько дней, тело буквально горело там где он касался меня. Я не мог сосредоточиться на уроках - стоило мне прикоснуться к шее, в том месте где он целовал меня и весть мир переставал существовать. Я хотел чего-то, сам не понимал толком чего, но желание не угасало, скорее наоборот.
И я пришел к нему в квартирку, которую он снимал через несколько кварталов от нашего дома. Сбиваясь и краснея я пытался объяснить ему, что со мной происходит, хоть и сам не понимал что это такое. А вот он понял. Сразу. Правда отреагировал как-то слишком серьезно, похоже тогда его сильно беспокоило то, что мы с ним родные братья. Меня же это не волновало никогда.
Я был у своего брата несколько часов, мы в основном разговаривали и трогали друг друга, как бы изучая, каждый раз интересуясь реакцией друг друга. Для меня это была интересная игра в которую я мог играть с братом, который всегда был слишком серьезен для того чтобы играть со мной, когда я был ребенком. А для него... для него это было тяжелым испытанием, но он не показывал своего желания и ни разу не поторопил меня. Хотя сейчас я не представляю, чтобы я сам смог сделать для кого-то то, что сделал для меня брат. Прошла наверное целая вечность, прежде чем я попытался проявить инициативу по отношению к нему. Несколько недель так точно. Я позволял ласкать себя, сначала руками, потом языком.
О да, этого я не забуду никогда. Итачи часто помогал мне руками и это было гораздо приятнее того, что я делал сам, но все же не шло ни в какое сравнение с моим первым минетом.
Именно после этого я задумался, а как сам Итачи справляется с возбуждением, он ведь никогда не раздевался больше чем до пояса, когда мы были вместе.
Мне потребовалось несколько дней, чтобы решиться заговорить об этом, а потом... Что касается моего брата, то мне всегда было приятнее доставлять удовольствие, чем получать его. С тез пор когда я сделал это впервые.
Почему?
потому что это была власть. Власть над моим кумиром, над идеалом. Впрочем после того как он впервые задыхаясь от возбуждения кончил мне в рот, он перестал быть кумиром. А потом... Мы экспериментировали каждый день, точнее экспериментировал я, а он позволял.
Наверное, окончательно я сверг своего брата с пьедестала, когда смог его превзойти. Когда он это признал, пусть и в шутку, но после его слов "ты наверняка делаешь это лучше меня", я перестал его боготворить.
Обожание сменилось нежностью. Или страстью. Я не знаю.
История четвертая.
В отношениях между людьми всегда бывают проблемы, особенно если эти отношения близкие. Кроме очевидной проблемы с поцелуями в губы, была еще одна. Точнее не одна, их было много. Друзья Итачи.
Хотя уже тогда, в тринадцать лет, я понимал, что никакие это не друзья, скорее напарники.
Итачи никогда не говорил со мной на тему своего бизнеса, но я знал, что раз отец не одобряет, значит, это что-то незаконное. Мне было все равно. Я любил итачи просто так, независимо от того, чем он занимался. А может, я просто не хотел этого знать. Не знаю. Мы никогда не говорили об этом. Мы занимались сексом.
Итачи обещал, что когда мне исполниться четырнадцать мы сделаем это по-настоящему. И я был чертовски рад своему дню рождения.
Я праздновал его дома с родителями. Отец никогда не спрашивал, вижусь ли я с братом. Наверное, он понимал, что запрещать мне это бесполезно, а говорить на эту тему самому мне не хотелось.
После ужина дома с родственниками я соврал, что пойду ночевать к другу у которого родители уехали и разрешили нам устроить вечеринку по случаю моего дня рождения. Странно, но родители поверили, хотя и позвонили уточнить так ли это. Хорошо, что я подстраховался.
Приятели, которые помогали мне представить все это правдоподобно, потом долго расспрашивали меня как оно было, в первый раз. Я соврал, что великолепно.
Хотя на самом деле было больно. Было чертовски ужасно больно, хотя брат очень долго и тщательно готовил меня. Все равно. В первый раз всегда больно, кто бы, что не говорил.
Тебе повезло, что ты был под кайфом.
Но я все равно был счастлив. Это было начало моей взрослой жизни.
Радость была не долгой - утром пришли друзья моего брата, поздравить меня, как они сказали.
Я был недоволен, Итачи, похоже, тоже, но погонять их мы не стали. Впрочем, некоторые мне даже нравились. Например, Дей - высокий светловолосый юноша, который постоянно таскал за собой паренька лет тринадцати, я даже пытался подружиться с ним, но он общался неохотно, а я не из тех, кто навязывает свое общество.
А вот огромный, метра два ростом, мужчина – кажется, его звали Кисаме - мне не понравился сразу. Если честно, я просто ревновал. Мне всегда казалось, что в их компании он самый главный. В то утро я понял, что это не так.
Они вели себя довольно шумно, особенно Дейдара который питал какую-то странную страсть в пиротехнике и постоянно взрывал петарды, кидая их с балкона под ноги прохожим. Когда брат ушел на кухню готовить завтрак, его друзья прямо на журнальном столике в зале сделали себе по кокаиновой "дорожке". Я был в шоке. Я, конечно, знал, что это такое, но еще никогда ни брат, ни его друзья не делали такого в мое присутствии. Видимо заметив мой растерянный и заинтересованный взгляд, Кисаме предложил и мне самому попробовать.
Я согласился. А вот дальнейшее я помню с трудом.
Было так странно легко и ... мне казалось, я могу абсолютно все. Я был почти счастлив. Мир вокруг двигался со страшной скоростью, и мне казалось, я обязательно должен за ним успеть...
Когда я пришел в себя, в комнате уже никого не было, а из коридора доносились приглушенные голоса - моего брата и его друзей.
