Тихо и своевременно оттаяли стекла. Как та весна за годы до и карамели для стариков – в блеклых фантиках из тонкой фольги. Оттаяли и обрушились графитовой крошкой на белые простыни. Теперь и аллергии не миновать. Фотодерматоз, или что у тебя там. Знаешь, он больше похож на заразную болезнь.
Когда мы сменили обстановку, стало легче дышать, и пепел всклокочивался на полу тополиными шариками. Тогда у тебя даже волосы побледнели. Мы нашли идеальный выход – сменили сахару на зеленый ковер. И это произошло так внезапно, что ворохом замшелых писем вскружило голову – аллергия вспыхнула, и, завизжав, скрылась в недрах твоих артерий. Там и упокоившись до зимы.
Это спонтанное бегство бросило первый камень в карточный домик ранних банальностей, кардинально изменив их последствия. Когда выпал первый снег, твое отражение в окнах соседнего дома сквозь улыбку вдыхало дым. Оно падало пеплом на густую зелень ковра и восхищенно обнаруживало, что кто-то украл лампочку из торшера. Оно могло часами наблюдать, как с потолка сыплется гипс, а у меня от этого безумно чесались ладони. 
Знаешь, глупо было полагать, что ты излечился. Болезни никуда не деваются, разве что меняют форму. Твоя аллергия всего лишь пыталась усыпить твою бдительность и уже к концу февраля вновь подала признаки присутствия. Она накрапывала с водосточных труб, проникая в рамы, и мешала тебе спать. Она растворялась сахаром в твоем кофе и чужими кошками царапала дверь. Это она тревожно плесневела на шторе общественной ванной и покрыла ржавчиной душ. Она возникала повсюду, даже на кухне под плитой суетливо ссыхалась крошками.
Теперь она рухнула карнизом к нашим ногам, обнаружив себя язвами на твоих предплечьях. Она облила кончики твоих волос горьким шоколадом так скоро и запросто, что нельзя было не улыбнуться. Пожалуй, пора тебе закурить, а я вызволю из хриплого шкафа ту антрацитовую простыню с мнимым рельефом гор и океанскими впадинами. В ближайшие пару зим нам будет, чем заняться.