Название:Разменная монета
Фэндом: Loveless
Автор: Midori-sama
Бета: Trina
Рейтинг: NC-17
Размер: maxi
Пейринг: Сеймей/Нисей, Соби/Рицка
Жанр: экшн, драма, романс
Размещение: Нигде без моего согласия
Disclaimer: Все права принадлежат Kouga Yun
От автора: Особая благодарность Анько.

Глава 1
Ноги подкосились сами собой - Жертва резко опустился на одно колено, которое тут же отозвалось болью. Дышать было тяжело. Так тяжело, словно Сеймей только что пробежал стометровку за рекордное время. Зато мышцы уже не болели, только мелко дрожали уставшие руки.
Сеймей, насколько мог, осторожно опустил Бойца на пол и сразу же лег рядом, стараясь привести свое физическое состояние в норму. После ледяного дождя дома ему было жарко и немного непривычно, словно его не было здесь больше месяца, хотя он и выскочил из квартиры меньше тридцати минут назад. Медленно, словно крадущийся котенок, приходило чувство безопасности.
- Сеймей… - послышался хрипловатый голос Акаме. – Как ты?..
Ах да… Нисей…
- Жить буду. – Аояги все так же смотрел в потолок. Усталость наваливалась плавно и неотвратимо, но засыпать или терять время было нельзя. Несмотря на то, что они по счастливейшему стечению обстоятельств выбрались из этой передряги живыми, раны Нисея никуда не пропали. – Встать сможешь?..
Боец молчал несколько долгих секунд.
- Нет. Я пытался там, на улице… У меня темнеет в глазах, когда я пытаюсь это сделать.
- Ясно, – флегматично ответил Сеймей, принимая в сидячее положение. – Ты потерял много крови, Нисей…
Медленно, но верно возвращалась способность составлять последовательный план действий, а не действовать спонтанно.
- Ладно… - Сеймей, тяжело вздохнув, поднялся на колени и посмотрел Бойцу в глаза. – С такими ранами лучше ограничивать движения до минимума. Сломанное ребро – это тебе не ссадина на коленке…
- Сеймей… - Акаме улыбнулся и дотронулся пальцами до ладони Жертвы. – Ты рисковал собой, чтобы помочь мне…
Сеймей готов был прибить его за эту улыбку. Мало того, что Нисей констатировал уже и без того достоверный факт, который не доставлял Аояги особой радости, так еще и будет делать из сегодняшних событий свои выводы. Впрочем, эти выводы сейчас волновали Жертву не больше, чем всегда.
Сеймей устало вздохнул и, обведя Акаме изучающим взглядом, потянул мокрую ткань плаща. Та с громким треском порвалась, разрываясь вокруг иглы.
- Сеймей, ты… Ты что делаешь?! – Акаме даже рот от удивления приоткрыл.
- Ничего особенного. Если у тебя есть другие предложения, как снять эту тряпку через торчащую в тебе иглу, то я их с удовольствием выслушаю. А что тебя так удивляет? – и, не дав Нисею ответить на этот исключительно риторический вопрос, добавил – Приподнимись немного.
- Хорошо, – Боец медленно поднял руку и осторожно обхватил Сеймея за шею, второй рукой опираясь об пол. Приказ он, конечно, выполнил, вот только бок Сеймея взорвался очередной вспышкой боли, от которой каждый вздох казался непреодолимым испытанием. Трясущимися руками Аояги стащил плащ с плеч Нисея и отбросил эту тяжелую, насквозь пропитанную дождевой водой тряпку в сторону. Плащ Жертвы полетел на пол следом за плащом Бойца.

Надо же… Никаких возражений… Сегодня просто из ряда вон выходящий день, Акаме.