Вот когда я понял, кто же главный в их компании. Когда услышал растерянный и извиняющийся голос Кисаме и тихое яростное шипение своего брата. Он был явно недоволен. Но мне не сказал ни слова.
TBC (всего флешек будет9)
Комментарии (13):
АААААА, только не говорите мне, что Саске стал наркоман Т_Т... Я этого не переживу...
Любительница_Яоя_
03-05-2008-17:01
удалить
История Пятая.
А потом это произошло. Я возвращался домой из школы. Было очень поздно, поскольку это был понедельник, а по вторникам мы всегда выпускали свежий номер школьной газеты. Мне как фотографу и одному из редакторов приходилось задерживаться вместе с ребятами и помогать все подготовить. Я мог бы не делать этого, но мне очень хотелось посмотреть, как все будет выглядеть. А еще я любил то что мы делали. Родители не знали о том, что я не просто делаю фотографии, но и помогаю с оформлением. Они бы не одобрили - в газете было много того, что они бы не одобрили. Поэтому им было спокойнее думать что я просто делаю фотографии и то, лишь потому что мне за это платили. Другое дело Итачи. Он гордился мной. Я рассказывал ему обо всем, что происходило в школе. О своих друзьях, учителях и ... короче обо всем. По понедельникам я всегда после учебы шел к нему - квартира, которую снимал брат, была недалеко от школы. Но в тот день я и так задержался, поэтому решил сразу пойти домой.
А дома меня ждал ад.
Ну ты наверное знаешь, ты должен был читать об этом в газетах. Они все были мертвы, все до одного. Отец, мать, тетя - бедная женщина приехали из провинции погостить у нас - лежали на полу в луже крови. Я просто стоял и смотрел. Просто стоял и смотрел...
Не очень хорошо помню, что было дальше. Меня отвезли в больницу...кажется. Или нет... сначала в полицейский участок. Мой отец был начальником отдела по борьбе в торговлей наркотиками, я не говорил?
Но в участке у меня случился нервный срыв, и они вынуждены были отвезти меня в больницу.
Я сбежал оттуда. Я не помню, как, но я добрался до квартиры брата. Когда он открыл дверь, я буквально рухнул ему на руки и только после этого позволил себе заплакать...
Он еще никогда не был таким ласковым со мной. Целую неделю мы не выходили из дома. Я не знаю ходил ли он на работу - я спал по десять - двенадцать часов, но каждый раз когда я просыпался - он был рядом. Со мной. Мой любимый старший брат.
А я...
Я думал только о том, почему черт возьми я не пошел к нему, как делал это всегда. Потому что вид родителей - мертвых, на окровавленном полу - навсегда врезался мне в память... и я малодушно желал узнать об их смерти из утренних газет, а еще лучше от Итачи. он бы всегда нашел самые лучшие, самые правильные слова. Наверное, он продолжал оставаться моим Богом, потому что я верил, что если бы он сказал мне - это было бы не больно. Потому что он вообще никогда не причинял мне боли. Только я сам. даже в мой первый раз. Я знаю, если бы я расслабился как нужно - мне не было бы больно, вообще.
Черт.
О чем я все время думаю?
история Шестая.
Когда мне было шестнадцать, мой мир рухнул.
Учиха Шисуи.
Если бы я мог, я бы никогда его не встречал. Если бы я мог, я бы стер себе память. если бы я мог...
Но я ничего не мог. Вообще. Я был ничем.
Те несколько лет, что прошли со смерти родителей были похожи на сказку. Я просыпался и засыпал рядом с братом. Я приносил ему мои табели из школы, я поступил в колледж, потому что хотел порадовать его. Я был счастлив. Я так и не вернулся домой после смерти родителей. Ни разу.
Я ни разу не пришел не кладбище.
Мне хватало, что я видел их во сне. Почти каждую ночь. Я просыпался с криком и итачи обнимал меня, нежно баюкая и целуя в макушку.
Мне казалось - если он поцелует меня в губы, мои кошмары уйдут. Но правда была в том, что он никогда меня так не целовал. Никогда. А я не смел попросить. Я стал слабым и полностью зависимым от него. Но хуже всего, что я знал это и упивался этим.
Я был счастлив.
Был.
Однажды в колледже меня попросили зайти в кабинет директора. Странная просьба. Такие как ты, я уверен, проводили у директора больше времени, чем на уроках, но я был идеальным учеником. Никогда не нарушал правила, никогда не дрался. Мне и в голову не приходило тогда, что одна из причин - мой брат. Никто не решался пристать к брату Учиха Итачи. Я не хотел слышать то, что говорили о нем. Я затыкал уши и закрывал глаза. Мне было удобно не замечать того, кем он стал. Я не думал, откуда он берет деньги, чтобы покупать мне все что я захочу. И я был бы счастлив, если бы и дальше этого не знал, не видел и не слышал.
Но мне пришлось узнать. меня заставили.
В кабинете директора, как ни странно меня встретил молодой человек в штатском. Может я и был слеп во всем, что касалось брата, но я не был глуп и невнимателен во всем остальном. Переодетого "копа" я вычислил сразу. А еще он был моим родственником. это тоже нельзя было не заметить.. быть Учиха, все равно, что носить бедж на груди, если понимаешь о чем я.
Я был груб - естественная защита. Я огрызался и хамил. Я понимал, что он хочет поговорить о брате. И я не хотел этого слышать. Я думал, он будет рассказывать мне что брат связан с мафией - я ошибся. Шисуи даже не предполагал, что мне это может быть неизвестно. Напротив, он хотел информации от меня. В обмен его информацию.
Он говорил долго - около часа. И у меня не было никакой возможности его не слушать. Я хотел заткнуть уши, но он не дал мне этого седлать. Обзывал трусом. Я был согласен. Согласен быть трусом, только бы не слышать...
Мой брат убил моих родителей. Мой брат. Итачи.
