Настроение сейчас - Критика - специально для Veronika_Kastro хDD

ПросТО люБИ

Автор: Княгиня *КауГейша*
Бета: Ника
Pairing: Том/Билл
Рейтинг: R/PG-13
Жанр: romance, humor
От автора: Вдохновение черпалось из щек Фюрера *пояснение - фик старый опять же, про одну из теорий нездорового опухания Билли в свое время...Тогда еще никто не знал откуда что взялось. Только гадали* и реакции на них рейхерш. Предполагаемый вариант развитий никакого отношения к реальной действительности не имеет. Всему вышеуказанному посвящаецца.
Данке шен потрясающей бете.
На лавры не претендую и твердо уверена, что писать я вообще не умею.
Предупреждение: нецензурная лексика


Вопль Тома был услышан даже в самых отдаленных уголках гостиницы.
- Кто ты, чудище? - Том с ужасом взирал на существо, рядом с которым он по какому-то недоразумению умудрился заснуть. Сколько ж надо было выпить, чтоб пустить в свою постель ЭТО?!
ЭТО сладко потянулось и пробурчало:
- Мммм... обнаглел, братишка? - Билл потер глаз и с удивлением отметил, что накануне забыл умыться.
Том медленно, но верно возвращался в реальность: до него смутно стал доходить смысл происходящего.
- Билль, твою мать! То, что с тобой творится, уже переходит все границы допустимого! - Каулитц-младший пугливо вжался в подушку и натянул до носа одеяло. - Проще говоря, ты стал похож на медузу. На лохматую, толком не протрезвевшую, опухшую медузу!
Мелкий демонстративно обиделся, пихнул ногой брата и направился к зеркалу: оттуда на него удивленно глядело обнаженное нечто. Размазанный макияж и немыслимая прическа оставляли кое-какие сомнения в половой принадлежности отражения, но наличие определенных органов сразу же их развеивали.
Том собрался с духом, встал и подтащил свое непослушное похмельное тело к близнецу, становясь рядом. Сейчас, когда они стояли так близко друг к другу, разница между ними была максимально заметна. Билл определенно был шире Тома, в самом плохом смысле этого слова...
- Ты нездорово выглядишь.
Том не мог понять, как он раньше не видел столь разительных перемен во внешности своей половинки. Может быть, оттого, что с возрастом у любимого человека не сразу замечаешь появляющиеся морщинки и седые волосы, ведь для тебя он остается прежним, таким, каким ты его впервые увидел и полюбил. Но разница в том, что это проявляется с годами. А биллова полнота взялась непонятно откуда за ничтожно короткий срок и уходить, по всей видимости, не собиралась.
- Билль, поклонницы бьются в истерике от твоих щек и пуза. В своих диких предположениях они доходят до наркотиков и полного набора неизлечимых болезней. И Йост… Билль, ты меня слушаешь?!
Каулитц-младший нехотя оторвался от процесса разглядывания члена близнеца в зеркале и сравнения его со своим.
- Да не хочу я это слушать! Фанаток вечно что-то не устраивает! Когда у меня было не лицо, а череп, обтянутый кожей, они вопили, что я - ходячее пособие по анорексии. Стоило мне набрать вес и превратиться в нормального парня, они заверещали, что я наркоман. В жопу их... всех.
- Билли, я не знаю кто тебе что…
- Георг.
- Что Георг?
- Ну, это он по секрету мне дал такие таблеточки…
- Какие нахуй таблеточки??? - глаза Тома никак не могли определиться: залезть на лоб или просто выпасть.
- Омолаживающие. Ну, чтоб морщины разглаживались… По-моему, красиво.
- Тебе 18 лет, идиот! Какие морщины?
- Надо заботиться о своей внешности заранее. И Георг говорит, что мне так лучше, и что я покорю мир, и что я красивый и мужественный.
- Жора - ссссука, - мрачно заключил Том. – Шуруй в ванну, лохудра, блин, моя... лохматая.