- Ладно. Теперь держись. – Сеймей уже морально приготовился к тому, что мышцы снова зазвенят от усталости и напряжения, когда он поднимет на руки Бойца. Но этого не произошло. Аояги не чувствовал никакой боли кроме той, которая полагалась ему как отдача от ран его Пары. А вот Нисею было действительно очень больно – сломанное ребро давало о себе знать.
До дивана было всего два шага, и они преодолели это расстояние без происшествий. Аояги чувствовал, как по телу растекается тепло. И дело тут было даже не в том, что им удалось убраться из-под холодного проливного дождя. Сама квартирка, которую снимал Сеймей, могла согреть своим уютом и спокойствием. Аояги почувствовал это, как только женщина, показывавшая варианты квартир, которые имелись в наличии, открыла входную дверь. Ничем непримечательная двухкомнатная квартира с маленькой кухней и окнами, выходящими на неширокий проспект. Сеймей сразу же обратил внимание на толстые стекла в окнах и новые двери. Один двуспальный диван, два стола – письменный и компьютерный, полка для книг… Ничего сверхъестественного. Главным достоинством этого места была теплая, уютная атмосфера, которой никогда не ощущалось в доме семьи Аояги. Здесь можно было чувствовать себя спокойно. И дополнительное основание для этого спокойствия давали несложные охранные Знаки, выведенные на двери тонким простым карандашом, рядом с петлями. Никакой ударной силой Знаки не обладали, а просто давали знать, если в дом входила боевая Пара.
- Надеюсь, у тебя достаточно сил, чтобы снять обувь, Нисей. – В интонациях не прослеживалось никакого намека на вопрос. Сеймей усадил Бойца на диван и сразу же направился к шкафу, стоящему в углу комнаты. Жертва уже начинал привыкать к тупой боли в боку.
- Да, достаточно, – послышалось два негромких удара об пол, что возвестило о выполнении настойчивого «предложения» Аояги. Сеймей усмехнулся и извлек из ящика кристально-белую салфетку, упакованную в герметичную упаковку.
- Ложись на диван.
- Как скажешь, милый, – в своей обычной манере откликнулся Боец. Диван тихо скрипнул. Сеймей подошел к Нисею и посмотрел на растянувшегося молодого человека сверху вниз.
- Не называй меня так. Я тебе не милый, Нисей.
- Хорошо. – Акаме быстро перевел взгляд на прозрачный пакет в руках Сеймея. – А что это?
- Это то, чем ты прикроешь рану, когда я вытащу из тебя иглу. Кровотечение практически прекратилось, но лучше подстраховаться.
Рана на плече выглядела не столько болезненно, сколько неестественно фантастической. Дождевая вода смыла кровь с рубашки, поэтому пятно казалось не красным, а розовым. Смотрелось это так, словно игла находится в теле Бойца уже очень давно, а не вбита ему в плечо каких-то двадцать минут назад.
Аояги вздохнул и сел на край дивана рядом с Нисеем, попутно отодвинув ногой валявшиеся на полу ботинки.
- Вытаскивать будем в Системе. Так что тебе нужно открыть ее на несколько секунд.
- Открыть?.. Ладно. Ты скажешь мне заклинание, которым будем это – косой взгляд на торчащий их плеча предмет – вынимать?
- Нет. Я сам это сделаю. Но сначала посмотрю, настолько все серьезно. Будь добр, не дергайся, Акаме, – Жертва осторожно положил ладонь на пораненное плечо и сосредоточился, оценивая серьезность и глубину ранения.
Уж что-что, а лечить Сеймей умел всегда. Это умение было вколочено в него не менее прочно, чем навыки эмоционального контроля и управления.
Существовало три догматические основные обязанности Жертвы: управлять, опекать и лечить. Можно было пренебречь даже некоторыми правилами боя, но этими тремя законами не разбрасывалась ни одна Жертва, какой бы сильной она ни была. Кроме того, лечить Сеймею нужно было не только своего Бойца. Порезы, ссадины и синяки стали постоянным узором на теле Рицки. Лечение этих меленьких ранок, которые, заживая, оставляли едва заметные следы на теле и неизгладимые рубцы в душе, стало частью жизни. Да и в Школе это было одним из главных умений, ценимых в Жертве. Многие люди, не являющиеся ни Бойцами, ни Жертвами, но осведомленные о Системе и Парах, считали, что Жертва является исключительно источником, управляющей силой для Бойца, и на этом ее возможности и обязанности заканчиваются. Это было серьезнейшим заблуждением.
Под ладонью чувствовалась мокрая ткань рубашки, сквозь которую можно было ощутить тепло тела Акаме.
- Мне так неудобно. Рубашку нужно снять. – Сеймей вздохнул и начал расстегивать пуговицы на рубашке Бойца. Сам Нисей возился бы с этим слишком долго – одной рукой шевелить невозможно из-за раны, а пуговицы вдобавок еще и мокрые. Аояги практически физически ощутил, каким взглядом смотрит на него Нисей.
- Раздеваешь меня?.. Мне это нравится, – привычная улыбка и внимательный взгляд в глаза.
- Прекрати так улыбаться, Нисей. Я не собираюсь спать на мокром диване. И мы не в полевых условиях, чтобы оставаться в грязной промокшей одежде – не хватало тебе еще какое-нибудь заражение получить, – сухо ответил Сеймей, наконец-то справившись с последней пуговицей. Он взял в руки один край рубашки и дернул. Материя порвалась с тихим треском, разъехавшись до самого плеча.
- Сеймей, ну чем моя одежда тебе так не угодила, а?– Акаме похоронно вздохнул, смиряясь с очередной потерей в своем гардеробе.
- Ничего особенного. Просто облегчаю себе работу, – Аояги дернул еще раз, порвав рукав, потянул ткань в сторону, вытаскивая из-под спины Нисея и бросая то, что осталось от рубашки на пол.
Глазам открылось не самое приятное зрелище – под тканью рана выглядела не так серьезно…
Сеймей заметил, что автоматически обводит рану кончиками пальцев, стараясь хоть немного снять боль. Простое заклинание, которое даже не нужно произносить вслух. Но и эффект от него не слишком ощутимый.
- Очень серьезно, да, милый? – в голосе Нисея послышалось явное напряжение, взгляд прошелся по лицу Жертвы, словно повторяя каждую его линию и черточку.
- Нисей, игла, пробившая даже кость в плече – это не шутка… - Жертва хотел в очередной раз напомнить Нисею, что за словами нужно следить, но передумал – сейчас были проблемы и важнее, чем это надоевшее «милый». – И учти: это будет очень неприятно.
Руки Жертвы медленно спустились вниз. Ладони легли на ту область, где было сломано ребро. Сеймей не мог по ощущениям в своем боку точно определить, какое именно ребро сломано – боль расползлась огромным пятном. Даже смотреть было страшно – Аояги видел в своей жизни много ран и повреждений на уроках, но такого синяка он не видел никогда. Размером примерно в две пятерни, черный, словно кто-то пролил на кожу баночку чернил и слегка размазал.
Сеймей вздохнул и дотронулся кончиками пальцев до бока Акаме. Нисей вздрогнул и тихо зашипел.
- Очень больно? – Определить, насколько же серьезна рана, было несложно. Требовалось просто направить энергию на пострадавший участок, и Связь сразу же говорила тебе, какие есть повреждения. Этот способ распространялся и на внешние, и на внутренние раны. Что-то вроде энергетического слепка поврежденных участков. Человек, никогда не занимавшийся подобным, мог бы посмотреть на результат и увидеть только набор золотистых полупрозрачных ниточек заклинания, не имеющих никакого смысла. Сеймей мог по таким ниточкам со стопроцентной точностью понять, насколько серьезен перелом, как сломана кость, есть ли в ней трещины после удара.
Аояги так увлекся изучением раны Бойца, что не заметил, как довольно прищурился Нисей.
- Знаешь… Это очень приятно…