Нет, - говорил я себе. - Нет, это ложь. Но это была правда. Доказательств, которые предоставил мне Шисуи, было недостаточно, чтобы обвинить Итачи в суде, но... мне было достаточно, чтобы понять. Но не поверить.
Поверить я не могу до сих пор.
так или иначе, никакой пользы от меня не было. Молодой детектив Учиха Шисуи ошибся, и эта ошибка стоила ему жизни. Впрочем, мне она стоила еще дороже...
Я пришел в себя в больнице. Мне было так хорошо и спокойно, что если бы я не знал что это действие транквилизатора - был бы счастлив.
Итачи все понял. Но ни сказал ни слова. И я не сказал. Не смог.
Через пару дней он забрал меня домой.
Только вот теперь моя жизнь из рая превратилась в ад. Но кому могло быть до этого дело?
История седьмая.
Жить с братом после того, что сказал мне Шисуи, было тяжело. И страшно. Нет, я не боялся, что он убьет меня. Я знал, что он это не сделает. Он спокойно засыпал рядом со мной, словно говоря: «Ну давай, Саске, убей меня, отомсти. Чего же ты ждешь?»
Я не мог убить его. Я не мог даже просто обвинить его. Вслух. Да и про себя тоже не мог. Еще когда мне только исполнилось шестнадцать, он открыл на мое имя счет в банке и положил на него крупную сумму. Как он тогда сказал, чтобы я мог нив чем не нуждаться, если вдруг что-то случится. И каждый месяц, я это знал абсолютно точно, он продолжал класть туда деньги. Он любил меня, а я любил его. Это не было проблемой.
Настоящая проблема была в том, что он любил только меня, а я любил не только его. Были еще и родители.
Но они были мертвы, а брат жив. И все же что-то внутри меня кричало, что я не прав. Что я предатель. Ничтожество.
И тогда я ушел. Я подумал, раз я не могу быть правильным сыном и отомстить за родителей, я должен, по крайней мере, не осквернять память о них, ложась каждую ночь в одну постель с убийцей. Тем более, что сексом мы теперь не занимались. И это было ужасно, если бы он захотел, я бы не смог отказать. Но итачи никогда меня не принуждал и ждал первого шага. Шага, который я не мог сделать. И не сделать тоже не мог. потому что теперь он не обнимал меня и не баюкал на руках, потому что теперь его нежность не оберегала меня и мои кошмары вернулись, стали еще хуже. теперь мне снилось как он убивает их, а стою рядом и ничего не делаю. Даже рта не могу раскрыть, чтобы попростеть его остановиться и не делать этого.
Я ушел, не взяв ничего - ни денег, ни вещей. Я не знал куда иду и вполне естественно пришел в самое ужасное место. Туда где обитали люди полностью утратившие уважение к себе. Такие, как я, в общем. Только вот на мне была дорогая одежда, а на них какие-то лохмотья. Вот и вся разница. Я пристрастился к наркотикам. Сначала кокс, потом более дешевый крэк. Более дешевый и опасный.
Само собой получилось, что однажды я оказался в "крэк-хаузе". Такие притоны для тех, кто курил эту дрянь. Я хотя и опустился ниже, чем можно было представить, никогда не кололся. Не потому что боялся СПИДа или привыкания, я и так уже сидел крепко. Нет, я боялся уколов. С детства.
Я не помню, сколько временя, я провел в притоне, все дни были похожи на друг друга. Сначала я просто выходил на дорогу и останавливал одну из машин, чтобы за минет получить деньги на дозу. Потом мне стало все равно, и я уже не только отсасывал. Я был привлекателен, несмотря на то, что проводил почти все время в полуподвальном помещении притона и постоянно курил. Некоторые из моих клиентов дежурили возле притона, дожидаясь пока я не появлюсь. Мне предлагали помощь, деньги и лечение в клинике, только за возможность забрать меня оттуда. но я отказывался. Я знал, Итачи найдет меня, если я покину свое убежище. Я был не прав. Он нашел меня и там.
Это был еще один ад.
Я никогда не забуду, как в прокуренное помещение, к котором я проводил все свободное от "работы" время ввалились люди. Я тогда был почти в норме. Почти не под кайфом. Я все видел. На них были длинные плащи в красные облака и судя по реакции барыги который продавал нам дурь - они были довольно известны в городе. Я даже знал одного. Дей.
Я тогда почти обрадовался, что это он, а не Кисаме или еще кто из их организации...
Меня грубо схватили за шкирку и вытащили на улицу. Оттуда в один припаркованных у тротуара хаммеров. Тогда я вспомнил, что видел уже такой, пару дней назад, еще подумал, что это кто-то из моих постоянных...
Дей приказал запереть двери и окна, помещение облили бензином изнутри и снаружи, а потом он кинул в открытую форточку одну из своих петард. Я до сих пор помню руки людей, который пытались выбраться через зарешеченные окна, их крики... запах горелого мяса... и бензина...
Опять по моей вине погибли люди. Очередной раз. Вокруг меня всегда гибнут люди...
Однажды, спустя много времени, Дей сказал мне, что отец все про нас знал и поставил итачи перед выбором: оставить меня в покое или оказаться в тюрьме. Итачи не смог сделать выбор. Отец просто не понимал, что он по сути не оставил ему выбора, он предлагал всего один вариант: расставание. И поэтому оба пути были одинаково не приемлемы для Итачи. Впрочем, Дей этого кажется, тоже не понимал.
А я понял только одно: это я убил своих родителей. На самом деле, это был я.
***
Наруто лежал рядом и боялся пошевелиться.
- ты и меня убьешь?
Саске хрипло рассмеялся.
- ты уже спрашивал, придурок, - и тихо добавил. - Я думал ты спишь уже.
