Кто-то нас ругает, кто-то - нет... Однако мы есть, самые разные: сволочные и понимающие, знающие и не знающие, наглые и унижающиеся. Нас очень много, особенно тех, кто преподает английский.

Поэтому можно добавлять сколько угодно объявлений, писать на почту кому угодно, но откликнутся единицы.

Приходится просить поменьше. Но это никак не компенсирует те лишения, на которые мы идем, чтобы еще раз получить это колоссальное удовольствие: когда мальчик или девочка наконец пишет правильно.

Никто не понимает, что я, затюканная студентка ГУ-ВШЭ, трачу кучу времени именно из любви к искусству.

Завтра еду к десятилетней девочке (английский, м. "таганская"), надо написать упражнения и предложения для перевода. Все делаю сама... Вроде все знает-понимает, но ничего не может запомнить. Папа (ее) говорит, что она не концентрируется на упражнении, но я же вижу, что у нее просто не развита слуховая память. А учебник Верещагиной и Притыкиной - говно на палочке в красивой обложке.

Послезавтра - мальчик на станции "Филевский парк". Надо написать ему слова для словарного диктанта, но я приеду, он будет полчаса рассказывать мне про свою училку по математике, потом в сотый раз задаст вопрос "А вы хорошо физику знаете?"
Потом выяснится, что он забыл дневник/записать задание/забрать у учительницы тетрадку/ учебник/ ручку/карандаш...
Потом скажет, что он не может списать упражнение из книжки, которую я ему купила, так как оно напечатано на серой бумаге, на которую у него аллергия. Потом предложит позаниматься устно, а не письменно. Ну черта толку заниматься устно, если ПИШЕШЬ неграмотно?! Диктант, диктант, диктант. А потом домой - читать и учить, читать и учить.