- От энергии идет тепло. Оно немного согреет место ушиба. Могу тебя обрадовать, Нисей, сломана всего одна кость. Слом ровный, кость не раздроблена. Так что это можно на некоторое время отложить. Главное, что не повреждены внутренние органы…
- Сеймей… - Голос Бойца заставил Аояги прекратить рассказывать Нисею о его ране и поднять взгляд. Все еще прохладные пальцы коснулись руки Жертвы. – Дотронься так еще раз… Пожалуйста.
- Акаме, это не снимет боль.
В темных глазах что-то промелькнуло, пальцы Бойца сжались чуть крепче, уперевшись прохладными подушечками в теплую мягкую ладонь.
- Погрей еще немного…
- Нисей, ты действительно сущий ребенок, – Аояги вздохнул и опустил ладонь на плечо Бойца, чувствуя, как вздымается его грудь при вдохах. Теплая энергия медленно потекла на больной участок кожи. Сеймей ощущал, как мелко дрожит Акаме. Боец действительно промерз до костей под дождем.
- Такое ласковое тепло… Знаешь, ты все-таки заботишься обо мне. – Взгляд Нисея всегда отличался наличием в нем определенной хитрой искорки, которая проявлялась в разной степени, в зависимости от ситуации, но никогда не угасала совсем.
- Акаме, ты путаешь необходимое лечение с заботой, – Жертва быстро убрал руку и потер ладони друг о друга. Сила запульсировала на кончиках пальцев. – Мы имеем дело с такой раной, которую лучше залечить как можно быстрее. И, кстати, снимай брюки.
- Милый, я не ослышался?.. – Боец расплылся в широкой улыбке. Сеймея уже начинало злить все это представление. За сегодняшний день Аояги получил ударов и ран больше, чем за год, проведенный в боях. Все тело болело от синяков и царапин, и к шуткам Сеймей сейчас относился крайне скептически.
- Нет, Акаме. Ты не ослышался, – флегматично ответил Жертва, дернув ушком. – Я уже говорил. И повторять не собираюсь.
Улыбка Бойца слегка померкла. Нисей послушно опустил руки и медленно расстегнул пуговицу брюк.
- Эм… Сеймей…
- Что?
Нисей приподнялся и слегка дернул промокшие насквозь брюки вниз. В правом боку снова болезненно защемило.
- Дальше я сам, – вздохнул Жертва. Сеймей легко поднялся на ноги и потянул брюки Бойца вниз одним плавным движением. Глазам открылся обзор на все тело Акаме. Бледная чистая кожа, прямые, не по-мужски стройные ноги, узкие бедра… Изящности фигуры Нисея позавидовали бы многие девушки.
Сеймей поймал себя на том, что любуется своим Бойцом, как произведением искусства. Взгляд медленно скользнул по плоскому животу, на секунду задержавшись на синяке на правом боку, поднялся вверх, до раны на плече, выше, по тонкой шее, и остановился на глазах. Сеймей никогда раньше не видел, чтобы Нисей хотя бы немного стеснялся, а уж тем более краснел. А сейчас на щеках Акаме проступил самый настоящий румянец смущения. В темных глазах появилось какое-то странное чувство, которого Сеймей никогда раньше не замечал.
- В чем дело?..
- Просто ты первый, кто смотрит на меня… так.
- Да неужели?.. – в голосе Жертвы читался нескрываемый сарказм. – Это новость. Держи. – Аояги притянул ближе теплое одеяло из лоскутков сиреневых оттенков и накрыл им Бойца по пояс. – Тебе нужно согреться.
- Спасибо. – Акаме довольно улыбнулся и поудобней расправил одеяло. – Оно очень теплое.
- Знаю. Я под ним сплю… - Сеймей вздохнул и направился к полке с книгами. – А пока я ищу необходимый Знак, чтобы вытащить из твоего плеча все лишние предметы, расскажи мне, что произошло.
- Я шел к тебе. Решил срезать и пройти коротким путем, по дворам. Я не слышал, как они подошли, – несколько секунд молчания, – я даже не сразу понял, что произошло. Сначала мне показалось, что я прошел какой-то звуковой барьер…
- Вот тут поподробнее… Что за барьер? – Аояги внимательно разглядывал полку с книгами. Здесь находилась его маленькая библиотека. Книги о Связи и Знаках соседствовали с трудами философов, историческими романами, пейзажной лирикой и словарями. Фраза про барьер автоматически вернула его мысли туда, под дождь, когда он только входил в переулок. Сеймей прекрасно помнил, как сильно был наэлектризован воздух, как колебались энергетические волны.
- Не знаю. Я такого никогда не видел раньше. Но когда я прошел сквозь него, что-то изменилось… Я сначала так и не сообразил - что. Только потом, когда они обступили меня с трех сторон, понял, в чем дело, – даже стоя к Бойцу спиной и внимательно просматривая очередную книгу со Знаками, Сеймей почувствовал, как губы Акаме скривились в усмешке. – Я не смог использовать твою силу или докричаться до тебя.
- Что? – Сеймей резко обернулся к Нисею. Мысли о заклинаниях вылетели из головы. – Полная блокировка?
- Да. – Акаме слегка кивнул, внимательно глядя в лицо своей Жертве. – Ты знаешь, что это такое?..
- Знаю… И от того, что знаю, мне ничуть не спокойнее. Это полный блок на Связь Бойца с его Жертвой. Накладывается в форме пространственного экрана на разную площадь в зависимости от сил создающей его Пары. В нашем случае Пары было три… Экран перекрывает все нити Связи. Обычно такое не эффективно… - голос Сеймея стал чуть тише. Аояги рассматривал корешок книги по истории мирового искусства, мысленно прокручивая всю информацию в голове и составляя из нее примерную картину происходящего. Кое-какие логические моменты уже начинали четко обрисовываться. И получающаяся картина была совсем нерадостной. Сеймей знал, что Акаме всегда прислушивается к каждому его слову, запоминая все, что Жертва говорит, но все-таки надеялся, что Нисей пропустит мимо ушей некоторые моменты.
Аояги понял, насколько обманчива лукавая улыбка и озорной блеск темно-зеленых глаз Нисея, как только первый раз увидел его. С этим человеком все было далеко не так просто, как казалось на первый взгляд. Впрочем, природный Боец всегда под стать своей Жертве, и удивляться тут было нечему.
- В скольких метрах о детской площадки ты почувствовал барьер?
- Не знаю… Метрах в тридцати-сорока… - послышался шорох ткани и тихий вздох.
- Ясно. – Аояги наконец-то нашел нужную книгу и взял ее с полки, проведя пальцами по черному потертому корешку. От книги исходило ощущение прохлады – Знаки, выведенные на этих страницах, имели свою изначальную силу, даже не будучи произнесенными Бойцом или Жертвой. Страницы тихо зашуршали под пальцами. – Рассказывай дальше.
- Дальше… Они окружили меня. Бросили вызов. Сам понимаешь, выбора не оставалось, милый… - Нисей еще раз вздохнул, плечо ужасно болело. Сеймей это чувствовал. Оглавление сейчас пришлось бы очень к месту, но в подобных книгах его никогда не было. – Первую Пару звали Trusted. Они загрузили Систему… Сеймей, я почти не мог использовать свою силу… Вернее, сначала мог, но ее хватило только на один удар. А потом она будто… иссякла,- голос Бойца зазвучал как-то непривычно монотонно. Привыкшему к постоянной эмоциональности Акаме Сеймею это немного резануло по ушам, но он был слишком занят поиском нужного заклинания – боль в плече становилась все острее. – Это напоминало… Я просто почувствовал себя зажигалкой с неисправным кремнем. Искра есть, а огонь разжечь невозможно.
- Это и есть одностороннее перекрытие Связи, Нисей. Боец, который еще не встретил свою Жертву, но будучи еще с рождения связанным с ней, может использовать некоторую часть своей силы потому что Нить все равно остается прямым каналом Связи. А они просто заглушили поток энергии, не прерывая саму Нить. Если бы ты обладал меньшим энергетическим потенциалом, ты не смог бы и искры высечь…
- Но это ведь противозаконно, верно?
