На какойто конкурс надо было написать рассказ, который бы боролся так сказать с курением. Вот) Оооч долго мучилась))
Я стоял на улице и курил. Я ждал ЕЕ. Она, как и всегда, опаздывала.
- Егор! – услышал я родной до боли голос. – Егор!
Она стояла на той стороне дороги. Я моментально выбросил сигарету. «Не хочу, что бы она знала». Но тут в душу поползла злоба. Злоба на самого себя. «Восемнадцатилетний парень, а шкерюсь, как пятиклашка. Давно пора перестать бояться и родителей, и Таню!» Все эти мысли вертелись в голове у студента первого курса Технического университета. Меня с самого детства тянуло к воде. Именно поэтому, став старше, я и решил защищать дорогую сердцу стихию. Зеленый свет. И несколько секунд спустя я почувствовал на своей шее какую-то тяжесть. На щеке остался теплый след от почелуя.
- Привет, солнышко. Давно стоишь? – такой родной голос заливал сердце радостью и теплотой. «Не заметила. Вот и хорошо»
- Привет. Конечно нет. Ты что! Только подошел. – как всегда, я врал.
Она взяла меня за руку, и мы пошли.
В кафе было тепло и уютно. По сравнению с температурой на улице здесь были просто тропики.
- Вот тебе и зима. Середина декабря, а на улице только мороз. И никакого снега. – я не заметил, как сказал это вслух.
- Не бухти – улыбнулась Таня.
- Ну ты же знаешь как я люблю снег. А тут что? Только зверский холод и голые улицы – размышлял я, засунув в рот очередной кусок мяса.
Мы засобирались по домам. Я проводил Таню до самой двери квартиры. Я всегда берег ее, как самую большую ценность в мире. Мы еще долго стояли и разговаривали. Расставаться не хотелось. Впрочем как и всегда. И только когда в подъезд вышла покурить ее мама и заметила нас, мы вынуждены были разойтись. Спускаясь по лестнице, я слышал, как Таня в очередной раз отчитывает маму за курение. «Хорошо что я ничего ей не сказал. Я в любой момент могу бросить. Зачем же тогда лишний раз ее расстраивать?» Я вышел из подъезда и закурил. «Это последняя» По привычке я оглянулся на окно пятого этажа. На ее окно. Но вместо привычного света там была темнота, но сквозь нее все равно виднелись ЕЕ очертания. Лицо ее было в слезах. Я все понял. Эти слезы лились по моей вине. Я бросился домой. Залетев в квартиру я не раздеваясь бросился к телефону. На той стороне провода слышались лишь долгие гудки. Она не брала трубку. «Дурак! Что я сделал?! Не мог отойти по дальше?!» - ругал себя я. Но это не помогало. Таня упорно не брала телефон. Я пригорюнился. Достал из кармана почти полную пачку и подошел к окну. Открыв фрамугу я достал первую сигарету. Нет. Я не собирался курить. «Больше такой ошибки я не совершу!» Я сломал и раскрошил сигарету, затем вторую, дальше третью, за ней четвертую. Я безжалостно ломал тугие свертки, пахнувшие табаком. Крошил их и выбрасывал а окно. Темные снежинки тихо падали на серый асфальт под окном. Зазвонил телефон. Я опрометью кинулся к аппарату. «Это она! Она поняла и простила. Или хочет, что бы мы расстались» Я запаниковал. Я стоял посреди коридора и не мог подойти к телефону. Я боялся. Но звонки упорно продолжали разноситься по квартире. Не выдержав, я схватил трубку.
- Егор Федотович? - раздалось на том конце трубки. Это была не она. Я обрадовался и расстроился одновременно. – Вас беспокоят из онкологического диспансера. – голос оторвал меня от моих мыслей о Тане. Я вспомнил, как месяц назад отец затащил меня в больницу сдавать какие-то анализы. Меня мучил кашель. Не дожидаясь ответа, женский голос продолжил:
- Вы должны немедленно приехать к нам с вещами. На следующей неделе у вас операция. Диагноз подтвердили. У вас рак легких.
В глазах потемнело. Дальше я уже ничего не помнил.
- Егор! Егор Федотович! – кричал равнодушный до этого голос. В нем читался страх.
Пол часа спустя приехала «скорая» из этого самого центра, что мне звонили. Меня госпитализировали, начали делать операцию, но спасти меня не удалось. Билетом на тот свет стала та самая, злосчастная сигарета. Она поругала меня с любимой девушкой, и она же навсегда разлучила меня с ней. Я был рядом с Таней, ее матерью и своим отцом во время похорон. Слышал как сообщали моим близким о моей смерти. Видел, как страдала Таня, но помочь ничем не мог. Врачи сказали, что последним моим словом было «Прости» Таня сразу поняла, кому она предназначалась. И она простила. Однажды ночью я тихонько наблюдал за ней свысока. Ей снились кошмары. Она громко кричала только одно слово: «Прощаю!» В Новый Год она ждала чуда. И чудо свершилось. Со дня моей смерти прошло 9 дней, и на эту дату я выпросил последнее желание.
Таня, проснувшись рано утром, увидела на прикроватной тумбочке ту последнюю сигарету, что я не успел сломать, а на ней было моим аккуратным почерком написано: «Спасибо» Она выглянула в окно. Там, на залитой солнцем улице шел первый в этом году, пушистый снег.