[500x438]
5

Вчера вечером ты чуть не заснул с сигаретой, так хотелось спать, но ночью несколько раз просыпался и ходил пить или просто лежал, теряя ориентацию во времени и пространстве, Берлин или Рим, Москва или Париж – все города сливались в пеструю, кричащую массу, вспышки фотокамер, улыбки, взгляды, взгляды...

Ночь никак не заканчивалась. Краткие 10-15 минут сна, казавшиеся часами, а потом резкое пробуждение, утомляли тебя. Каждый раз, проснувшись, ты забывал, где находишься. Снился сон, отрывочный и бессмысленный, похожий на плохой фильм, который смотришь с середины.

Том здорово отвлек вечером от невеселых мыслей, но сейчас, ночью, в очередном гостиничном номере, наедине с собой, лежа с закрытыми глазами и кутаясь в одеяло, ты пытался прогнать реальность и заснуть, но какая-то мысль на периферии сознания, какое-то ощущение мешало спать, вытаскивая тебя из путаных снов. В конце концов, ты окончательно проснулся, открыл глаза и принялся разглядывать темную комнату, прислушиваясь к дыханию брата. С улицы проникал неяркий свет, было тихо, никаких шумных соседей. Не хотелось искать мобильный, чувствовалось, что скоро рассвет. Жаль, совсем не выспался...

Ты решил попить воды и начал искать бутылки в сумках на полу, перегнувшись через кровать. Ничего не осталось, пиво допили, а воды не было. Пришлось идти в ванную и пить воду из-под крана. Ты старался не смотреть на себя в зеркало, но не выдержал и все-таки глянул. Темные круги под глазами, усталый взгляд, какая-то посеревшая кожа. И синяки. Ты опустил голову, включая воду, только сейчас заметив, что так и остался голым. Твое тощее тело в холодном свете выглядело некрасивым, а худоба казалась неестественной. Это зеркало, видимо, вытягивало изображение.

Вода текла, а ты разглядывал себя, ища в своем отражении ответы на незаданные вопросы. Ты сначала ощутил присутствие брата, а только затем увидел его. Том стоял в дверях и щурился, прикрывая глаза. Подошел ближе и стал рядом с тобой.

- Почему ты не спишь? – обычный ночной вопрос. Вы не могли ночью уснуть, а утром проснуться.
- Я все время просыпаюсь... – ты не мог сказать, что не так, потому что сам не понимал, что именно мучает тебя и не дает спать.
- Пива мало было. – Том решил упростить ситуацию.
- А что, может у тебя есть еще какая-то выпивка?
- Нет. Ничего нет.

Том прислонился к стене рядом с тобой. Он был очень сонный, вот кто точно крепко спал. Вы молчали – не было никакого смысла произносить слова вслух. Ты еще раз протер сзади шею мокрым полотенцем, вымыл руки и выключил воду. Стало совсем тихо.

Том сказал:
- Тебе еще раз надо было помыться. Ты же на новый режим перешел – раз в час. Ладно, не бесись. Билли... – он помахал рукой перед твоими глазами. - Пошли спать.

Взял тебя за руку и повел, как куклу, на кровать. Разочарованно вздохнув, ты улегся и накрылся с головой, отодвигаясь на свой край, но Том потянул тебя к себе, обнимая и укрывая, сжимая руку в своей ладони. Ты уткнулся брату в плечо, вдыхая его запах, зарываясь в его надежное тепло, чувствуя, как успокаивается все тело и медленно погружается в сон.

Тебе снился кошмар, содержание которого, к счастью, забылось сразу, как ты проснулся. Ничего не изменилось в окружающем мире: ночь, тишина, брат рядом. Который час? Ты сполз с кровати, нашел мобильник и увидел, что еще только 4 час утра. Время волка. Или вампиров.

Ночь была бесконечной. Сон больше не шел, ты лежал, перебирая пальцами томовы дреды и, смирившись с подсознанием, прокручивал в голове события последних дней, хватаясь за обрывки мыслей. Запись в студии, концерты, фотосессии, интервью, постоянные перелеты и переезды, разговоры, шутки, встречи, глаза людей, их взгляды, удивленные, презрительные, похотливые, очень редко – равнодушные. Как он смог стать значимым человеком в твоей жизни? Другие даже близко не подошли к разделительной полосе, промелькнув в толпе и исчезнув навсегда. Но он остался.

Он... ты до сих пор даже мысленно не хочешь называть его по имени. Безымянный любовник. Страх и наслаждение, смешанные вместе. Как будто обнимал, целовал и держал твой член во рту призрак, безликое существо, инкуб, кто угодно, только бы убежать от своей слабости – желания отдаться, забыться, пустить в свое тело, дать ему возможность доставлять тебе наслаждение, обладать тобой. А ведь всегда право командовать, навязывать желания было за тобой. Зачем так быстро от этого отказываться? Ради чистого любопытства? Или уже давно просто любопытство превратилось в потребность?

Ты вздыхаешь и еще сильнее прижимаешься к горячему телу брата.
Дрожь только внутренняя – тебе жарко, снова хочется пить, но неохота покидать теплое гнездышко постели.

Начинаешь вспоминать, возвращаться в детство.
Фильм на видео, включенная лампа, чипсы и шоколадное печенье с колой. Девочка, за которой ты так долго ухаживал. Моника. Невинное развлечение в совершенно невинном возрасте. На ней юбка выше колен, поднявшаяся и оголившая худенькие белоснежные ножки, светлая кожа, неспособная загореть, рыжеватые волосы и пухлые губки домиком. Страшно гордый собой, что добился такую красавицу, ты сидишь и смотришь на девочку, пропуская происходящее на экране.

