***

Эндрю опять захотел остановиться ночевать на мельнице, и Ксаверия не была этому рада. Дочь мельника, тоненькая шестнадцатилетняя девица с длинной русой косой, ее раздражала. Магичка, воспитанная Тарабасом и его матушкой и обученная говорить о необходимом прямо, не понимала мельникову Лию, которая каждый раз старалась усесться рядом с Эндрю, следовала за ним повсюду хвостиком и при каждом удобном случае совала свою маленькую лапку в широкую ладонь спутника. И при этом все время молчала.

То есть, она, конечно, говорила о природе и погоде, о хлебном урожае и о том, что под полом мельницы, кажется, завелись-таки мыши, а вот о чувствах своих – как будто в рот воды набрала. «Дура ты стоеросовая, - думала беззлобно Ксаверия. – Нужен парень – так скажи ему, нет – так зачем и его, и других девок смущать?»

В том, что Эндрю может найти себе подругу в любой момент, Ксаверия не сомневалась. Она даже была знакома с парой девушек, которые когда-то встречались с ним, будучи влюблены или просто так. Той, что ждала бы его у очага, у Эндрю не было и, похоже, он не собирался искать ее. В общем-то, это и понятно: сложно ждать человека, который все время в дороге и в любой момент может не вернуться домой. Потому что его, этого человека, ее спутника, просто больше не будет на этом свете.

Ксаверия сидела на высоком крыльце мельникова дома и смотрела на небо. Звезды, крупные и яркие, высыпали всего за несколько минут - совсем недавно их еще не было, ветер трепал ткань небес и гнал по ней облака. Они звали за собой в дорогу, и магичка радовалась, что завтра утром она вместе со спутником отправится в путь. А Лия со своими надоевшими ей вопросами об их совместном быте и работе останется дома и будет снова молча ждать. Вот только дождется ли?..