Аояги оставалось только усмехаться подобному вопросу.
- Нисей, милый, мы с тобой вне закона. Хотя здесь ты прав. Правила дуэли должны исполняться всеми. Рассказывай дальше.
- Ну… Я использовал не очень хорошее заклинание, Сеймей… - в голосе почувствовалась плутовская усмешка. – Отражение и двойное усиление с поперечным рассечением.
- Глупо, Нисей… Но это сработало. Так что не будем сейчас разбираться с твоей боевой техникой. Хотя, думаю, ты понимаешь, что, ударь они не со всей силы, твое заклинание улетело бы в никуда. Тебя бы оглушили с первого же удара и... – фраза осталась неоконченной. Сеймей наконец-то нашел то, что искал. – Вот оно.
Жертва подошел к дивану и перевел взгляд на Бойца. Вид у Нисея был очень нездоровый – бледная кожа, хрипловатое дыхание. Из раны на плече медленно сочилась кровь. Аояги опустился на край дивана рядом с Бойцом.
- Учти – это будет больно. Открывай Систему.
- Хорошо… - Щелчок пальцами. Акаме всегда открывал Систему только так.
Знакомые ощущения, наплывающие волной тени. Словно мир выворачивается наизнанку. И эта изнанка черна как ночь, с редкими проблесками цветных пятен.
Жертва дернул ушками и плавно повел запястьем, создавая энергетический фон для заклинания. Из кончиков пальцев потянулись невесомые серебристые ниточки, изящными завитушками клубясь в воздухе и образовывая Знак, словно сотканный из легких паутинок. Торопиться в этом деле было нельзя – лечение всегда было и остается точной наукой. Даже в Системе. Иероглиф послушно последовал за пальцем Сеймея и остановился над торчащей из раны иглой. Ладонь Жертвы легла на здоровое плечо Акаме, будто придерживая. Секунда напряженного молчания, и заклинание сработало, рванув иглу точно вверх, под тем углом, под которым ее туда вогнали. Крик Бойца ударил по ушам. Перед глазами запрыгали багровые пятна, обжигая своей яркостью. Плечо свело тупой болью, напоминающей зубную, но сильнее в сотни раз. Аояги сжал зубы, чтобы не взвыть в голос. Такой боли он не испытывал еще никогда, да и не предполагал, что это будет настолько больно.
Так, ладно… Вдох, выдох… И еще раз…
Зрение пришло в норму, а боль стала понемногу утихать. Прохладная игла все еще была у Сеймея в руке. Он быстро отбросил ее в сторону и схватил приготовленное заранее полотенце. Из раны медленно текла кровь.
- Держи так. – Кристально-белая ткань накрыла рану.
- Сеймей… - тихо позвал Боец, смотря на Жертву блестящими глазами. Дышал он медленно, глубоко. На лбу выступила испарина.
- Потерпи немного. Сейчас смягчу боль, – в горле противно саднило, как при серьезной ангине. Заклинание напросилось само собой, без книги. Лучший стимул к импровизации - крайняя необходимость. На саму рану заклинание никак не подействовало, а затронуло только нервные окончания. По сравнению с тем, что было несколько секунд назад, боль казалась незначительной. – Вот так лучше… - кажется, Сеймей только сейчас смог нормально вздохнуть.
- Да, спасибо, – на губы Бойца вернулась бледная тень его обычной улыбки.
- Не будем затягивать с лечением. Убери полотенце, – пальцы уже сами собой вычерчивали новый Знак в воздухе.
- А я до сих пор думал, что Жертвы не могут так колдовать…
- Нисей, Жертвы действительно не обладают никакой ударной способностью, если ты об этом. Максимум возможностей – атака энергетической волной. Но сформировать эту волну в настоящее ударное заклинание не получится. Мы можем только лечить. А если ты имеешь в виду заклинание, которым я вытаскивал иглу, то оно совершенно не боевое. Действует всего на двадцать миллиметров. Если бы игла вошла глубже этих двух сантиметров, оно просто не сработало бы. Хотя, если бы она зашла так глубоко, то никакое заклинание нас уже не спасло бы … - Аояги отодвинул полотенце в сторону и плавным движением опустил Знак на рану. – Это не срастит кость. Просто поставит ее так, как надо. Можно сказать, магический гипс, – на губах Жертвы появилась усмешка.
- Любимый… - Нисей потянулся здоровой рукой и погладил запястье Жертвы кончиком пальца.
- Акаме, это очень точная процедура, так что не трогай мои руки. Немного напортачу, и кость срастется неровно.
- Значит, вас этому в Семи Лунах учили?
- Да, этому. И не только, – распространяться, чему и как их учили, Сеймей не собирался. Нисея это никак не касалось.
Игла пробила кость всего на несколько миллиметров, так что восстановить структуру было несложно. Аояги укрепил заклинанием поврежденный участок кости.
– Так, теперь бок, – ладони быстро спустились вниз, на сломанное ребро. Руки привычно выводили контуры иероглифа. Сейчас Сеймей чувствовал себя в своей стихии. Лечение всегда было одной из его сильных сторон. И медицинский курс он окончил с самым высоким баллом в своем потоке.
- Милый, а ты лечил Агацуму? – голос Нисея вырвал его из задумчивости.
- Нет… Он не просил меня об этом.
- Я тоже не просил…
Интересно, ты когда-нибудь научишься думать, прежде чем что-то сказать, Акаме?.. Видимо, нет.
Аояги смерил Бойца мрачным взглядом.
- Да, не просил, – ответ прозвучал очень коротко и сухо.
- Я, как всегда, сказал, не подумав, милый… - Нисей улыбнулся одной из своих невиннейших улыбок и посмотрел Жертве в глаза. – Не сердись… Мне очень приятно, что я тебе дороже, чем он. Ты же знаешь.
- Еще бы мне не знать… - Аояги закрепил последнюю ниточку заклинания, идеально подогнав слом ребра, как подходящие кусочки головоломки. – Выходим.
- Хорошо. – Система дрогнула, словно по ней пробежался ветер, тени вернулись в свое обычное состояние. Комната снова обрела привычные цвета и очертания.
- Лежи и не двигайся. – Жертва поднялся на ноги. В голове слегка зашумело – удерживающее кости заклинание потребовало немалых усилий. Аояги вздохнул и направился в ванную. Он чувствовал на своей спине озабоченный взгляд Нисея, но оборачиваться не собирался.
- Сеймей, ты куда?
- Приведу себя в порядок, – с этими словами Жертва захлопнул дверь ванной, покинув поле зрения Бойца.
Здесь можно было немного расслабиться. Сеймей вздохнул и прислонился спиной к двери, обводя взглядом маленькую ванную комнату. Чистая, светлая. Ванна, совмещенная с душем, раковина, полка и зеркало.
Сеймей отошел от двери и направился к зеркалу. В первую секунду ему показалось, что на него смотрит совсем другой человек. Потому что Аояги Сеймей просто не может выглядеть так... Прилипшие ко лбу немного вьющиеся темные пряди волос, опущенные ушки. Краешек одного ушка порезан, но кровь уже запеклась.
Сеймей дотронулся пальцами до лица, оценивая повреждения. По ощущениям все было хуже. На щеке красовалась приличная ссадина. Выглядело это так, словно Аояги протащили по асфальту. Хотя, возможно, он просто и не заметил, в какой момент это случилось.
А вот губы и нос пострадали сильнее. Сеймей так и не понял, чем же его ударил Зеро, что умудрился разбить и нос, и губы. Причем как разбить… По губам проходила вертикальная красная полоска, которая начинала понемногу щипать. Видимо, из-за тепла. Или Аояги просто до этого момента не обращал на нее внимания. По сравнению с той болью, которую ему пришлось испытать, вытаскивая эту проклятую железку из плеча Бойца, разбитая в кровь губа казалась просто царапиной.
Жертва не сомневался, что все его тело покрыто ссадинами и синяками. Иначе и быть не могло. Сеймей включил прохладную воду под краном и несколько раз ополоснул лицо. На мгновение сосредоточился на Нити и проверил, что там делает Нисей. Боец послушно лежал на диване, не шевелясь, и ждал Жертву.