Чипсы быстро заканчиваются. Моника хочет еще, но с беконом, а не с грибами. Ты готов на любые подвиги и говоришь, что сходишь в супермаркет, и она милостиво соглашается подождать, маленькая кокетка и манипуляторша.

Дорога занимает больше всего времени, потому что расположение полок в магазине ты знаешь наизусть. Дома, раздеваясь и бережно держа драгоценные вкусности, идешь в свою комнату, замечая, что у Тома еще горит свет. Да! Обошел "старшего" брата, пусть не задается. Даже сейчас в глубине души ты снова радуешься своему первенству. Девочки всегда обожали тебя, Том был чаще на вторых ролях.

Дальше все началось. Радостный, ты влетел в комнату, Моника смотрит фильм, увидев тебя, она улыбается и протягивает руку за подарками. Ты устраиваешься поудобнее и продолжаешь ее разглядывать: пушистые волосы, маленькие груди под тонким топиком... Желание потрогать ее идет не от головы, не от простого восхищения, оно идет из точки, расположенной намного ниже в твоем теле...
Моника заворожено смотрит на экран – там эротическая сцена, ты смущаешься, пряча глаза, но она не смотрит на тебя.

Фильм заканчивается.

Начинается испытание.

- Второй посмотреть не успеем...
Девочка улыбается, в ее глазах появляется новое выражение, она что-то задумала.
- Ты такой хорошенький, Билл... Знаешь, иногда кажется, что ты не мальчик, а девочка. Ты, правда, мальчик?
- Да, я мальчик.
- Как мило.

Моника проводит рукой по твоим волосам, по плечам, по груди. Тебе неловко и непривычно, но приятно.
- Моника?
Она пристально смотрит на тебя.
- Билл, докажи, что ты мальчик.
- Как?
Она смеется.
- Ты не знаешь, как? Раздевайся.

В полной тишине ты раздеваешься, она буквально заставляет тебя снимать каждую деталь одежды. Когда остаются только трусики, ты останавливаешься.
- И их тоже!
Обреченно стаскиваешь трусы, инстинктивно прикрывая член руками.
- Убери руки. Иди ко мне, поближе.

Ты подходишь и садишься рядом с ней. Девочка рассматривает твое тело.
- Такой худой, одни кости... Почему ты не возбужден? А.. У тебя никогда не было, да? Странно, а все думают, что вы с братом уже давно... Опытные. Городские. Ну, давай, ты что, не хочешь?
- Нет, я хочу, просто это так неожиданно...
- Я помогу тебе. Начнем с поцелуев.

Наконец-то знакомое занятие, ты с удовольствием погружаешься в поцелуй, в пухлые нежные губы, девочка обнимает тебя, все не так уж страшно, уже знакомое возбуждение скатывается с губ в пах. Моника гладит тебя по спине, бокам, животу, ее волосы пушистые и мягкие, как одуванчики... Она берет в руку твой член и тихонько его сжимает, ты задыхаешься от сумасшедших ощущений, закрывая глаза и утыкаясь в ее плечо.

- А меня ты не хочешь раздеть? Ладно, я сама, а то еще порвешь мне одежду.
Она аккуратно раздевается, складывая вещи на тумбочку, ложиться на кровать и раздвигает ноги, показывая свою киску с рыжеватыми волосками на лобке, и ты смотришь на открывшееся тебе тело, на маленькие упругие грудки, плоский живот, на ее красивое лицо, и думаешь, кто успел ее этому научить. Моника протягивает тебе презерватив, а потом смеется:
- Ты не умеешь и этого, да?
Она сама берется за дело, надевая презерватив на твой член.
- Все, готово.

Моника лежит рядом с тобой, и на короткий миг тебе кажется, что всё у нее между ногами похоже на странное морское животное или экзотический цветок, и совсем не связано с тем, что ты понимаешь и видишь в ней, пугает необходимость засовывать в эти внутренности свой член. Ты запрещаешь себе эти мысли, неужели другим парням тоже это приходит в голову? Мы же должны все дико радоваться и возбуждаться от такого, нет, это бред. Там, внутри, наверное, хорошо. Должно быть хорошо.

Она ждет и ждет. И не выдерживает.
- Ты, что, тупой? Показывать надо? Порнухи не смотрел?
- Я не могу так сразу...
Моника сердится.
- Ладно, давай действуй, но к следующему разу поучи теорию, а то я тебя брошу, вокруг толпа опытных парней. Ну, что ты сидишь?
Ты шепчешь:
- Я не знаю, как...

И тут Моника начинает смеяться. Долго и злобно. Как ведьма в сказках. А потом она говорит. Говорит грязные, отвратительные вещи про тебя. Но ты запоминаешь на всю жизнь одну фразу: "Никакой ты не мальчик, ты девочка, можешь отрезать свой член, он тебе все равно не нужен!"

Внутренне ты до сих пор переживаешь этот вечер. Как потом Том выпытывал подробности, а ты сказал, что ничего не было. Как ты боялся подойти к ней и к другим девчонкам в школе, думая, что она все растрепала, но только за одно ты остался ей благодарен – за молчание.

А потом все-таки решился... При первой же возможности, хорошо, что родители вам доверяли и отпускали... Не было ничего особенного, никаких безумных ощущений. Как медицинская процедура, обязательная в твоем возрасте. Тайна, красота, волшебство первого раза, первой женщины были для тебя потеряны... Или мало значили изначально?