Как всё изменилось. Я виделась с Женей и даже не пишу об этом. А было содержательно. И много, наверное_важного, но другие теперь масштабы.
Или центр смещается.
Как лупа. Вот точно. С одного на другое (или/и другого).
Центр подробного, иногда глубинного внимания.

Но сейчас я думаю и думаю о жизни [насколько же банально звучит глубина - всегда].
[но сейчас я оставлю лупу вовсе, пора увидеть котёл, в котором варишься, живым глазом.]
*
Забавны были некоторые её штуки, правда.
Одна она такая конечно, ухмыляюсь.
И странно - она ничего не помнит из того, что когда-либо мне рассказывала с таким азартом.
Она как и я где-то - много запоминает обо мне, почти ничего о себе.
А я ей призналась, что места, где мы побывали - это не те места Петербурга, в которые можно попасть.
Так, например, бывая на площади Ленина каждое утро и вечер всю прошлую осень, я ни разу не догадалась, что это Площадь Ленина - где мы были с ней и очень были. И так с каждым местом встречи/прощания/пребывания..
Возможно, это куски зеркального, параллельного подкожного Петербурга, куда нас - когда видимся, бросает город.
Я не задумывалась, почему нам никогда никто не мешает, и сразу находится метро когда мы о нём подумаем или замёрзнем до боли. И ни разу не попадётся на глаза дорога к нему, когда ещё столько предстоит пережить в этот вечер.
Пятница 13е.
Сейчас я дождусь рукой, что она даст руку в ответ, и уеду. Она уезжает. То есть потому что она приехала в Петербург, в котором уже давно не живёт - уедет.
Через два дня уедет, а сейчас уедет домой к маме. А в воскресенье - из Петербурга. Конечно, мы не увидимся.
Приходит поезд, по старинке свободное место и спиной и лицом, сажусь по старинке лицом к ней. Время улыбки иссякает, а двери всё не закрываются. Она, по старинке чётко рассчитав время до закрытия, говорит во всеуслышанье, в своей ненормальной манере давиться улыбкой [отголоски искалеченной психики]:

"Делаешь вид, что ты уезжаешь..." - Немного вопросительно, как и другие слова, - "На самом деле уезжаю я."
Двери закрываются.