Ведь может же нормально слушаться, когда хочет…

Аояги быстро расстегнул свою рубашку. Все ожидания относительно синяков и ссадин оправдались. Особенно ужасным выглядел синяк на правом боку. Туда угодил удар Зеро перед тем, как Сеймей перерезал ему горло. Конечно, все относительно, и синяк Нисея в том же месте выглядел на порядок хуже. Зато у Акаме хотя бы локти и колени были целы. Сеймей этим похвастаться не мог. Удары об асфальт оставили свои отпечатки.
В целом, все оказалось не так страшно, как могло бы быть. А вот Нисею повезло куда меньше.
Жертва быстро стащил с себя всю одежду и переоделся в пижаму, которую обычно надевал после душа. Аптечка хранилась в ванной комнате на случай простуды или какого-нибудь мелкого повреждения вроде пореза. И сейчас Сеймей собирался использовать ее по назначению.
Нисей все также лежал на диване и рассматривал потолок, когда Аояги вернулся в спальню и по совместительству зал. Акаме быстро обернулся и расплылся в улыбке.
- Тебе очень идет синий цвет, милый, – озорной взгляд пробежался по фигуре Жертвы, задерживаясь на щиколотках, бедрах и плечах.
- Кажется, ты начал приходить в себя, Акаме. Подвинься немного, мне не нравится сидеть на краю дивана.
- Конечно… - Нисей послушно подвинулся. Плечо заломило чуть сильнее, но на этом неприятные ощущения закончились. Сеймей удобно пристроился на диване и раскрыл аптечку, поставив ее на тумбочку. Сразу же запахло лекарствами.
- Вот и замечательно, – из аптечки на свет была извлечена пачка таблеток. Сеймей быстро распечатал ее и протянул сразу три штуки Бойцу. – Положи их под язык. Они растворятся сами. Это обезболивающее.
Нисей послушно принял таблетки и запихнул их в рот, не отводя взгляда от Жертвы.
- Итак, мы остановились на заклинании. Надо полагать, оно сработало.
- Да. Они действительно вложились в первую атаку.
- А дальше? – Аояги пару секунд покопался в аптечке и достал оттуда вату и антисептический раствор.
- Как только бой кончился, Систему сразу же свернули. Я даже и разглядеть толком ничего не успел. Меня ударили по спине и набросили на шею эту… - Нисей коснулся пальцами тонких порезов на шее и поморщился. - Стали душить.
- Кто именно набросил помнишь? – Сеймей положил правую руку Бойца себе на колено, чтобы было удобно, и принялся обрабатывать порезанные пальцы. Акаме тихо зашипел – лосьон щипал, попадая на пораненные участки кожи.
- Терпи, – коротко и четко отрезал Сеймей, внимательно дезинфицируя каждую царапину. – Что было дальше?
Нисей воззрился на Жертву грустным взглядом и вздохнул.
- Набросил удавку этот… Зеро, которого ты убил. Я чуть не задохнулся. Хорошо, что успел подсунуть руку под эту проклятую веревку.
- Знаю. Я почувствовал. – Сеймей отложил вату в сторону и принялся смазывать покрасневшие полоски антисептической обезболивающей мазью. За этим занятием он и не заметил, что Нисей замолчал и внимательно смотрит на него.
- Почему ты молчишь?..
- У тебя очень нежные руки, чуткие пальцы. Я наслаждаюсь моментом… Ты никогда раньше так ко мне не прикасался, Сеймей.
- Мне не приходилось лечить тебя. Надеюсь, и в будущем не придется, – нейтрально ответил Жертва, не отрываясь от своего занятия. Он практически на физическом уровне чувствовал, как Нисей улыбается своей неизменной наглой улыбкой.
- И все-таки, милый… Ты очень нежно лечишь меня.
- Акаме, с такими ранами, как у тебя, есть только два выхода – или добивать, чтобы не мучился, или лечить, как следует. А ты видишь смысл лечить грубо? Тогда уж лучше вообще оставить раны как есть, – ушки Жертвы непроизвольно дернулись. Иногда Нисей не понимал самых простых вещей.
- Все равно ты меня любишь, – безапелляционно ответил Акаме, довольно прищурившись.
- Еще одно подобное отклонение от темы разговора, и будешь сам бинтоваться, Боец, – голос стал ровным, жестким. Нисей сразу как будто бы весь подобрался. – Что было дальше?
- Дальше я пытался хоть немного ослабить удавку. У меня это все-таки получилось, с четвертой попытки. Я даже смог отобрать его конец нитки.
- Каким образом? – Сеймей очень слабо представлял себе, как можно вытащить что-то из не чувствующих боли рук Зеро. Разве что отрезав им пальцы...
- Я очень сильно дернул, и он ее выпустил. По-моему, она порезала ему ладонь… Мне вот порезала. – Нисей повернул кисть левой руки к свету. Центр ладони рассекала прямая линия глубокого пореза. Краснота вокруг этой полоски расползлась на всю ладонь.
- Понятно.
- Я оттолкнул Зеро и побежал через дворы...
- Остальные не вмешивались в вашу драку? Их же осталось четверо, даже если учесть, что одну Пару ты ударил достаточно сильно.
- Нет. Они стояли и смотрели. Потом, конечно, погнались за мной…Знаешь, я сейчас спокойно тебе это рассказываю, а там, в этих проклятых дворах, я думал, что жить мне осталось минут пять… - Акаме внимательно посмотрел на свою Жертву. Каким-то непривычным, скользящим взглядом. – И я боялся, что больше никогда тебя не увижу, милый. – Нисей поднял здоровую руку и положил пальцы на запястье Сеймея, легко ведя ими вверх.
Это было ошибкой со стороны Бойца. Лимит терпения Жертвы Beloved исчерпался до дна. Ушки прижались к голове, глаза опасно блеснули. Сеймей резким движением перехватил запястье Нисея и сжал пальцы так крепко, что вокруг них на коже стали расползаться бледные пятна. Нисей тихо вскрикнул и вжался в диван.
- Сеймей… Мне больно…
- Я знаю. И тебе будет больно, пока ты не уяснишь, когда нужно остановиться, Акаме. – пальцы сжались еще крепче.
- Сеймей… Пожалуйста… - голос Бойца ощутимо дрогнул. Аояги не мог ручаться, по какой причине это произошло - от обиды или от боли. Впрочем, Сеймея это ничуть не беспокоило.
- Мне ведь больше не придется повторять тебе это? – Сеймей улыбнулся и продолжил обрабатывать рану на плече, не отпуская запястье Бойца.
- Не придется. – Даже не тихий голос. Шепот.
- Вот и замечательно. – Аояги довольно улыбнулся и разжал пальцы. Нисей медленно опустил руку. Участки кожи, где пальцы Жертвы впились особенно сильно, покраснели, будто руку только что заковывали в тиски. – Акаме, я жду продолжения рассказа.
- А… Продолжения… - Кажется, Нисей даже растерялся. Голос у Бойца был тихий, с едва ощутимой хрипотцой, словно Сеймей только что сжимал не его руку, а его горло. – Да… Они погнались за мной. Сеймей, я в жизни так быстро не бегал… - Последнее предложение было произнесено на выдохе. Складывалось впечатление, что Бойцу не хватает кислорода. Жертва оторвался от своего занятия и посмотрел на Нисея. В какой-то момент Сеймею даже показалось, что в глазах у его Пары слезы, но через секунду это ощущение исчезло. – Что?.. В чем дело?..
- Ничего, Акаме. Рассказывай. – Из коробки с лекарствами были извлечены стерильные салфетки и бинт.
- Хорошо. Там, во дворах, есть развилка. Вернее, там один переулок расходится на три. Думаю, они просто немного отстали и не увидели, в какой из них я побежал. Иначе бы я тебя не дождался.
- А ты меня ждал? – Аояги криво усмехнулся и приложил салфетку к ране на плече Нисея. Боец вздрогнул, но не отодвинулся. Сеймей остался вполне доволен такой реакцией и принялся бинтовать, перебрасывая бинт через плечо Акаме, по косой линии, чтобы повязка покрепче зажимала рану с приложенной к ней салфеткой.
- Конечно, ждал, милый… Я очень надеялся, что ты придешь… И ты пришел.

