Город звал, неустанно мелькая в трамваях,
Жёг закаты, и, кажется, ждал перемен.
Выл высотками в небо и прочно держался на сваях
Бездыханными башнями с пустыми глазницами стен.
Гул комет в ноябре предвещал непогоду,
И сияли все ярче рубины Кремля,
И ракеты лисицами рвались сквозь годы –
И вдогонку им тихое: «Прием, я – Земля»

Кто-то выключил свет, и метель в одночасье затихла,
Ржавой скрипкой вскрывая дубовый паркет.
Телевизор остыл – в нем одни незнакомые лица,
Твоего ж, ее милостью, здесь уж с августа нет.