Наруто сглотнул:
- Уснешь с тобой. А потом что было?
***
История восьмая.
Как это не странно, но ничем кроме наркотической зависимости я не заболел. Все мои клиенты пользовались презервативами - боялись, видимо заразиться. Сразу из притона меня отвезли в больницу, где-то за городом. Первое время это было ужасно, несмотря на то, что самые в самые острые периоды мне помогали, снимая шок и ломку при помощи медикаментов - я почти все время был под капельницами. Через месяц меня стали выпускать во двор. Я ни разу не видел брата. Пару раз я подслушал разговоры медсестер, о красивом высоком брюнете, который приезжает раз в неделю, чтобы поговорить с доктором. Но на все мои вопрос главврач отвечал с улыбкой, тихим и вкрадчивым голосом, чтобы я успокоился и не думал об этом. Я пытался бежать. О, это была совершенно не такая клиника, как та, в которой я лежал после смерти родителей. Высоченный бетонный забор, колючая проволока и спецназ с собаками патрулирующий периметр - сбежать было невозможно. Меня ловили до того, как я успевал выбраться из здания. А на прогулках... на прогулках за мной следили так, словно я был как минимум президентом страны. Никакой надежды убежать.
Впрочем, однажды мне удалось выбраться за пределы больничного парка. Тогда я узнал что в обуви, как оказалось, были жучки. Мне позволили убежать, потому что это способствовало выздоровлению. Когда я это понял, мне захотелось убить кого-нибудь. Желательно главврача.
Или ту милую - слишком милую - женщину, которая работала там психологом. Она меня просто бесила. Я не хотел ничего рассказывать, и наши сеансы психоанализа были похожи на игру в молчанку. Причем она проигрывала.
Мне все же удалось обмануть врачей и санитаров. Я украл скальпель из операционной и во время следующей беседы с моим психологом, нежно прижал его к ее горлу. А потом спокойно объяснил врачу, что если он хочет чтобы я ее отпустил, он должен при мне позвонить моему брату и попросить его приехать. Но когда это случилось, я был напуган. Я не знал, как мне себя вести, что говорить, что делать… Я боялся и ждал одновременно.
Я отпустил свою жертву, когда увидел на мониторе изображение с одной из камер установленных по периметру больницы. Камера засняла моего брата, как раз когда он выходил из машины. Мои пальцы разжались и скальпель выпал. Меня тут же упаковали в смирительную рубашку и оттащили в одиночный «бокс». Мне было все равно.
Я сидел на больничной койке, подобрав под себя ноги и глядя на входную дверь, чтобы не пропустить момент, когда она откроется.
Не знаю, сколько я ждал. Мне показалось несколько часов, хотя, наверное, не больше десяти минут. Итачи вошел один, без санитаров и, не говоря ни слова помог мне избавиться от рубашки и одеть халат – сам я этого сделать не мог, настолько дрожали от волнения мои руки.
Я осознал, что произошло, только когда машина подъезжала к городу. Итачи забрал меня. Больше не будет никакой больницы, никаких процедур, никаких долбанных разговоров с психологом. Ничего.
Я заплакал, уткнувшись ему в плечо. Дома мы долго занимались любовью, и я пообещал себе что забуду. Все. Оставлю себе только его, Итачи.
***
- И ты простил ему смерть родителей, - изумленно переспросил Наруто.
Саске шумно выдохнул:
- Нет, я не простил. Я постарался забыть.
Наруто не веря, посмотрел на него и, помолчав немного, спросил:
- И как удалось?
- Нет.
История Девятая.
Моя жизнь с одной стороны изменилась до неузнаваемости, а с другой вернулась в прежнее русло. Изменилась – оттого что теперь брат даже не пытался, что-либо скрыть от меня, стала прежней – потому что мы вновь были вместе во всех смыслах этого слова…
Меня приняли в колледж, правда, пришлось вернуться на год назад, но никто не сказал ни слова об этом. В моем личном деле написали, что я болел туберкулезом. А мне было все равно, знает кто-либо или нет, что сом мной было. Я не стыдился. Брат ни разу ни упрекнул меня за то, что я делал. Только однажды, когда мы все же поговорили – что теперь бывало крайне редко – спросил, целовался я с кем-нибудь или нет. Я, конечно же, не делал этого. Кому придет в голову целовать шлюху?
Вместо съемной квартиры у брата теперь был пентхаус в центре Токио. Мы часто сидели вместе на крыше и смотрели на звезды. Мне казалось, что я счастлив…
А потом у Итачи звонил телефон и я понимал, что мир никуда не делся и все что случилось не было сном или сказкой. Простая мелодия разрушала мою маленькую идиллию и больно ударяла, каждый раз. Потому что я знал, кто ему звонит. И я ревновал. К друзьям, к напарникам, к работе, ко всему. Я мечтал закрыться ото всех, сбежать на необитаемый остров вместе с Итачи, чтобы ничто и никогда не напоминало мне о реальной жизни, в которой я был виновен в стольких смертях. В которой я каждый день заключал сделку со своей совестью, которая призывала меня сделать хоть что-нибудь, вытащить голову из песка и посмотреть вокруг. А я не мог. Не мог заставить смотреть и не мог не видеть.
А еще Итачи нюхал кокс. Не так как его друзья – тот же Кисаме – но нюхал. Я ревновал еще и к кокаину. Я бросил учебу - Итачи нанял мне репетиторов и договорился о дистанционном обучении. Я перестал выходить из дома – Итачи купил путевки на море. Это была почти мечта. Почти что необитаемый остров… почти. На самом деле вместе со своим телефоном Итачи привез туда свою работу. Я выкинул его телефон в море – Итачи задумчиво посмотрел на меня, но промолчал, а когда мы вернулись, купил себе новый.
И по мере того как я ревновал, я начинал ненавидеть Итачи. За то, что я слишком сильно его любил.