Так ждал или надеялся, Нисей? Это разные вещи. Ты определись…

- Ясно… - такие серьезные раны Сеймею еще не приходилось забинтовывать, но навыки, приобретенные в Школе, сохранились в совершенстве, поэтому повязка получилась плотной. По крайней мере, до утра она должна была продержаться. А утром надобность в ней уже отпадет.
- Ну, дальше ты знаешь. Я прибежал на эту детскую площадку. Дышать было совсем нечем. У меня просто ноги подгибались. Если бы я и дальше бежал, то, скорей всего, потерял бы сознание… Перед тем, как я забежал под площадку, этот Зеро бросил в меня… В общем, ты сам видел эту штуку. – Нисей указал глазами на повязку у себя на плече. – Сеймей, тебе нужно было учиться на врача.
- На врача? Вот уж не думаю, что из меня вышел бы хороший врач. Да и не прибыльное это дело. Как ты умудрился столько времени прятаться от Зеро?
- Не знаю… На самом деле я помню все это очень смутно… У меня постоянно темнело в глазах. Но теперь-то все хорошо, верно? – в голосе Бойца послышались оптимистичные нотки. Если бы на месте Нисея сейчас был Агацума, он бы и слова лишнего не проронил, особенно после того, как Сеймей дал понять, что лишние действия и прикосновения в данной ситуации крайне нежелательны. Даже не смотря на то, что Нисей был его Бойцом уже второй год, Сеймей все еще удивлялся тому, что Акаме никогда на него не обижается. Обиделся Нисей или нет - Аояги это не беспокоило. Но сам факт подобного всепрощения Жертве удивлял даже Сеймея, который видел очень много вариантов отношений в Парах.
- Я бы не был в этом настолько уверен. Но, по крайней мере, сегодня ночью мы можем спать спокойно.
- Мы? – Боец расплылся в довольной улыбке.
- Да, мы, Акаме.
- Кажется, мои мечты начинают сбываться.
- Думаешь, мне доставит удовольствие необходимость делить с тобой свою кровать? Ошибаешься. – Сеймей уже быстро накладывал повязку на сломанное ребро Бойца. – Ты должен поправиться к завтрашнему утру – мне не нужен Боец, неспособный сражаться. Я достаточно понятно выразился, Нисей? – холодный взгляд Жертвы не предвещал приятной ночи.
- Конечно, милый. – Нисей кивнул и немного приподнялся над диваном, чтобы Жертве было удобней его перебинтовывать. Сейчас синяк на боку у Акаме выглядел даже хуже, чем раньше.
- Кстати, не рассчитывай на спокойный сон, Нисей.
- Не волнуйся, милый. Рядом с тобой я готов спать целую вечность.
Видимо, Нисей не совсем понимал, что значит спать тогда, когда Жертва прокачивает через все твое тело непрерывный поток энергии. Хотя откуда ему было знать это?
- Одно прикосновение, и пеняй на себя, Боец. – Сеймей закрепил бинт. Перевязывать бок было совсем несложно, и весь процесс занял не больше двух минут. Пальцы уже перестали дрожать после холода, который проник под кожу там, под дождем. Приятное тепло разливалось по телу, заставляя расслабиться. И Аояги не мог не признать, что в квартире сейчас царило ощущение уюта. Легкое, едва уловимое. И ужасно непривычное. Сеймей уже и не помнил, когда в последний раз ему было так уютно и спокойно. Разве только рядом с Рицкой. Но даже там, с братом, он не мог расслабиться по-настоящему. В доме они были не одни, и мать всегда могла что-нибудь натворить. Ощущение постоянной тревоги и ожидания выработало в Сеймее рефлекс защиты. Аояги всегда был готов к неожиданному нападению. Эта способность формировалась очень долго, совершенно непроизвольно, день за днем, и стала таким же привычным явлением в жизни Жертвы Beloved, как дыхание.
- Сеймей, не волнуйся. Я не прикоснусь к тебе без твоего разрешения. – Довольство Нисея жизнью никуда не делось.
- В таком случае полагаю, что мы друг друга поняли. Остальные раны обработай сам – они несерьезные. – Аояги указал глазами на аптечку. – Если не сможешь – подожди меня.
Сеймей поднялся на ноги и открыл шкаф, обводя оценивающим взглядом его содержимое. – Вот, держи, – на колени Акаме приземлились черные пижамные штаны. Сеймей ненавидел, когда его вещи трогали посторонние люди, но, учитывая обстоятельства, лучше уж поделиться пижамой. – Надеюсь, тебе не понадобится помощь, чтобы надеть это.
Жертва подобрал с пола их с Нисеем мокрые плащи, перебросил через плечо большое белое полотенце и ушел в ванную, не дожидаясь ответа. Нисей и так получил сегодня много внимания. Даже чересчур много.
Сеймей повесил тяжелые от пропитавшей их воды плащи на вешалки у дверей ванной и запустил руки в карманы. Пальцы ощутили прохладный корпус мобильного телефона Нисея. Аояги достал мобильный и внимательно осмотрел его на свету. Повреждений не было никаких – ни трещинок, ни царапин. Жертва осторожно раскрыл телефон. На жидкокристаллическом дисплее красовалась его фотография. На фотографии старший сын семьи Аояги склонился над книгой, надев очки, и что-то в ней сосредоточенно искал. Сеймей не помнил этого момента. И как он умудрился не заметить, что Боец его сфотографировал?
- Как трогательно, Акаме… - хмыкнул Жертва Beloved и перевел взгляд в правый верхний угол экрана, где мигал значок нового sms-сообщения. Сеймей быстро открыл его. «Перезвони». Нисей так и не успел прочитать это послание. Видимо, оно пришло уже тогда, когда три Пары окружили его со всех сторон.

Возможно, так даже лучше?..

Сеймей улыбнулся и присел на краешек ванны, читая сохраненные сообщения на телефоне своего Бойца. «Перезвони», «Будь на месте», «Не опаздывай»… Аояги видел только свои сообщения. Либо Нисей действительно никому больше не писал и не звонил, либо сразу же удалял сообщения, которые лучше было не хранить.

А если бы он успел прочитать мое сообщение?.. Ты позвал бы меня драться с тремя Парами, Нисей?..

Аояги устало вздохнул и отложил телефон Акаме подальше, на полку. Царапины и ушибы неприятно саднили. Голова болела. В пальцах было такое ощущение, словно их покалывают тысячи иголочек. Сеймей быстро снял пижаму и залез под душ. Теплая вода побежала по телу, смывая кровь со ссадин и царапин. Волосы намокли и прилипли ко лбу волнистыми черными прядями. Мыться сейчас мылом Аояги не стал бы ни при каких обстоятельствах – ему совсем не хотелось раздражать свежие царапины и порезы.
Мысли в голове постепенно приходили в нормальное русло. Нисей рассказал не все. Это Жертва знал совершенно точно. Акаме так хотел умолчать о чем-то, что даже забыл упомянуть, в какой момент боя ему сломали ребро, и кто это сделал. Уж что-что, а боль от перелома - не та вещь, которая может вылететь из головы, словно незначительная деталь.

Что же ты так сильно хочешь оставить в секрете, Акаме?.. То, что ты сказал им? Или то, что они сказали тебе перед тем, как начать душить?