***

Кое-как собравшись, с психами и матами, близнецы приехали в студию, опоздав на полчаса. Йост восседал в кресле и терпеливо ждал. Густав с Георгом спорили о музыке и явно не парились по поводу того, что репетиция откладывалась. Они привыкли к тому, что иногда вообще приезжали зря, ибо у «звизды» в самых неожиданных моментах клинило мозг, садился голос или, что всего хуже, был неправильно наложен макияж. От последнего Билль впадал в готическую депрессию на пару дней и не разговаривал ни с кем кроме брата. Временами Мелкий возмущенно верещал, что это несправедливо, он такого не заслуживает и вообще больше не допустит, чтобы его прекрасие было осквернено кривыми руками ничтожных холопов.
Вот и на этот раз испорченное с утра настроение перекинулось на всех.
- Явились! – Йост приподнялся в кресле.
- Тихо тут, – от одного взгляда Билла продюсер машинально опустился обратно. Про вопиющую наглость, с которой это было сказано, Дэвид даже подумать не успел.
- Георг, на два слова.
Голос Тома внушал опасение, но Листинг, как настоящий мужчина, почти не испугался и покорно поплелся за Каулитцем в коридор, попутно прокручивая план отступления и сдачи позиций.
Непонятно, что на этот раз пришло в голову дредастому, но последнее время он просто зверски раздражал басиста. Да хотя бы тем, что внимание Билла - ЕГО Билла! - целиком и полностью принадлежало только брату-близнецу, а не Георгу. А уж разговаривать с этим разлучником наедине ему и вовсе не хотелось. Но не показывать же свое неудовольствие на людях? И Георг покорно поплелся за Томом.

Билл в это время рассматривал свое отражение в пудренице от «Дольче и Габана». Да уж, визажист из брата, и правда, вышел хероватый. Скрыть пухлые щечки под тональным кремом трех разных оттенков у них не вышло: получился пятнистый Билли-жираф.
Он уже собрался закатить истерику, но его планы нарушил пришедший в себя Дэвид.
- Билл. Знаешь… – с губ хотели сорваться признания в вечной и чистой любви, но Йост усилием воли взял себя в руки. - Что происходит? Ты же похож…
- На медузу, – уныло заключил Билл.
- На Элвиса в последние годы жизни, – твердо сказал Йост. – С этим надо что-то делать. И я даже знаю, что.

Том тряс Георга за плечи. Правда, учитывая разницу в весовой категории, больше от этого трясся он сам.
- Ты чем моего брата пичкаешь?! – орал он в лицо басисту, который тщетно пытался напустить на себя всю брутальность, на какую только был способен.
- Это безобидная пищевая добавка для наращивания мышечной массы, ничего такого…
- Ты ему стероиды подсунул??? Хочешь сделать из него второго себя?! Да он пухнет от этой хрени! – нижняя губа Тома предательски задрожала.
- Успокойся! – Георг с трудом отлепил от себя вцепившегося мертвой хваткой Каулитца-старшего. - Я из Билла нормального парня сделаю.
- Я из тебя щас, блять, сделаю! Девочку! С немного подпорченным лицом!
- Чего орем? – лохматая голова Билла показалась в проеме двери. – Георг, я похож на Элвиса?
- Ты похож на себя, - со всей серьезностью ответил Листинг и тихо добавил: – Мой Фюрер.
Билл потряс головой, отгоняя от себя послышавшееся окончание фразы, и позвал парней в студию.