Я пытался убедить себя в том, что это месть за родителей, но я не преуспел в этом. В тот момент, когда я подменял пакетик кокса на такой же, но героина – я понимал, что родители тут не причем.
Жаль только, я не понимал, что если умрет Итачи, то я умру вместе с ним.
Мой брат был первым человеком, которого я убил своими руками.
Официально он умер от передозировки наркотиков.
Неофициально – я убил его. И это знали все. Я ждал, когда меня убьют. Сидел на полу в нашей с Итачи квартире, баюкал на руках его мертвое тело и ждал.
Но меня не убили. Я искренне плакал на похоронах. Я специально остался, когда все, кто хотел попрощаться с моим братом ушли. Ждал, что снайпер, наверняка притаившийся неподалеку, оборвет мою жизнь, но ничего не произошло. Ни тогда, ни через неделю, ни через месяц.
И я решил, что мне пора начать жить. Только вот оказалось, что жить без Итачи я не умею. Умею выживать. Я и сейчас выживаю.
***
Наруто молча смотрел в потолок. Говорить не хотелось. Саске, до этого спокойно лежавший рядом, приподнялся на локте, наклонился к его уху и прошептал:
- А знаешь, что самое страшное?
- Нет. Скажи мне.
- Я в сто раз хуже своего брата.
- Почему?
- Потому что он не мог представить свою жизнь без любимого человека, а я смог убить того, кого любил больше жизни. Знаешь, почему я никогда не целуюсь в губы?
- Потому что твой брат говорил, что в губы можно целовать только того, кому хочешь подарить душу? – прошептал в ответ Наруто.
- Нет, потому что мне нечего дарить.
А потом это произошло. Я возвращался домой из школы. Было очень поздно, поскольку это был понедельник, а по вторникам мы всегда выпускали свежий номер школьной газеты. Мне как фотографу и одному из редакторов приходилось задерживаться вместе с ребятами и помогать все подготовить. Я мог бы не делать этого, но мне очень хотелось посмотреть, как все будет выглядеть. А еще я любил то что мы делали. Родители не знали о том, что я не просто делаю фотографии, но и помогаю с оформлением. Они бы не одобрили - в газете было много того, что они бы не одобрили. Поэтому им было спокойнее думать что я просто делаю фотографии и то, лишь потому что мне за это платили. Другое дело Итачи. Он гордился мной. Я рассказывал ему обо всем, что происходило в школе. О своих друзьях, учителях и ... короче обо всем. По понедельникам я всегда после учебы шел к нему - квартира, которую снимал брат, была недалеко от школы. Но в тот день я и так задержался, поэтому решил сразу пойти домой.
А дома меня ждал ад.
Ну ты наверное знаешь, ты должен был читать об этом в газетах. Они все были мертвы, все до одного. Отец, мать, тетя - бедная женщина приехали из провинции погостить у нас - лежали на полу в луже крови. Я просто стоял и смотрел. Просто стоял и смотрел...
Не очень хорошо помню, что было дальше. Меня отвезли в больницу...кажется. Или нет... сначала в полицейский участок. Мой отец был начальником отдела по борьбе в торговлей наркотиками, я не говорил?
Но в участке у меня случился нервный срыв, и они вынуждены были отвезти меня в больницу.
Я сбежал оттуда. Я не помню, как, но я добрался до квартиры брата. Когда он открыл дверь, я буквально рухнул ему на руки и только после этого позволил себе заплакать...
Он еще никогда не был таким ласковым со мной. Целую неделю мы не выходили из дома. Я не знаю ходил ли он на работу - я спал по десять - двенадцать часов, но каждый раз когда я просыпался - он был рядом. Со мной. Мой любимый старший брат.
А я...
Я думал только о том, почему черт возьми я не пошел к нему, как делал это всегда. Потому что вид родителей - мертвых, на окровавленном полу - навсегда врезался мне в память... и я малодушно желал узнать об их смерти из утренних газет, а еще лучше от Итачи. он бы всегда нашел самые лучшие, самые правильные слова. Наверное, он продолжал оставаться моим Богом, потому что я верил, что если бы он сказал мне - это было бы не больно. Потому что он вообще никогда не причинял мне боли. Только я сам. даже в мой первый раз. Я знаю, если бы я расслабился как нужно - мне не было бы больно, вообще.
Черт.
О чем я все время думаю?
история Шестая.
Когда мне было шестнадцать, мой мир рухнул.
Учиха Шисуи.
Если бы я мог, я бы никогда его не встречал. Если бы я мог, я бы стер себе память. если бы я мог...
Но я ничего не мог. Вообще. Я был ничем.
Те несколько лет, что прошли со смерти родителей были похожи на сказку. Я просыпался и засыпал рядом с братом. Я приносил ему мои табели из школы, я поступил в колледж, потому что хотел порадовать его. Я был счастлив. Я так и не вернулся домой после смерти родителей. Ни разу.
Я ни разу не пришел не кладбище.
Мне хватало, что я видел их во сне. Почти каждую ночь. Я просыпался с криком и итачи обнимал меня, нежно баюкая и целуя в макушку.
Мне казалось - если он поцелует меня в губы, мои кошмары уйдут. Но правда была в том, что он никогда меня так не целовал. Никогда. А я не смел попросить. Я стал слабым и полностью зависимым от него. Но хуже всего, что я знал это и упивался этим.
Я был счастлив.
Был.
Однажды в колледже меня попросили зайти в кабинет директора. Странная просьба. Такие как ты, я уверен, проводили у директора больше времени, чем на уроках, но я был идеальным учеником. Никогда не нарушал правила, никогда не дрался. Мне и в голову не приходило тогда, что одна из причин - мой брат. Никто не решался пристать к брату Учиха Итачи. Я не хотел слышать то, что говорили о нем. Я затыкал уши и закрывал глаза. Мне было удобно не замечать того, кем он стал. Я не думал, откуда он берет деньги, чтобы покупать мне все что я захочу. И я был бы счастлив, если бы и дальше этого не знал, не видел и не слышал.
