В маршрутках, супермаркетах, малометражных квартирах, затемнённых вечерним небом переулках, вижу знакомые лица. Лица кивают степенно или интимно подмигивают, так что невольно задумываешься, в антракте какого спектакля говорили о ничтожности бытия, сортир того ли этого клуба помнит наши подгоняемые басами ласки.
Давит это ощущение всеобщего знакомства. Нужно рвать. Хоть в Благ, там объём свободного кислорода больше, и троллейбусы ходят большими шагами, хватают раскрывающимися дверями тебя с заиндевелой остановки, куда-то…. Только момент истины пустого кошелька неминуемо настанет.
Да ещё с Ней.
Ей бы в лимузине, жемчуга на шее, да планировать Канары на выходные. А у меня съёмная квартира и китайская лапша на ужин.
Сижу за разгромленным столом, катаю по столу хлебный шарик. Мысли о наших асфиксиях в этом городке, невозможности признать нравственность высшей формой разумности, об отсутствии стержня, который пытаются нащупать во мне безуспешно вот уже двадцать лет родители. Мысли от анаши длинные и путаются. На столе смешались бутылки, пепельницы, жестикулирующие руки. Рядом о чём-то спорят до хрипа. Грохочут стереоколонки, мигает свет, танцующие силуэты отбрасывают на стены изломанные тени.
Сегодня повезло. Кто-то уходит, кто-то приходит, не узнаётся, знакомится вновь. Удалось остаться одной среди людей, укрыться в тени, никто не лезет, не вызывает на откровенность. Сюда меня привёл знакомый, нёс бутылку вина подмышкой и пригласил с собой.
Движения в светобликах выдают степень подпития танцующих. Две раскрасневшиеся блондиночки вдруг приникают губами друг к другу. Парни одобрительно улюлюкают. Вечеринка набирает обороты. Скоро какая-нибудь краля заберётся на стол, потряхивать обнаженной грудью. Жаль, я этого не увижу - в дверном проёме вырисовывается знакомая фигура. И не надоело тебе таскаться следом! У меня аллергия на хвостыментыобязательства. Хватаю куртку и выхожу на балкон. Бросок тела через перила (первый неостекленный этаж).
Воскресенье продолжается холодной улицей.