«Не знаю, полностью ли вы ощущали это чувство, когда приятное вам тело противоположного пола прикасается к вам, вы прилипаете друг к другу, стесняетесь (стеснялась, конечно же я, а не он) поеживаться или совершать какого-либо рода телодвижения.»
«Мысли о нём посещали меня со спонтанной регулярностью, кажется, я в действительности подписалась на спам-рассылку мыслей о человеке, которого я никогда не встречу, как в саундтреке к *Юноне и Авось*.»
«Тебе никогда не говорили, что красота-это совокупность недостатков?»
«Счастье одноформатно, а боль – она же есть вселенная. Красивая такая боль, ненавязчивая.»
«Я подняла глаза на Друга: -ну почему так отвратительно устроен мир, что я не могу нажать кнопочку и влюбиться в тебя, а ты в меня? Мы с тобой так идеально друг друга понимаем, и дались нам все эти люди.»
«Воспоминания, как и прошлое, - это гравитация. А чтобы полететь или просто улететь от прошлого – нужно преодолеть эту самую силу гравитации…»
«-Скажи, а ты бежишь за счастьем или просто убегаешь из Москвы?
- А разве это не одно и то же? В Москве сложно быть счастливой! В Москве так редко видно небо.»
«А вы знаете, что 85% болезней носят психосоматический характер и большая их часть происходит из-за чувства вины? Мы самоистязаем себя переживаниями о сделанном. В то время как здоровье – это забыть.»
«Всё таки чувствовалось приближение ноября – деревья рвало в клочья как беременную женщину во время токсикоза. А вы думали, каково это – вынашивать у себя во чреве весну?»
«Столько людей? А есть ли души? И какого размера должно быть небо, чтобы все мы там поместились? И если мы не можем найти свою вторую половинку в городе, когда у нас есть телефон, интернет и ареал обитания, то что будет там? Неужели там будет в сто раз больше одиночества? Во сколько раз небо больше Москвы? В вечность. Ни больше ни меньше.»
«Любовь – это, наверное, когда весь мир сосредотачивается в одном смс, даже если оно придет с другого континента, в голосе, во сне, куда ты ходишь, чтобы увидеться с человеком, в чувстве вины, что ты долго его замечала, в отсутствии влечений к кому бы то ни было, кроме самого объекта, в каких-то внутренних запретах и цензуре мыслей, здоровой, когда уходит свобода блядства и ты остаешься одна за решеткой собственных чувств. И нет телефона. И нет службы спасения.»