Сеймей легко провел руками по волосам, словно в попытке отогнать ненужные мысли. Сейчас были вопросы и посерьезней, чем недоговорки Бойца. Акаме он никогда полностью не доверял и верить не будет. Нисей уже ни раз подрывал оказанное ему доверие подобными тайнами, и ничего удивительного Аояги в этом не видел. Главный вопрос состоял в другом.
Что задумали Семь Лун? В том, что это были именно их ученики, Сеймей не сомневался – никого подобного Зеро в других Бойцовских Школах не было. Какой план его бывших коллег мог стоить того, чтобы нарушить догматические законы боев?.. Законы, установленные еще до того, как был заложен первый камень фундамента Школы Семи Лун. До того, как стали формироваться сами Школы.
По губам Аояги скользнула улыбка. Судя по всему, это нападение имело действительно огромное значение, и на нем все предприятие не оканчивалось. Тогда возникал вопрос – что дальше? Если бы план сработал на все сто процентов, Нисей бы погиб. Что тогда? Это не помогло бы вывести Сеймея на чистую воду. Наоборот, он бы затаился и стал ждать удобного случая, чтобы подпортить Семи Лунам жизнь. И все прекрасно это понимали.
- В чем же дело, Совет?.. Решили пойти обходными путями?.. Их чертовски много… – Жертва выключил воду и выбрался из ванной. Теплая вода окончательно привела мысли в порядок. Аояги чувствовал, что все его догадки – всего лишь верхушка айсберга: маленькая часть всех тех вариантов, которые ему нужно будет просчитать и обдумать. Иначе есть вероятность совершить ошибку, которая будет стоить Паре Beloved жизни.
Мягкое полотенце скользило по взъерошенным волосам, собирая с них капельки воды. Пораненное ушко снова начинало побаливать.
Сеймей чувствовал себя так, словно ему в руки сунули клубок ниток с узлами и переплетениями, и дали задание распутать его, а Аояги даже не представляет, с чего начинать, где искать нужный конец нитки. Но при этом появляется азарт охотника. «Синдром котенка», как однажды в шутку назвала эту черту его характера мать. Сеймею тогда было восемь лет. Им в школе в качестве творческого задания сказали прорисовать выход из лабиринта. Простой тест на логическое мышление ребенка, не больше. Сеймей помнил, как сидел несколько часов над листом с изображением этого лабиринта и прорисовывал карандашом все возможные варианты прохождения. Тонких «путевых» линий было столько, что они накладывались друг на друга, переплетались и расходились так, что это уже начинало напоминать нитки. И Сеймей сам мысленно плутал в этих нитках, испытывая неподдельный восторг, когда удавалось обнаружить еще один вариант прохождения лабиринта. Мисаки поднялась в комнату сына, так и не дождавшись, когда же он спустится ужинать. Она склонилась над письменным столом, за которым сидел Сеймей, и заглянула в листок. Сеймей навсегда запомнил это ощущение тени, когда кто-то стоит у тебя за спиной, и ты понимаешь, что так быть не должно. Тогда это оформилось только на уровне подсознания, но со временем стало проявляться все острее, особенно когда Жертва Beloved поступил в Школу Семи Лун. Только на втором курсе Школы Сеймей узнал, что это ощущение возникает только у Жертв, и сила этого чувства зависит исключительно от силы Пары и от потребности Бойца и Жертвы друг в друге. Но это должно было произойти нескоро, через несколько лет, а тогда для восьмилетнего Сеймея существовала только эта комната и непонятная внутренняя потребность «распутать» этот лабиринт до конца, заранее просчитав все возможные варианты и ходы.
- Сеймей, у тебя «синдром котенка»… - тихо сказала мама, слегка склонившись над рисунком. Прямые длинные волосы матери блеснули в свете электрической лампы черной волной. Тогда Сеймею почему-то очень не понравилось слово «синдром». Он и сам не понял, почему. Пушистый хвост быстро вильнул, выражая беспокойство. Мисаки, правда, этого не заметила.
- Почему котенка, мама? – Ему совсем не хотелось произносить странное слово, пришедшее из мира взрослых.
- Разве ты не видел, как играют котята, милый? – мать стала внимательно разглядывать лабиринт. – Они возятся с игрушкой или клубком до того момента, пока он не размотается или его не заберут. – Мама тогда улыбалась. Сеймей чувствовал это, даже продолжая водить взглядом по линиям рисунка. – Ты точно также пытаешься распутать эту головоломку уже несколько часов. Пойдем, я приготовила твои любимые блюда… - теплая рука матери легла на плечо. Тогда Сеймей еще не вздрагивал от ее прикосновений. Но это было давно.
Аояги быстро натянул на себя пижаму и вытащил из кармана своего плаща телефон, который забрал у Зеро. В любом клубке есть ниточка, за которую можно зацепиться, и которая приведет тебя к развилке или чему-нибудь, что может подсказать правильное направление. И Сеймей намеревался найти и учесть все возможные подсказки.
Прежде чем выйти из ванной, Аояги сосредоточился на Нити, связывающей его с Нисеем. Боец лежал на диване. Акаме почувствовал мысленное присутствие Жертвы. Ответная эмоция, скользнувшая по Нити, очень прочно ассоциировалась с мурлыканьем кота, которого только что погладили.

В своем репертуаре… - вынес вердикт Аояги, выходя из ванной комнаты.
- Сеймей… - Боец проследил взглядом за прошедшимся по комнате Сеймеем, изучая его с ног до головы, словно только что заметил.
- Что?.. – Аояги быстро подошел к окну и задернул шторы – в комнате горел неяркий свет, и с улицы мало что можно было рассмотреть, но перестраховка не мешала никому и никогда. – Ты забинтовал все раны? У тебя было пятнадцать минут, Акаме. Этого более чем достаточно.
- Да, все… – затянувшееся молчание Бойца заставило Сеймея недовольно шевельнуть ушком и обернуться – он терпеть не мог, когда фразу обрывали на середине. Нисей ответил ему очередным лукавым взглядом. Глаза Акаме привычно блестели, цвет лица стал обычным, а не пепельно-серым. Видимо, обезболивающего и перевязки было достаточно, чтобы привести его самочувствие в относительную норму. – Только одну обработать не могу – она на спине… - не дожидаясь ответа Сеймея на сие уточнение, Нисей приподнялся на диване, вызвав своими действиями очередной болевой укол в боку, и повернулся к Жертве голой спиной. На бледной гладкой коже яркими пятнами красовались несколько глубоких царапин и ссадин. Аналогичные повреждения были у Сеймея на колене – остались после того, как он проехался коленкой по асфальту.
- Тебя что, по земле спиной таскали? – Сеймей снова присел на край дивана и внимательно посмотрел на царапины. Выглядело так, будто по коже прошлись наждачной бумагой. Вокруг особенно глубоких царапин расползлась краснота. – Подай мне вату и перекись.
Нисей потянулся вперед, к аптечке. Хрупкая спина напряглась, ровная линия позвонков стала видна отчетливее – сейчас Сеймей мог бы пересчитать их. Худоба Нисея была заметна с первого взгляда, но одно дело видеть хрупкого, тонкого человека в одежде, а другое – лицезреть его голым. Хотя, надо признать, такое телосложение ничуть не портило Бойца. Взгляд непроизвольно прошелся по хрупким плечам, вниз по спине Нисея, задержавшись на царапинах, которые словно пылали на теле. Акаме слегка развернулся и протянул Жертве требуемые медикаменты.
- Повернись. – Сеймей быстро намочил вату в антисептическом растворе и посмотрел Бойцу в глаза. – Лечебные процедуры итак чересчур затянулись. У меня есть другие дела, с которыми нужно еще разобраться. – Аояги взял Нисея за плечо и одним плавным движением заставил отвернуться, полностью игнорируя брошенный в его сторону недовольный и разочарованный взгляд.
- Какие дела? – кажется, Нисей хотел произнести совсем другие слова, но вовремя передумал. Или решил приберечь очередное сверх-остроумное высказывание на потом.
- Эти дела тебя не касаются, – голос Жертвы перешел на нейтральный тон, что свидетельствовало о полном нежелании обсуждать с Нисеем что-либо, касающееся этой темы. – Сейчас будет щипать.
Влажная вата плавно прошлась сверху вниз по особенно глубокой ссадине. Нисей вздрогнул всем телом и громко зашипел, словно огромный кот, по рефлексу резко подавшись вперед и стремясь любым способом избавиться, убежать от жгучей боли. Ощущение у Сеймея было такое, словно его со всей силы ударили хлыстом. Жжение быстро расползлось по всей спине.
- Терпи, – тихо и очень четко сказал Аояги, не убирая вату от царапины. – Не позорься, Акаме. Агацума себе такого не позволял никогда.
Повисла долгая пауза. Сеймей почувствовал, как Боец напрягся и выпрямил спину, еще сильнее прижимаясь кожей к обжигающей вате. Аояги эта реакция вполне устраивала – теперь Нисей и не будет лишний раз дергаться, и посидит молча без лишних разговоров и вопросов какое-то время.
- Сеймей…
- Что?.. – еще одно плавное прикосновение к спине. Щиплет чуть меньше, но все равно очень сильно, и желание бросить все и оставить царапины, как есть, не исчезает, а становится все острее. Но пальцы движутся по спине уверенно и ловко, обрабатывая ссадину за ссадиной, царапину за царапиной, не смотря на болезненную отдачу.
Сеймей поймал себя на том, что прислушивается к дыханию Бойца. Он и не заметил, как начал дышать в одном ритме с Нисеем, как ровные вздохи перешли в редкие, тихие. Нисей больше не дергается и не вздрагивает. Только иногда вдыхает воздух через нос, опустив голову так, что волосы закрывают ту часть лица, которую мог бы видеть Аояги, если бы черные пряди не спадали блестящей волной.
- Почему ты всегда сравниваешь меня с ним?.. Зачем? – рука, обрабатывающая последние мелкие царапины на спине Бойца, остановилась. Сеймея беспокоил этот голос - эти тихие интонации, так несвойственные Нисею. – Я же твой настоящий Боец, Любимый. Он – просто подделка, замена. – Плечи Нисея напряглись. По Нити прошлась волна темной, ледяной ярости. – Он мой должник, Сеймей…

