[625x351]
3

Changeless

Впервые Нацуо заподозрил что-то необычное, когда они играли в парке. Соби отвел их туда утром по дороге в школу и сказал, чтобы они ждали его возвращения, и все вместе они вернутся домой. Мальчики синхронно кивали головами, собираясь уйти, не дождавшись его, как только закончат играть.

В первый раз он увидел это на лестнице, Йоджи сзади дразнил его, и Нацуо повернул к нему голову, чтобы ответить, уткнувшись взглядом в подмышку, где росли редкими пучками рыжие кудряшки.

Он остановился и установился на волосы подмышками. Когда они успели так отрасти и потемнеть? Йоджи в это время опять принялся его подкалывать, Нацуо быстро прекратил вертеть головой и произвел быстрый осмотр подмышек своей жертвы, но его движение оказалось слишком резким, и он упал на мягкий рассыпчатый песок под лестницей.

Наверху резко и недобро засмеялся Йоджи и грациозно спрыгнул на песок рядом с Нацуо.
- Что случилось?

Нацуо схватил его руки и поднял их вверх, чтобы получше рассмотреть подмышки, потом так же быстро опустил руки Йоджи вниз, обнял себя, застыв в позе школьника-католика, пытающегося избежать наказания.
- Что это было?

Нацуо быстро выбрался из лабиринта детской площадки на улицу. Посмотрев налево, затем направо, он побежал по единственной знакомой ему дороге к квартире Соби, побежал изо всех сил, оставив позади Йоджи с его криками.

Не одинаковые.
Не одинаковые.
Не одинаковые.

Слова были такими же противными, как и волосы, растущие подмышками, но им было далеко до того, что он увидел, этот образ остался навсегда отпечатанным в его мозгу – молочно-белое, нежное тело Йоджи, ни волоска, ни пятнышка...

Захлопнув дверь квартиры, Нацуо нервозно осмотрелся. Йоджи скоро прибежит, времени мало. Бросившись к раковине, где они все трое хранили зубные щетки (третья оставалась нетронутой), он принялся искать бритву Соби. Включая кран, он смочил лезвие, как всегда делал Соби, не утруждая себя поисками крема для бритья, Нацуо поднял руку и одним резким движением провел им по коже вниз, и в это же время дверь открылась.
- Какого черта ты делаешь?

Кровь полилась из ранки, как первые весенние цветы тянутся к солнцу из-под снега, набухая каплями и выкатываясь из пореза.
- И что ты делаешь с бритвой Соби?
- Ничего! – немного резко, немного грубо в ответ.
Йоджи надолго замолчал.
Потом:
- Нацуо... у тебя кровь идет.
Нацуо посмотрел вниз, кровь текла по его боку, медленно впитываясь в белую матроску.
- Дай посмотреть.

Не протестуя, Нацуо уронил бритву на пол возле раковины, о ней сразу же оба забыли, и позволил Йоджи отвести себя на кровать. Осторожно вынимая антисептик и бинт из часто используемой аптечки, Йоджи аккуратно поднял руку своего бойца и уставился на порез. Он долго рассматривал ранку, оценивая ее глубину, края и сколько вытекло крови, он видел, что порез был сделан ровно и прямо над рыжими кудряшками.

После такого долгого анализа он потянулся и поднял вторую руку своего бойца над его головой, и сцепил их вместе. Затем медленно, нежно, стараясь не разбередить рану еще больше, он провел пальцами по шелковистым волоскам, которые скоро станут немного жесткими, отмечая, что одни были мягкими, а другие липкими от натекшей на них крови. Приблизив лицо к ране, он глубоко вдохнул смешанный запах соли, пота и чего-то еще, неуловимого и незаконченного, чему он не мог дать определенное название, но был уверен, что этот запах станет сильнее и понятнее через пару лет. А потом, без предупреждения, Йоджи всунул язык и лизнул порез.

Нацуо вскрикнул, чувствуя теплый, мокрый язык, соприкасающийся с его телом таким интимным образом. Влажность, тепло и то, что он представлял, если бы мог ощущать по-другому, могло быть невыносимой болью, слилось в щекочущий танец языка, слизывающего каждую каплю подсыхающей крови. В тех местах, где кровь и волосы смешались, он чувствовал, как в него легонько впиваются зубки и подумал, что прямо здесь и сейчас потеряет сознание.

Прошла вечность, и Йоджи наконец-то оторвался от Нацуо, и тепло его языка заменили антисептик и бинты.
Йоджи закончил заматывать последний бинт, скрепляя его зажимом в виде бабочки, и принялся упаковывать на место ненужные материалы, а потом сказал абсолютно будничным тоном, каким можно было бы обсуждать погоду.
- Больше никогда от меня не прячься.

Той ночью, прежде чем лечь спать, они лежали на матрасе, который им купил Соби, и выводили пальцами узоры на телах друг друга, отыскивая и находя изменения. Обнаружилось, что пусть у Нацуо подмышками росли волосы, но у Йоджи уже развились неплохие мускулы на руках. После этой находки они потерлись пальцами ног, показывая, какое тайное удовольствие обоим доставляет тот факт, что их тела развиваются так сбалансировано.

С тех пор они постоянно наблюдали друг за дружкой, как будто каждый был каким-то экзотичным тепличным растением туманного происхождения, гарантировано цветущим красивыми цветами, но еще неизвестно, какими.

Когда Соби уходил на работу или к Рицке, они раздевались догола и продолжали свое бесконечное исследование тел друг друга при помощи неугомонных пальчиков, и их любопытство становилось все сильнее, его невозможно было насытить, и Соби притворялся, что он ничего не видел, когда ему случалось вернуться домой и застать мальчишек абсолютно голыми и зачарованными телами друг друга. Они даже не пытались прикрыться, уверенные, что ничего более красивого, чем они, свет не видывал.

Принимать ванную стало настоящим развлечением. Под предлогом намыливания запускать скользкие пальчики в места, отличающиеся постоянным ростом. Что-то внутри них резко сжалось, когда мальчики в первый раз увидели, как начинает появляться легкий светло-рыжий и бирюзовый пушок на их лобках, и они не успели понять, был ли это спазм удовольствия. Таким же опьяняющим было чувствовать, как мышцы живота бесконтрольно сжимаются, когда мальчики трогали пальцами эти только что обнаруженные волосы.

Это было замечательно.
Погрузившись в воду и пузыри, они крепко обнялись и остановились.
Их охватила неловкость, неуверенность в следующем шаге.