Но мне пришлось узнать. меня заставили.
В кабинете директора, как ни странно меня встретил молодой человек в штатском. Может я и был слеп во всем, что касалось брата, но я не был глуп и невнимателен во всем остальном. Переодетого "копа" я вычислил сразу. А еще он был моим родственником. это тоже нельзя было не заметить.. быть Учиха, все равно, что носить бедж на груди, если понимаешь о чем я.
Я был груб - естественная защита. Я огрызался и хамил. Я понимал, что он хочет поговорить о брате. И я не хотел этого слышать. Я думал, он будет рассказывать мне что брат связан с мафией - я ошибся. Шисуи даже не предполагал, что мне это может быть неизвестно. Напротив, он хотел информации от меня. В обмен его информацию.
Он говорил долго - около часа. И у меня не было никакой возможности его не слушать. Я хотел заткнуть уши, но он не дал мне этого седлать. Обзывал трусом. Я был согласен. Согласен быть трусом, только бы не слышать...
Мой брат убил моих родителей. Мой брат. Итачи.
Нет, - говорил я себе. - Нет, это ложь. Но это была правда. Доказательств, которые предоставил мне Шисуи, было недостаточно, чтобы обвинить Итачи в суде, но... мне было достаточно, чтобы понять. Но не поверить.
Поверить я не могу до сих пор.
так или иначе, никакой пользы от меня не было. Молодой детектив Учиха Шисуи ошибся, и эта ошибка стоила ему жизни. Впрочем, мне она стоила еще дороже...
Я пришел в себя в больнице. Мне было так хорошо и спокойно, что если бы я не знал что это действие транквилизатора - был бы счастлив.
Итачи все понял. Но ни сказал ни слова. И я не сказал. Не смог.
Через пару дней он забрал меня домой.
Только вот теперь моя жизнь из рая превратилась в ад. Но кому могло быть до этого дело?
История седьмая.
Жить с братом после того, что сказал мне Шисуи, было тяжело. И страшно. Нет, я не боялся, что он убьет меня. Я знал, что он это не сделает. Он спокойно засыпал рядом со мной, словно говоря: «Ну давай, Саске, убей меня, отомсти. Чего же ты ждешь?»
Я не мог убить его. Я не мог даже просто обвинить его. Вслух. Да и про себя тоже не мог. Еще когда мне только исполнилось шестнадцать, он открыл на мое имя счет в банке и положил на него крупную сумму. Как он тогда сказал, чтобы я мог нив чем не нуждаться, если вдруг что-то случится. И каждый месяц, я это знал абсолютно точно, он продолжал класть туда деньги. Он любил меня, а я любил его. Это не было проблемой.
Настоящая проблема была в том, что он любил только меня, а я любил не только его. Были еще и родители.
Но они были мертвы, а брат жив. И все же что-то внутри меня кричало, что я не прав. Что я предатель. Ничтожество.
И тогда я ушел. Я подумал, раз я не могу быть правильным сыном и отомстить за родителей, я должен, по крайней мере, не осквернять память о них, ложась каждую ночь в одну постель с убийцей. Тем более, что сексом мы теперь не занимались. И это было ужасно, если бы он захотел, я бы не смог отказать. Но итачи никогда меня не принуждал и ждал первого шага. Шага, который я не мог сделать. И не сделать тоже не мог. потому что теперь он не обнимал меня и не баюкал на руках, потому что теперь его нежность не оберегала меня и мои кошмары вернулись, стали еще хуже. теперь мне снилось как он убивает их, а стою рядом и ничего не делаю. Даже рта не могу раскрыть, чтобы попростеть его остановиться и не делать этого.
Я ушел, не взяв ничего - ни денег, ни вещей. Я не знал куда иду и вполне естественно пришел в самое ужасное место. Туда где обитали люди полностью утратившие уважение к себе. Такие, как я, в общем. Только вот на мне была дорогая одежда, а на них какие-то лохмотья. Вот и вся разница. Я пристрастился к наркотикам. Сначала кокс, потом более дешевый крэк. Более дешевый и опасный.
Само собой получилось, что однажды я оказался в "крэк-хаузе". Такие притоны для тех, кто курил эту дрянь. Я хотя и опустился ниже, чем можно было представить, никогда не кололся. Не потому что боялся СПИДа или привыкания, я и так уже сидел крепко. Нет, я боялся уколов. С детства.
Я не помню, сколько временя, я провел в притоне, все дни были похожи на друг друга. Сначала я просто выходил на дорогу и останавливал одну из машин, чтобы за минет получить деньги на дозу. Потом мне стало все равно, и я уже не только отсасывал. Я был привлекателен, несмотря на то, что проводил почти все время в полуподвальном помещении притона и постоянно курил. Некоторые из моих клиентов дежурили возле притона, дожидаясь пока я не появлюсь. Мне предлагали помощь, деньги и лечение в клинике, только за возможность забрать меня оттуда. но я отказывался. Я знал, Итачи найдет меня, если я покину свое убежище. Я был не прав. Он нашел меня и там.
Это был еще один ад.
Я никогда не забуду, как в прокуренное помещение, к котором я проводил все свободное от "работы" время ввалились люди. Я тогда был почти в норме. Почти не под кайфом. Я все видел. На них были длинные плащи в красные облака и судя по реакции барыги который продавал нам дурь - они были довольно известны в городе. Я даже знал одного. Дей.
Я тогда почти обрадовался, что это он, а не Кисаме или еще кто из их организации...
