Настроение сейчас - норм

После больше десяти лет успеха и саморазрушения, лидер английской группы Placebo,кажется, знает, как найти покой. Он стал отцом и достиг статуса рок-звезды.  Брайану Молко 33 года, он - воплощение рокера, со всеми недостатками этого статуса: истериками и прочим.

 Но мы любим его с его многочисленными попытками отказаться от выпивки, наркотиков и антидепрессантов.Возможно сейчас, избавится от всех этих отвратительных привычек, ему помогли любовь к девятимесячному сыну Коди и психиатры.    

 Мы любим его за его не дюжий интеллект, его умение смеяться над собой, кстати это большая редкость среди подобных ему знаменитых персонажей, (последний альбом группы разошелся восемьсот тысячным тиражом  во Франции, а 2-ого октября они играют в Bercy). В конце концов, мы любим его за его искренность, которая просто переполняет их последний альбом Meds.      

Когда мы встретили его, маленького с неестественно накрашенным лицом, в пустой фото-студии, появилось ощущение, что мы попали в яркий документальный фильм, о странной и очаровательной жизни Брайана Молко, обычного парня из Люксембурга, перебравшегося в Лондон и ставшего рок-звездой, благодаря сильному желанию. Он прекрасно говорит на французском языке.         

Ретроспективный кадр.Начало.

‘Моя мать очень религиозная шотландка, а отец американец, занимающийся финансовым рынком. Конечно, я выделялся в этом лишенном художественного вкуса семействе. Никто в меня не верил, и я запершись в своей комнате, принялся изучать гитару. Хотя, вначале, мне хотелось стать актером. Я не был уж так плох, но не прошел ни одного прослушивания. Маленький парень с американским акцентом в Лондоне, я не мог ни на что-то рассчитывать. Зато с группой у меня проблем не было.    

Следующий кадр. Самоирония. 

Я - странный парень, высокомерный, честолюбивый, и очень уязвимый. У меня серьезные проблемы с чувством собственного достоинства – следовательно, куча противоречий. Я не верю в лесть поклонников, я знаю, что я не хуже и не лучше подобных себе. Популярность не гарантирует талант, иначе Obispo был бы гением. Тем не менее я становлюсь рок-звездой и мой брат называет меня маленькая пи*да (‘the small twat’) (за перевод огромное спасибо AKIRA) я только ему позволяю так себя называть…   

 На сцене.

 Выходить на сцену - это своего рода эксгибиционизм. Ты действительно не можешь быть уверен в поддержке людей (зрителей), которых ты никогда не знал, да и не узнаешь. И возможно, я бы не хотел, чтобы они познакомились со мной поближе. Я не могу жить без концертов. Я просто на взводе, когда долго отдыхаю от тура. На цене, я не обманываю, это настоящие эмоции. Сцена – это эквивалент наркотикам, когда я нахожусь в туре, типа Bercy, как только покидаю сцену, чувствую себя опустошенным. Именно поэтому многие музыканты пьют и принимают наркотики. Чтобы уничтожать страдания из-за головокружительно падающего эго.         

Андрогиния. 

 Меня неправильно поняли с самого начала. Платья и косметика не делали меня гермафродитом, только фриком. Я выгляжу более гермафродитным на Элиных (Elle) фотографиях, даже если не ношу платья. Косметика, это - возможность, быть уверенным в себе, ощущать себя более симпатичным. Как женщина. Это - единственный способ быть мной, иначе мне пришлось бы прятаться. Если бы я должен был стать женщиной, это была бы Одри Хепберн (Audrey Hepburn). Воплощение искушенности. И я часто меняю стрижку, мне кажется, что важно все время меняться перед моими поклонниками.        

Известность. 

Для меня, известность не имеет никакой культурной ценности, кроме ситуаций, когда ты используешь ее для спасения мира как Боно или Анжелина Джоли. А заполучить хороший столик в ресторане благодаря своей известности не делает тебе чести. Встречаясь с известными людьми, я не задумываюсь, что они там про себя думают просто общаюсь если мне это интересно. Вот Дэвид Боуи действительно интересная личность. Однажды я болтался с Робби Вилльямсом, он - восхитительный тип, его внешность не обманчива, хотя его музыка мне безразлична. Недавно, мне захотелось уехать в Индию инкогнито, я снял маленький дом на побережье. Там я был совсем другим человеком не Брайаном Молко. Конечно, спустя три месяца мне пришлось вернуться домой, чтобы выйти на сцену.         

Любовь. 

После того как у меня появился ребенок, я понял, что такое безусловная любовь, конечно, появились обязанности, но и настоящая радость. Когда он мне улыбнулся, мне показалось, что по сравнению с этим продать двадцать миллионов альбомов это ничто! Я стал кем-то, кто должен защищать его частную жизнь в течение шести лет (?, наверно он считает что после 6 лет он станет совершеннолетним или у них контракт такой, 6 лет он его воспитывает 6 лет она)’.      Повседневная жизнь.  Я собираю художественные шедевры. У меня уже есть картины Warhol, Miró, и моим следующим достижением станет Basquiat, сейчас выбираю ту, что впишется в интерьер моей квартиры, и это - не самая дорогая картина, по-настоящему дорогая  стоит приблизительно два миллиона евро. Я  не так богат. Это - моя единственная расточительность: у меня нет водительских прав, и я не покупаю роскошные автомобили. Еще, я люблю готовить и провожу много времени за этим занятием. Конечно, у меня есть домохозяйка, которая приходит один раз в неделю, но я ненавижу беспорядок. Меня очень расстраивает бардак в квартире’.         

Амбиции. 

 Хочу развиваться как поэт-песенник. Когда я вдруг слышу старые песни Placebo, мне как-то неприятно, кажется, что их написал подросток. Я хочу избавиться от клише, их много в песнях типа Commercial For Levi, которая напоминает список первой медицинской помощи. Я восхищаюсь такими поэтами - песенниками, вроде Leonard Cohen или Bowie. В новом альбоме, я старался использовать повседневные жизненные слова, мне казалось, что без этого будет ужасно. Кроме того, я хочу, чтобы Placebo стала самой крутой группой в мире. Ты должен хотеть луну, чтобы достигнуть, по крайней мере, половину пути к цели. Даже когда мы сыграем в Stade de France, нам и этого будет мало, все равно, что играть по дрянным клубам ’.Автор статьи Флоренс Тредез

Вот Оригинал: [699x508]