Йост окинул полным решимости взглядом собравшуюся наконец команду.
- Так, дети, – голосом доброго сказочника начал продюсер. – Все мы обеспокоены физической подготовкой группы. Вы себя запустили. Накушали щеки, – Дэйв выразительно посмотрел на Билла. Том перехватил взгляд и довольно закивал, соглашаясь. – Курим как паровозы, – не менее выразительный взгляд на Тома. Тот смущенно затеребил край безразмерной футболки. - Я считаю, что Густав… - Густ оживился и приготовился к отражению атаки, – должен заняться вашей физической подготовкой.
Этого еще не хватало! Густав явно был не в восторге от идеи нянчиться с бесхромосомными братьями, а в нагрузку еще и Георга развлекать.
- Почему я?
- А кто?! – вопрос был скорее риторическим, и это поняли все присутствующие. – Все, без разговоров. Репетиции не будет, все равно время потеряно, и настрой у вас явно нерабочий. Я не знаю, что у вас там за проблемы, но выпустить пар не помешает всем. Даже мне.
- Вы поедете с нами на тренировку? – в голосе Густава затеплилась плохо скрываемая надежда.
- Щаз, - отрезал продюсер. – У меня есть дела поважнее.
В исключительной важности непонятно откуда взявшихся дел Йоста сомневались все, но в общем-то было понятно, что Дэвиду тоже надо отдохнуть от группы, у каждого из членов которой было столько тараканов в голове, что хватило бы на приличных размеров террариум.
- Все. Езжайте переодеваться во что-нибудь более подходящее для спорта, Билл, не хнычь, твой Адидас с лампасами вполне подойдет. Надеюсь, ты его постирал.
По взгляду Билла Дэвид понял, что такая светлая мысль даже не приходила этому поросенку в голову.
- Все. Удачи. И надеюсь, такие разминки станут доброй традицией в группе, - Йост почти искренне улыбнулся, Густав издал то ли всхлип, то ли тяжелый вздох, и вся команда покорно потопала к выходу.

***

Георг и Густав уже четверть часа сидели возле номера Каулитцев. Периодически долбились, но близнецы лишь кричали, что они "уже почти всё".
- Да что они там так долго делают?!
За дверью послышался непонятный шум и возня. Георг конкретно заводился. Флегматичный барабанщик не мог понять причины его беспокойства: если братья опаздывали на 15 минут, можно было считать, что они вообще пришли заранее.
Наконец двери номера открылись - взору ожидающих предстали близнецы во всей спортивной красе. Билл сменил черную футболку на красную, а черные высокие казаки - на алые полусапожки с каблуком. Том всего лишь переодел кепку.
Густав непечатно выразился, вызвав легкий шок у начинающих спортсменов, но подумал, что отправлять близнецов на очередное переодевание имеет такой же смысл, как пытаться заткнуть фанаток на концерте.
«10 минут позора - и я свободен, - успокаивал он себя. - Больше они все равно не выдержат».
Улыбнувшись собственным мыслям, парень повел своих временных подопечных на прогулку, для которой он выбрал какой-то тихий, почти безлюдный парк.
После непродолжительной разминки, достаточной, впрочем, чтобы вымотать абсолютно неспортивного Билла, планировалась пробежка. Но младший Каулитц держался молодцом. Откуда только силы взялись еще и на то, чтобы выглядеть максимально гламурно, качественно тянуть носочек, следить, чтобы не растрепались волосы. Даже сопеть он умудрялся куртуазно.

На втором полукилометре пытки Том внезапно замедлил шаг, а потом и вовсе остановился. Густав и Георг умчались далеко вперед и, кажется, вполне комфортно себя чувствовали.
- Устал? - Билл подошел к брату.
- Да нет. Ты это… прости меня… ну, за медузу.
Близнецы медленно пошли рядом.
- Да ладно. Это я виноват, что не посоветовался с тобой по поводу таблеток.
- Я приму тебя любым, - Том вдруг стал как никогда серьезен. - Билли, это глупо – любить человека, а потом внезапно бросить его, из-за каких-то глупых изменений во внешности. Любят ведь не за это. Любят вообще ни за что, просто так. Ты всегда останешься для меня самым лучшим - другом, братом, моим родным человеком - что бы с тобой ни произошло. Ты уже взрослый и волен делать то, что тебе хочется, ни на кого не оглядываясь. И если ты кому-то небезразличен, этот человек тебя поймет. А если безразличен, какая нам с тобой разница?
Билл благодарно улыбнулся и крепко сжал ладонь брата в своей.
- Данке шёёёён…

***

- Блин, кажется, Каулитцы там устроили потасовку? – Густав близоруко щурился, вглядываясь вдаль, где прямо на траве копошились две фигуры. Сначала брала верх одна сторона, потом другая. – Надо бы разобраться пойти.
- Пусть делают, что хотят, сам знаешь, что когда у них заход, лучше не лезть.
Это прозвучало как-то слишком резко. Георг просто не стал говорить Густу, что братья, валяясь в своих дорогущих шмотках на земле, бесстыдно целуются.