Меня грубо схватили за шкирку и вытащили на улицу. Оттуда в один припаркованных у тротуара хаммеров. Тогда я вспомнил, что видел уже такой, пару дней назад, еще подумал, что это кто-то из моих постоянных...
Дей приказал запереть двери и окна, помещение облили бензином изнутри и снаружи, а потом он кинул в открытую форточку одну из своих петард. Я до сих пор помню руки людей, который пытались выбраться через зарешеченные окна, их крики... запах горелого мяса... и бензина...
Опять по моей вине погибли люди. Очередной раз. Вокруг меня всегда гибнут люди...
Однажды, спустя много времени, Дей сказал мне, что отец все про нас знал и поставил итачи перед выбором: оставить меня в покое или оказаться в тюрьме. Итачи не смог сделать выбор. Отец просто не понимал, что он по сути не оставил ему выбора, он предлагал всего один вариант: расставание. И поэтому оба пути были одинаково не приемлемы для Итачи. Впрочем, Дей этого кажется, тоже не понимал.
А я понял только одно: это я убил своих родителей. На самом деле, это был я.
***
Наруто лежал рядом и боялся пошевелиться.
- ты и меня убьешь?
Саске хрипло рассмеялся.
- ты уже спрашивал, придурок, - и тихо добавил. - Я думал ты спишь уже.
Наруто сглотнул:
- Уснешь с тобой. А потом что было?
***
История восьмая.
Как это не странно, но ничем кроме наркотической зависимости я не заболел. Все мои клиенты пользовались презервативами - боялись, видимо заразиться. Сразу из притона меня отвезли в больницу, где-то за городом. Первое время это было ужасно, несмотря на то, что самые в самые острые периоды мне помогали, снимая шок и ломку при помощи медикаментов - я почти все время был под капельницами. Через месяц меня стали выпускать во двор. Я ни разу не видел брата. Пару раз я подслушал разговоры медсестер, о красивом высоком брюнете, который приезжает раз в неделю, чтобы поговорить с доктором. Но на все мои вопрос главврач отвечал с улыбкой, тихим и вкрадчивым голосом, чтобы я успокоился и не думал об этом. Я пытался бежать. О, это была совершенно не такая клиника, как та, в которой я лежал после смерти родителей. Высоченный бетонный забор, колючая проволока и спецназ с собаками патрулирующий периметр - сбежать было невозможно. Меня ловили до того, как я успевал выбраться из здания. А на прогулках... на прогулках за мной следили так, словно я был как минимум президентом страны. Никакой надежды убежать.
Впрочем, однажды мне удалось выбраться за пределы больничного парка. Тогда я узнал что в обуви, как оказалось, были жучки. Мне позволили убежать, потому что это способствовало выздоровлению. Когда я это понял, мне захотелось убить кого-нибудь. Желательно главврача.
Или ту милую - слишком милую - женщину, которая работала там психологом. Она меня просто бесила. Я не хотел ничего рассказывать, и наши сеансы психоанализа были похожи на игру в молчанку. Причем она проигрывала.
Мне все же удалось обмануть врачей и санитаров. Я украл скальпель из операционной и во время следующей беседы с моим психологом, нежно прижал его к ее горлу. А потом спокойно объяснил врачу, что если он хочет чтобы я ее отпустил, он должен при мне позвонить моему брату и попросить его приехать. Но когда это случилось, я был напуган. Я не знал, как мне себя вести, что говорить, что делать… Я боялся и ждал одновременно.
Я отпустил свою жертву, когда увидел на мониторе изображение с одной из камер установленных по периметру больницы. Камера засняла моего брата, как раз когда он выходил из машины. Мои пальцы разжались и скальпель выпал. Меня тут же упаковали в смирительную рубашку и оттащили в одиночный «бокс». Мне было все равно.
Я сидел на больничной койке, подобрав под себя ноги и глядя на входную дверь, чтобы не пропустить момент, когда она откроется.
Не знаю, сколько я ждал. Мне показалось несколько часов, хотя, наверное, не больше десяти минут. Итачи вошел один, без санитаров и, не говоря ни слова помог мне избавиться от рубашки и одеть халат – сам я этого сделать не мог, настолько дрожали от волнения мои руки.
Я осознал, что произошло, только когда машина подъезжала к городу. Итачи забрал меня. Больше не будет никакой больницы, никаких процедур, никаких долбанных разговоров с психологом. Ничего.
Я заплакал, уткнувшись ему в плечо. Дома мы долго занимались любовью, и я пообещал себе что забуду. Все. Оставлю себе только его, Итачи.
***
- И ты простил ему смерть родителей, - изумленно переспросил Наруто.
Саске шумно выдохнул:
- Нет, я не простил. Я постарался забыть.
Наруто не веря, посмотрел на него и, помолчав немного, спросил:
- И как удалось?
- Нет.
История Девятая.
Моя жизнь с одной стороны изменилась до неузнаваемости, а с другой вернулась в прежнее русло. Изменилась – оттого что теперь брат даже не пытался, что-либо скрыть от меня, стала прежней – потому что мы вновь были вместе во всех смыслах этого слова…
Меня приняли в колледж, правда, пришлось вернуться на год назад, но никто не сказал ни слова об этом. В моем личном деле написали, что я болел туберкулезом. А мне было все равно, знает кто-либо или нет, что сом мной было. Я не стыдился. Брат ни разу ни упрекнул меня за то, что я делал. Только однажды, когда мы все же поговорили – что теперь бывало крайне редко – спросил, целовался я с кем-нибудь или нет. Я, конечно же, не делал этого. Кому придет в голову целовать шлюху?
