[495x699]
Рисунок я, честно, не помню автора, дико сорри, с лирушного соо)))
В условиях острой нехватки фото...

Да, маловато, понимаю. Но реально я сильно устаю... На выходных Паник на 1 месте!

7/2

Давид лежал, положив руку над головой. На ладони остались мокрые следы слюны и покраснение – он чуть ее не искусал, пытаясь утихомирить себя и не дать волю крику. Франк улыбнулся, довольный собой. Когда видишь, что твой любимый человек в полуобмороке от потрясающего оргазма, то понимаешь, что не зря все это затеял, по крайней мере, времени вы даром не теряете...

Было приятно просто лежать и обниматься, время текло незаметно, казалось, прошла половина ночи, но Франк точно знал, что еще нет двенадцати. День не был наполнен событиями – только моральными переживаниями, поэтому он с таким азартом занимался сексом. Давид показал одними губами многозначительное "о_О...", кивая головой на член Франка.
- И на бис...
Давид тихо засмеялся.
- Он будет последний или мы до утра будем выходить?
- Куда?
- На бис.
Парни посмотрели друг на друга, угадывая настроение и намерения, и засмеялись, слишком счастливые, чтобы помнить про родителей, осторожность и строгое соблюдение тишины. За что и поплатились.
Первым шум услышал Давид.
- Тише, что это?
Франк перестал смеяться и прислушался. В коридоре кто-то ходил, и он сразу угадал мать по легким шагам. Она подошла к двери комнаты Франка и постучала короткими ударами.
- Сынок, ты спишь?
Вопрос был довольно риторическим, так как из-под двери было видно свет. Не в привычках родителей было без спросу заходить в комнаты детей, поэтому волноваться о том, что она откроет дверь, не стоило. Франк быстро ответил:
- Мам, все в порядке. У нас непривычно тихо, я же приспособился спать в шуме и суматохе. Нашел книжку, почитаю и усну...
Мама Франка не настаивала.
- Как знаешь, я подумала – вам ведь завтра с утра ехать с Давидом, а ты не спишь. Бросай книжку и ложись, Фрэнки.
- Все, выключаю. Спокойной ночи, мам!

И действительно выключил свет. Давид так и сидел, прижавшись к плечу Франка, не зная, что делать – лезть в шкаф, под кровать или наоборот гордо сидеть рядом. Он целовал своего парня быстрыми поцелуями в шею и грудь, потому что невозможно было просто сидеть и ждать.

Мама Франка ушла, стало тихо, а когда погас свет – еще и темно. Привыкнув проводить ночи вместе, где бы то ни было, оба парня чувствовали себя достаточно комфортно. Давид немного показал свой характер, Франк задал два очень важных вопроса, и потом был замечательный секс...
Может быть, надо было сдержаться и спокойно отоспаться – здоровый сон никогда не повредит, но как вышло – так вышло.

Поцелуи ПОСЛЕ секса значат намного больше, чем поцелуи ДО. Можно обмануть партнера, пытаясь добиться желаемого, но обман длится ровно столько, сколько сам акт, а дальше пустота, усталость, неловкость, быстрое расставание, равнодушный цинизм со стороны того, кто обманывал, разочарование того, кто поверил... Непересекающиеся прямые приблизились ровно на толщину пленки пота на коже и пролившейся в глубину тела спермы и ушли в пространство, больше потеряв в конечном итоге, чем получив. Они были близко, очень близко, но главного, того, что бы их связало, не было. Ощущение одиночества усилилось, и ярче всего переживалось именно после секса, когда вместо бегства в душ или скучающей сигареты должны были быть искренние ласковые объятия.

Давид обнял Франка, прижимаясь к нему всем телом, выплескивая свою благодарность и любовь. Обычно любая романтическая инициатива шла от Франка, но такие маленькие знаки любви, незначительные в общем потоке жесты говорили больше самых красивых слов. Так мало, но так безмерно много – просто прижаться к любимому человеку, дать почувствовать ему свое тело, которое на столько способно, свою любовь, для которой секс был только выражением, а не самоцелью, открыть душу – ему, как исключительное право, ему, отобранному, желанному, тому, с которым не стыдно, не скучно, не больно.

Парни целовались медленно, не спеша, уже в целом удовлетворенные, не сгоряча и быстро, не в хаосе похотливых желаний, а размеренно, бесцельно, ничего не доказывая, просто целовались, потому что это было приятно, потому что одни в темной комнате и мама ушла, можно делать, что хочешь, только тихо... И так хорошо делить на двоих нагретую собственными горячими телами постель. Легкая усталость и еще осталось немного жара, хочется продлить удовольствие, разок, а потом уснуть, сладко прижавшись друг к другу. Франк знал, что он ведущий, а Давид ведомый даже в поцелуях, он целовался нежно, ласково, любя, но в то же время, утверждал свою власть, и Давид подчинялся охотно, даже слишком, иногда снова наводя на те же мысли и вызывая в памяти маленькое преступление.
Франк оторвался от губ Давида, хоть это и было тяжело, и сказал:
- Еще немного, и нас бы запалили...
- Мм...
- Ты бы не успел спрятаться.
Давид поцеловал Франка в плечо.
- Я думал, что надо... куда-то залезть, но не отреагировал вовремя, а потом ты начал разговаривать.
- Глупо бы было, да?
- Ну, все обошлось.

Больше тема их не интересовала, были другие, более занимательные вещи. Например, член Франка, требующий незамедлительного внимания. Они лежали рядом, слитые в единое целое, впитывающие энергию, которая течет между их телами, и огонь разгорается заново.

Франк трогал Давида, везде, как будто не было последних часов, и парни все начали только сейчас. Давид в ответ вздохнул, набирая в легкие больше воздуха, но не для того, чтобы кричать, а потому, что забывал дышать. Он закрыл глаза, хотя уже привык к полумраку, начал двигать бедрами, чтобы теснее прижаться, и их с Франком члены скользили друг о друга, играя в нескучную игру соблазнения, и Давид запрокинул голову, отдаваясь этому ощущению, а Франк двигал бедрами, настраиваясь на вечный, как вселенная, ритм.

Последний раз стал самым нежным и неторопливым, первая сумасшедшая страсть прошла, как и тяга к новинкам. Давид вернулся к ласкам и, пройдя по всем остановкам на пути, добрался до конечной цели – члена Франка и на том остановился, с удовольствием взял его в рот, лаская своими красивыми губами, потом облизал весь ствол и вернулся к головке, заставив Франка тихо стонать. Но ему было мало, не вопрос контроля, а вопрос удовольствия, как долго можно выдерживать и не кончить, стоит ли стараться сдерживаться, если минет делает парень с самым сладким ртом в мире.

Франк и не пытался продержаться подольше, оставил своему телу выбирать момент оргазма, как завершающий аккорд в сегодняшней композиции. Возможно, самый удачный... Его всегда потрясало, с каким наслаждением Давид выпивает его сперму, как она важна для него. Поначалу для Франка это было просто обязанностью, но это было недолго, потом пришло понимание, какая это важная вещь, как много она означает - не только для деторождения... И Франк научился любить оральный секс и понимать его, но все равно, ему казалось, что до уровня Давида никогда не дотянуться.

Минет в его исполнении доводил до временной потери рассудка и провалов в памяти.