А вот это что-то новенькое…

Такого Аояги раньше не замечал за своим Бойцом. Нисей мог быть бесчеловечно-жестоким, а его ненависть к Агацуме росла и крепла с каждым днем независимо от того, упоминал Сеймей о своем бывшем Бойце или нет. Жертва это чувствовал всеми фибрами души, словно постоянно нарастающее статическое напряжение. Тогда, в Гауре, Нисей сбросил с себя этот заряд, подравшись с Соби. Сбросил одной сильнейшей вспышкой ненависти, которую можно было практически ощутить на физическом уровне. Колеблющиеся волны ярости, отраженные в горящих зеленых глазах и ангельской улыбке. «Убить» - говорили эти глаза. – «Убить, уничтожить раз и навсегда. Стереть само воспоминание, присутствие в этом мире. Убить любым способом. Но сначала растоптать».
Но даже среди этого темного чувства, которое появлялось в глазах Бойца Beloved каждый раз при упоминании Агацумы, раньше не прослеживалось ничего, связанного с долгами и обязанностями.
- Что он тебе должен? – Аояги отложил мокрую вату на тумбочку и дотронулся кончиками пальцев до спины Акаме. Очень осторожное, легкое прикосновение, отдавшееся по Нити Связи звенящей дрожью, проходящей по позвоночнику и затухающей в солнечном сплетении. Сейчас Нисей был опасен для всех, кроме Сеймея. Внутренняя мощь его Бойца просто потрясала, исходя от тонкого, изящного юноши волнами, сносящими все на своем пути. И контролировать эту силу мог только человек с таким же потенциалом и энергетическим уровнем, как и Нисей. Иначе Акаме было просто не удержать. Сильному бойцовскому псу всегда нужен не менее сильный и твердый хозяин. Иначе этот пес грозил уничтожить все и всех на своем пути.
Теплые руки Жертвы медленно прошлись вверх по позвоночнику Нисея, ложась тому на плечи успокаивающей властной тяжестью. Сеймей просто физически чувствовал, как успокаивается под его ладонями пульсирующая сила, превращаясь из неконтролируемых всплесков в ровный медленный поток, как расслабляется его Боец - расправляет плечи, делает медленный глубокий вдох. Нисей прислушивается к каждому малейшему прикосновению Аояги, словно впитывая их кожей, душой, памятью. Будто боясь, что это больше никогда не повторится. И у него есть основания бояться этого…
- Агацума должен мне три года жизни, которые провел рядом с тобой… Годы, которые должны были достаться мне, Сеймей. – Нисей резко повернулся, высвободившись из рук своей Жертвы, и схватил Аояги за локоть, крепко сжав дрожащие пальцы. Все кости снова взорвались болью.

Черт тебя побери, Нисей… Я что, закрепляющие заклятья тебе на кости накладывал, чтобы ты тут вертелся, как танцор на танцполе?!

У Сеймея даже в глазах потемнело. Но в реальность его моментально вернул взгляд Нисея, проникающий прямо в душу своей… открытостью, что ли. Пальцы Бойца все так же сжимали локоть Жертвы, вызывая в памяти далеко не самые приятные ассоциации, картинки и образы. Сразу же вспоминалась мать, запирающая его и Рицку в шкафу за то, что они «плохие дети»; вспоминались учителя, которые хватали за локти учеников и отправляли в «комнату с пятью углами», которая до сих пор снится Сеймею в кошмарах; И, конечно, Агацума, который неизвестно откуда взял дурную привычку хватать Аояги за сгиб локтя, когда тот собирался уходить.
- Сеймей… - Нисей немного подался вперед, отчего одеяло окончательно съехало с него. – Сеймей, ты же не бросишь меня, правда?.. Не бросишь ради этой белобрысой дешевки? – пальцы Бойца переместились с локтя на запястья Сеймея, сминающими движениями поглаживая мягкую ткань пижамной рубашки.
- Акаме, мы это уже обсуждали. Отпусти мою руку.
В комнате повисла тяжелая тишина. Пальцы Бойца медленно разжались. Только сейчас Сеймей заметил, что Нисей едва заметно дрожит, словно снова начал замерзать. Акаме легко опустил руки на одеяло и принялся сминать матерчатый уголок. Быстро, судорожно, словно пытаясь перебросить на ткань все свои чувства. В такие моменты аура Нисея превращалась в нечто весьма негативное, темное и очень активное. Ударный потенциал возрастал в несколько раз, заклинания обретали просто невероятную силу. Но у этого явления была и обратная сторона – очень большой объем Силы уходил в никуда.
Энергия снова начала хлестать через край – Сеймей чувствовал это, привычно пропуская ее через себя по Нити и преобразуя этот поток в нейтральный вариант. Ему пришлось научиться делать это, как только он встретил своего природного Бойца – несмотря на извечно улыбчивое настроение, аура Нисея была очень агрессивна. Аояги понял это еще в первый день их знакомства. Этот день вообще стал одним из тех дней, которые Жертва Beloved запомнил на всю жизнь.
Чтобы понять, почему это происходит с Нисеем, не требовалось глубокого познания Основ Связи, изучения специфики энергетических полей и всего прочего. Достаточно было просто как следует поговорить с Акаме, чтобы все встало на свои места. Нисей практически всегда был окутан облаком Силы, концентрирующейся в солнечном сплетении. Сама по себе эта Сила, которую Боец черпал от своей Жертвы, имела нейтральный заряд. Как правило, негативную окраску ей придавали эмоции Акаме, с которыми он не мог совладать. Да и не хотел.
Единственным способом снять подобное напряжение было энергетическое всестороннее взаимодействие Жертвы с Бойцом, включающее в себя оба вида контактов. А на это Аояги идти не собирался. По крайней мере, до момента острой необходимости.
- Ненавижу Агацуму… Будь он проклят… - тихий шепот Нисея заполнил тишину, прерываемую только тиканьем часов. Ощущение было такое, словно даже стены прислушиваются к словам Бойца. Нисей вцепился в одеяло так, что пальцы побелели. – Не будь его, ты признал бы меня… - хрупкие плечи снова напряглись, словно на них давил груз ненависти и бессилия.
- Нисей, прекрати себя заводить… - Жертва вздохнул, недовольно дернув ушком. Пальцы коснулись тонкого запястья Бойца, отчего тот ощутимо вздрогнул и поднял на Сеймея растерянный взгляд. Аояги положил три пальца туда, где под тонкой кожей быстро и сильно бился пульс Нисея. Акаме начинал пропускать через себя чувство ненависти снова и снова, непроизвольно оставаясь на одном эмоциональном уровне и таким образом начиная бегать по кругу, который мог бы оборваться только вместе с жизнью Соби. – Успокойся… Ты же сейчас со мной. Ты, а не он, – единственным способом прекратить моральное самобичевание Бойца, было просто перевести его эмоции в другое русло, не пытаясь ограничить их силу. – Так что давай больше не будем это обсуждать. По крайней мере, сегодня. Для этого можно найти время и поудачней.
- Как скажешь, милый… - Нисей расплылся в довольной улыбке и, прежде чем Сеймей успел сообразить, что, собственно, происходит, обвил руками шею Жертвы и прижался к нему всем телом.

Хитрое же ты создание, Нисей... Знаешь, что я не буду тебя отталкивать и наказывать, пока ты ранен…