Вместо съемной квартиры у брата теперь был пентхаус в центре Токио. Мы часто сидели вместе на крыше и смотрели на звезды. Мне казалось, что я счастлив…
А потом у Итачи звонил телефон и я понимал, что мир никуда не делся и все что случилось не было сном или сказкой. Простая мелодия разрушала мою маленькую идиллию и больно ударяла, каждый раз. Потому что я знал, кто ему звонит. И я ревновал. К друзьям, к напарникам, к работе, ко всему. Я мечтал закрыться ото всех, сбежать на необитаемый остров вместе с Итачи, чтобы ничто и никогда не напоминало мне о реальной жизни, в которой я был виновен в стольких смертях. В которой я каждый день заключал сделку со своей совестью, которая призывала меня сделать хоть что-нибудь, вытащить голову из песка и посмотреть вокруг. А я не мог. Не мог заставить смотреть и не мог не видеть.
А еще Итачи нюхал кокс. Не так как его друзья – тот же Кисаме – но нюхал. Я ревновал еще и к кокаину. Я бросил учебу - Итачи нанял мне репетиторов и договорился о дистанционном обучении. Я перестал выходить из дома – Итачи купил путевки на море. Это была почти мечта. Почти что необитаемый остров… почти. На самом деле вместе со своим телефоном Итачи привез туда свою работу. Я выкинул его телефон в море – Итачи задумчиво посмотрел на меня, но промолчал, а когда мы вернулись, купил себе новый.
И по мере того как я ревновал, я начинал ненавидеть Итачи. За то, что я слишком сильно его любил.
Я пытался убедить себя в том, что это месть за родителей, но я не преуспел в этом. В тот момент, когда я подменял пакетик кокса на такой же, но героина – я понимал, что родители тут не причем.
Жаль только, я не понимал, что если умрет Итачи, то я умру вместе с ним.
Мой брат был первым человеком, которого я убил своими руками.
Официально он умер от передозировки наркотиков.
Неофициально – я убил его. И это знали все. Я ждал, когда меня убьют. Сидел на полу в нашей с Итачи квартире, баюкал на руках его мертвое тело и ждал.
Но меня не убили. Я искренне плакал на похоронах. Я специально остался, когда все, кто хотел попрощаться с моим братом ушли. Ждал, что снайпер, наверняка притаившийся неподалеку, оборвет мою жизнь, но ничего не произошло. Ни тогда, ни через неделю, ни через месяц.
И я решил, что мне пора начать жить. Только вот оказалось, что жить без Итачи я не умею. Умею выживать. Я и сейчас выживаю.
***
Наруто молча смотрел в потолок. Говорить не хотелось. Саске, до этого спокойно лежавший рядом, приподнялся на локте, наклонился к его уху и прошептал:
- А знаешь, что самое страшное?
- Нет. Скажи мне.
- Я в сто раз хуже своего брата.
- Почему?
- Потому что он не мог представить свою жизнь без любимого человека, а я смог убить того, кого любил больше жизни. Знаешь, почему я никогда не целуюсь в губы?
- Потому что твой брат говорил, что в губы можно целовать только того, кому хочешь подарить душу? – прошептал в ответ Наруто.
- Нет, потому что мне нечего дарить.
Любительница_Яоя_, конец ты закрутила! Последние слова Саске жесть-я тащусь!=) Буду ждать проду!=)))))))))ЯоЯ!!!!!!!!!!!!!!!!=))))))))))
Хмм...А как нару на такое ответит?
Хмм...А как нару на такое ответит?
Я заинтригованна...
Любительница_Яоя_, это один из лучших фиков, который я читаю)))) БОЛЬШОЕ СПАСИБО ))))
С нетерпение жду дальнейшее развитие событий и конечно же яоя.... ^____^
Любительница_Яоя_, это один из лучших фиков, который я читаю)))) БОЛЬШОЕ СПАСИБО ))))
С нетерпение жду дальнейшее развитие событий и конечно же яоя.... ^____^
Любительница_Яоя_
03-05-2008-18:47
удалить
Ho_Ma, ответит, скоро)))
НЯ, прода тож скоро)) Спс))))
Яой в следующей главе, правда флафненький^^
Спасибо за лестный отзыв)))
НЯ, прода тож скоро)) Спс))))
Исходное сообщение VJRS
Я заинтригованна...
Любительница_Яоя_, это один из лучших фиков, который я читаю)))) БОЛЬШОЕ СПАСИБО ))))
С нетерпение жду дальнейшее развитие событий и конечно же яоя.... ^____^
Яой в следующей главе, правда флафненький^^
Спасибо за лестный отзыв)))
Любительница_Яоя_, Все буду ждать! Тока давай в необычном месте так интересней!!!!
Такмс..пишешь всё лучше и лучше..жду проды)))))))))))))
Любительница_Яоя_
03-05-2008-21:54
удалить
ненавижу_сакуру, спсибо))))
05-05-2008-05:29
удалить
Это просто великолепно!!! Автор вы прелесть, жду не дождусь продолжения!
Anasteischa
06-05-2008-09:07
удалить
Последняя фраза добила.
вааау!!!! последняя фраза реально коронная!!! оч нра этот фик!!
Любительница_Яоя_
06-05-2008-16:05
удалить
Аноним, спс) прода уже скоро)))
Anasteischa, kotikiz, спасибо. Последняя фраза как бы итог флешбеков. ^^ Ми рада что вам понравилось.. я уже пишу 7, скоро выложу, ага...
Anasteischa, kotikiz, спасибо. Последняя фраза как бы итог флешбеков. ^^ Ми рада что вам понравилось.. я уже пишу 7, скоро выложу, ага...
Любительница_Яоя_, уря!! с нетерпением жду!!!)
Комментарии (13):
вверх^
Вы сейчас не можете прокомментировать это сообщение.
Дневник Флешбеки | Любительница_Яоя_ - Дневник Любительница_Яоя_ |
Лента друзей Любительница_Яоя_
/ Полная версия
Добавить в друзья
Страницы:
раньше»