Дальше будет глава про эротические приключения Франка)) Главный вопрос: будет у них что-то с Эриком или нет? Что вы думаете? Неужели Франка так легко сбить с пути истинного?
:::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::
Когда появилась трещина?
Что пошло не так?
Давид оглянулся на резкий вой сирены полицейской машины. Он шел, глядя прямо перед собой, засунув руки в карманы, не отвлекаясь от своих мыслей, но все же какие-то звуки и события проникали и вызывали реакцию. Улицы были полупустые, кафе, бары и рестораны заполнены, горел свет, играла разнообразная музыка, люди пили, ели, болтали, приветствовали друг друга, прощались. Начиналось ночное время, особенная часть суток... Давид подумал, что если бы он все еще был с Басти, и тем более с Олли, то они бы тоже где-то сидели и выпивали сейчас. С Франком он тоже ходил в бары, но редко наедине, чаще с парнями или общими друзьями. И всегда это были обычные бары, никогда клубы по интересам. Франк не желал вливаться в тусовку. Давид кивнул своим мыслям – тут они почти сходились, у него было почти такое же отношение, плюс загруженный график жизни не вмещал многочисленные ночные посиделки. Но, если копнуть глубже, то иногда хотелось сходить в гей-клуб, чтобы расслабиться и иметь возможность сделать что-то, недопустимое на публике – поцеловаться, потрогать друг друга, потанцевать...
Впереди уже виднелся супермаркет, Давид ускорил шаг, на улице все равно было жарко и душно, вроде бы передавали грозу, но она, видимо, еще не дошла до Гамбурга, или свернула куда-то не туда. Супермаркет манил прохладой кондиционеров, обычно Давид их не переносил и считал источником болезней, но в такую жару можно было сделать исключение. Он пообещал себе включить и дома кондиционер, когда вернется.
Хождение по супермаркету с тележкой – занятие само по себе медитативное... Давид медленно ходил между рядов, выбирал еду, не переставая думать о Франке.
Его мать говорила, что нужно потерпеть, но он именно этим и занимался последние месяцы – терпел, ждал, когда Франк преодолеет свои проблемы роста и успокоится, прекратив ревновать Давида к каждому разносчику пиццы и улыбчивому хосту в гостинице. Давид ждал, терпел, пытался проговаривать свои мысли, но время шло, ничего не менялось, и вот состоялся взрыв.
Не было бы этого случая – был бы другой. Франку нужен был повод, за который можно уцепиться, и построить бешеный воздушный замок ревности. Почему Басти всегда оказывается прав? Нет, он все-таки хорошо разбирается в людях... как он говорил? Франку больше нравится страдать от любви, чем любить? Как-то так. То есть, он не может обходиться без бредовых идей, он не может относится спокойно и реалистично к нашим отношениям. Франк все идеализирует. Он думает, что любовь – это что-то такое запредельное, и нормальный подход невозможен. Ничего подобного. Те же законы, кто-то тянет одеяло на себя, а кто-то уступает... Да, я мало уступаю, я больше беру... Но он знал, на что идет, мы с самого начала все обсудили, и я почему-то считал, что Франк все понял. Ничего он не понял.
Рассматривая бутылочку с йогуртом, Давид вспомнил, как они обсуждали их будущие отношения. Он честно признался во всех своих слабостях и грешках, что любит, чего нет, что у него на первом месте, что на втором, как он видит их отношения. Этот разговор проходил ДО секса, наверное, поэтому Франк судорожно кивал на любые слова Давида и безостановочно распускал руки. Да, у него это был первый и пока единственный опыт постоянных отношений с парнем, Франк никак не мог понять простых вещей, поначалу относился к Давиду как к девочке, но постепенно привык и перестал разыгрывать мачо. Но сразу же стал жаловаться, что по сути их отношения ничем не отличаются от отношений лучших друзей, которые время от времени разбавляются сексом. Они точно так же разговаривали, делали что-то вместе, смотрели телевизор, иногда ходили в бары, только не говорили про девчонок, и по вечерам, когда оставались одни, Давид возвращался из ванной, полностью голый, лишая Франка удовольствия себя раздеть, садился на кровать, стаскивал с Франка простыню и задавал простой и прямой вопрос: "Как ты хочешь?" На выбор были два базисных варианта секса плюс небольшое количество известных издревле позиций... Романтичный Франк порывался целоваться и ласкаться, он вообще вел себя как милый щенок, Давид первое время отказывался от его нежностей, скорее от удивления и непривычки, но потом стал принимать, находя в этом новое для себя удовольствие.
И все бы было ничего, все бы было хорошо, если бы не ревность.
Давид вообще не имел понятия о ревности до Франка.
Все его прошлые партнеры имели его тело, но не затрагивали чувства. Они сходились и разбегались, даже наоборот, парней привлекала холодность Давида, Олли говорил, что на многое бы пошел, чтобы увидеть Давида "сгорающим от страсти". Он так это и рассказывал, с придыханием, с театральными интонациями – сказывался набранный актерский опыт – слушатели кивали головами, понимающе разглядывая Давида, сидящего рядом с Олли и мило им улыбающегося. Его внутренне спокойствие никому не удавалось поколебать. До недавнего времени. Теперь Давид был уверен, что все-таки умеет испытывать сильные чувства, но и так он будет первым делом думать, а потом бросаться и выяснять отношения.
Да, согласен, я тоже хорош. Оба хороши. Надо чаще отвлекаться от компьютера и хвалить его еду, проявлять больше внимания... усилия должны идти с обоих сторон, Фрэнки прав. Но! Он должен понять, что нельзя душить меня своей ревностью. Это уже паранойя. Сам начинаю думать - может, у меня с Басти действительно что-то есть? Не знаю, когда, во сне, наверное. Ага, а сплю я с Франком. Изменяю во сне. А как по-другому? Больше у меня возможности нет, надо как-то приспосабливаться...
Давид улыбнулся упаковкам печенья. Выбрал шоколадное и рассеяно посмотрел на свою корзину. Довольно диетически, очень по-вегетариански... Правда, готовить он умеет только макароны, поэтому придется есть овощи в сыром виде.
Шутки шутками, но ничего ведь не было. Н-И-Ч-Е-Г-О. Басти изначально был другом, и остался им. Я ему не нужен, хотя он любит поиграть в разочарованного любовника, сделать вид, что у нас какие-то особые отношения, но это просто игра. Я никогда не обращал внимания. Зато он идеальный друг, прекрасно разбирается в музыке, у него абсолютный слух и безошибочное чутье, он понимает меня, как никто другой. Он понимает мои желания и мою музыку лучше всех. Я знаю, что могу на него положиться, и Басти всегда скажет мне честно и прямо – лажа или супер, и его мнению можно доверять. Наши отношения очень ценные, я не смогу просто взять и сказать ему: "извини, я больше не могу с тобой общаться". Мы же все взрослые люди, так не будет... И, главное, уйдет Басти – Франк найдет другую тему для ревности. Дело не в Басти, дело во Франке, в нем самом. Ему нужно измениться – иначе рано или поздно его ревность скажется на всем – на наших отношениях, на группе, и неизвестно, до чего дойдет.
Давид положил в тележку яблочный сок и пошел на выход. В супермаркете было прохладно, но пришло время возвращаться домой, нельзя же здесь бродить до закрытия.
На кассе Давид вынул из кармана кредитку, соображая, сколько на ней осталось денег. Он постоянно промахивался, и выражение раздражения на лицах кассирш, которые вынуждены были пробивать возврат, начинало ему надоедать. Но стоя возле кассы и выкладывая продукты на ленту, он не мог вспомнить сумму, как ни старался.
- У вас есть наша карточка?
Давид удивленно посмотрел на женщину.
- Нет... Нет карточки.
Она принялась сканировать покупки, машинально двигаясь в выверенном темпе, и пищание сканера опять показалось Давиду интересным. Он посмотрел на увеличивающуюся горку продуктов и подумал, что снова промахнулся, и придется тянуть тяжелые сумки до дома. Обычно покупки делал Франк, а если Давид и ходил с ним, то можно было не беспокоиться, они были на машине. Сам по себе он всегда не учитывал, что нести продукты ему одному.
Как ни странно, у него были деньги на карте, но сумки оказались достаточно тяжелыми, и Давид утешил себя мыслью о том, что получается произвольная тренировка. Путь обратно был дольше и скучнее. Он уже устал обдумывать одни и те же события, решил, что завтра переговорит с Франком, позже он вернется, и все изменится в лучшую сторону. Они еще вместе, и расставаться не собираются, а мало ли какие ссоры и конфликты бывают, все же живые люди...
Оставив позади рассуждения о личной жизни, Давид впустил в себя мелодию, которая настойчиво звучала в его сознании еще по дороге в супермаркет. Он сосредоточился и начал ее обдумывать, проигрывая в памяти, возвращаясь, и внезапно она сама собой стала выстраиваться в стройную композицию, зазвучала ярко и сильно – это была беда под названием "внезапно нахлынувшее вдохновение", справится с которым можно было только сев и записав – иначе музыка долго не уходила и преследовала. Но, к сожалению, если отпустить и отложить на потом, то вспомнить ее было невозможно, вдохновение как приходило случайно, так и пропадало, не оставляя ничего в памяти.
Стараясь не потерять музыку, Давид почти бежал домой. Он понимал, что с ним происходит, такое бывало, когда долго что-то мучаешь и не выходит, но стоит переключиться и отвлечься – проблема решается сама, появляется вдохновение и заново приходит желание создавать.
Он буквально взлетел на свой этаж, ворвался в квартиру, бросил сумки на кухне и включил компьютер. Иногда таким именно образом рождались интересные вещи, и терять момент не стоило...
Давид вернулся в реальность в полвторого ночи. Его отвлек гром - в город все-таки пришла гроза.
Он потер уставшие глаза, сохранил результат работы, выключил компьютер и лег спать прямо в одежде.
День прошел плодотворно: он написал интересный кусок и принял решение насчет Франка.
Этой ночью ему ничего не снилось.